Бен оживился, с задором ученого накинувшись на загадку.
— Правда? До или после вашего спора?
— После.
— Дай подумаю, дай подумаю…
Он начал рыться в бумагах и пролистывать книги.
— Тяга к органу…физические проявления и воля…действие… гм…
Бен взглянул на меня поверх страниц толстого тома и чуть сжался.
— Я бы сказал, твой клиент что-то вроде обладающего волей духа высокого уровня, то есть призрак, у которого есть энергия и способность к действию. В общем, он, должно быть, привидение.
Я устало пожала плечами, мечтая о втором стакане виски.
— Тебе придется объяснить.
— Ну, например, Альберт что-то вроде тепличного духа, обладающего сознанием, — кое-какая воля, но очень ограниченная энергия и действие. А привидение — в прямом смысле слова выходец с того света. Большинство призраков суть эфирные записи. У них нет ни воли, ни личности — они просто повторяют раз за разом действия из своей жизни или какое-то послание, пока не освобождаются или пока не кончается завод, как у часов. Они лишь тени и эхо. Многие из них только продукт ретрокогниции.
Я нахмурилась и перебила:
— Ретро… чего?
— Ретрокогниция — воспоминание или знание, пришедшее из прошлого. Медиум тоже способен к ретрокогниции при определенных обстоятельствах. Некоторые в действительности видят прошлое, когда пробуют себя в психометрии.
— Бен, — вмешалась Мара. — Я уверена, что Харпер больше подошла бы версия для дилетантов, если ты не против.
Он сконфузился.
— О! Гм… Психометрия… ну, в другой раз, наверное. Но ретрокогниция… если ты видела призрака, который шел по более не существующему в этом времени и пространстве месту, значит, ретрокогниция тебе знакома, ты видишь прошедшее. Случалось у тебя такое?
Его глаза сверкали.
— Иногда, — ответила я, чувствуя, как силы утекают с каждой секундой.
Бен кивнул, потом встряхнулся и продолжил:
— Ладно, так вот, хороший медиум мог бы изучить предмет и обратиться к ретрокогниции, чтобы точно сказать, какая существует связь между твоим клиентом и органом для гостиной, но это очень опасно, если вы двое не ошиблись насчет черного артефакта огромной силы.
— Он весь опутан нитями во Мгле и вроде бы тянет энергию из узла поблизости, подобно заряжающемуся аккумулятору.
— Да, Мара мне говорила.
Бен умолк, глядя на жену, та натянуто улыбнулась и кивнула ему продолжать.
— Интересно, для чего предназначался орган?
— Ни для чего хорошего, — ответила я. — Он черно-красный и очень враждебный. Думаю, он высасывает энергию из всего, что к нему приближается.
— Но вряд ли он начал давно. Кто-то бы заметил.
— Я заметила, — пробормотала Мара.
— Ты ничего не говорила.
Она с несчастным видом пожала плечами. Бен удрученно сморщился.
— Я позвоню кое-кому, узнаю, заметили они что-нибудь или нет.
Я покачала головой.
— Нет времени, Бен. У меня дела идут не очень, мой бывший клиент опасен, а проблема Камерона может и не решиться. С моей помощью. Орган становится все кошмарнее. Он тянул энергию из-под музея десять месяцев. И я не уверена, но, по-моему, события набирают оборот.
— Великий боже! Если это действительно батарея, она зарядилась. Любой, кто сумеет ее контролировать, может спустить из Мглы всех собак.
— Ты меня пугаешь, Бен. А я и так достаточно напугана.
— Я сам себя пугаю! — У него округлились глаза. — Ты что-нибудь знаешь о самом привидении? Какие-нибудь догадки?
— Сведений мало. Последние три владельца органа умерли — все внезапно! — подозреваю, что они не единственные жертвы. Я попросила одного человека раскопать историю органа, но… — Я беспомощно взмахнула руками. — Не знаю.
— Призрак-убийца? Ему бы потребовалось много энергии и сил.
— Для сбора и хранения которых служит орган. Оттуда можно и взять, верно? — спросила я. — Орган становится все сильнее с тех пор, как клиент объявился в моем офисе. А мне все хуже.
Мара переводила взгляд с Бена на меня и молчала, хотя лицо ее побледнело, а глаза стали темными.
— Если только у него есть доступ к силе, — заметил Бен.
Мозг снова взялся работать, хотя я и чувствовала себя разбитой.
— Если он может выкачивать силу, зачем ему я? Ведь он бы уже знал, где орган?
Бен отмахнулся.
— Не обязательно. Зачастую ищущие духи не могут обнаружить даже самые личные из своих вещей. Если бы он не знал, где его собственность, был заблокирован или вынужден проложить что-то вроде дорожки к органу, прежде чем добраться до него, он все равно бы пользовался тесной связью с инструментом, даже не имея возможности его найти. Но твой клиент требует орган… Расскажи мне все, что о нем знаешь и не знаешь.
— Думаю, он европеец, судя по речи. Русский или славянских кровей, если ориентироваться по имени.
— Он назвался?
— Да, его зовут…
— Нет! Стой! Напиши.
Бен нашарил бумагу и карандаш на заваленном столе и толкнул их ко мне, сбросив попутно несколько книг и документов на пол.
— Подстрахуемся, а?
Я пожала плечами и написала имя.
— В смысле?
— Может, я и параноик, но некоторые духи приходят на звук своего имени. Мы ведь не хотим, чтобы этот малый за нами подглядывал?
27
Я бы рассмеялась над тем, как мы нервно обменялись взглядами, не будь сама чертовски напугана. Альберт повис в дверях, четкий и реальный как Сергеев для моего взора, чувствительного к Мгле. Мара посмотрела на меня и прочертила пальцем сверкающий круг. Альберт исчез.
— Альберт проследит за домом, я уверена.
Бен натянуто хохотнул за книгами.
— Надеюсь, но, боюсь, я не так убежден в отваге нашего призрачного квартиранта, как ты, Мара.
— Прекрати, Бен. Ты же помнишь, что случилось в последний раз, когда он рассердился.
Я посмотрела на них вопросительно.
— Перевернул стол Бена, — поделилась Мара. — Жуткий беспорядок.
Мы с ней облегченно захихикали. Бен взглянул на бумажку, которую я ему дала, и ухмыльнулся.
— Что смешного? — спросила я.
— Маленькое хитрое привидение. Распространенное русское имя. Вроде нашего Грега Стивенсона. Не совсем Иван Иванович, но близко к тому.
Мысли разбегались во все стороны.
— На него оформлен счет в швейцарском банке. Может, он… украл его как-нибудь.
Бен присвистнул.
— Умно. Черт, хотел бы я знать, что он задумал.
— Да, но у нас нет времени, если ты прав насчет органа.
— Верно. Верно. Только у меня никаких предложений. Теперь мы выходим на магическую реальность, а это сфера Мары.
Мы на время притихли.
— Слушайте, — заново начал Бен. — Мы знаем, что он хочет обрести власть над органом, а это не может быть к добру. Он привидение и, даже получив доступ к большому вместилищу силы, не сможет ею разбрасываться. Каждый раз, предпринимая что-то, он тянет энергию. Если у него есть виды на черный артефакт, то лишь на полностью заряженный, поэтому он не станет ничего делать, пока не будет готов разыграть карты. Он уже потратил силы в твоем офисе, так что, думаю, у тебя есть двое-трое суток, прежде чем он выступит снова. А пока будь предельно осторожна, Харпер. Если ты слишком выложишься, у тебя не останется резервов ему противостоять, а мы не знаем, каково назначение этой… штуки у тебя в груди. Боюсь, мы плохо тебе помогали.
Я подняла отяжелевшую руку.
— Стой, Бен. Без вас с Марой меня бы уже кто-нибудь съел. Вы не всегда были правы, но это не значит, что вы всегда ошибались. И у меня вопрос. Если орган тянет энергию из узла и всего, что находится рядом, почему тогда не осушает ваш дом? Он светится, как прежде.
— Не знаю.
Мара улыбнулась мне.
— У нас есть собственный узел, помнишь? Мы вне сети, так сказать. Орган сюда не достает.
— Сеть, — прошептала я. — Энергетические структуры, которые мне показал Виган — до сих пор их вижу, — они силовая сеть Мглы. Думаю, он… подключил меня ко Мгле.
Мара побледнела.
— Если ты подключена к сети, которая подпитывает орган, тогда он и из тебя силы тянет.
Я зажмурилась и ощутила, как дрогнул мир. Вспомнила осушающее прикосновение щупальца. Мара продолжила.
— И что бы ни случилось с узлом, то же самое будет с тобой и со всем в том квадранте. Орган, наверное, с самого начала тобой питается. От него надо избавиться прежде, чем он тебя убьет.
— А ты?
— У меня есть дом, и я буду очень осторожна с магией вне его стен. Неприятно, но пережить можно.
С закрытыми глазами, все еще выключив из сознания пересекающиеся миры, я спросила:
— А черная тварь?
Бен уточнил:
— Страж? А что он?
— Вы говорили, он нападает на того, кто представляет угрозу. Почему он не атакует меня или Сер… его? Или орган?
Голос Бена звучал сердито и резко.
— Артефакт — лишь хранилище. Страж не обращает на него внимания. Вспомни иерархию угрозы. Опасность должна быть непосредственной, более активной. Может, ты или твой клиент должны как-то привлечь к себе зверя, как паука — дергающаяся паутина.
Я кивнула, открывая глаза.
— Я попытаюсь не быть мухой. Этого… зверя я сейчас не в состоянии вынести.
Бен тер подбородок, и его взгляд, который не предназначался никому в отдельности, был пепельно-черный.
— Будь осторожна, — повторил он. — Теоретически большинство жителей Мглы неспособны причинить тебе физический вред, но… они ведь причиняют. Боюсь, я тебя подвел, потому что теория осталась позади, а это все, что мне доступно.
Я мрачно посмотрела на него.
— Не надо. Оставь упреки на потом. Давайте просто попробуем выжить.
Бен отвел взгляд, кусая губу. Я встала, чувствуя себя девяностолетней.
— Мне надо поспать, что ли, если клубок пока не распутывается. Впереди много работы.
Мара спустилась со мной по лестнице, хмурясь всю дорогу. В коридоре она меня остановила.
— Ты была не готова. Я бы задушила того, кто это с тобой сотворил.
— Вряд ли у тебя получилось бы. Я не знаю, что с этим делать, — добавила я, постучав себя по груди. — Но вначале мне надо заняться кое-чем другим, и я займусь, пока могу.