Может, она и богиня войны, но не ошибусь, если скажу, что в ее глазах было вожделение.
Было рано, и на Острове Дьявола все было спокойно. Кукарекали петухи, женщина развешивала разноцветное белье, какой-то ребенок сидел на крыльце и жевал что-то похожее на батончик из мюсли, в то время как кто-то выяснял отношения на повышенных тонах в доме за его спиной. Не было никаких надписей, напоминающих о беглецах Ревейона, даже здание хранилища уже было перекрашено в темный цвет, хотя было еще влажным от покраски.
Я показала пропуск, проходя через ворота Острова Дьявола, и позволила охранникам проверить коробку с провизией, которую закупила для Лиззи. А затем они указали мне на самую бледную женщину, которую я когда-либо видела, за исключением того, что слово «бледная» описывает ее внешность не в полной мере. Несмотря на то, что ее кожа была покрыта чем-то тонким и белым, она была полностью прозрачна.
Она была высокой и стройной, с кроткими светлыми волосами, острым подбородком и глазами цвета лаванды. Одета она была в розовую униформу, такую же, какой отдавала предпочтение и Лиззи, с большой нейлоновой сумкой в руках с медицинским символом — кадуцеем, вышитым на одной из сторон. Видимо, с медикаментами.
— Клэр, — произнесла она, делая шаг в мою сторону. — Я Вэнди. Лиззи попросила меня встретить тебя.
— Привет, — поздоровалась я, перехватив поудобнее коробку и протянув освободившуюся руку.
— Хочешь, помогу отнести?
Я улыбнулась в ответ.
— Я справлюсь, спасибо.
Она указала направление, и мы двинулись вниз по улице, минуя кучи обломков, оставленных после взрывов или перестройки зданий.
— Может, ты хочешь что-нибудь узнать обо мне, пока мы идем?
— Я с удовольствием, — ответила я. — За исключением того, что не знаю, что спрашивать. Ты анатомическое чудо.
Она фыркнула.
— Это самое милое, что мне когда-либо говорил человек. В Запределье мы известны как Ксаны[32]. Мы живем в темноте. Поэтому наша кожа никогда не вырабатывает пигментов.
Я кивнула.
— А в клинике ты работаешь врачом?
— Медсестрой, — ответила она. — А также офис-менеджером, да и в целом тем, кто решает всякие разные возникающие вопросы. — Она посмотрела на мою ношу. — Что в коробке?
— Кое-какие вещи, которые меня попросила принести Лиззи. Соль, сосательные конфеты. То, что было у меня под рукой.
— Здорово. А ты здесь, потому что провинилась, или по решению суда?
Я моргнула, вопрос заставил меня задуматься, полагаю, в вопросе не было ничего плохого, скорее она спрашивала с практической точки зрения. Думаю, вероятно, именно по этим двум причинам клиника пополнялась волонтерами.
— Никаких постановлений судов. На 10 % я здесь из-за того, что злюсь, и, может быть, процентов на 60 из-за чувства вины.
— А остальные тридцать процентов?
Потому, что я Восприимчивая. Из-за того, что доказывала сама себе, что могу совладать с магией, да и признание самого факта существования клиники частично помогало мне это сделать.
— По большей части личное, — ответила я.
Я чувствовал на себе любопытный взгляд Вэнди, но не собиралась выдавать свой секрет посторонним.
Когда мы свернули вниз на переулке, я озадачено огляделась.
— Мы идем не в клинику, так?
— Вообще-то, мы сегодня не собирались сидеть в клинике, — ответила Вэнди. — После вчерашнего там нет места.
— Хорошо. Тогда, что я буду делать?
Она улыбнулась.
— Ты со мной будешь ходить на вызовы.
— О, — все, что я нашла на это ответить.
Я без проблем обойдусь без похода в клинику, но мне придется изменить свои ожидания.
— Для тебя это проблема?
— Нет. Не станет ли это проблемой для Пара? Что я буду входить в их дома?
— Нам предстоит это узнать, — ответила она.
Что особо не придавало уверенности.
Нашим первым домом был креольский коттедж с ярко-розовыми стенами и окнами с белыми ставнями. Краска на стенах обшарпалась, но на маленьком крыльце стояло несколько горшечных растений, а у двери было разбросано несколько потрёпанных игрушек.
— Можешь оставить коробку на ступеньках, — сказала Вэнди, указывая место.
Я поставила коробу и встала за ее спиной, стараясь не ерзать в ожидании. Я понятия не имела, что увижу или услышу, что одновременно заставляло меня нервничать и волноваться.
Вэнди постучала в дверь.
— Это Вэнди из клиники, — произнесла она. — Я здесь, чтобы проведать Тору.
Открылась дверь, и нас захлестнуло волной болтовни и шума. Нас окружили три приземистые девочки с гладкой серо-зеленой кожей и темными волосами, оживленно разговаривая с Вэнди на неизвестном мне языке. Они выглядели как гоблины из детских книжек со сказками, но суетились и болтали они прямо как дети.
Коттедж оказался маленьким, а передняя комната была в равной степени наполнена какофонией звуков, ароматов и красок. Воздух пах теплом и дымом, а стены были увешаны постерами американских фильмов, музыкальными плакатами, флагами и бусами Марди Гра. Все поверхности в доме были одинаково красочными — на полу ковры, на диванах покрывала и гобелены, на столах скатерти.
— Вэнди! — в комнату вошел невысокий, но широкий в обхвате мужчина, кожа его была того же цвета, что и у девочек, порхавших вокруг Вэнди.
— Здравствуй, Недра, — поздоровалась Вэнди, протягивая руку. — Это Клэр. Она будет сегодня мне помогать.
— Гостья! — произнес Недра и проводил меня к креслу, покрытому накидками. Я села, и в моих руках ту же оказался стакан жидкости размером с большой палец.
— Аппа, — сообщила Вэнди. — Традиционный приветственный напиток.
Отпив его, я была приятно удивлена его персиковым ароматом и обжигающим послевкусием.
— Восхитительно, спасибо!
И тут же схватилась за горло, так как жжение усилилось, как если бы я хлебнула соуса Табаско.
— Прошибает, — просипела я, когда Недра забрал мой стакан и поставил его на край стола.
— Не то слово, — согласилась Вэнди. — Одного обычно достаточно.
Вошла женщина, меньше, чем Недра, но больше, чем девочки. Она использовала трость, помогая себе с левой стороны.
— Здравствуй, Тора! — сказала Вэнди. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответила Тора с легким акцентом в голосе. — Сегодня побаливает.
Вэнди кивнула и проводила ее к креслу. После надела перчатки. Она принялась разматывать бинты на правой ноге Торы.
Там была ужасная глубокая рана от колена до лодыжки. Края которой были красными и опухшими.
— Холодное железо, — прокомментировала Вэнди, оглянувшись на меня. — Рана, которую она получила семь лет назад. Если тебя не убило, то рана останется с тобой навсегда.
Я не знала, что сказать. Что сочувствие, что извинения казались мне в этом случае слишком снисходительными. Поэтому я кивнула и сделала то, ради чего сюда пришла.
— Я могу тебе помочь с инструментами или чем-то еще?
Вэнди покачала головой.
— Я сама справлюсь, — ответила она, нанося бальзам на рану Торы, и сменила повязку. — Соль не помогает?
Тора покачала головой.
— От боли не избавляет.
— Клэр принесла нам новую соль, может, нам повезет с ней.
Тора посмотрела на меня и кивнула.
— Это ценно.
Может, подумав, что у меня есть связи, Недра посмотрел на меня.
— Ты знаешь об этом Ревейоне?
— Кое-что знаю.
— Расскажи нам об этом.
Я взглянула на Вэнди, которая ответила мне улыбкой.
— Расскажи им то, что по твоему мнению им нужно знать.
Если бы я жила здесь, а такая вероятность все еще существует, я бы хотела знать каждую чертову деталь. Поэтому рассказала им правду.
— Это небольшая армия людей, которые верят, что магия разрушает Зону и все в ней. Они считают, что единственное решение — убить всех Паранормальных и всех людей, которые имеют отношение к Сдерживающим или Острову Дьявола.
На меня сразу посыпались вопросы, как автоматная очередь. Сколько их? Пытаются ли Сдерживающие бороться с ними? Могут ли быть еще атаки?
Вэнди пронзительно свистнула, чтобы их утихомирить.
— Я знаю не так много, — сказала я. — За исключением того, что все их ищут. Они нанесли вред многим людям и хотят навредить еще большему количеству. Я думаю, будет правдой, если я скажу, что у Сдерживающих они в приоритете.
Это, конечно же, не остановило поток вопросов. Я не знала, как много могу и должна рассказать, но старалась придерживаться основной версии. А когда я осознала, что повторяю официальную версию — версию Сдерживающих, то остановилась.
— Я не работаю на Сдерживающих. Я владею магазином во Французском Квартале, примерно в полутора километрах отсюда. Мы продаем еду и припасы. Но я знаю людей, которые работают на Сдерживающих. Может быть, вы могли бы дать мне список вопросов, а я позабочусь о том, чтобы передать их моему другу. А он позаботится о том, чтобы вы получили ответы.
— Найдите бумагу, — произнес Недра, хлопнув в ладоши. — И ручку!
Мы ходили от коттеджа к коттеджу, от Пара к Пара, встречая одиночек и семьи, проверяя состояние тех, кто был болен или ранен, убеждаясь, что остальные получают достаточное количество питания. Каждая семья получала дотации и талоны Острова Дьявола, но не всем человеческая еда подходила на сто процентов. Вэнди, казалось, чувствовала себя комфортно в каждом доме, быстро подстраиваясь к уникальной культуре и обстоятельствам каждой семьи. Она также не стеснялась перенаправлять их ко мне, если они задавали вопросы насчет Ревейона. Некоторые из них были так же любезны, как и семья Недры. Другие были тихими, подозрительными или откровенно озлобленными. Я не была уверена, оттого ли это, что некоторые относились к Консульству, тогда как другие ко Двору, или от того, что я человек, и относились они ко мне соответствующе.
— Мы закончили, — сказала Вэнди спустя пару часов, когда мы обошли всю улицу, спускаясь по одной стороне, а поднимаясь по другой. — Я отнесу коробку Лиззи, а ты можешь идти.