— Догадываюсь.
— А в таком возрасте женщины просто так не сдаются. Будут грызть, душить, убивать, но своего не отдадут никогда.
— А если мужчина вас не любит?
— А это уже без разницы! Главное, что я люблю. Не появись ты в моем доме, так бы и прожили до старости.
Анастасия снова остановилась.
— А вам не страшно так говорить?
— Как?
— «Грызть, убить». В этом ведь никакого счастья.
— А у тебя это счастье есть? Отнять чужое — это тоже счастье?
— Я не отнимала. Он сам так решил.
— Уверена?
— В этом да. Он ведь не любил вас. Вы заставили. Добились. Купили. И сами понимаете это.
Антонина помолчала, кусая губы, вскинула подбородок, замерла:
— Вот что, Настя. Больше я к тебе не приду. Но поступать буду так, как сама решу. И уж тогда не обессудь! — повернулась и быстро пошла прочь.
Капитан смотрел на Антонину удивленно, с интересом, даже с некоторым раздражением.
— Ну хорошо. Допустим, вы составите такое завещание. Что дальше? Смысл?
— Откровенно?
— Других вариантов нет.
— Если он надумает уйти от меня, уйдет с голой задницей.
— То есть из завещанного ничего не получит?
— Ни копейки, ни гвоздя. И никакой суд не поможет.
Полицейский снял трубку зазвонившего внутреннего телефона:
— Пока занят, через полчаса. — Он снова посмотрел на посетительницу. — А если ему глубоко плевать на ваше наследство, на ваше завещание, он просто любит эту девицу?!
— Знаете, товарищ капитан, что такое любовь? Это пока живот набитый да в кармане фантики шуршат. Вот тогда любовь! А когда зубы на полке, все в один момент кончается. Месяц-второй побесится, прибежит обратно. Жрать захочется. Я ведь его немного изучила. Хороший парень, но жадный. И уже привык к деньгам.
— Зачем вам такой?
— Зачем? — переспросила Антонина. — Сама не знаю. Сначала думала, вроде забавы. Потом врюхалась. Врюхалась так, что жить не могу. Наверное, потому, что первый раз вышла без любви. Даже с отвращением.
— Значит, вы тоже денежку любили, раз вышли за богатого?
— Наверное. Потом жалела, но деваться было некуда. Привыкла.
— Ну да, — задумчиво произнес капитан. — Дело было не в бабине, чудачок сидел в кабине.
— Что? — не поняла Антонина.
— Шутка гаишников.
— А при чем тут это?
Муромов усмехнулся, по привычке постучал ногтями по столу:
— При том, уважаемая Антонина, что вы сели за баранку и не знаете, куда рулите. А ведь можете и в кювет свалиться.
Та сжала губы, обдумывая его слова. Потом ровным голосом произнесла:
— Я пришла не мораль выслушивать, а за советом. За помощью. Если не можете, встану и уйду.
— Нужен хороший адвокат?
— Адвокат и нотариус.
— Ладно, есть варианты. — Капитан проводил Антонину до порога, вдруг вспомнил: — Да, кстати!.. А этих байдуков нам все-таки удалось задержать.
— Каких байдуков?
— Которые как-то избили вашего мужа. Помните? Дружбаны по тюрьме!
— Ну и где они сейчас?
— В нашем КПЗ. Ждут, пока соберется достаточно материалов для следствия. Артур готов дать свидетельские показания. Блатари ведь непростые. За ними, думаю, много чего есть.
— Спрошу. — Антонина внимательно посмотрела на полицейского. — А самой можно глянуть на них?
— Зачем?
— Посмотреть, поговорить. Может, тоже помогу вам чем-то.
— Как хотите, — пожал Муромов плечами. — Ваши проблемы с юристом порешаю, потом и к уголовничкам наведаемся. Годится?
— Годится, — кивнула Антонина и покинула кабинет.
Артур искал ключи от сейфа не спеша, неторопливо, старательно, методично, с пониманием задачи.
Аккуратно вынул из всех шкафов белье, одежду. Пересмотрел все, ощупал карманы кофт и брюк, встряхнул аккуратно сложенные вещи, затем так же аккуратно сложил все обратно.
После взялся за посуду. Из комодов, сервантов, горочек вынул все тарелки, миски, чайные и сервизные наборы — ключей нигде не было.
Наткнулся на них случайно. Уже ставил дорогой сервиз на место, когда в одном из чайников что-то звякнуло. Открыл крышку, запустил внутрь руку и тут нащупал то, что искал.
Зазвонил мобильник. Артур поднес аппарат к уху:
— Тося, привет.
— Ты где? — спросил голос жены.
— Дома. Как раз кормлю курей.
— Уже еду домой.
— Хорошо, жду в кафе.
— Скажи Виталику, чтоб открыл караоке. Пусть народ повеселится бесплатно. А то живем как на поминках.
— Хорошо, скажу.
Артур составил все на место, придирчивым взглядом прошелся по комнате, поправил все, к чему можно было прицепиться, открыл шкаф, в котором находился сейф.
Вставил ключ в замок, повернул. Из открытого сейфа вынул денежные пачки, прикинул, которую из них взять, выбрал самую плотную пачку, остальные сунул на место.
На караоке собралось совсем немного людей. Музыка играла во всю мощь, а какой-то безголосый и самоуверенный парень горланил про Владимирский централ. Три девичьи пары топтались под затяжной ритм плавно, лениво. Охранник Виталий танцевал в гордом одиночестве с обиженным видом.
Антонина и Артур сидели при самом входе. Тут и музыка звучала тише, и не так душно было… Дождь кончился, к ночи потеплело, водителей осталось не более десятка. На столе стояли бутылки с пивом, графинчик с водкой, какая-то закуска. Антонина и Артур посматривали на происходящее, на неуклюже танцующего охранника.
— Полный дубаревич, — хохотнул Артур, потягивая пиво. — Где ты откопала этого дебила?
— Там же, где и тебя, — уже довольно хмельная Антонина взяла графинчик. — К нашему берегу что ни приплывет — не дерьмо, так щепка. — Налила в стакан, как бы про себя пробормотала: — Когда входишь в дом, всегда оглядывайся.
— Что? — не понял Артур.
Антонина подняла голову, с прищуром посмотрела на него:
— Вот когда ты первый раз вошел в мой дом, ты огляделся?
— Зачем?
— Затем, что положено. Мало ли кто стоит за спиной. Черт или ангел.
— Я не понял?
— Не понял, значит, поехали. — Антонина приготовилась выпить.
— Может, хватит? — попробовал остановить ее Артур.
— Боишься, что сопьюсь?
— Второй графин наворачиваешь. Мишкиного примера мало?
— А может, меня тянет к нему?
— Успеешь. Поживи год-другой.
— А я на большее и не рассчитываю. — Антонина выпила, заела сухой соленой рыбкой. — А я ведь встречалась с твоей зазнобой.
— В курсе.
— Что скажешь?
— Лучше промолчу.
— А мне интересно. Ну? — Антонина попыталась взять Артура за подбородок, но Гордеев резко отбросил ее руку:
— Дуры, что одна, что вторая.
— Не, — хмельновато покачала головой Антонина. — Настя не дура. Это я пришибленная. А она другая. Хитрая, железная. Знаешь, что она заявила? Заявила, что я купила тебя. Представляешь?
— Сказал же, дура.
— А может, я и правда тебя купила?
— Тося, хватит. Закругляйся и топаем домой. Еле языком ворочаешь.
— Не ори и не груби, — подняла палец Антонина, снова налила водки. — Народ кругом, — сделала глоток, закусывать не стала. — Ты каким сюда приехал?
— Каким?
— Голодранцем! В одной футболке. По-людски выражаться и то не умел. А сейчас? Сейчас герой. Хозяин! На всех покрикиваешь, командуешь, голос повышаешь. Бабы шеи сворачивают. А все почему? Потому что попал в хорошие руки. Одела, обула, пригладила, прихорош… прихорошела. На «мерсе» раскатываешь. Разве не то говорю?
— То. Пошли. — Артур поднялся. — Достала, ей-богу.
— Сядь. — Она заставила его сесть. — Я не все еще сказала. — Антонина помолчала, с трудом собираясь с мыслями. — Я сейчас о другом. — Она дотянулась до его руки, крепко и нежно сжала ладонь. — Хочу составить на тебя завещание.
— Ты чего? — крайне удивился Артур. — Какое завещание? На что?
— На все, что осталось после Михаила.
— А сама?.. Помирать собралась?
— Нет, буду жить. Вместе с тобой. И я не просто так брякнула, — продолжала она. — Через день-другой поедем в город к нотариусу, все оформим.
Артур молчал, смотрел на нее раздраженно, гоняя желваки на скулах.
— Никакого завещания мне не нужно.
— Зато мне нужно. Могу подписать бумаги без тебя. Ты вообще тут ни при чем! Побоку! Сама захотела, сама написала. Все, никаких возражений.
— Зачем?
— Скажу. Затем, что люблю тебя, идиот. И чтоб не подумал, что живу с тобой просто так, потому что ты молодой кобель и красивый… делаю подарок. Подохну… как говорят теперь, откину лапки, а ты в полном порядке. Нормально?
— Протрезвеешь — другое запоешь.
— Ну козлина! — мотнула тяжелой головой Антонина. — Ему одно, а он другое. Была уже у знающего человека, обо всем договорилась. Остается только бумагу составить.
— Завтра поговорим.
— Обязательно. — Она потянулась к Артуру. Приблизила свое лицо к его лицу. — Признайся, муженек, разве от таких подарков отказываются?
— Не отказываются, — улыбнулся Артур.
— Молодец, так и подумала. — Она допила водку из стакана. — Теперь можно баиньки. Все порешали.
Антонина сделала попытку встать, ее сильно повело. Она ухватилась за стол, стала падать. Артур вскочил, кинулся поднимать ее, махнул Виталику.
— Чего стоишь, помоги!
Они подхватили Антонину с двух сторон, повели к выходу. Народ притих, с интересом наблюдал за происходящим.
— Спокойно! — крикнула Антонина, оглянувшись. — Женщина имеет право иногда расслабиться.
Артур и Виталик помогли ей добраться до машины, сзади топтался испуганный Хамид, кое-как усадили Антонину на сиденье, захлопнули дверцу, охранник поинтересовался:
— Проводить?
— Займись своим делом, — отмахнулся Артур, сел за руль, рванул с места.
Проснулась она под утро. Не сразу пришла в себя, повела головой, рядом на постели мужа не было. С трудом приподнялась на локте, снова огляделась.
— Артур!
Никто не ответил. Антонина встала с постели, вышла в коридор, заглянула в одну комнату, в другую. Гордеева нигде не было.