– Я рад, что вы не стали вмешивать Анну в эту мерзость.
– Она бы нас сдала, – криво усмехнулся Вандаус, а Ассиус поморщился. Он явно не терял надежды избежать расплаты, поэтому продолжил умоляющим тоном:
– Арен, не горячись. Ты же любишь Анну. И я ее люблю, и она меня. Представляешь, что будет, если она узнает?
– Она не узнает.
Услышав это, Вольф приободрился, но зря.
– Через несколько минут в театре произойдет пожар. Все как вы и хотели. Маленькое уточнение – поджигать буду я. И мы уйдем, а вы останетесь здесь.
Вандаус ни капли не удивился, только кивнул обреченно, а вот Вольф потрясенно вытаращил глаза и прижал к груди дрожащие руки.
– Арен!..
– Ваше величество, – поправил его император. – Для тебя теперь так.
– Но я же ничего не сделал! Я не знал ни о каких планах, даже сегодня я просто пришел на свой спектакль! Пощади! Не ради меня, ради Анны, она же…
– Она не узнает, – повторил император и поднялся с кресла. – Гектор?
– Все эвакуированы, – подтвердил дознаватель. Он считал, что Арен прав, но это не мешало ему сейчас ощущать себя до крайности гадко. Насколько же ему больше по душе был прежний план, где и Вандаус, и Вольф просто по-тихому арестовывались и не нужно было никого эвакуировать из театра!.. – Все, кроме нас.
– Прекрасно.
– Будь ты… – воскликнул Ассиус, но не договорил.
Взметнулось пламя, отсекая императора, Гектора, Риана и охранников от остальных. В этом пламени послышался краткий отчаянный вскрик, но затем все стихло.
– На выход, – отрывисто скомандовал Арен. – За мной. И не отставать. Руки в огонь не совать. Гектор, амулет Риану.
– Надень, – сказал Дайд племяннику императора, вложив в его ладонь иллюзорный амулет, с помощью которого он сам недавно перевоплощался в Арчибальда.
Риан послушался, и через мгновение рядом с Гектором вышагивал немного более бледный, чем обычно, двоюродный брат императора.
Они быстро шли сквозь огонь к выходу. Если присмотреться, за щитом из пламени было видно, как почти такое же пламя пожирает стены, пол и потолок Императорского театра, но никто не присматривался. Все были предельно осторожны, не приближаясь к огню, что защищал их группу от бушующего пожара, и шагали след в след за его величеством.
Парадный вход, распахнутые двери, обеспокоенное лицо Вано Вагариуса, взволнованный шепот, прошедший по толпе, собравшейся на улице недалеко от театра.
– Ваше величество!.. Ваше… ваше… ваше…
– Я в порядке, – сказал император громко. – Заговорщики погибли. К сожалению, не только они, но об этом я объявлю позже. Сейчас необходимо потушить пожар.
Через несколько минут безопасники закончили бороться с огнем, уничтожившим чуть меньше четверти театра, а приехавший на место происшествия магмобиль отвез во дворец невозмутимого императора, троих слегка присыпанных пеплом стражников, взволнованного Риана под иллюзорным амулетом и уставшего, словно сторожевой пес, Гектора Дайда.
Глава шестнадцатая
Наверное, прошла целая вечность, прежде чем Тайра осознала, что чужие воспоминания перестали ей мешать. Они больше не причиняли ни неудобства, ни боли и не повторялись бесконечно, раз за разом завершаясь одним и тем же моментом, когда император с абсолютно черными глазами сжимал шею своего старшего брата. Обида и боль схлынули, и Тайре теперь казалось, что она находится не в пламени Геенны, а на огромной лодке посреди спокойного ночного моря. И рядом – мужчина с большими и сильными руками и соленой влагой на горячих щеках. Он держал ее так крепко, будто бы она была его драгоценностью, и Тайре чудилось, что только благодаря этому она до сих пор не растворилась в окружающей черноте.
Все изменилось неожиданно. Ее тело вдруг прошила боль, и из спокойной, мерно покачивающейся на волнах общей памяти лодки Тайру вдруг выкинуло в огонь, лицом к лицу с человеком с темно-карими тревожными глазами.
– Я могу отпустить тебя, – сказал он, сжимая ее ладони. – Теперь ты сможешь вернуться.
У Тайры никак не получалось осознать, о чем он говорит, но сейчас, когда она наконец увидела его глаза, в ней шевельнулась уверенность в том, что все правильно.
– Отпускаю, – прошептал он, разжимая ладони, и в следующую секунду девушку накрыло темнотой.
А потом сильно и совершенно отвратительно затошнило, и Тайра застонала.
Жива…
В себя она приходила медленно. Тайра слышала какие-то звуки, ощущала, что ее трогают, говорят с ней, и что-то влажное касалось губ, и отвратительный запах заползал в нос, заставляя морщиться и отворачиваться. Но глаза никак не хотели открываться.
Тайра не знала, сколько времени это длилось, но однажды она все-таки смогла услышать то, что ей говорили, и узнать голос.
– Тай, Тай! Защитник, когда же ты очнешься… – причитал Риан где-то рядом с ее ухом. – Скоро сутки как рассыпался пеплом твой оберег, а ты все спишь.
Оберег рассыпался? Неужели?..
Желание задать вопрос было настолько сильным, что Тайра вцепилась в одеяло неожиданно сжавшимися кулаками и глухо простонала:
– Иао… – И закашлялась: в горле саднило, хотелось пить.
Обрадованный Риан тут же заставил выпить укрепляющего настоя, а потом ложку микстуры от кашля, и Тайра повторила свой вопрос:
– Император? – Теперь голос звучал сипло, но хоть слова можно было разобрать. – Жив?
– Жив. – Принц погладил ее по голове, а затем осторожно прижал к себе – и его словно прорвало.
Риан рассказал о том, как его разбудил Гектор и они помчались на поляну, где Тайра проводила ритуал, а после он сделал амулет и передал ей немного жизненной силы дознавателя, чтобы она не умерла. И не успела девушка возмутиться, как Риан уже рассказывал дальше – о «щедром» предложении императора и о том, что случилось в театре и кто в итоге стоял во главе заговора второй волны.
Риан Ортего
– Что же это получается? – Тайра была в таком ужасе, что не смогла удержаться от комментариев, хотя горло по-прежнему очень болело. – Ты ни при чем, но во всем обвинят тебя? Это несправедливо!
– Ладно тебе, – вздохнул Риан, сжимая ее ладонь. Тайре его кожа казалась безумно горячей по сравнению с температурой собственного тела. – Кому от этого хуже? Мне – точно нет. Я теперь вольная птица, что хочу, то и делаю. Мне Дайд и документы уже выдал на имя Риана Ортего. И амулет иллюзорный. Придется привыкать к новой внешности, но это ерунда. Мне оставили мои глаза, резерв и рост. А это уже немало, согласись.
– Ты издеваешься?
– Пытаюсь тебя развеселить.
Тайра покачала головой.
– Не смешно.
– Не переживай, Тай. – Риан наклонился и ткнулся губами в ее раскрытую ладонь. – Все хорошо.
– Теперь твое имя будут несправедливо склонять все кому не лень!
– Это больше не мое имя.
Тайра поморщилась, вздохнула, но через несколько секунд, подумав, призналась:
– Хотя тебе, конечно, будет проще и легче жить. По крайней мере не надо просить у императора разрешения на брак…
Тайра запнулась, поняв, что зря она об этом заговорила. Очень не хотелось, чтобы Риан вновь начал уговаривать ее выйти за себя и родить ребенка Альго. Хотя после того, как ему насильно поменяли фамилию, идея с ребенком, наверное, не сработает?
Бывший принц словно услышал ее последний вопрос.
– Если ты выйдешь за меня замуж, ребенок все равно будет Альго. Арен пообещал, что позволит вписать это в брачную церемонию. Но, – кажется, он улыбнулся, – я понимаю, что ты не выйдешь. Знаешь, когда мы с Дайдом тебя нашли, я подумал, что ты предпочла умереть, лишь бы не быть со мной.
– Риан…
– Глупости, конечно. Но доля правды в этом все-таки есть. Я за эти дни понял, что тебя бесполезно уговаривать, и ждать твоей любви тоже бесполезно. Особенно хорошо я это осознал, когда увидел, как Дайд смотрит на тебя. Я вообще-то давно с ним знаком, но ни разу не видел у него такого взгляда. Словно ты – вся его жизнь. Или смерть, не знаю, как правильно. Но он умрет без тебя. А ты – без него. И не нужна тебе эта жизнь, если она пройдет не с ним рядом. Верно ведь, Тай?
Говорить она не могла, поэтому просто кивнула.
– Не такой уж я и дурак, оказывается, – пошутил Риан с грустью. – В общем… не представляю, что Дайд собирается делать, но теперь твое спасение – на нем. Он придет через пару часов, поговорите и вместе подумаете. Только учти: если он с этой задачей не справится, я сам его придушу, собственными руками.
Тайра всхлипнула. Глаза жгло, будто в них перец попал.
– Прости, – прошептала она и сморгнула слезы. Они потекли по щеке, очертили подбородок и ушли под одеяло. – Я…
– Тебе не за что извиняться, Тай. Мне, пожалуй, есть за что. Наверное, стоило бы уговаривать тебя срочно заняться свадьбой со мной и подумать о ребенке, а я вот так… сдался. Отцу твоему пообещал, а сам… Но не могу я. Может, с Гектором твоя жизнь не будет такой длинной, как со мной, но она по крайней мере будет счастливой. Это важнее.
Он наклонился и поцеловал Тайру в мокрую щеку.
Несмотря на то что, казалось бы, история с заговором наконец подошла к своему логическому завершению, количество дел у Гектора нисколько не убавилось. Даже если не считать всего прочего – ведь отчеты трех отделов комитета и контроль за ведением расследований никто не отменял, – оставалось еще организовать арест и допрос участников заговора, а также проконтролировать то, что будет напечатано в газетах и журналах на следующее утро после пожара в Императорском театре. Информацию должен был подготовить дознавательский комитет, а значит, лично Гектор, и теперь, после того как Комитет культуры, науки и образования остался без начальника, вдобавок к собственной работе Дайду добавилась еще и работа Вольфа Ассиуса. Если бы Вольф был жив, можно было бы просто обсудить произошедшее по браслету и быть уверенным в том, что дальше все будет в лучшем виде. Но Ассиус умер, а заместитель его, к сожалению, был человеком исполнительным, но не самостоятельным. Он умел выполнять приказы, но совершенно не проявлял инициативы и толком ни о чем не думал. За сутки этот парень так надоел Гектору, что он с нежностью вспоминал о собственном заместителе. Злясь на Роджера за его поведение с Кэт, Дайд не мог не признать, что Финли гораздо сообразительнее.