Твердыня на горе: задание обновлено
Захватите монастырь
Дополнительно: следуйте за Дерилом Саксом по горной тропе к тайному проходу в монастырь — выполнено. Вы получаете 250 очков опыта.
Тэн Олаф и Хроки первыми вошли внутрь и выставили вперед щиты. Остальные тут же ощетинились мечами и топорами. Но никто не нападал — то ли у монахов больше не было никакого оружия, то ли…
— Проклятые безбожники!
Громыхающий голос прокатился по холодной пустоте. Я задрал голову, осматриваясь, но так и не смог понять, откуда он доносился. Высокие узкие окна почти не давали света, а одинокого факела Хроки на громадину храма не хватало — пламя лишь беспомощно билось в потоке сквозняка, струившегося из коридора, и превращало тени на стенах в уродливых монстров. Я кое-как разглядел лишь несколько рядов низких деревянных скамеек, за которыми высилась кафедра, вокруг которой сгрудилось несколько фигур в длинных одеждах.
— Проклятые безбожники! — снова загремел страшный голос. — Да падет на ваши головы гнев Двуединого!
Один из силуэтов у кафедры — самый высокий и тощий — вскинул руки. Я на мгновение зажмурился — настолько непривычно-ярким показался свет, больно резанувший по глазам. Все свечи в храме вспыхнули одновременно, выплевывая огоньки сантиметров в десять-пятнадцать в высоту. Я увидел епископа.
Самый жуткий и отвратительный старый сукин сын во всей Империи — кажется, так описывал его Сакс? Все эти эпитеты тут же показались мне блеклыми и незначительными. Куда там злобному Василию Семеновичу из соседнего подъезда — таких склочных пенсионеров епископ Утер мог бы есть пачками, если бы каким-то чудом оказался в нашем мире.
Высоченный — явно два с лишним метра ростом — и прямой, но тощий, словно жердь старик в черной рясе с высохшей до состояния желтой бумаги кожей, обтягивающей абсолютно лысый череп. Он был не просто стар, а немыслимо, супер-стар, и, пожалуй, походил бы на ожившего покойника, если бы не отражающие пламя свечей жуткие глазищи. И не голос, от которого кровь стыла в жилах.
— На колени перед истинным божеством! — загрохотал епископ, воздев похожие на когтистые птичьи лапы руки. — Познайте мощь Двуединого!
Щит Хроки со звоном ударился об пол. Несколько мгновений сканд боролся, но потом чужая воля согнула могучую спину. За моей спиной послышался звон — бойцы один за одним бросали оружие. Все пятеро монахов уже упали на колени и уткнулись лбами в пол. И только епископ Утер продолжал стоять — прямой, тонкий, страшный и будто бы еще вытянувшийся вверх черный скелет.
Внимание! Вы сопротивляетесь способности «Слово Двуединого»
Я чувствовал свинцовую тяжесть, будто бы потолок храма обрушился и лег на плечи, но все еще мог стоять, двигаться и держать оружие. Кроме меня на ногах остались только тэн Олаф и, как ни странно, Сакс.
— Вперед! — прохрипел тэн, поднимая меч. — Сотню золотых тому, кто прикончит старика.
Твердыня на горе: задание обновлено
Захватите монастырь
Дополнительно: убейте епископа Утера
«Голос вождя» снова добавил три единички Силы и нарастил зеленую шкалу, но на этот раз не вдохнул отваги — даже могучий тэн Олаф в поединке воли явно проигрывал безумному епископу. Он все еще шел вперед, но каждый шаг давался ему с все большим трудом.
— Остановитесь, дьявольское отродье! — заверещал Утер. — Двуединый, взываю к тебе!
Внимание! Вы сопротивляетесь способности «Гнев Двуединого»
На этот раз шарахнуло так, что в глазах потемнело. Сакс схватился за голову и с тихим стоном свалился на пол. Тэн Олаф сделал еще два шага, но потом тоже не выдержал и рухнул на колени.
Почему я еще стою? Жалкий недоколдун-недобоец второго уровня в дырявых сапогах, убогой броне и с не по силенкам подобранной секирой. Неужели сработали те самые восемьдесят пять процентов ментальной сопротивляемости? После «Гнева Двуединого» зеленая шкала выносливости просела в ноль, но шкала духа — самая длинная — все еще была заполнена до конца и приветливо подсвечивала синим. Сакс был прав — за этими серыми стенами следовало остерегаться не только стрел и мечей. Но страшному оружию епископа Утера я и только я мог противопоставить своё. Двенадцать единиц Воли, дарованные выходцу из могилы.
Я поудобнее перехватил «Воющую ведьму» и двинулся вперед. Медленно — с подчистую высушенной шкалой выносливости особо не разбежишься, но верно. Шаг за шагом я приближался к кафедре. Странно, но отсюда епископ уже не казался огромным и страшным — просто высокий худой старик. Древний и немощный — каким он и был на самом деле. Когда я подошел вплотную, епископ долбанул по мне еще одним чахлым дебаффом — видимо, на большее его шкалы очков духа уже не хватило. Я даже не поморщился — такие мелочи моя ментальная защита отрабатывала без усилий.
Я замахнулся секирой. Утер жалобно вскрикнул, скрючился и закрыл голову руками. На мгновение мне стало жаль его, но я тут же вспомнил, что епископ сделал со скандами. Тэн Олаф упал на колени на глазах у своих бойцов — этого он Утеру не простит. Нет, после такого быстрая смерть для старика — лишь избавление от мук.
«Воющая ведьма» свистнула в воздухе.
Епископ Утер (10 уровень) убит! Вы получаете 1250 очков опыта.
Твердыня на горе: задание выполнено
Захватите монастырь
Дополнительно: убейте епископа Утера — выполнено.
Вы получаете 250 очков опыта. Поговорите с тэном Олафом для получения награды (100 золотых).
Поздравляем! Вы достигли 3 уровня!
Распределите полученные очки способностей в меню персонажа. Доступных очков способностей: 2.
Я тряхнул головой, прогоняя выскакивающие одно за одним окошки интерфейса. После смерти епископа в храме будто бы даже чуть потеплело, но сил у меня уже не осталось. Я проковылял еще несколько шагов и уселся прямо у основания кафедры, уперев рукоять «Воющей ведьмы» в пол. Теперь, когда опасность миновала, меня вдруг начало трясти. «Гардарика» выкатила мне куда больше хардкорного реализма, чем я мог переварить за раз.
Где же тут кнопка «Выход»? Окна интерфейса мелькали перед глазами, но я все равно видел, как тэн Олаф поднимается, приближается к скорчившемся на полу монахам и по очереди протыкает их мечом. «Гардарика» напоследок выдала табличку о выполнении задания «Твердыня на горе», принесшего мне еще пять с половиной сотен экспы, и выпустила меня обратно в мой привычный реальный мир.
На мой уютный старый диван.
Глава 5
— Твою мать, твою мать, твою мать… — бормотал я.
Руки дрожали до сих пор. Даже здесь, в реальном мире. Черт, какое же там все… настоящее! Непрерывный поток событий закрутил склафа по имени Антор и протащил через стрелы иллирийских лучников, горную тропу и жуткое противостояние с епископом. Тогда у меня толком не было времени задуматься, но теперь вопросы навалились все и сразу. Как игроделы вообще смогли сделать «Гардарику» настолько достоверной? Там было все — вплоть до запаха дыма, до холода, до мокрых брызг на коже. Я никогда не был особо силен в информационных технологиях, но догадывался, что подобная имитация реальности просто не могла не требовать гигабайтов, если не терабайтов данных. Причем в секунду! А что на практике? Четыреста гигов на винте, обычный ноут и далеко не топовый нейрошунт.
Но — допустим. Допустим, кто-то в «Р-корп» (я уже успел разузнать, кто же разрабатывал «Гардарику») соображал в ай-ти куда лучше меня и изобрел противоречащий самим законам физики способ оптимизации системы. К черту технические вопросы — сама игра была чем-то принципиально новым! О том, что на самом деле я валялся полтора часа на своем диване, мне напоминал только ненавязчивый интерфейс, который я то и дело и вовсе переставал замечать. Ни полосок здоровья над головами врагов, ни подсвеченных силуэтов, ни даже элементарной возможности отличить своих от чужих.
И игроков от неписей!
— Блин!
Сигарета обожгла пальцы. Я дернулся и отправил окурок в короткий полет с балкона. И как я раньше не подумал? Любой из лучников на берегу, любой из бойцов тэна Олафа вполне мог оказаться таким же, как я, игроком. Теоретически. Но разговаривали и действовали они так, будто и правда всю жизнь прожили в мире «Гардарики». Впрочем, я ведь тоже быстро подстроился под архаичную речь северян… только один раз спалился, выдав «парадный вход». Заметка на будущее — следить за языком. Неизвестно, какие выгоды может сулить умение закосить под непися, но лишним точно не будет.
Прав был Славка — «Гардарика» не просто игра, даже не игра из игр. Новый мир — пусть и упрощенный, филигранно подправленный, изящно и любовно обработанный резцом гениального гейм-дизайнера, убравшего грязь реального средневековья, но оставившего всю романтику, атмосферу и саму суть времени!
И самое забавное — я провел в этом мире меньше пары часов, но уже устроился немногим хуже, чем в реальном. Уникальная секира и сотня золотых, которые мне торчал тэн Олаф — по тамошним меркам достойная альтернатива пустого кошелька и крохотной облезлой «однушки», доставшейся от покойной бабушки. Там, в «Гардарике» у меня даже есть друзья. Точнее, был друг — Сигурд.
Если бы я был чуточку проворнее, я бы успел остановить того монаха… И если бы я не пощадил Сакса, он бы не рассказал о тайном проходе в монастырь — и тогда Сигурд остался бы жив. Или нас всех прикончили бы у центральных ворот. Или…
Я тряхнул головой. Слишком много «если» и «или». Как знать — может, старт на корабле скандов — всего-навсего один из нескольких десятков рандомных вариантов для отчаянных любителей хардкора. И где-то неподалеку бродят десятки, а то и сотни гордых обладателей уникальной «Воющей ведьмы», доставшейся от сотен убитых Сигурдов… Черт, так можно и умом тронуться. В конце концов, я вообще еще ничего не знаю о Гардарике.
От размышлений меня отвлек запиликавший в кармане телефон.