На галере хватало и баллист, и катапульт, но до сих пор с нее не произвели ни единого выстрела. Все верно: зачем портить собственность, когда она и без того вот-вот вернется прежним владельцам. Хотя их орудия уже были приведены в готовность и постоянно держали нас на прицеле.
– Алавир, подверните немного влево! – Галера теперь находилась сзади и сбоку, и попасть в нее из-за кормовой надстройки нашего корабля не представлялось возможным.
– Не могу, капитан, – тут же откликнулись с мостика. – Там камни. Вот вправо – сколько угодно.
– Вправо мне без надобности, – пробормотал я, и мне вдруг пришла в голову неплохая идея.
Вся суть ее заключалась в том, что выстрел можно произвести и из того положения, в котором мы временно оказались. Необходимо всего лишь рассчитать угол рикошета стрелы от бока тробора. Расчет тонкий, но я был бы не я, если бы не попробовал. Мною даже овладел нешуточный азарт: попаду – не попаду?! И я уже положил руку на рычаг спуска, снова уверенный в том, что промаху не будет, когда случилось неожиданное.
– Она возвращается! – завизжал вдруг Гайат. Так неожиданно и так пронзительно, что невольно вздрогнули все.
– Кто?!
– Наша стрела! Которая улетела в небо!
Алавир лихорадочно закрутил штурвалом, пытаясь спасти корабль от неожиданной напасти. Остальные не спускали с нее глаз, чтобы вовремя отскочить в сторону. Хуже всего пришлось Райану, который вертелся в «вороньем гнезде» так быстро, что рябило в глазах. Позабыв про наших преследователей, я подскочил к Рейчел и едва не силой затолкнул ее в открытые двери надстройки.
Всех нас спас шкипер, который вовремя начал маневр. Но спас не от собственной стрелы – от вражеских: на галере наконец-то решились применить оружие. На той дистанции, на которую они успели приблизиться, можно не опасаться повредить сам корабль, нанеся урон лишь парусам.
Неожиданный маневр Алавира привел к тому, что все стрелы с галеры прошли мимо. Шкипер не угадал с одним: куда именно угодит наша собственная. Не сказать чтобы от попадания корабль сотрясло, и все-таки оно получилось громким. Угодила стрела точно в «воронье гнездо».
– А-а-а! – не переставая орал Райан. – Меня убило! По-моему, даже насмерть! – и снова: – А-а-а!
– Если тебя убило насмерть, как же ты тогда орешь?! – вполне резонно поинтересовался у него Головешка.
– Сам не пойму! – донеслось сверху. И опять: – А-а-а!
Вначале я пристально посмотрел на нашего шкипера. Уж не попытался ли он, пользуясь случаем, избавиться от Райана, неприязнь к которому была хорошо всем известна. Но нет, Алавир выглядел виноватым настолько, что все мои подозрения развеялись сами собой. Затем мне едва удалось перехватить по дороге к мачте Рейчел, которая бросилась к ней, чтобы взобраться на верхушку. Подруга забилась в моих объятиях, тщетно пытаясь вырваться.
– Лео, не держи меня! – кричала она. – Там человек погибает!
– Не пущу! Сейчас его спустят с «гнезда», и ты его начнешь лечить. Но не раньше!
Меня брали сильнейшие сомнения, что Райан действительно пострадал. Тем более так серьезно, как утверждал он сам.
– Да как его можно оттуда спустить в таком состоянии?!
Как будто сверху, из «вороньего гнезда», нас заливал поток крови.
– Как вариант – накинув веревочную петлю на шею. И через блок, – предложил с мостика Алавир.
Шкипер говорил негромко, но его услышали все. В том числе и сам пострадавший, поскольку в следующее мгновение он заявил:
– Не надо меня никуда спускать, я был в горячке. Если разобраться, только царапиной отделался. Неглубокой, – торопливо добавил Райан специально для Алавира.
За всеми этими событиями я едва не пропустил самое важное: галера попыталась взять нас на абордаж. Внезапно прибавив в скорости (представляю, сколько новых отметин от бичей появилось на спинах несчастных гребцов!), она приблизилась к нам на расстояние броска кошки.
И тогда с обнаженным клинком я встал на палубе, готовясь принять первых захватчиков, чтобы сопротивляться до последнего и пасть в смертельном бою. И тогда, мертвому, какое мне будет дело до того, что произойдет с остальными? По левую руку от меня привычно занял место Блез, на лице которого тоже была готовность умереть. По правую злобно скалил клыки пес Барри – достойный представитель выведенной в незапамятные времена бойцовой породы. Рядом с ним не менее хищно показывал зубы Головешка со шпагой барона.
Толку с него будет ноль, но его поступок не мог не вызывать уважения.
«Жаль, что все так нелепо заканчивается», – думал я, глядя на то, как место рядом с Головешкой занимает Казимир. А рядом с Блезом – Стерк и спустившийся с мачты Райан. А вслед за ними – и другие, вооруженные чем попало матросы «Морского орла». Мы выстроились в ряд, все как один собираясь дорого продать свои жизни. Все молчали, как молчал и я сам, – в словах уже не было никакого смысла.
Галера вздыбилась и начала заваливаться набок в тот самый момент, когда в сторону «Морского орла» уже полетели кошки. Послышался треск ломающихся весел, а сама она начала отдаляться. Вернее, мы от нее начали отдаляться.
– Руби их! – скомандовал я и, подавая пример, первым бросился к борту, в который уже вцепились своими железными крючьями несколько кошек. Несмотря на то что сама галера крепко села на мель, нас могли подтянуть без особых усилий.
– Получилось! У меня получилось! – радостно выплясывал на мостике обычно невозмутимый Алавир.
– Лео, что у него получилось? – спросила Рейчел.
– Всех нас спасти.
– Я уже было отчаялся, – не умолкал разговорившийся не на шутку шкипер Алавир, – когда капитан на галере, вероятно, настолько увлекся погоней, что решил рискнуть. Ну не мог же он не видеть, что глубина явно не для его осадки! Хотя кто его знает… Пусть «Морской орел» и малыш, но и банка не была огромной. А уж как я старался прикрыть мель от его глаз корпусом нашего корабля! Все опасался, что он доберется до нас раньше, чем мы над ней пройдем. Но, как бы там ни было, ваш план сработал полностью, Леонард!
«Плохонький у меня был план, если спасла нас практически случайность. И счастье, что он сработал вообще. Да и сработал-то он только благодаря Алавиру. Хотя шкипер тоже ведь был частью моего плана».
– А самое главное, – воздел шкипер указательный перст с таким видом, как будто спасение и не было самым главным. – Как же все-таки я в вас не ошибся!
– Вы о чем сейчас пытаетесь сказать? – вяло поинтересовался я.
– О том, что, когда вы в ожидании абордажа встали на палубе с саблей в руках, к вам присоединилась вся команда. Кроме Гайата. Вот уж от кого не ожидал!
– А он что?
– Спрятался в трюме! Стыдно признаться, но ведь он был одним из тех, на кого я особенно надеялся. Зато остальные – как один! А это дорогого стоит!
Возможно, и стоит. А возможно, и нет. Безусловно, жить хочется всем… Но ведь каждый из них отчетливо себе представлял, что станет с ним, попади он в руки Брангарии. На мой взгляд, они всего-то сделали правильный выбор, предпочтя смерть с оружием в руках виселице или каторге гребцом на галерах. Но я промолчал.
– Что-то Мэри уже второй день на палубе не показывается, – сказал я, поглаживая обнаженную спину Рейчел.
– На то есть свои причины, мой Неутомимый Кайман, – ответила Рейчел, гладя меня, в свою очередь.
– Нещадный Кайман.
– Это с врагами ты нещадный, а со мной – неутомимый.
Ладно, «неутомимый» так «неутомимый». «Молниеносный» было бы куда обиднее.
– Так что все-таки с Мэри? Ей васнийский язык не дается? И из-за этого у нее проблемы с виконтом? – попробовал догадаться я.
– Что не дается, так это точно. Но виконт здесь совершенно ни при чем.
– Получается, что к нему она охладела и теперь воспылала страстью к другому? Интересно, к кому именно на этот раз?
В Мэри я разочаровывался все больше. По той простой причине, что не хотелось видеть рядом со своей женой такую ветреную особу. И что это Мэри никак не может остановиться? Она же в скором времени всю команду «Морского орла» переберет!
– Ни к кому она не воспылала. Мэри разочаровалась в мужчинах вообще.
– Вот даже как?! И из-за этого на ней лица нет?
– Не из-за этого. Тут все сложно. В общем, она решила посвятить жизнь науке. Стать ученым. Лео, ты чего кусаешься?! – ойкнула Рейчел.
Это от неожиданности. На самом деле поцеловать хотел. Но после такого неожиданного заявления само собой получилось.
– Науке? И какой именно дисциплине?
– Мэри еще не определилась. Но какой-нибудь точной. Астрологии, например. Она ее больше всего привлекает.
Я невольно усмехнулся. Назвать астрологию точной наукой – сильно сказано. Знаю я этих астрологов – все сплошь шарлатаны! И действительно, как можно предсказывать судьбу по звездам, когда вся она, до последней мелочи, – в руках богов? Тут требуется совершенно иной подход: хочешь, например, достичь высот в ремесле гончара, будь добр, наладь хорошие отношения с покровителем гончаров Калахиром. Стать искусным лекарем – с богиней врачевания Сейлой. И так далее.
– В какой-то степени виконт сам виноват, – уже сонным голосом рассказывала Рейчел. – Мэри любила его куда сильнее, чем тех же Казимира, Головешку, Райана, не говоря уже обо всех остальных прочих.
– И что у них пошло не так?
– Да все! Мэри Антуану глазки строит, а виконт ей – о параллаксах и перигеях. Она ему о своих чувствах намекает, а тот – о всяких там кометах и метеорах. Вот и получилось так, что Мэри его разлюбила, но решила стать астрологом. Только плохо у нее название звезд получается запоминать. А тут еще и васнийский язык… Без него ведь ученым не станешь. Оттого и выглядит так. Ладно, давай спать.
«Пусть лучше ученым-астрологом станет, чем по очереди всем глазки строить», – уже засыпая, решил я.
– Вон там и расположен вход в пролив, – уверенно заявил виконт Антуан дю Эскальзер, указывая на проход между двумя высоченными, сплошь поросшими густой растительностью скалами.