Воцарилась тишина. В голосе Робин было столько боли, что Бетти поверила. Такую горечь, такую тоску невозможно разыграть. Только хватит ли этого, чтобы поверили и Фортуна со Снидом?
Но Сонни явно хватило: он с мукой смотрел на мать.
– М-мама? – спросил он слабым голосом. – Это правда?
Робин кивнула. В ее темных глазах плескался стыд.
– Прости. Мне очень, очень жаль. Если бы могла, я бы вернулась в прошлое и все изменила, но я не могу. Элора погибла из-за моей жадности. Лучшая подруга умерла из-за меня.
– Все это время… – прошелестела Фортуна. Ее брови сдвинулись, словно у куклы, которую потянули за ниточки. – Все это время ты жила в Поместье Эхо. Зная, что произошло, зная, что все ищут этот хрустальный шар! – В глазах у нее вспыхнул гнев. – Небось считала себя очень умной. Значительной.
– Нет, – ответила Робин. – Мне было страшно, только и всего. Я ведь лучше всех понимала, на что люди пойдут, чтобы заполучить шар. Я не хотела, чтобы еще кто-то погиб.
– Что ж, теперь тебе не о чем беспокоиться, – сказала леди Фортуна. – C завтрашнего дня его тут больше не будет. Шар моей матери – мой шар! – на сей раз вернется ко мне. И именно я обрету славу, обрету величие!
При этих словах Робин рассмеялась – резко и неприятно:
– Что-что?
– Что слышала! – огрызнулся Снид. – Мы без шара не уйдем!
– Вам его в жизни не найти! – воскликнула Робин. – Вы правда думали, что это возможно?
– Разумеется. – Тон Снида не допускал возражений. – Потому что теперь у нас есть ты, и ты скажешь, где искать. – Он подошел к краю озера и потыкал лед тростью. – У берега лед наверняка хрупкий.
– И не надейся, – мрачно ответила Робин. – Он толще, чем ты думаешь, тем более ночью, в мороз… Вам его не найти. – Ее голос стих, а глаза потухли.
– Куда он делся? – нетерпеливо спросил Снид. – Если ты упала оттуда, с дороги, он далеко улететь не мог. Наверняка откатился чуть-чуть и остановился. И озеро тогда еще не замерзло, верно?
Робин не отвечала. Она глядела на обледенелые деревья, а казалось, что в пустоту.
– Нет. – Ее голос звучал чуть слышно, как дуновение ветра. – Мы знали, что близится мороз, но думали, что успеем до него. Я думала, по крайней мере. Молодая, дерзкая… глупая. Может, у нас бы и получилось, но все пошло наперекос.
– Так где… – перебил Снид, но Робин продолжала, будто и не слышала его. Будто находилась в трансе, вынужденно переживая ужасные события той ночи.
– Элора просила меня этого не делать. – Она криво улыбнулась. – Я думала, что лучше знаю, говорила, что справлюсь. Ее мучила вина за то, что она подала мне сигнал – посветила лампой в окно, когда мадам Дивина выехала. Остальное сделала я. Притаилась в засаде, напала на экипаж, отняла шар. Все шло четко, как часы. А потом шар… он как-то вдруг выскользнул у меня из рук прямо на скаку. Потом я думала, что мне просто показалось, но тогда могла поклясться, что эта штука катилась сама по себе, будто не хотела, чтобы ее подобрали. Полное безумие… – Она заморгала. – Я была в панике, боялась, что он разобьется. Такой красивый, завораживающий… Я бросилась за ним, подхватила – и упала с лошади. Рухнула в подлесок и покатилась под откос, на берег. На лету я стукнулась обо что-то и потеряла сознание – не знаю, надолго ли. Но Элора успела понять, что что-то не так, и отправилась меня искать. Когда я очнулась, уже шел снег. Меня колотило от холода, руки-ноги не слушались, но я заставила себя встать, иначе замерзла бы насмерть. Шар лежал прямо передо мной, укрытый снегом. Я схватила его, проползла меж деревьев на берег и тут заметила свою шляпу. Ветер унес ее на озеро, где вода только-только начала подмерзать. Плевать, конечно, на шляпу – но тут я разглядела, что плавает рядом с ней.
Ее речь прервалась рыданиями.
– Там были волосы Элоры! Ее прекрасные золотые волосы! Она заметила мою шляпу в воде, решила, что я упала в озеро, и бросилась меня спасать. Я пыталась вытащить ее, но там было глубоко, так глубоко! Мне никогда еще не бывало так холодно. Я тянула ее изо всех сил, но она в чем-то запуталась, в каких-то водорослях на дне, а в таком холоде… Я вытащила ее наполовину, но поняла, что шар нас тянет на дно. Элора, мокрая одежда и еще он – было слишком-слишком тяжело. Не выбраться. Я закоченела уже, почти как Элора. Так что я вынула шар из кармана и бросила в воду. Он утонул в один миг. Камнем пошел на дно.
Голос Робин задрожал.
– Я ее вытащила. Не знаю как, но вытащила, хотя и знала, что все слишком поздно. Она уже была мертва, я это видела, но не могла же бросить ее в воде. Собравшись с силами, взвалила ее на лошадь и повезла назад. Снег валил все гуще, я боялась, что ее засыплет. Отвезла в рощу, решила, что деревья хоть немного ее прикроют и тело легче будет найти. Ее потом и нашли. С ледяными слезами на щеках. Решили, что это ее слезы, что она замерзла, пока искала меня. Но это были мои слезы, пролитые над ней. Над лучшей подругой, погибшей из-за моей жадности и эгоизма. – Она подняла глаза на Сонни. – Потому-то я и оставалась тут все это время, милый. В наказание. Я знаю, что Элора меня ненавидит – вот почему она появляется в озере и посещает Поместье Эхо. А раз она не может уйти, как могу я?
– И все… и вот поэтому мы остались? – спросил Сонни. – Ты считала, что недостойна уехать и начать все сначала? – Он покачал головой, не веря собственным ушам. – Разве ты не понимала, что наказываешь и меня тоже?
Робин беззвучно рыдала. Наконец она раскрыла все, рассказала свою ужасную историю. Бетти не могла представить, каково ей было хранить тайну столько лет. Немыслимо. И невыносимо! Слезы жгли глаза. Как трагичен конец Элоры! И как трагична жизнь миссис Чемберс после этого!
– Галки-нахалки! – прошептала Бетти замерзшими губами.
Все ее существо онемело от холода и потрясения. Они узнали правду о разбойнике с большой дороги. Вернее, о живой и здоровой разбойнице, которая, оказывается, вовсе не утонула в озере. В нем утонула Элора. Утопленница. Бетти глотала слезы, теплые и соленые. Она услышала, как шмыгает носом Флисс – по ее щекам тоже бежали слезы. И тут Флисс громко всхлипнула, нарушив белоснежную тишину.
Робин резко обернулась. Ее глаза шарили по тому месту, где стояли Бетти и Флисс, не видя их.
– Элора? – окликнула она, утирая слезы. – Это ты?
Сестры замерли. Флисс закусила губу, чтобы не всхлипнуть снова. Краем глаза Бетти заметила медленное движение на льду – что-то ползло по нему зигзагами. Тонкая трещинка, протянувшаяся от пулевого отверстия, продолжала расширяться. И тянулась все ближе к Сонни.
– Хочешь сказать, – спросила Фортуна, которую рассказ ни капли не тронул, – что нарочно бросила шар моей матери в озеро?
– Да, – ответила Робин сквозь сжатые зубы. – Бессердечная ты змея.
– Тогда как нам его достать? – Сниду явно не терпелось. – Если он действительно там, где ты сказала?
– Никак. Люди годами искали сокровище разбойника, просеивали ил на дне в этой части озера – и ничего не нашли.
– Люди? – усмехнулась Фортуна. – Люди? Мы не просто какие-то там люди! Я его владелица по праву.
Робин устало покачала головой.
– А это не моя забота. Хотели знать, где шар, – я вам сказала. Теперь отпустите моего сына, пока мы все тут не замерзли насмерть!
– И… – Фортуна моргнула, ее голос дрогнул, но Бетти не поняла, от гнева или от холода. – Никакой… никакой надежды найти его?
– Если только не хочешь разбить лед и поискать, – отрезала Робин. – Но предупрежу честно: в такой ледяной воде замерзают даже мысли.
– Может, вернемся летом, дорогая? – предложил Снид. – Тогда у нас будет больше шансов…
– Нет, – оборвала Фортуна. – Хватит с меня Глухомани. Кроме прочего, она права. Местные годами обыскивали эти воды, да так и не нашли шар. Мать всегда говорила, что у него своя воля. Возможно, он не хочет, чтобы его нашли.
Снид поник:
– Ты веришь ей? Что шар в озере?
– Да. – Фортуна сощурилась. – Ее рассказ совпадает с тем, что говорила мне – и только мне – мать. И никто, кроме нее, не знал, что в ту ночь случилась одна смерть, а не две. Остальные поверили, что разбойник мертв, но мне-то было известно, что это неправда. Видения моей матери никогда не лгали. Так что – да. Хватит с меня Глухомани и хрустального шара. Надоело тратить на него жизнь, как моя мамаша. – Она оглянулась на Поместье. Затем перевела взгляд на Робин. – Но с тобой я еще не закончила.
Робин напряглась, встретившись глазами с гадалкой.
– Не закончила?
– А ты думала, я отпущу тебя после всего, что ты натворила? – зло рассмеялась Фортуна. – Ты выставила мою мать дурой и украла то, что принадлежало мне по праву. И теперь за это заплатишь!
– Я уже заплатила и плачу. – Голос Робин звучал тихо и печально. – Платила каждый день с тех пор. Я потеряла лучшую подругу – этого мало?
– Мало, – зловеще процедила Фортуна. – Раз уж шар мне не достался, так хотя бы смогу отомстить. – Она кивнула Сниду. – Стреляй в нее.
– Нет! – закричал Сонни. Он натянул веревки, пытаясь освободиться, и не сводил глаз с матери.
Снид был явно потрясен. Пистолет дрожал в его руке.
– Ч-что? Погоди-ка, дорогая, – мы, конечно, занимались сомнительными вещами, но ты ничего не говорила насчет убийства!
– Убивать необязательно, – сказала Фортуна так спокойно, будто обсуждала, какое платье надеть к ужину. – Просто… – Она махнула рукой. – Пальни ей в ногу или что-нибудь вроде того. А потом мы уйдем, и холод довершит дело. – У нее вырвался противный смешок. – Кто знает? Может, знаменитый разбойник Глухомани все-таки станет призраком еще до конца этой ночи.
– Она свихнулась, – прошептала Бетти в ужасе. – Она действительно этого хочет!
– Но мальчишка… – проблеял Снид. Его трясло. – Нельзя бросать его тут одного в снегу. Он же умрет!
– Не надо! – взмолилась Робин. – Мой сын ни в чем не виноват. Не карайте его за мои преступления.
– Я сказала, стреляй. – Фортуна обожгла Снида ядовитым взглядом. – Ты гово