— Его cáma (вина)моя, — жёстко отрезал он, вызвав у меня удивление, отобразившееся на моём лице.
Он взял вину и ответственность Яхеля на себя, по сути, дав мне возможность ставить какие-никакие условия… в определённых рамках. И здесь же вставал вопрос — кто такой это Яхель, если за его шкуру вступается явно опытный командир?
Я тяжело выдохнул, опуская меч. Медленно повернув голову в сторону Ангнисс, я задал вопрос.
— Сестра моя, даруешь ли ты прощение этому юному и неразумному?
Она же чуть наклонила голову, с прищуром переводя взгляд с лежащего тела на Талфеля, а потом и на меня. И то, что при взгляде на меня она смягчилась — это факт.
— Пусть так. Богиня не велела таить зло и убивать тех, кто приходится дальним сородичем по крови.
— Тогда… твоей вирой, платой за его глупость, станет служба, — видя, как он вскинулся, я продолжил. — На неделю ты и твои люди встанете под моё знамя, и по окончании срока службы, вы будете вольны идти куда пожелаете.
— Неделя… — он сжал челюсть, что-то оценивая внутри себя.
— Я же обязуюсь достойно оплатить ваши услуги по окончании этой недели, и не отправлять вас в самоубийственные бои.
Его лицо сгладилось, так как помимо их обязанностей теперь появились обязанности и у меня. Более того, пусть и слегка вольно, но сформированные подобно договору, как того и должен был требовать взятый мною «Бюрократ».
— Да будет так, — он переложил свой меч в левую руку. Коротким движением он приложил лезвие к ладони правой руки, после чего чуть провёл, оставляя надрез и протягивая руку в мою сторону. — Но мы заберём нашего собрата для достойного захоронения.
Отношение к вам персонажа Талфель повысилось и составляет 12.
Мне оставалось только повторить его действия, после чего закрыть уведомление о квесте «Укрощение строптивого», и принять в свою группу четверых эльфов и ощутить прилив сил — он использовал какое-то исцеляющее заклинание, от чего моё здоровье начало восполняться, а рана на груди стремительно затягиваться. Этот же момент ознаменовал моё второе, предельное на данный момент, повышение уровня, подарив мне одну единицу силы и предложив на выбор два навыка — лидерство и дипломатию.
Пусть эти навыки и стандартные, но оба крайне хороши. Конечно, для каких-то налётчиков дипломатия может быть спорным выбором, однако для меня сейчас она будет более чем достойным вариантом. Сердце, конечно, обливалось кровью, но проблем с моралью в ближайшее время быть не должно — рас у меня в подчинении будет, на данный момент, четыре, а взятая на старте «Толерантность» и «Известный» позволят как минимум отсрочить возможные проблемы. Всё же, эльфы, зверолюди и «светлые» люди, в комплекте с тёмными эльфами, это весьма гремучая смесь.
Однако это короткое размышление было прервано тем, что я ощутил, как ко мне сзади прижалась фигура Ангнисс.
— Не смей заставлять меня так волноваться, — и на этот раз её голос звучал уже иначе. Если в самом начале это была просьба, то теперь… это было ближе к требованию, если не приказу.
— Уж прости, сестра моя… — но раскаяния в моём голосе не было, и это прекрасно понимали мы оба. — Но иначе было нельзя.
— Я понимаю, но радости мне это не доставляет, — её голос понизился до шёпота, и она продолжила. — Эти люди в смятении. Из-за этих пятерых они выдержали натиск нежити, но деревня сожжена. Я узнала про несколько деревень рядом, и они хотят отправиться туда, чтобы найти убежище и переждать бедствие.
— Грехом будет не помочь им, — удовлетворённо мурлыкнул я. — Богиня велит помогать нуждающимся и бездомным. И это же будет к пользе нашей.
Раздался её лёгкий смешок, после чего давление со спины исчезло. Я же, вложив клинок обратно в ножны и спрятав кастет двинулся в сторону небольшой толпы из людей и сатиров, которые на удивление деловито шевелились, собирая что могли и формируя подобие обоза.
На меня они косились, но без особо сильной вражды, ведь они также заметили наше влияние на то, что было в бою… да и дуэль между мной и молодым эльфом не прошла незаметно — где-то я даже уловил какой-то одобрительный взгляд.
Вперёд вышел весьма старый, на вид, сатир. Что волосы, что шерсть на ногах, что бородка на лице, были поседевшими. При этом в глазах, помимо обычного сатирского задора, ощущалось что-то большее.
— Ах, спаситель наш, рад вас видеть вас своими очами, — на его лице тут же появилась излишне добродушная улыбка, после которой он протянул мне руку. Пожимая её, он тут же начал её трясти, продолжая частить. — Меня Зеноном звать, и уж не знаю чтоб мы без вас делали, тяжело было, все справиться не могли, погибло бы ещё больше, если бы вообще кто выжил, но что поделать, жизнь такова, нам бы собраться, да ещё от помощи бы не отказались, да и вы как хороший человек выглядите, а уж ваша луноокая сестра, ух, был бы я моложе, да вот, жена была, не свезло, померла, но вы же тут, да и с вами эльфы те, да кроме того мы и сами можем, но с вами надёжнее, да только до соседей дойти бы, вместе ж лучше, так может, а, мы ведь не обидим, хорошие ведь сходятся, да и вы, как мы видели, честных кровей, несмотря…
— Так-так-так, отец, погоди, — я с некоторым трудом, внутри отметив, что этот сатир весьма не слаб, забрал руку обратно. — За помощь пожалуйста, но хоть слово-то дай вставить…
— Так ктож запретит, господарь, мы жешь со всем пониманием, что сказать хочется, уж о проклятых отродьях-то!.. — он пинком откинул в сторону кость, как бы показывая степень своего возмущения того, что произошло. — Виноградничек-то мой, родимый, пожгли! А как жить-то без такого?! Мы же народ простой, к нам с добром, так и мы по-доброму, но нет, не говоря ничего накинулись, жечь начали, а уж кабак-то наш, любимый, совсем сломали, уж жить-то теперь…
И он продолжил, говоря всё больше и больше. Слушать это было тяжело, а ещё сложнее — вставлять вопросы и комментарии.
Однако, уже из того, что он успел наговорить, желая того или нет, но он поведал о том, что есть в округе. Относительно далеко на северо-западе была деревенька, откуда, судя по всему, и пришла нежить. Жили там раньше люди, да вот, видимо, уже не живут. А вот на востоке было общее кладбище, откуда пришли уже мы, а ощутимо южнее была уже и лесопилка, на которой сидели феи, весьма добродушные, по его же словам, но только больно сильно шарахающие своими «звёздочками» за всякое. А ещё дальше на юг была другая деревенька, в которой жил несколько иной контингент и куда они хотели перебраться, раз их тут порушили, и тут вообще всякое ходит.
— То есть, поправь меня, ты хочешь, чтобы мы сопроводили вас до той деревни?
— Верно, всё так, господарь, да и мы бесполезны не будем, уж сами-то знаете, мы-то может… — начал он было, но я его прервал.
— Ты хочешь сказать, что готовы встать под моё знамя пока я вас сопровождаю?
Сатир открыл было рот, после чего тяжело вздохнул, посмотрев на меня другим взглядом. Речь же его стала куда менее бегающей, что резко заставило меня слушать его ещё внимательнее.
— Разглядел я твоё колечко, знакомое больно. Лорд новый. А потому, да, хотим. Выбора, потому что, нет — эльфов ты уже под себя забрал. Встретимся если с нечистью — не факт, что отобьёмся, а с вами хоть какие-то шансы есть. А коль всё хорошо будет — договоримся и о службе как следует, а не как сейчас, впопыхах. Как следует всё обговорим. Но пока могу посулить тебе деревню целую! — последние слова были с напускным пафосом, и он развернулся в пол оборота к руинам. — И уж если мы вернёмся сюда, после того как ты проблемы наши решишь, то знай — винограднички у тебя будут на загляденье.
Вам предложен квест: «Долгий путь домой».
Обязательное условие: возродите деревню Винница, восстановив её и вернув население домой, после освобождения части локации.
Дополнительное условие: сопроводите беженцев до деревни Морковьево, обеспечив им безопасность и выживание; крестьяне 10\10, сатиры 8\8.
Награда: деревня Винница присоединяется к вам.
Дополнительная награда: восемь сатиров присоединяются к вам.
Штраф за отказ: деревня Винница не будет восстановлена.
Штраф за невыполнение задания: деревня Винница не будет восстановлена; отношение населения деревни Морковьево ухудшается до «враждебное».
На это задание мне оставалось только вздохнуть — игра очень любила ставить задания уровня «да или да», где варианта отказаться, по сути, не было. На этом же уровне сложности, если верить форумам, это доходило до абсурда, где за один отказ в начале тебя начинала ненавидеть вся локация.
— Мы поможем вам добраться до этого Морковьево. Через сколько закончите разбирать то, что осталось?.. — я покосился на руины, которые уже заканчивали разбирать крестьяне.
— За полчаса-час управимся. Можете и сами пошерстить, если что найдёте — забирайте. Многого у нас всё равно не было, — сатир махнул на это рукой, после чего переключился на свой прежний темп. — Но вы уж знайте, нас там знают, мы повоёвывали иногда, но не поймите никак, мы-то за выпивку спорили, ведь они морковную гонят, а уж куда ему с нашим вином, а они ну ни в какую, да пробовали потом смешать, да только…
К счастью, это закончилось быстро. Дав мне краткий экскурс по истории их деревень, который я не просил, он отправился помогать собирать то, что осталось на руинах. Я же, морщась, направился к эльфам, которые уже в четыре головы стояли и выжидали, наблюдая за окружением.
— Мне нужны двое, собрать то, что осталось от… — я мотнул головой в сторону руин. — Они сами много вряд ли унесут, а я с собой могу забрать больше.
Талфель на это кивнул, глазами показав двум не представившимся эльфам чтобы они следовали за мной. Они беспрекословно подчинились, и мы уже вчетвером, так как Ангнисс присоединилась к нам, отправились на осмотр деревни.
И это принесло свои плоды — в одном из зданий, предположительно бывшем кузницей, мы нашли целую меру железа, уже переплавленную в слитки, которые отправились мне в сумку. Практически там же была мера камня — это запихнуть в почти-безразмерную-сумку было сложнее, но и с этим мы справились.