1.3.1. — Много шума из-за… джамрану
«Ксенопсихолог! Срочно явитесь в командный сектор! Вызывает командор! Срочно явитесь… Вас вызывает… Ксенопсихолог!!.. Немедленно!» — верещала электронная секретарша.
«Начинается!» — Женя мысленно подняла взор к потолку.
В действительности, электронша надрывалась уже минут пять с десятисекундными перерывами. И эти вопли неудачно застали психолога за глубокомысленным пережёвыванием джамранской булочки с шакренской ветчиной…
— Между прочим, — прожевав, заметила Женя, — у меня обед.
Но электронша поддавалась только комплексному программированию. И Евгения продолжала беседовать сама с собой.
— Ничего страшного не произошло, и Талех всего-навсего испытывает новые технологии связи, — рассуждала она, отщипывая вкусный кусочек, кладя в рот и запивая его чаем.
«Ага, свежо предание!»
«Ксенопсихолог!»
Она чуть не подавилась.
— Да заткнись ты!
Женя вскочила, бросила печальный взгляд на тарелку с крошками и остатками ветчины…
«Зарекалась не есть на рабочем месте!»
На ходу утёрлась салфеткой и, метнув её по пути в электроншу, покинула отсек. Секретарша резко умолкла и потухла, а Женька рванула по коридору галопом, как «Сорвиголова на мутанте прерий»[37], что совсем не соответствовало её статусу. Хотя перерыв только начался, и клиенты под дверью не околачивались.
«Нда-нда-нда… — скачкообразно размышляла она по пути. — Всего три недели на станции, а уже столько проблем…».
Прежде всего, выяснилось, что им с мужем негде жить. Не так буквально, конечно, и обретались они пока в Женькиной каюте… Покамест перестраивали и ремонтировали Талехову…
Евгению вполне устраивала её квартира, но муж посчитал, что для комфортного совместного проживания им необходимо как минимум три комнаты. Непритязательный командор всё же любил простор. Увы, в командном секторе трёхкомнатных квартир не оказалось, а в секторе для персонала всего одна, и та уже занята — Миритином. Даже заместитель командора с семьёй размещался в трёх смежных радиальных каютах. Остальные семейные из офицерского состава и персонала предпочитали селиться в жилом районе Ролдона-2. Этот вариант Талех отмёл сразу.
«Командующий обязан жить неподалёку от мостика».
И учитывая трансформационные возможности станции, приказал переделать свою каюту под семейное жильё. Так Женька узнала, что с командорской квартирой сопряжены резервные помещения…
Присоединить их планировалось в течение недели. Но в ходе перестройки вылезли неполадки в системах водо- и энергоснабжения нерабочих отсеков, и ремонт слегка затянулся. На неопределённый срок. Так что, Женьке с Талехом предстояло изначально притираться друг к другу в двух комнатушках, разделённых тонкой раздвижной переборкой. В тесноте, как говорится, да не в обиде, но…
Женя с трудом привыкала к новому положению — официальной жены командора Ролдона-2. И к регулярному присутствию Талеха в её личной жизни. Даже то, как они возвращались с работы домой — в одну квартиру, поначалу выглядело непривычным. Первой обычно приходила Женька, а командор нередко задерживался до ночной смены. Зато выходные теперь принадлежали им, если не приключалось авралов. Да и в будни они частенько встречались в течение рабочего дня, чтобы побыть наедине, пообедать или поужинать. Или вот, как сейчас…
В любом случае, проблем с ведением хозяйства не возникало.
Ну, какое на станции может быть хозяйство?!
Если не хотелось никуда идти, то еду заказывали на дом. Когда Женьке вдруг приспичивало самой чего-нибудь приготовить, она просто закидывала продукты в самоварку, и та варила, жарила, тушила или пекла — в зависимости от программы пищеблока. Талех, впрочем, не делал из еды культа. Но, как истинный джамрану, за чай и сладости отвечал исправно. И дома они не переводились. Да и Женя принимала в этом активное участие. Поскольку кондитерская с восхитительными коричными булочками по-прежнему процветала и существенно обогатила ассортимент…
То есть, главная проблема состояла не в разделении обязанностей или в спорах, кому убирать вещи. Талех как нормальный джамранский мужчина носки не разбрасывал. Он их смывал. Точнее, растворял. У джамрану на этот счёт бытовала поговорка: «Я уже растворил носки и перчатки». Сие означало, что все дела на сегодня закончены, и никто больше никуда не собирается. Однажды Евгения спросила мужа:
— Носки понятно. А перчатки зачем?
— Чтобы препятствовать непроизвольной передаче генов, — ответил он, — когда потребуется. Например, при работе. В редких случаях. Поэтому их носят не все и не всегда.
Заодно, Женя узнала и немало полезного. Оказалось, что она неправильно избавлялась от чулок, нерационально опрыскивая их растворителем прямо на ногах. Однако Талех научил Женю естественному способу. После того как застал её в ванной за прежним неудобным занятием. Глаза у него при этом натурально полезли на лоб… Вот так Евгения впервые и села в лужу на джамранском поле семейного быта.
— Стучаться надо, — буркнула она, когда Талех нежно производил рациональное снятие.
Чулки и носки снимались легко, уже через пять минут после напыления, — скатыванием. Затем скатыш кидали в раковину, брызгали на него через дозатор растворяющей жидкостью и смывали водой. Безотходное производство…
— Джамрану к жёнам не стучатся…
— Это ещё что за новости?! Я просто…
— А я удивлён, — зашептал он ей на ухо по-джамрански, — что никто тебя до сих пор не научил… Правильно снимать дзото[38]-напыление.
Иногда по вечерам Женя блокировала геном-переводчик, чтобы поговорить с мужем на его родном языке.
— Во-первых, я не пользовалась баллончиками, перед свиданиями, — нахально заявила она. — А, во-вторых, где ваше обычное — «инструкция прилагается»? Где?! Я спрашиваю?
Талех пожал плечами, и чувственно, до озноба в позвонках, провёл ей ладонями по внутренней стороне бёдер… Скомкал чулки, швырнул в раковину и побрызгал растворителем.
— У джамрану это само собой разумеется. А другие пусть учатся и постигают.
Он пустил воду, и от чулок не осталось и следа.
— Вот так!
— Учатся и постигают, значит…
Женя от избытка чувств выругалась по-русски.
— Что-то вы сами не очень-то разбежались изучать…
— Ошибаешься, — возразил Талех, наградив жену пытливым взглядом. — Кое-кого начну анализировать прямо сейчас…
— А-ай!!! Извращенец!
Муж коварно окатил её водой, дистанционно направив раструбы душа.
— А теперь, ты снимешь это… и это… Немедленно!
Женя невольно улыбнулась воспоминаниям, замедляя бег, чтобы не сбить прохожих на палубе, и неспешно подошла к лифту по чистому эластичному покрытию…
За порядком на станции следила автоматическая система очистки с роботами-уборщиками. Пыли и грязи на Ролдоне-2 не заводилось. Ибо было чревато риском для жизнеобеспечения. Женя не раз вспоминала обшарпанный «Последний рубеж» и недоумевала, как они там до сих пор выживают. Спросила об этом командора и получила исчерпывающий ответ:.
«Земная станция — допотопные технологии».
«Шикарное самомнение!»
Очень скоро она поняла, что бытовые неурядицы и недоразумения — это мелочи по сравнению с главной проблемой. По вечерам и выходным им с мужем приходилось делить один информационный блок на двоих. Разумеется, когда есть планшеты с коммуникаторами, не вопрос договориться и установить график, если бы не одно «но»… Некоторые экзотические привычки Талеха, которые Женька до брака находила странными, но терпимыми и даже пикантными, а вот после… Временами командор смотрел шоу гремлинов (и хорошо, если не эротическое), в голографической проекции. Все его попытки зазвать к просмотру жену потерпели неудачу, и она наотрез отказалась повторить кое-какие техники генетического обмена, а в ответ на:
— Я хорошо попрошу, и ты согласишься…
Торжествующе заявила:
— У нас равноправие, милый!
И сбежала в Синегарскую Звезду.
Тщетно командор подначивал её и бросал вызов, называя трусихой. Рецессивная Женя на это не велась и реагировала бесстрастно.
— Напрасно, — однажды пригрозил Талех. — Когда-нибудь я перестану миндальничать, и ты сделаешь всё, что я пожелаю, а после сама захочешь ещё…
— Как бы ни так!
Она не поверила…Зато теперь поддерживала идею мужа насчёт трёх комнат и двух информационных блоков. В разных отсеках…
Вот и кабинет! Переборки разъехались…
— … а я заявляю, что больше не могу так работать!
Над невозмутимым Талехом требовательно нависал сердитый Миритин, и глаза доктора натурально метали молнии. Да так, что даже от чешуек искры отлетали! Возбуждённый шакрен — зрелище то ещё… Женька так и застыла на пороге с открытым ртом.
«Невероятно!»
— Проходи, Ева! — разом рявкнули спорщики, повернувшись к ней. — И закрой дверь.
— Постой-ка, — за спиной у Жени возник Рокен с планшетом. — Разрешите, командор?
— Если срочно…
— Ещё как срочно, — подтвердил генетик. — Вы сами приказали. Надо утвердить списки…
— Заходите… Оба! И дверь закройте.
— Что скажете, командор? — напирал Миритин, пока Талех уцепившись за протянутый Рокеном планшет как за спасательный круг, просматривал колонки непостижимых значков и цифр.
«Комитетские шифровки?»
— Вот я и пригласил ксенопсихолога, — не моргнув глазом, ответил командор, — чтобы разобраться. Ева сумеет разрешить ситуацию.
Женька захлопала глазами…
«Как изящно он перераспределил ответственность!»
— О чём речь? — встрял пронырливый Рокен.
— Ни о чём, — нахмурился Миритин и уже спокойней добавил. — Разберёмся.
Доктор незаметно сделал нейронную гимнастику, чтобы успокоиться. Не подобало старшему исследователю самрай-шак злиться подобно не укрощённому ндариму…
— Хочешь разобраться, — не согласилась Женя, — говори, в чём дело.
«Я должна знать, чего мне собираются навязать».
— Скорее, в ком, — заметил Талех, не отрываясь от столбиков на планшете.
— В новом помощнике, — вздохнул Миритин, и налобный рисунок отчётливо покраснел.
«Ну и дела!»
— Э… Что он сделал?
«Неужто этот джамрану сумел-таки достать Миритина?.. Миритина! Кого? Миритина?! Как, интересно? Натренировался в «Достань шакрена»?..»
Эту игру недавно запустили в галанет наглые земные программисты… Но Женя в такое не играла, из уважения к самрай-шак.
— Ева? — послышался голос командора. — Где ты сейчас витаешь?
«Надо же! Витаешь… Ох, и припомню ему весь гремлинж за истёкший период!»
— Не витаю, а обдумываю ситуацию, — авторитетно заявила она. — Так в чём проблема, Миритин?
Талех недоуменно моргнул, а Рокен ухмыльнулся.
— Мой помощник… С ним невозможно работать! — высказался доктор. — Он всем прописывает генетический обмен!
Рокен закашлялся, а Талех задумчиво посмотрел на шакрена поверх планшета.
— И предлагает себя в качестве лекарства? — осторожно уточнила Женя, сдерживая улыбку.
— Как правило.
— Всем? — переспросил командор.
— Почти.
— Когда же он спит? — удивился Талех.
— Издеваешься?! — чешуйки на скулах шакрена вздулись. Миритин был на грани. Ещё немного, и ндарима не удержать.
— Ничуть… Для джамрану это обычная практика.
— Точно, — подтвердил Рокен. — Многие врачи обладают лечебными генами. Недавно мы установили, что это наследие руннэ.
Миритин потрясенно опустился на стул, чешуйки опали и потускнели, а обескураженный ндарим больше из него не рвался.
— Но… Существует же элементарная этика, — пробормотал он.
— У джамрану нет этики, — изрекла Женька прописную галактическую истину, таким тоном, будто открыла Америку, или Дельфу, по меньшей мере. — Элементарной, во всяком случае.
«Хотя… Как это так?! Офицер по этике есть, а этики нет. Как это может некий офицер отвечать за то, чего нет. Если этики нет, следовательно, и офицера по этике не существует… Бррр!»
Она еле очнулась от бредовых рассуждений и тут…
— Хорошо, — примирительно сказал Талех. — Поскольку возникли этические разногласия, то мы пригласим сюда помощника, и ксенопсихолог разберётся с вами обоими.
Общаясь с джамрану, следовало забыть о земной логике…
— Я разберусь, — обречённо заверила Женька.
Рокен незаметно остался, когда Талех утвердил списки. Не мог же он пропустить такое шоу! И притулился в уголке…
— Карек, зайди ко мне, срочно! — распорядился командор по индивидуальному коммуникатору. — С отчётом.
Спустя пять минут, злостный нарушитель шакренского спокойствия заглянул в кабинет, придерживая переборку.
— Вызывали?
И приветливо улыбнулся.
«Кто бы мог подумать! Сама кротость и обаяние».
Но Женьку этим уже не проведёшь.
— Проходи, Карек.
Ещё один джамранский экземпляр. Этот с лихвой доказывал поговорку: «в тихом омуте джаммы водятся», перефразированную Женей.
«Ну, что ж, ксенопсихолог, для вас, наконец, сыскалась настоящая работёнка!»
Приятная, улыбчивая…
«Куда б деваться?!»
И улыбчивый Карек стрельнул разноцветными глазами в… Рокена? Генетик поперхнулся от неожиданности и укрылся за планшетом…
— Ну? — вопросил Талех.
— Что?
— Я слушаю.
— Ах… Отчёт… — врач с неохотой отвлёкся от созерцания генетика, патетично выставил перед собой доставленный сюда под мышкой планшет и принялся читать…
В течение десяти минут присутствующие убеждались в его самоотверженности, компетентности, лояльности и находчивости. Создавалось впечатление, что за всю историю станции не встречалось более заботливого и ответственного помощника главного врача. А значит, увольнять его по ходу было не за что…
Тут Женька вспомнила, что у джамрану не увольняют. Потому что у них есть офицер по этике…
— Пациенты довольны! — с гордостью заключил Карек.
— Угу, пациентки в особенности, — возник из-за планшета Рокен.
А вот главврач — не очень, судя по удручённой физиономии и полиловевшему узору на лбу. Женя искренне сочувствовала Миритину.
— Он говорит правду, — подтвердил Талех, приняв телепатическую таблетку. — Наказывать его не за что.
Карек самодовольно и дружелюбно улыбнулся. Джамрану отлично удавались двойственные гримасы. И тотчас продолжил нервировать Рокена откровенно прицеливающимися взглядами. Бедняге генетику явно не хватало длины планшета, чтобы целиком за ним сгруппироваться. При этом планшет слишком напоминал мишень.
«Ты-дыщ!» — подумала Женька.
— Похоже, ксенопсихолог нужен мне, — с грустью констатировал Миритин, стискивая ладонями виски.
«И мне… Психиатр. В этом сумасшедшем доме…».
— Что ж, — Талех решил, что пора закругляться. — Карек, свободен.
Джамрану вежливо качнул многоцветной шевелюрой, кинул на генетика многообещающий взгляд и вышел. Рокен встревожено появился из-за планшета.
«Странно как-то…».
— Рокен! Тоже свободен, — не дал ему опомниться командор.
Парень вздохнул и поплёлся к выходу, но прежде чем выйти наружу с опаской выглянул за переборку.
«И что это было?» — не поняла Женя.
— Он портит мою методу! — возмутился Миритин, едва они остались втроём. — Сведёт меня с ума, и я уволюсь! Лучше прямиком в долину безумных ндаримов, чем…
Так шакрены характеризовали крайнюю степень отчаяния.
— Никуда ты не уволишься, — нахмурился Талех и добавил неожиданно мягко:
— Миритин, друг мой. Верь мне, и я улажу проблему. Тебе понравится. Скоро… А пока, немного потерпи. Ева поможет тебе справиться. За тем она и здесь.
«Да? А я думала, как твоя жена? Ох, муженёк… Провоцируешь меня на сатисфакцию? Дудки!»
— Я помогу, — убеждённо заявила Евгения, попутно соображая, с чего бы начать помогать. С Синегарской Звезды или сразу к Моисеевичу?
— В следующую фазу у Карека истекает контракт, — сообщил Талех. — Правда, он с правом продления, но мы что-нибудь придумаем…
И выразительно посмотрел на жену.
— Разрешите идти, командор? — Женька вытянулась по стойке смирно. — Нам с пациентом пора на терапию.
— Идите, — усмехнулся Талех, прочитав её мысли. — Только не очень там… увлекайтесь. Вечером вы мне понадобитесь, в приличном состоянии.
— Зачем? — удивился Миритин.
— Кое-кого нужно встретить и… Кое с кем поговорить.
«Кое-кого кое с кем?.. И почему у меня нет доступа к телепатическому геному?»
— Ты меня спрашиваешь?
— Ой!
— Вольно… И давайте, идите уже, а то дел у меня по горло. До вечера не управлюсь…
— Так, — Женька перехватила бразды правления в коридоре перед лифтом. — Считай, что смена у тебя закончилась. Ты — на ксенотерапии. Куда пойдём? К Халу?
— Куда-нибудь в укромное место, — хмуро ответил доктор. — Что-то без настроения…
— Ладно, к тебе в каюту.
По дороге Евгения забежала к себе, прихватила джамранский успокоительный чай и коньяк… Настоящий! Добыла через знакомых Грегори…
«Эх, Грегори!»
— Это он во всём виноват, — заявила Женька, заваривая чай и капая туда коньяк.
— Грегори тут не причём, — махнул рукой Миритин и принял у неё чашку. — Спасибо, Ева… Я с самого начала подозревал, что не сработаюсь с джамрану. Надо было и мне попросить отпуск…
— Не уверена…
Итак, по порядку. Пока они путешествовали, Грегори пригласили работать в исследовательский комплекс на Бередине — научной колонии конгломерата, где бок о бок трудились земляне и шакрены. Без джамрану. Англичанин давно посылал запрос и наконец получил ответ. Его назначили директором одного из институтов.
— Своя лаборатория! Вы понимаете?! Своя лаборатория! — ликовал он, по очереди обнимая Женьку и Миритина. — Я буду изучать…
Евгения знала, что собирался изучать Грегори. Последствия и возможности инфовируса. Недаром методики целый год разрабатывал.
— Я войду в историю галактики!..
— Главное, правильно оформить, — одобрила Женька.
— Уже придумал, — загадочно сообщил Грегори. — Благодаря вам.
Женя с Миритином переглянулись.
— Вы рассказали мне о психокинетической энергии руннэ.
Что-то кольнуло тогда в сердце…
Грегори улетел через неделю, и помощником Миритина стал джамрану.
— Не будем о грустном, — подбодрила доктора Евгения, с удовольствием прихлёбывая джамранский чай с отечественным коньяком. — Пей эликсир, и всё пройдёт.
— Эликсир?
— Чай с… биодобавками.
— А-а… Мы так прекрасно работали с Владом, — печально вспомнил Миритин.
Да уж… Коршунов взял отпуск, чтобы слетать на Землю, утрясти кое-какие дела. И оттуда неожиданно известил, что остаётся… Вроде как ему предложили неплохую работу.
«Эх, Влад… — вздохнула Женя. — Если это из-за меня, то никогда себе не прощу… Страдает ведь Миритин. Мой лучший друг! Да и мне тебя не хватает… Может, я эгоистка, но…».
После третьей чашки «эликсира», Миритин с истинно шакренским достоинством принял неизбежное и отправился проверить, как там пациенты. Пока этот извращенец не задурил им головы своей генотерапией. А Женя… Рассудила, что работа не волк и… Помчалась в свою каюту, включила стационарный комм и запросила линию Земли по общему каналу. Что-то подсказывало Женьке, что увидев её персональный номер Коршунов не ответит… А так, его как бы станция вызывает…
«Что у него? Ночь? Плевать! Ради друзей я готова на всё!»
Женьку лихорадило от нетерпения. Вызов прошёл, последовал ответный сигнал, и она подключила видеосвязь.
— Привет, Владислав!
:
1.3.2. — БЗИК
На станцию ежедневно кто-нибудь прибывал и убывал тоже. Но сегодняшнее прибытие стало знаменательным. Во всех смыслах.
Женя с Миритином встречали гостей у тринадцатого шлюза, по приказу командора.
— А ты в курсе, кого мы ждём? — теребила доктора Евгения.
— Понятия не имею, — отвечал тот. — Придёт командор и узнаем…
— Когда? — недовольно пробормотала Женя, безуспешно пытаясь куда-нибудь приролдониться.
Основной недостаток шлюзовых отсеков — отсутствие скамеечек и откидных сидушек, коими изобиловала станция в большинстве секторов.
Женька прислонилась к стене и вздохнула.
— Отчего вздыхаешь? — спросил Миритин.
— В ногах правды нет…
— Обратись к истине, — шакрен улыбнулся и уселся прямо на пол.
«Ага! Джамрано-коньячная терапия помогла! Пора запатентовать».
— И то, ладно, — она шлёпнулась рядом с ним. — Хотя бы, что за корабль?.. Соображения есть?
— Явно не пассажирский, — ответил доктор.
— Это я и сама поняла. И не торговое судно.
Лайнеры причаливали к третьему и четвёртому терминалам, а торговый и грузовой транспорт — к пятому и второму.
— Значит, звездокатер или разведчик, — предположил Миритин. — Или частный звездолёт.
Для таких предназначались стыковочные узлы среднего яруса нижней полусферы или шлюзовые ворота.
— Возможно… Но тринадцатый шлюз — в главном дисковом корпусе.
— Верно…
Миритин потёр переносицу.
— Значит, это…
Они подскочили, ощутив лёгкий толчок.
— Кто бы это ни был, уже состыковались.
— Военный крейсер!?
— Или экспедиционный! — подхватил доктор.
— Талех запаздывает, — нервически озаботилась Женя. — И где, хотела бы я знать, команда безопасности?
— Сами встретим, — успокоил её Миритин. — Не впервые.
Она так не думала…И мысленно запаниковала ожидая неизвестно кого. Переборка шлюза отъехала… В этот момент Женьку отвлёк лифт. Оттуда, как ни в чём не бывало, вышел Талех, и она прозевала явление гостей. А когда повернулась к ним, Миритин уже почтительно приветствовал кого-то по-шакренски. То есть, приложив четыре пальца тыльной стороной к налобному рисунку, а затем прижав ладонь к диафрагме.
«Важная шишка?»
Обычно шакрены ограничивались кивком. Но сейчас перед доктором стоял кто-то явно старше и внушительнее…
«Обалденный самрай-шак!»
В смысле, рыжий… Рыжеволосые шакрены на Шакренионе редкость. Для этого нужны веи из красного леса, а подманить красную вею стоило большого труда. Женя про себя окрестила их «новыми амазонками Шакрениона». Независимые и воинственные цветочки. И деревья у них какие-то бешеные… Правда однажды Миритин объяснил ей, что все рассказы о красных веях и рыжеволосых шакренах — это мифы и предрассудки, сдобренные разбушевавшейся фантазией чарим-вей… Но Женя ему не поверила!..
— Талех! — звонкий выкрик оторвал её от созерцания колоритного самрай-шак. Рядом с его великолепной персоной нарисовалась джамранка, еле-еле достающая рыжему до плеча.
— Привет, сестрёнка, — мимоходом откликнулся командор, церемонно приветствуя шакрена по-шакренски — прикладыванием рук в соответствующие места.
— Честь принимать вас, Димитин…
«Сестра Талеха?»
Женя во все глаза таращилась на джамранку, и не находила у неё ничего общего с командором. В отличие от первой близняшки… Причёска второй сестры напоминала взорванную лиловую копну. Сиреневый взор сверкал, как у вардайской фосфорной кошки. А фиолетовая кожа в чёрно-белый кружочек… Куда там Морголине с её вавилонами или Ним с её анархизмом!
— Командор!
Ошарашенная видом «сестрёнки», Женя не отследила, как возле джамранки вытянулся смешной землянин в форме гражданского космофлота Земли… В старинном шлеме лётчика и очках-окулярах…
— Научно-исследовательский звездолёт МПИГ БК-3 прибыл на Ролдон-2 по заданию конгломерата. Капитан Джеймс Иствуд, к вашим услугам! Отныне мы команда и…
— Вольно! — оборвал его командор. — Остальное доложите после.
«Ещё один англичанин, — озадачено подумала Женя. — Свято место пусто не бывает. Надеюсь, этот — не мой родственник…».
— Я не совсем… — капитан-лётчик снял очки.
— Вы относитесь к гражданскому ведомству, — пояснил Талех. — И поступаете в распоряжение научного подразделения станции. Но прежде мы побеседуем. Заведующий научной секцией сейчас подойдёт…
— Я здесь! — от лифта уже спешил Гилех.
— Отлично. Пройдёмте ко мне в кабинет, обсудим цель вашего прибытия и варианты нашего содействия. Прошу.
Шакрен солидно кивнул и отправился в указанном направлении.
— Ева! Миритин!
Пока они разговаривали, добавилась ещё парочка новых лиц. То есть, как раз знакомых и даже излишне примелькавшихся. Фиримин и Егор вылетели из шлюзовой камеры в довесок к экзотической троице.
— Привет, ребята!
— Слёзы, клятвы, лобзания и маркафское — подождут, — сурово предупредил Талех. — Прежде дело.
«А потом удовольствие… Очень по-командорски!»
— В своём репертуаре, — фыркнула за всех джамранка.
Талех, Гилех, прочие и гости двинулись за рыжеволосым шакреном. Обойти его в коридоре никому не удалось. Он один занимал столько пространства, сколько вся остальная команда. Служащие главного корпуса перед ним расступались. Только лишь на палубе командор сумел его обогнать, не ущемляя собственного достоинства.
По дороге Женя с Миритином и Егор с Фиримином немного отстали — пошептаться.
— Кто эти трое? — мигом поинтересовалась Женька.
— Руководство нашего БЗИКа, — ответил Егор.
— Чего?.. У базы вроде другая аббревиатура. МПИГ, или… — она запоздало прыснула.
Егор снисходительно улыбнулся.
— Ну-у, это мы так в шутку её промеж собой называем. БЗИК — база звёздных исследований конгломерата.
— Земляне, — хмыкнул Фиримин.
— Ах, да! — уморительно спохватился Егор. — Шакрены — ребята серьёзные. Шутят только по крупному. Просыпаешься утром, а ты на клотике. В одних трусах…
— Правда, что ли? — Женька выпучила глаза.
«Как же тогда шутят джамрану? Просыпаешься утром, а ты в крапинку или с четырьмя руками и лишними ушами?»
Хрусталёв ей подмигнул, а Фиримин скорчил зверскую гримасу:
— Это часть посвящения.
— Клоуны, — вздохнула Женя. — Потом расскажите. А сперва на вопрос ответьте.
«Даром она, что ли, замужем за командором».
— Димитин — начальник проекта, — пустился в разъяснения Егор. — Джеймс — наш капитан, а Теризсилла — командир экспедиции.
«Теризсилла, значит…».
Первую сестру Талеха звали Сильвидилла.
— Но главнее всех — Димитин, — не преминул уточнить Фиримин.
«Шакрен, командующий джамрану? Проходили!».
Женя покосилась на Миритина.
— Его уважают все.
— А кто такой Димитин?
Евгению чрезвычайно заинтересовал статус этой героической личности, подобравшей ключик к джамрану.
— Осц-ден-шак, — ответил Фиримин.
— А… Разумеется, — заметила Женя. — Так гораздо понятнее.
— Академик, по-вашему, — пояснил Миритин.
— Мы зовём его профессором, — простодушно добавил Егор.
«Та-ак… Учёные у джамрану считаются самыми опасными типами».
Женя принялась разглядывать внушительную спину Димитина. Плечи, гордо развёрнутые под рыжей гривой… Налитых баллонами мускулов не скрывала даже тога, накинутая поверх комбинезона.
«Интересно, а какой у него ндарим?.. Профессор, хм… Богатырь! Великан… Лев! Да и только…».
Эпитеты можно подбирать до бесконечности… Шакрена было так много!
«Сколько же слов на это ушло бы на шакренском? У джамрану наверняка десять, а то и двадцать… Замучились бы сокращать до одного!»
Женька внутренне ликовала.
— Проходите, — Талех гостеприимно отодвинул перед учёными и коллегами двери своего кабинета.
И обстановка уже соответствовала. Овальный стол, удобные кресла, напитки на столе в узких разноцветных стаканах. Мягкое освещение и горный ароматизатор…
— Располагайтесь.
Димитин благодушно кивнул и важно уселся во главе стола, где места казалось побольше. Талех устроился напротив, и когда расселись остальные, объявил:
— Я вас надолго не задержу.
Женя едва не подавилась соком. Сказанная с достоинством фраза тотчас расставила всё на свои места, тонко напомнив присутствующим, кто здесь хозяин.
— Что ж! Итак…
— Надеюсь, вы уже в курсе, — без обиняков начал Димитин, — что в вашем районе зафиксирована пространственная аномалия.
«Ещё бы!»
— Мы не просто знаем, — подтвердил командор. — Мы её прочувствовали.
Теризсилла задумчиво глянула на брата.
— По некоторым данным, — продолжал шакрен, — блуждающий след остался. Мы изучили пробы. Конгломерат поэтому командировал нас сюда — наблюдать, как проявится аномалия в следующий раз и установить причины её появления.
Хрусталёв как-то неловко поёрзал, а Фиримин скромно потупил взор?.. Но Женьке сейчас недосуг было анализировать чужие реакции.
«Чай, не на работе».
Да и разговор предстоял занимательный.
— В следующий раз? — переспросил Талех.
— Такая возможность остаётся…
— Насколько велика вероятность?
— Это мы и должны выяснить.
— У нас есть и свои учёные, — хмуро намекнул Гилех, у которого беспардонно отбирали лавры, пусть и гипотетические.
— Да, но только наши — специалисты по космическим аномалиям, — невозмутимо ответил шакрен.
Гилех скептически усмехнулся.
— И это ещё не всё, — продолжал Димитин. — Нам поручили организовать и провести межгалактическую научную конференцию…
— Проводите, — согласился Талех. — А мы-то тут при чём?
— На станции…
— Что?!
— Собрание конгломерата постановило устроить конференцию по вопросам мира и войны. В преддверье надвигающейся угрозы.
— Это как раз понятно, — кивнул Талех. — И комитет над этим работает. Но зачем вам станция?
— Конференцию решено провести на Ролдоне-2.
— А почему не на Ролдоне-1? Там расположены планетарные исследовательские базы конгломерата. Это нейтральная территория, в конце концов. А Ролдон-дон — территориальный комплекс джамрану. Неизбежны эксцессы…
— Мы предупреждены, — заметил шакрен. — Однако система Дельфы нейтральна. А станция — перекрёсток галактических путей сообщения, торговый и дипломатический центр…
— Собрание запамятовало, что Ролдон-2 — это стратегический объект. Его главное назначение — охрана и оборона ипсилон квадранта и прилегающих районов.
Насколько поняла Женя, Талех не стал вдаваться в подробности.
— Конгломерат помнит, что Ардиум и система Дельфы не просто космические объекты, — вмешался Иствуд, пока Димитин обдумывал ответ. — Удобное расположение Ролдона-2 в галактической сетке даёт преимущества…
— Здесь вам не заправочная станция, — на всякий случай напомнил Талех.
— Именно! — включился профессор. — Поэтому такое ответственное мероприятие решено провести здесь. Соберутся учёные со всей галактики…
— Но логичнее всё же на Ролдоне, — не сдавался командор. — Там и раньше проводились конференции. Система отлажена. У нас не так просторно…
— Понимаю. Часть делегатов мы разместим на планете. А конференция пройдёт на станции. Ролдону-2 отводится значительная роль в будущей войне, если не получится её предотвратить. Что судьбоносно для всего Млечного пути…
— И чрезвычайно значим тот факт, что сам командор Ролдона-2 доставил нам весть о грядущем нашествии, — нахально высказался капитан Джеймс.
«Ясно, — поняла Женя. — Как всегда. За плохие вести наказывают гонца».
— Для чего? — усмехнулся Талех. — Чтобы лично выразить мне ноту протеста и недоверия из-за того, что я упустил шанс махом ликвидировать угрозу?
— У вас была возможность, командор…
— А заодно уничтожить галактику Зебры и мирные народы Тигра?
«Вот оно что! — Женя непроизвольно сжала кулаки. — А я и не подозревала… Неужели теперь во всём обвиняют Талеха?»
— Никто вас не винит, командор, — уклонился от ответа Иствуд. — Поверьте, я не разделяю точку зрения радикалов. Хотя угрозы можно было избежать…
— Путём геноцида, — мрачно заметил Гилех.
Жене показалось, что учёный на грани кипения. Вот сейчас встанет и грохнет кулаком по столу. Но Гилех был джамрану…
Димитин нахмурился, неодобрительно погладывая на землянина. Однако смолчал. Теризсилла водила пальцами по стакану. Напряжение так и повисло над столом…
— Это неприятно, — наконец согласился капитан Иствуд, — но факт остаётся фактом.
И сухо добавил, протягивая командору пластинку копикодера:
— У нас предписание джамранских представителей конгломерата. Специально для вас. Это неофициальный документ.
Димитин недоумённо посмотрел на коллегу-землянина. Поскольку шакрены не приверженцы бюрократии, то и понятия «документ» в шакренском языке не существовало.
«Ага, «усы, лапы и хвост — вот мои документы»», — вспомнила Женька.
— С этого и следовало начинать, — заметил Талех, считывая информацию индивидуальным коммуникатором.
— От вас надобны только помещения и разрешение на подготовку, — продолжал Иствуд. — Организацию и приглашение участников мы берём на себя.
«А конференция это здорово, — подумала Женя. — Будет весело! Может и Грегори пожалует».
Чего-то она соскучилась…
— И ещё, следить за порядком.
— Сплошная головная боль, — нахмурился командор.
— Мы надеемся на содействие учёных станции, Ролдона-1 и службы безопасности.
— Вы его получите.
Гилех засопел, но Талех взглядом призвал его к спокойствию.
— Что ж… Как следует из предписания, на всё про всё нам выделили три фазы.
— Да, — подтвердил Димитин. — Учитывая подготовку докладов и скорость прибытия учёных из соседних галактик.
— Галактик?.. Вы хотели сказать галактики Зебры? Из Тигра пока выбраться проблематично и… нежелательно.
Фиримин с Егором тревожно переглянулись.
«Вот!»
Теперь Женька убедилась. Они что-то знают…
— Мы знаем это, из ваших отчётов, командор, — заверил Иствуд. — А как насчёт видеоконференции? Наши союзники готовы?
— Союзники — чересчур громко сказано, — усмехнулся Талех, откидываясь в кресле.
— Как бы там ни было, — подытожил Димитин. — Конференция состоится.
— Хорошо, — постановил командор. — Мой заместитель покажет вам каюты. А ты, Гилех, проводишь гостей в лаборатории, а затем в конференц-зал под обсерваторией. Пусть посмотрят…
Вскоре явился Дмитрий Анатольевич и поприветствовал гостей.
— Я возвращаюсь на корабль, — сообщил капитан Джеймс. — С вашего позволения… Отдать распоряжения команде.
— Пожалуйста, — не возражал Талех. — После свяжетесь с Дмитрием Анатольевичем. Он позаботится о размещении…
Затем командор вызвал Дравала, и тот сопроводил капитана к шлюзу. Димитин ушёл вместе с Гилехом, а Фиримин с Хрусталёвым под шумок испарились, не дожидаясь приглашения.
— А вы, — Талех выразительно посмотрел на доктора, жену и сестру. — Пойдёмте со мной. И лучше отсюда.
Загадочным способом командор открыл один из потайных люков кабинета, на этот раз — в полу.
«Посылает мысленные команды» — предположила Женя.
— Спускайтесь.
— Куда это мы? — спросила Теризсилла.
Талех улыбнулся.
— Скоро увидишь. У меня для тебя подарок, сестрёнка.
Первым вниз отправился Миритин, за доктором заинтригованная донельзя Теризсилла, потом Евгения, а Талех закрыл люк и спустился по шесту.
— Послушай, — Женька спрыгнула с последней ступеньки винтовой лестницы и повернулась к мужу.
— Говори.
— Почему конгломерат не уведомил тебя лично? Ты — в составе комитета. Один из руководства…
— Я всё знал. Меня предупредили. Наш представитель в конгломерате.
— И делал вид, что не знаешь?
Талех пожал плечами.
— Выяснял мотивы, проверял, что у них на уме.
— И как?
— Ничего особенного… Ты идёшь?
За следующей переборкой мерцал слабоосвещённый коридор.
— Подожди, — Женя в нерешительности остановилась. — Я боюсь, Талех!
— Чего, глупая?
— Сам ты глупый!.. Я боюсь за тебя…
— Я в порядке.
— Нет, не в порядке. Ведь эти, э-э… радикалы похоже думают, что именно ты навлёк беду, разведя полосатые галактики.
— Дии-мерех, любимая, — командор взял Женю под руку и увлёк за собой по коридору. — Ничего они нам не сделают.
— Ты сказал «нам»?
— Надо поторопиться. А то, пока мы дойдём, моя дорогая сестрёнка на радостях учинит погром.
— Где?
— В лаборатории.
Женя совсем озадачилась. Ведь Талех по обыкновению ловко ушёл от прямого ответа.
«И какие ещё погромы?!»
— Ладно…Тогда… Что действительно было на той пластинке?
Талех восхищённо посмотрел на жену.
— Кое-что, на староджаммском… А знаешь, — добавил он через несколько шагов. — Хоть ты и землянка, а попробовать стоит.
— Это ты о чём?
— Узнаешь…Мы уже на месте.
Как и следовало ожидать, они пришли в очередную секретную лабораторию командора. И фиолетовый вихрь чуть не сбил его с ног. Теризсилла с разбегу повисла на шее у Талеха.
— Ты чудо, братец! Где ты достал этих красавчиков?
Евгения не сразу сообразила, что речь идёт о найденных в озере традиционалистах. Их доставили сюда с Рэпсида, и они продолжили спать без риска для жизни в лаборатории Ролдона-2. Анабиозные цилиндры поместили в специальную нишу и подключили к системе жизнеобеспечения станции.
— Привёз из экспедиции. Подняли со дна замёрзшего озера.
Талех мягко, но настойчиво высвободился из захвата сестры. Она тут же переключилась на джамрану в цилиндрах.
— Ничего так себе, находочка!
Теризсилла буквально облизывалась на них, прильнув всем телом к прозрачной оболочке, за которой находился традиционалистский капитан. Воистину спящий красавец! С шипами…
— Что же они там делали?
— Спали, в модуле.
— А где теперь модуль?
— В секретном ангаре.
— Талех! — Теризсилла отлипла от цилиндра, отступила на шаг, и глаза её блестели каким-то сумасшедшим блеском. — Это же… Это же! Такая сенсация!
— Погоди, — осадил её командор. — Я показал тебе находку с одним условием — это останется между нами. Ты не сделаешь её предметом доклада на конференции и орудием для карьеры. Никакой сенсации!
— Ты не собираешься их будить? — до неё с трудом доходило.
— Пока нет, а там посмотрим.
Теризсилла нахмурилась.
— Так нечестно, Талех! Зачем тогда вообще показал?
— Затем, что ты специализируешься на древней джамранской истории и традиционалистской культуре…
— Да! А ты понимаешь, что для изучения необходим живой материал?! Спящие мне бесполезны.
— Тери! Это — традиционалисты. Если разбудишь хоть одного, то сама станешь материалом для опытов!
— Что за первобытный страх!? — фыркнула джамранка. — Покрутил перед носом конфетку и… Вот как прикажешь их обследовать?
— Генетических тестов вполне достаточно. Зато будешь приходить сюда каждый день. Обещаю.
Теризсилла благодарно улыбнулась.
— Под присмотром Миритина или Гилеха.
Джамранка сникла, но её зрачки так хитро поблёскивали, что Женька ни капли не поверила в это показное уныние.
«Джамрану!»
И джамранка быстренько откликнулась на внимание землянки. Удручённый вид сменился лучезарным и…
— Тебе нравится мой стиль? — дружелюбно спросила она.
— Ну, как бы…
«Кружки на фиолетовой коже, лиловые волосы и горящие глаза?»
— Да, наверное…
— О, — с воодушевлением заговорила Теризсилла. — Я сама разработала модификацию. Взяла образцы генома у линдри-флюри… У нас на БЗИКе полно линдри.
— Где? — уточнил Талех.
— На базе.
«Ага, значит, земляне, — припомнила Женя слова Фиримина. — Ну-ну».
— … Соединила линдрийские гены с джамранскими и… Ут-те[39]!
Теризсилла повертелась так, чтобы землянка по достоинству оценила её «красоту» со всех сторон.
«Рокен бы удавился!»
— Очень… необычный стиль.
— О, да!.. Хочешь, попробовать? — предложила джамранка. — Геном адаптирован. Станешь такой же.
— Нет, спасибо, — поспешно отказалась Женя. — Я пообещала мужу — в лиловый не перекрашиваться.
И поймала улыбку Талеха. Он развлекался, слушая их диалог. Ведь болтовня о генетических модификациях отвлекла его взбалмошную сестрицу даже от традиционалистов.
— Не вижу проблемы, — фыркнула Теризсилла. — У вас же равноправие. Или как?
— Равноправие, — подтвердила Женя. — Поэтому, мы заключили сделку.
Талех насторожился.
— Я не крашусь в лиловый и горошек. Он не смотрит по вечерам и выходным, когда я дома, шоу гремлинж.
Командор возмущённо уставился на жену, а его сестра весело рассмеялась.
— Отлично!.. Узнаю тебя, братец. Всё те же миленькие пороки.
— Ева, — угрожающе произнес Талех. — Мы после поговорим, без свидетелей.
— Ладно, — беспечно отозвалась Женька, и обратилась к джамранке:
— А много у тебя таких, гм, стилей?
— На любой день и… ночь.
— Вот увидишь, завтра она будет другой, — добавил Талех. — У неё миллион идей на фазу.
««Семь пятниц на неделе», по-нашему» — перевела Евгения.
— А можно деликатный вопрос?
— Можно, — улыбнулась Теризсилла, — но мне больше нравится отвечать на неприличные.
Женька всё сильнее её обожала!
— Тогда… э… — Евгения очень жалела, что не захватила с собой блокираторов, чтобы объяснить по-джамрански. — Теризсилла…
— Да, я понимаю, имечко у меня прелестное, — она усмехнулась. — Папа-изверг придумал назвать. У Сильви и то поизящнее. Зови меня лучше Терисия, Теризи, Терси, Терсия, Терзия или коротко — Тери.
«У неё даже имя каждый день новое! Ним бы все локти искусала».
— А что это там? — внимание джамранки неожиданно привлек мигающий датчик на руке «заспиртованного» капитана, и она забыла о Женьке. А Женя благоразумно замяла вопрос. Вернее, собиралась замять. Не тут-то было!
— Что за деликатный вопрос? — Талех незаметно приблизился со спины и обнял за плечи.
— Да ничего, особенного… Терсия тоже этот, как его… Рециссив в доминанте?
— Не так явно, — прошептал ей на ухо командор. — Дальше причёски и цвета кожи её рецессивность не распространяется. Она типичный доминант… Что ж — он вдруг вспомнил, что занят. — У меня дела на станции… Миритин!
— Да?
— Отвечаешь за Теризсиллу и защищаешь от неё спящих.
— Есть, капитан!
— Встретимся позже. Запомни, код синий.
— Пароль красный, — ответил доктор.
Женя подозрительно воззрилась на них, но Талех сразу её утащил, пока Тери мечтательно обнималась с цилиндром, а Миритин над этим размышлял.
— Ева, быстрее…
В коридоре она спросила:
— А куда мы идём?
— Не мы, а ты. Домой.
— Но…
— Просто нам по пути, — пояснил Талех.
— А ты куда?
— У меня — дело, в одном из терминалов. Вернусь поздно или скорее рано… Утром.
— То есть?
— Работа!
И командор отправился восвояси раньше, чем они дошли до каюты. Запрыгнул в ближайший лифт и уехал. А Женька в недоумении покрутила головой и решила пока домой не ходить.
«Надо разыскать Фиримина с Егором и расспросить. Вдруг они что-то знают про аномалию…».
Женя беспокоилась вдвойне, из-за камертона.
«Что если не поможет тёмная туманность?»
Она раздумывала, откуда начать поиски.
«Сперва в лаборатории, а потом к Халу».
Лучше бы начала с Хала… У дверей лаборатории её перехватил Рокен. Внезапно преградил дорогу и заявил:
— А я как раз шёл к тебе. Уделишь мне пару минут?
— В иные дни на станции бывает поразительно тесно, — заметила Женя. — Просто дышать нечем. Тебе не кажется?
— Мне нужна помощь!
Женька растерялась.
— И… Чем я могу помочь?
— Спрячь меня, — попросил Рокен.
Примечание:
1.3.3. — Безумная ночь
— От кого? — не поняла Женя.
— От него…
Рокен смотрел на кого-то за её спиной. Она обернулась и в конце коридора увидела Карека.
— А за…
— Быстро! — Рокен схватил Женьку за руку и потащил к лифту. Там они благополучно затесались в толпу служащих, возвращающихся с работы…
— Объясни, что всё это значит? — потребовала ответа Евгения, когда они вышли из лифта на следующем уровне. — Что тебе сделал доктор?
«Воистину, разносторонний тип! Успел достать не только главврача, но и генетика».
— У меня от него зубы ноют, — пробурчал Рокен.
— Вроде бы он не стоматолог…
Парень укоризненно посмотрел на неё.
— Ладно-ладно… — ей нравилось иногда дразнить Рокена.
На самом деле, Женя знала джамранское выражение о зубах. Двоякое по смыслу. Означало в равной степени и «зубы сводит», и «зуб на кого-то точить». В переводе на русский.
— Он меня преследует. Могла бы и догадаться.
— Пошли уж, бедолага…
У себя в каюте за крепко запертой дверью Женька потребовала от друга полного отчёта.
— Почему он тебя преследует?
— Из личных соображений, — буркнул Рокен, нагло протопав к холодильнику.
Не успела Евгения опомниться, как парень достал кувшин и налил полный стакан любимого напитка Талеха… Похоже, то обстоятельство, что у Женьки в каюте поселился командор его ни капли не смущало.
«Надо будет при случае напомнить», — подумала Женя, но сперва решила добиться ответа.
— Ты считаешь, что можешь спрятаться от Карека в нашей, — она выделила слово «нашей», — квартире? А почему не у Ним, например?..
Рунарин Талеха служила на станции пилотом-разведчиком, и каждые третьи сутки несла вахту, облетая дальние рубежи.
— Это не я считаю, — заявил Рокен, закусывая любимым командорским мегацукатом — накои[40], нахально стянутым из корзинки на холодильнике. — Это — факты.
— Что ещё за факты?
— А ты не в курсе? — искренне удивился нахал.
— Не в курсе, чего?
— Ммм… — он беспардонно уселся в кресло Талеха, уверенный в своей безопасности (и безнаказанности) и смачно откусил от засахаренного плода. Женя сразу вспомнила, что ещё не ужинала и проглотила слюну…
— Рокен!
Он едва не подавился куском и насилу прожевал.
— Что за странные игры?
— Сейчас объясню. Карек меня преследует… Да. И это ещё полбеды. Хуже то, что он всегда узнаёт, где я нахожусь.
— Каким образом?
Ведь у помощника главврача нет доступа к идентификационным кодам. Или есть?
— Элементарно… Гатрак! — Рокен сжал сердцевину фрукта в кулаке, и липкие струйки потёкли по запястью в рукав.
— Держи, сладкоежка, — Женя бросила генетику упаковку с влажными пунчами[41].
— Думаю, он использует генетический поиск, — объяснил Рокен, промокая сироп с кожи и одежды.
— Хм… Но генетик ведь ты.
— А он — врач. Имеет доступ к станционному оборудованию и к генетическим данным сотрудников. К тому же, недавно проходил геносмотр — анализы крови, образцы волос, ногтей, эпидермальные соскобы…
— Фу! — Женька поморщилась.
— Этот плут располагает информацией о моих генетических кодах! Легко внести параметры в геносканер и отследить сигналы в пределах станции… Где бы я не находился… Не могу же я прыгнуть в открытый космос, в самом деле, без защиты… Скафандры тоже отслеживаются.
— А шаттлы?
— И шаттлы… Недоступно слежке лишь одно место на Ролдоне-2, без специального доступа и кода, известного только заместителю и главврачу…
Женя естественно догадалась.
— Командорская каюта?
— Совершенно верно. Командор теперь живёт здесь, поэтому ваша квартира защищена от всех сканирующих и прослушивающих устройств, в том числе геномометра, геносканера и генонавигатора.
— То есть, — до Жени мигом дошло и ещё кое-что, — пока командор жил у себя, моя каюта… Прослушивалась?!
— Не знаю… Возможно, иногда и сканировалась. Но об этом не сейчас…
«Ух, разберусь!» — сердито подумала Женька, а вслух сказала:
— Да уж… Ты попал. Послушай, Роки, а действия Карека можно расценивать как генетическое домогательство?
— Какое к гатраку домогательство!? Он хочет предложить мне соперничество! И он в своём праве…
Парень моментально сник. А Евгения мысленно пожалела его, но не удержалась от искушения слегка поиздеваться… Последствия тесного контакта с джамрану.
— Неужто отвергнешь такое щедрое предложение? — насмешливо протянула она, вручая Рокену стакан сока.
— Ты откуда упала?! — возмутился Рокен, но сок выпил, залпом и со стуком поставил стакан на стол. — Не нужен мне соперник! Ненавижу соперничать! Не хочу!
— Тогда не соглашайся, — Женька пожала плечами. — Чего проще-то?
— Если бы всё было так просто, — Рокен нахмурился. — Как у землян… Если он бросит мне вызов, по всем правилам, то придётся ответить. Тоже по правилам…
— А что будет, если не примешь вызов?
Рокен жалобно вздохнул и спросил, выразительно поглядывая на пищеблок:
— У тебя найдётся что-нибудь… покрепче сока?
— Алкоголя теперь дома не держу. Сам понимаешь…
Он разочарованно кивнул.
— Можно связаться с Халом, если так уж…
«Н-да… Плохо дело».
Рокен крайне редко употреблял что-то крепче окезского пу или джамранского тоника…
— Не стоит. Обойдусь.
— И что случится, если ты откажешься от соперничества?
— Лучше не спрашивай! Я — джамрану…
— Понятно…
«Что ничего не понятно».
— Нельзя же прятаться вечно!
— Конечно, нет. Главное протянуть время, до завтра. А завтра Карек отбывает в командировку на Ролдон. Я сам слышал.
— То-то Миритин обрадуется!.. Надолго?
«Молодец Талех! Придумал, как устранить проблему. Хотя бы на время».
— На полную фазу. А я пока что-нибудь придумаю… Или у него охота пропадёт.
— Ладно. Но почему ты думаешь, что Карек тебя здесь не найдёт? Методом исключения.
— Даже если и найдёт, то вряд ли сюда сунется, — заверил Рокен, выпивая четвёртый стакан сока, и Женя быстренько поставила чайник, от греха подальше. — К командору-то? Ха-ха! Он же не знает, что Талеха дома нет.
— Вот именно! — подхватила Евгения. — Я, между прочим, замужем! Доказывай потом…
— Кому и чего доказывать? — Рокен удивлённо моргнул. — Никакого обмена! Клянусь! Ничего такого, с моей стороны. Я даже готов спать на кушетке…
— Здесь нет кушетки… — она растерялась от такого напора.
— Ошибаешься.
Рокен подошёл к стене и надавил прямоугольный символ на панели. Из стены тотчас трансформировалась удобная кушетка.
— Ну, да, да… — сконфуженно пробормотала Женя. — Я и забыла, где нахожусь.
Столько времени прожить на станции и не знать? Мало кто так умудрится.
— Ева! Только до завтра. Я к тебе не прикоснусь. Обещаю. Честное джамранское!
— Ну-ну, — после таких клятв Женьке и вовсе расхотелось ему верить, и она привела новый аргумент.
— А если он подкараулит тебя завтра возле каюты? Карек — настойчивый тип, судя по всему…
— Не-а, не подкараулит, — усмехнулся Рокен. — Решит, что я на Ролдоне. И сам улетит туда пораньше.
— А с чего ему так думать?
— Так я растрезвонил по всей лаборатории, что лечу на Ролдон сегодня вечером, на несколько дней. По поручению командора.
— Хитёр. Нечего сказать…
— Значит, улажено?
— А что я скажу Талеху?
— Зачем что-то говорить? — удивился Рокен. — Нет обмена — нет прецедента…
— А вдруг?
— А-а, земные причуды. Талеха до утра всё равно не будет. Утром я уйду или сделаю вид, что недавно зашёл…
— Ты — уйдёшь, — поспешно выбрала Женька, пока не выбрали за неё.
Она мучительно соображала, как поступить, когда в спальне раздался вызов по стационарному коммуникатору. По характеру сигнала — не местный…
— Подожди здесь, — бросила Женя Рокену на бегу. И, забежав в спальню, сомкнула переборки, отрезая один отсек от другого.
После, с бьющимся сердцем приняла вызов. Посреди спальни возникла голограмма, и Женька плюхнулась на кровать. Никак не могла привыкнуть… Хотя нынче заламин-наггир являлся в форме простого звёздного инспектора, а не в былом великолепии принца. Однако невзрачная форма только подчёркивала яркость и экзотичность облика.
— Рад тебя видеть, асше, — улыбнулся Эшесс.
«Чёрт бы побрал эти голограммы нового поколения! Как живой!»
По прибытии Талех распорядился оснастить станцию новейшими фотонными средствами связи. Видите ли, станционные голопередатчики устарели, ведь им столько же лет, сколько и Ролдону-2, а жить надо «опережая время». Так говаривали дмерхи — властелины времени… Или хотя бы идти в ногу, рука об руку… В результате этого темпорального демарша все коммуникаторы — от индивидуальных передатчиков до информационных блоков и стационарные роботы обзавелись устройством для плотной голографической проекции ограниченного радиуса действия в диапазоне отсека, целого сектора или станции. Все! Включая и Женькину электроншу. Но коварная ксенопсихолухша живенько отключила эту функцию, потому что ветреная секретарша много времени проводила… Не на рабочем месте…
— Я. Тоже. Рада. Тебя. Видеть.
— Ты здорова, асссшше? — встревожился заламин.
— Более чем…
«Если ты — голограмма, а не моя галлюцинация».
— Это хорошшшо… Я по делу, ассшше.
А как же иначе? Командор и принц-заламин регулярно общались, с тех пор как на Последнем рубеже и вокруг Ролдона-2 разместили спутники с усилителями. Талех немедленно связался с Эшессом, и узнал последние новости из галактики Тигра. С-Вэшот стал императором, в империи свирепствовала тирания, руннэ и прочее население стонали под гнётом… Но были и хорошие новости. С-Рэшаш разродился многоликим наследником. Наггеши спрятали повстанцы, что сулило надежду на будущее. Кроме того, Эшесс отвечал за систему Хвоста и ловко отводил взоры С-Вэшота и Манрасса от этой области. Увлечённые планами грядущего вторжения, императорские особы пока ничего не подозревали. Асше, тем временем, часто совещались.
— «Всё-таки, нас мало, — говорил Эшесс. — Мы до сих пор разобщены. Зерассу покамест не удаётся сплотить повстанцев. Я обрабатываю провинцию, но для переворота средств недостаточно. У императора много сторонников. Быть войне».
— «Разберёмся», — отвечал командор, верный своей манере…
— Тебе нужен Талех?
— Вы нушшны мне оба, ассшшше, — заламин улыбнулся. — Но ссейчасс он.
— А его нет, — огорчилась Женька. — Может, я чего передам?
— Нет. Я долшшен видеть его. Я подошшду…
— Ждать придётся долго. Свяжись лучше по коммуникатору.
— Не получается. Сигнал не проходит.
— Значит, недоступен, — она развела руками.
«Почему, только? Хотела бы я знать».
— Будет утром. Останешься подождать?
«Н-да. И чай в этой ситуации предлагать как-то глупо».
Эшесс подумал.
— А когда у вас утро?
— Примерно через двенадцать стандартных ролдонских часов.
«Всё равно Талех раньше семи-восьми не вернётся».
— Тогда приду утром. Но пока что… Не откажу себе в удовольствии побеседовать с тобой.
— О чём?
Женька насторожилась.
— О тебе, асше… Как моё благословение? Ты ощущаешь его?
— Э-э… — Женя не знала, что и сказать. — Каждый день вижу… Очень красиво. И Талеху нравится смотреть… Но мы ещё не проверяли.
— Разве?
— Талех на предохранителе, — уточнила она.
— Я не уверен, что понял правильно, — задумчиво произнёс Эшесс. — Но когда снимут этот… предохранитель. Вы оба почувствуете.
— Надеюсь, — Женя уже чувствовала, как начинают пылать уши. — Иногда, во сне… — и прикусила язык, голографический взгляд заламина словно гипнотизировал её.
— Ты ещё не поняла, асше, — мягко заметил Эшесс. — Благословение связало нас узами сильнее кровных, сильнее родства. Нас всегда будет…
— Что за благословение? — в щель, внезапно образовавшуюся между створками, просунулась голова Рокена.
— Подслушивал? — рассердилась Женька.
— Ничего подобного! — джамрану с любопытством поглядывал на заламина. — Я за полотенцем.
— Ну-ну, — скептически усмехнулась Евгения. — Иди в баню, то есть, в ванну. Всё там.
— Мне пора, но я на связи, — деликатно заметил Эшесс и отключился.
— Вот что ты наделал! — накинулась на Рокена Женька. — Мы так мило беседовали…
— О чём это? — ухмыльнулся Рокен.
— Не твоего ума…
«Бом-де-бом-биль-де-бом!» — известил о приходе гостей дверной звонок.
«Обложили со всех сторон!»
«Бом-де…».
Женя поморщилась.
Акустическое вступление из гремлинж-шоу!
Сигнал программировал Талех. Надо бы сменить, пока не видит.
— Не открывай! — сдавленно выкрикнул Рокен и ретировался в ванную.
Очень кстати! Не придётся прятать его в шкафу.
— Надо же узнать, кто пришёл.
И Женя отправилась узнавать.
— Меня тут нет! — донеслось ей вслед.
— Ладно-ладно, жертва соперничества.
Непрошенными гостями оказались Теризсилла и Гилех.
Первой реакцией Женьки было:
— А куда дели Миритина?
— Какого Миритина? — не поняла Тери.
— Того, которому Талех тебя поручил…
— А-а, шакрена. Его вызвали по коммуникатору. Зато пришёл Гилех, — Териза одарила учёного самой очаровательной улыбкой. — С ним гораздо интереснее, изучать традиционалистов.
— Ты заблокировала дверь? — из ванной выглянул наполовину раздетый Рокен.
— Аи[42]! — воскликнула Теризсилла, недоумённо поглядев на Женьку. — Талех настолько досаждает тебе гремлинж?
— Чего? — сразу закружилась голова, и заломило виски.
«Что за вечерок?!»
— И ты в отместку досаждаешь ему голограммой Рокена?
— А ты его знаешь?
— Ещё бы! Пару раз.
«Да уж, такое не забывается!»
И Евгения пожалела, что он воплоти. Не впервые, кстати.
— Я не голограмма, — напомнил Рокен.
Ситуация назревала щекотливая…
«Интересно, что сегодня подмешали к воздуху станции? Вместо ароматизатора…».
— Он не голограмма, — констатировал Гилех.
— Определённо нет, — подтвердила Женька. — Просто зашёл помыться…
В подтверждение её слов, Рокен благоразумно скрылся в ванной, каверзно заявив:
— Зато у неё в спальне голограмма заламина…
— Где?! — Тери ринулась в смежный отсек мимо ошарашенной Женьки, осмотрелась и разочарованно выскочила обратно. — Никого…А где Талех?
Жене такой переход показался странным.
— Мы к нему, — пояснил Гилех. — По важному делу.
— Куда-то ушёл, до утра… И коммуникатор не отвечает, — Евгения тут же попробовала связаться.
Глухо!
— Мы пробовали, — вздохнула Теризсилла. — Поэтому здесь.
— Я чем-то могу помочь?
— Едва ли, — покачал головой Гилех.
— Необходимо разрешение на ночные исследования в лаборатории, — Тери недовольно покосилась на Гилеха. — Вернее, я бы просто осталась, да он заладил, что без разрешения командора нельзя.
— Не знаю, — захотелось выпроводить их поскорее. — Я разрешений не выдаю… Может, чаю?
— Нет, — поспешно отказался Гилех, — мы лучше пойдём.
— Пожалуй, — согласилась с ним Териза.
Едва они направились к выходу, как зашуршали станционные динамики громкой связи, и на всю каюту оповестили:.
«Внимание! Общая тревога! Чрезвычайное положение! На станцию проникли кводилоиды! Внимание! Общая тревога! Без паники! Возвращайтесь в свои каюты и на рабочие места! Задрайте переборки и никуда не выходите до отмены чрезвычайного положения!»
Секундная пауза. И по второму кругу:
«Внимание! Общая тревога!..»
— Что это? — нахмурилась Женя.
— Ты же слышала, — удивился Рокен, появляясь из ванной. — Нашествие кводилоидов.
Теризсилла с Гилехом огорчённо переглянулись.
— Впервые за три цикла, — заметил Рокен. — Не так плохо.
— Плохо, что сейчас, — подхватил Гилех.
«Не знаю, что там с кводилоидами, — Женя была на взводе, — но у меня нашествие джамрану».
Голос умолк окончательно. Станция приглушённо загудела и над дверью замигала красная лампочка.
— Всё, не успеем, — опомнился Гилех и прошептал. — Не успеем…
На его трагический шёпот купился даже Рокен…
— Теперь в коридорах давка. Задавят… У лифтов конечно столпотворение. Не прорвёшься. Потом сектора перекроют. Рискуем не дойти до каюты.
Женя обречённо вздохнула.
— Оставайтесь. Переждите здесь.
«Чрезвычайное положение вряд ли продлится до утра… Всё не оставаться с Рокеном наедине!»
Пообщавшись с джамрану, она из всего привыкла извлекать выгоду.
— Располагайтесь… Как дома.
Неожиданно запиликал коммуникатор…
«Талех!?»
Женька заперлась в спальне, и пока гости хозяйничали в пищеблоке, ответила на вызов.
— Ева, — Талех говорил быстро и приглушённо. — Ты нужна мне, прямо сейчас.
— Где ты?! — она испугалась. — С тобой всё в порядке?
— Всё нормально. Я в шестом терминале. Отправляйся немедленно.
— Но как…
— Это приказ. Ориентируйся по меткам…
Передатчик захлюпал, и связь начала пропадать.
— Погоди! — завопила Женька. — Какие метки?! А кводилоиды…
— …противокводилоидный костюм… — напоследок всхлипнул коммуникатор и умолк…
Связь прервалась. И как Женя ни пыталась вызвать мужа, снова и снова. Безрезультатно.
Она растерянно кружила по спальне, пока не столкнулась с Рокеном, вошедшим за одеялом.
— Что случилось? — встревожился он.
Неужели всё так написано у неё на лице?
— Я ухожу, — ответила Женя, не веря в происходящее.
— Куда? Чрезвычайное положение.
— Это приказ командора. Он только что… Стоп! — Женьку осенило. — Талех сказал, что находится в шестом терминале… Их всего пять!
— Шесть, — возразил Рокен.
— Нет, пять, — упорствовала Женька. — Никогда не видела шестого. Я считала. Первый — сквозной, прогулочный; второй…
— Шесть. На схеме — шесть.
— Невозможно!
— Пошли смотреть схему!..
Рокен был прав. На схеме в информационном блоке их высвечивалось шесть.
— Как это так? — недоумевала Женька.
— Талех сказал, что ты должна разыскать его?
— Вроде того… Но у меня нет противокводилоидного костюма! — спохватилась она.
— Есть. Комплект предусмотрен в каждой каюте. Идём, покажу.
Так Женька снова проявила чудеса неосведомлённости. Противокводилоидный костюм действительно обнаружился в закрытой нише слева от двери. И даже два!
— Что это? — Евгения изумлённо вертела в руках чёрную маску и плащ с капюшоном. — Это — костюм?
Он-то думала найти что-то похожее на скафандр.
— Костюм, — подтвердил Рокен. — Надевай. Если пойдёшь.
— Куда это ты собралась? — поинтересовалась Теризсилла.
Учёные расположились у неё за столом и пили чай, как у себя дома, с завидной скоростью уничтожая командорский запас сладостей на неделю.
— К кводилоидам?
— Приказ командора… — Женя ощущала себя полной идиоткой. — Он в шестом терминале…
— Их же всего пять, — удивилась Териза.
— Шесть, — возразил Гилех, демонстрируя ей голо-схему, встроенную в коммуникатор.
— У меня идея! — воскликнула Женька. — Раз уж я иду к нему.
— Мы, — поправил её Рокен.
— А Карек? — машинально спросила Женька, возвращаясь в спальню и переводя код позывных Эшесса и запись его голограммы к себе в коммуникатор, а заодно копируя туда же и схему станции. Как у Гилеха.
— Вряд ли он торчит в коридоре. Общую тревогу все слышали. Сидит давно каюте…
— Или угодил в толкучку, — заметил Гилех, наливая себе третью кружку чаю.
Женька с тоской проводила взглядом последнюю трубочку с черничным кремом, которую собиралась съесть в одиночестве за просмотром очередного «Стар Трэка»…
И наткнулась глазами на Рокена. Он уже облачился в плащ, маску и ждал её у двери. Весь такой загадочный…
— Давай я одна? Приказ относился ко мне.
— Без меня ты его не найдёшь, — убеждённо заявил Рокен.
Женя снова рассмотрела схему. Шестой терминал ярко высветился с остальными, но на карте обозначено не было, как туда пройти…
— Хм… По меткам?
А если Рокен знает…
— Надевай, — он протянул ей комплект маски и плаща, и Женя по его примеру облачилась в костюм… Кого? Зорро? Бэтмена?..
— Готова?
— И спросите для нас разрешение! — крикнула им вслед Теризсилла.
— Если не забудем, — пообещал Рокен, и Женя приложила ладонь к реле.
Герметичные переборки разъехались, и станционный гудок едва не оглушил их.
.
1.3.4. — Шестой терминал
— Сумасшедший дом! — воскликнула Женька, затыкая уши и стараясь перекричать сигнал тревоги.
Мимо пронеслась группа техников-землян в комбинезонах. А навстречу им деловито протопали окезы из службы безопасности.
— Идём!
Рокен определился с направлениями, схватил Женьку за руку и вдруг…
— О, Рокен! А я тебя искал… — перед ними как из-под палубы вырос Карек.
«Затесался в толпе или прятался за углом», — отстранённо подумала Женя.
— О, Карек! — Рокен сориентировался быстрее. — И я тебя искал! Тут один вопрос, командор вызвал и…
Он проворно оказался за спиной у доктора и подтолкнул его к двери, яростно подмигивая Женьке. Она сообразила, что это не тик, и вовремя открыла дверь. Рокен втолкнул Карека в каюту и захлопнул переборки. Тот не успел опомниться…
— Блокируй! — заорал генетик, так, что заглушил гудок, а толпящихся за поворотом у лифта как ветром сдуло.
И Женя заблокировала дверь.
— Теперь никто не выйдет…
— Уф! — громко выдохнул Рокен и довольно улыбнулся. — Вот и славненько. Не в коридоре же вопросы решать.
— Помнится, кто-то утверждал, что Карек сидит в каюте, — каверзно припомнила Евгения.
— Теперь — да, — невозмутимо подтвердил Рокен. — Так ты идёшь, или нет?
— Каков нахал!
— Да, Карек такой.
Женьке оставалось только покачать головой…
Когда они достигли конца коридора и поднялись палубой выше, по аварийной лестнице, тревожный сигнал, наконец, умолк, а народ рассосался. Тогда свободно выдохнула и Женя. Гудок чуть не вспорол ей мозг! Она мысленно проклинала систему оповещения и навязчиво хотела что-нибудь разбить.
— Это же лаборатория…
Озабоченная целостностью своих мозгов, Евгения даже не замечала, куда они идут…
— Да, — кивнул Рокен. — Молодец, Ева! И трёх циклов не прошло…
— Не смешно. И сейчас не до шуток. Нам же…
— В шестой терминал, — подхватил джамрану. — Всегда мечтал там побывать.
— Тогда, что мы здесь делаем?
— А как иначе мы туда попадём?
— Пройдём через лабораторию? — удивилась Женька, мысленно прикидывая, где же там находится потайной ход.
«Снова люк? В полу? В стене?.. Или на потолке?»
— Я понятия не имею, как туда пройти, — огорошил её Рокен, отпирая дверь. — Заходи.
— Но… Ты же сказал, что знаешь, — растерялась она.
— Я такого не говорил, — возразил он. — Я только сказал, что без меня ты его не найдёшь.
«Ах, да! Джамранские речевые нюансы…».
Лаборатория пустовала. Рокен запер дверь и снял маску. Женя тут же стянула свою и швырнула на стол.
— Фу-у! И где её откопали? У меня всё лицо чешется!
Она демонстративно потёрла ладонями щёки.
— Придётся терпеть, — заметил Рокен, направляясь вглубь лаборатории. — Если хочешь добраться без потерь. До шестого терминала путь неблизкий.
— Как далеко? — кисло осведомилась Женька, не веря в успех предприятия.
— Километров десять — это в длинном поперечнике ядра. А если кружным путём… Намного дальше.
Он включил главный синхронизатор и релейно-сенсорный блок лабораторного пульта весело замигал.
— А на поезде? — Женя уселась на стул, неподалёку. — Сократим хотя бы часть пути.
— Не получится, — покрутил головой Рокен. — Чрезвычайная ситуация. Поезда остановлены. Шлюзы опломбированы и причалы задраены.
— Это чтобы кводилоиды не расплодились по станции?
— Вроде того, — кивнул генетик.
— И как ты собираешься выяснить дорогу? С помощью компьютера?
— Вроде того… Точнее, через геносканер по генетическому следу командора.
— Погоди-ка! Доступ к генокодам Талеха только у Миритина.
— Не только, — рассмеялся Рокен, подключая оборудование геносканера и выуживая из встроенного шкафчика инъектор. — А ты на что? Вашу ручку, мадам! Точнее, пальчик…
План Рокена оказался предельно прост. Пока он вычленял Талеховы гены из Женькиной ДНК и запускал параметры генопоиска, Евгения тоже занялась полезным делом. Подключилась к гала-сети Ролдона и углубилась в сведения о кводилоидах.
Как и следовало ожидать, она нарыла данные всего из трёх доступных источников и все разноречивые…
Сперва — в окезо-маркафских справочниках, затем — в информационной базе джамрану, и напоследок — на земных форумах… Женя объединила информацию, перевела синегарские и джамранские характеристики на земной лад и получила относительный портрет типичного кводилоидного сообщества. Поодиночке они не существовали.
Итак, получилась дикая помесь хатифнаттов[43], Гаммельнских крысоловов и человечков в зелёном из страны фей… Только обитали кводилоиды не под холмом на вересковой пустоши, а приходили из Магелланова облака — места не менее опасного и мистического. В Магеллановы облака никто не летал. Конгломерат объявил их зоной космической аномалии или «рор-наих» — «территорией запрета», в переводе с джамранского. Там отмечались явления таинственные и жуткие. Которых, впрочем, никто не видел. Как и смельчаков, что больше оттуда не возвращались.
— Из шестого терминала тоже, — пугал Рокен, — никто не возвращался.
Генетик работал с образцами и поглядывал краешком глаза на Женькины изыскания.
— Поищи в энциклопедии галактических мифов, — с усмешкой предложил он, когда Евгения, памятуя о рассказах Грантала и Грегори, перерыла всю базу Ролдона, но отчётов о ресторанных погромах так и не нашла…
— Я его засёк! — объявил Рокен, в то время как Женя наткнулась на статью: «Кводилоиды против алконавтов»… Показалось, что её содержание хоть немного прольёт свет на сущность загадочных инопланетян.
«Кводилоиды разделывались со всеми, кто питал нездоровое пристрастие к алкоголю, и…».
Женя вовремя обнаружила, что «статья» помечена жанром «фантастический триллер» и с облегчением вздохнула. А то уже подумывала грешным делом вылить в унитаз всё маркафское розовое, что тайком от Талеха хранила у себя в шкафу.
— Надевай маску, и пойдём, — позвал Рокен. — Я настроил коммуникатор на генопоиск в пределах станции.
Так и не выяснив доподлинно, кто такие кводилоиды, как они выглядят и чем с ними бороться, Женька пустилась навстречу судьбе. То есть, на поиски неуловимого командора. А сопровождал её верный друг и рыцарь круглосуточного обмена — Рокен Эрадор А-Джаммар…
— Ева, смотри под ноги, — прошипел джамрану.
Она замечталась, споткнулась, и чуть не уронила их обоих.
— Это всё проклятая маска! — возмутилась Евгения. — Ограничивает обзор…
Но вспомнив о вторжении, резко умолкла и нервно огляделась…
Однако ничто не свидетельствовало о нашествии. Напротив, станция была необычайно тиха, пуста и относительно стерильна. В сонных коридорах приглушённо горел свет. Ярко освещались лишь основные палубы и транспортные узлы.
— Все попрятались, — констатировал Рокен, — ибо боятся кводилоидов. И правильно боятся. Так… Нам туда!
Он развернул схему Ролдона-2 и обозначил направление до мерцающей точки на противоположной стороне ядра, в трёхстах метрах от корпуса…
Талех!
Вначале создалось впечатление, что он висит в открытом космосе, а потом его окружили светящиеся контуры, продолжая территорию станции. Но подступ к терминалу схемой не указывался…
— Главное, не удаляться, — пояснил Рокен. — Постараемся максимально приблизиться к метке…
— Значит, Талех говорил о генетических метках? — догадалась Женя.
Вернее, полагала, что догадалась.
— Не знаю, какие метки имел в виду командор, — задумчиво проговорил Рокен, — но сигнал у нас один. Как путеводный маяк…
Но всё оказалось далеко не просто… За час блужданий по коридорам, палубам, ответвлениям и тупикам, они ни на йоту не приблизились к месту назначения.
— Ничего не понимаю, — бормотал Рокен, едва они покинули сектор для персонала и брели по широкой палубе гостевого сектора. Женька периодически озиралась в поисках кводилоидов. Пока ни одного не заметила и, честно говоря, даже разочаровалась.
«Какое же это нашествие? Если только, захватчики не невидимки…».
— Что-то здесь не так, — заподозрил Рокен.
И они остановились на распутье, а точнее на площадке коммуникационного узла перед лифтом. — Мы ведь идём по направлению к сигналу…
«Какая-то игра «Зарница»…».
В детстве Женя играла… Она невольно глянула под ноги, подняла глаза к потолку и её осенило!
— Рокен! Не получается горизонтально — давай вертикально.
И решительно шагнула к лифту. Сбоку на панели загорелся джамранский символ «тархи[44]» — первая буква имени Талеха. Створки разъехались, приглашая.
— Умница! — обрадовался Рокен, и они запрыгнули в лифт.
— Вверх, — немного поколебавшись, скомандовала Женька, и кабина тронулась.
— Роки! Вот что он подразумевал под метками! Надо было сразу воспользоваться лифтом.
— Погоди радоваться, — благоразумно ответил Рокен. — Терминал остался на прежнем уровне…
— Ой! А куда мы едем? Я же не назвала этаж…
— Стоп! — воскликнул Рокен.
Лифт остановился между уровнями.
— Зачем? — удивилась Женя.
— Посмотри…
Джамрану ткнул пальцем в схему. Они потеряли источник сигнала. Тот не идентифицировался.
— Как это?
— Вот и я задаюсь этим вопросом уже в течение часа…
— Тессеракт? — робко предположила она.
— Исключено. Есть и другие способы манипулировать пространством… Вниз!
Лифт начал опускаться… Сигнал появился.
— Сработало! — ликовала Женя.
На реле кабины зажёгся символ «аххи» — вторая буква имени Талеха.
— Слишком просто, — нахмурился Рокен, ожидая подвоха.
— Просто?!
По мнению Женьки — ничего простого. Сплошная перепутанница!..
Кабина остановилась, открылась и потоком воздуха из вентиляционного раструба их вышибло в коридор.
— Неожиданно, — заметил Рокен, поднимаясь и потирая ушибленные колени.
Вот Женька ничего не ушибла. Она свалилась на Рокена. Лишь поправила плащик и устремилась вперёд. А впереди было так интересно…
Сферическая часть станции разительно отличалась от дисковой. На что Евгения давно обратила внимание. Там — перекрытия из блоков, светлые панели, лёгкие переборки, просторные палубы с отражателями и пружинящие покрытия под ногами. Здесь — металлопластиковые полы, арочные своды, тёмные сегменты коридоров, и громоздкие люки. При восстановлении станции после войны, дисковое ядро и верхнюю полусферу отстроили, используя новейшие материалы и технологии. Нижняя полусфера пострадала меньше, и её отремонтировали практически без изменений.
Рабочий сектор… Женя неоднократно спускалась сюда, когда её вызывали к бригадам техников, чаще к окезам. Или посещая каптёрку имени Петровича-Моисеевича. Отца робототехники давно переселили в сектор для персонала, но в каптёрке по-прежнему размещалась секретная лаборатория и место встреч любителей потрепаться за жизнь и сообразить на… Неограниченное количество.
Обычно этот район в ночную смену стучал, гремел и звенел. Его переполняли смех и голоса суетящихся рабочих: беготня между отсеками, перебранки ремонтников, команды мастеров, задушевные беседы техников… Сейчас здесь установилась зловещая тишина… И ни малейшего скрипа, ни единой живой души. Не считая парочки андроидов, с отрешённым удовольствием заряжающихся в нишах.
Женя с Рокеном шли уже битых два часа! Плутали в коридорах, ползли в коммуникационных шахтах. Поднимались или спускались по винтовым лестницам и пандусам. Сигнал приближался…
— Цель уже близко! — возрадовался Рокен, миновав очередной поворот. За ним, если верить схеме, находился вожделенный технический причал, шлюз, а оттуда, по идее, открывался выход к шестому терминалу…
— Как-то чересчур гладко, — не верила Женя.
И правильно делала…
Рокен внезапно остановился и, ошарашено глядя на схему, воскликнул:
— Нет! Не может быть… Мы же почти дошли!
— Что такое?! — всполошилась Женя, замирая от леденящего предчувствия.
— Смотри сама…
Она глянула и не поверила глазам. Сигнал вместе с терминалом переместился, да не куда-нибудь правее или левее, а на другую сторону ядра и чуть выше.
— Как я устала…
Женя увидела скамеечку и присела, вытянув гудящие ноги. Рокен шмякнулся рядом.
— Почему? — сокрушался он, прокручивая схему туда и обратно. — Абсурд какой-то!
Евгения пожала плечами, разглядывая стену.
«Наверное, уже далеко за полночь… И так тихо…».
— Опять начинать заново, — бубнил парень, тихо матерясь по-джамрански, и в довершение выругался:
— Гатрак! Так и до утра не доберёмся. Я этого не выдержу!
— Рокен, ты — джамрану, — напомнила Женька, глубокомысленно теребя краешек плаща.
— Вот именно, — хмуро ответил он. — И всё равно не понимаю, как этот гадский терминал там очутился.
— Вероятно, — рассудила Женя. — Он перемещается независимо от станции. То есть, вращается вокруг неё в разных направлениях на каких-то специальных шарнирах… Эй!
Рокен медленно поднял голову от схемы и поражёно уставился на землянку… Издал дикий вопль, схватил за плечи и крепко поцеловал.
— Сбрендил!? — с криками отбилась от него Женька. — Пусти!
— Ева! Ты чудо! Ты только что сделала потрясающее открытие.
— Не открытие, а предположение, — буркнула она, оттирая рукавом губы. — И за это во мне теперь останутся твои гены!
— Не останутся, — убеждённо заверил её Рокен, протягивая салфетку. — Недостаточно контакта… Ты хоть понимаешь, что раскрыла тайну шестого терминала?
— Всё что я понимаю, нам от этого, в данный момент, никакой пользы…
— Почему же? Осталось вычислить схему движения и…
— Думаю, всё намного хуже, — мрачно усмехнулась Женя. — Терминал перемещается хаотично или как захочет…
— Ладно, — Рокен вскочил, поправил маску. — Нечего тут рассиживаться! Пошли до ближайшей мини-рубки. Там и определимся.
Они двинулись в обратную сторону и…
— Не припомню я здесь тупика, — нахмурился Рокен.
Действительно, там, где раньше зиял переход на соседнюю палубу, выросла массивная перегородка.
— Что за…
— Смотри! — выкрикнула Женька, хватая его за руку.
Сбоку неожиданно образовался проём, ведущий в темноту коммуникационного тоннеля, и оттуда вспыхнул…
— «Лэго»!
Третий символ имени командора.
— Метка!
Женя кинулась туда, пробежала немного и обернулась.
— Ро…
Рокена за спиной не было. Тогда она с бьющимся сердцем повернула назад и вскоре упёрлась в новую перегородку… И метнулась обратно. Ничего не оставалось, как идти вперёд…
Метров через сто восьмигранная труба привела Женю к нужному лифту с меткой. Кабина услужливо разинула пасть, не принимая никаких возражений, а потом сомкнула створки за Женькиной спиной и рванула вверх.
«В любом случае, я на правильном пути», — заключила Евгения, вместе с тем волнуясь за Рокена.
Она не считала сколько проехала. Лифт остановился, открылся и выпустил её где-то на верхних уровнях. Судя по всему, недалеко от море-палубы… Лифт не стал дожидаться пассажирку, захлопнулся и уехал…
«Похоже, на нижних уровнях я заразилась панпсихизмом[45]».
Женя хихикнула, вспомнив теорию окезов[46]. И спохватилась. О кводилоидах она уже как-то забыла. Так что, следовало осмотреться. Вроде ничего страшного и никого вокруг, кроме тех же андроидов, безмятежно урчащих в альковах…
«Воспользовались паузой и скопом решили подзарядиться?»
Для них имелся особый технический андропсихолог. Тоже андроид… Поэтому Женька не парясь отправилась дальше. Вернее, сделала шаг, другой и остановилась…
Как обнаружить сигнал без Рокена?
«Вот голова садовая! Не додумалась перенести его в схему своего коммуникатора».
Евгения развернула голограмму и вперилась укоризненным взглядом в контуры шестого терминала. Казалось, объект так близко…
«Зараза!»
И она пошла, максимум придерживаясь курса, в надежде на авось, под знаменем «была не была»… Здравый смысл оруженосцем всё ещё обретался при ней, хотя преданный рыцарь затерялся где-то по дороге.
«Это же не лабиринт, — утешала себя Женя. — Я на милом Ролдон-доне, в противокводилоидном костюме… Что со мной может случиться? Ну, в крайнем случае, если встречу кводилоидов, покажу им голограмму Эшесса, с жалом… Вдруг испугаются и сбегут».
Коридор постепенно закруглялся. Если верить схеме, она находилась на среднем уровне полусферы вблизи от периметра во внешнем концентрическом кольце. Этот сектор преимущественно освещался. Панели мигали и гасли, загораясь снова в шахматном порядке. Женьке постоянно чудилось, что за ней движутся какие-то посторонние тени…
«Знать бы ещё, как выглядят эти кводилоиды».
Она повсюду высматривала метку — ижь[47], но… Увы!
Коридор резко свернул и вывел её на кольцевую палубу, полумесяцем опоясывающую часть периметра. Попасть на другую сторону можно было только по мосту. А внизу… Женя перегнулась через перила и заворожено уставилась туда, откуда доносилась задорная музыка.
На затемнённой площади, в палубном баре-ресторане местного торгового центра вовсю кипела жизнь! Кое-кто не испугался встречи с ужасными кводилоидами. И целая толпа храбрецов веселилась внизу, распивая напитки и кружа среди столиков в развевающихся накидках… Все посетители бара вырядились в противокводилоидные костюмы. Из-за чего действо напоминало чудной маскарад, где все участники сбежали из одного инкубатора.
«Вот так смельчаки!»
Женьке это даже понравилось. Она не собиралась выделяться, а быстренько выспросить кратчайшую дорогу до ближайшего к терминалу причала и смотаться.
«Чем брок не шутит!»
Как говаривал Гэбриэл…
Она поискала глазами лестницу, перебежала по мостику и спустилась в гущу событий.
Площадь неярко освещали разноцветные фонарики. Кричаще горели вывески. Женя обошла танцующих и присела за маленький шестигранный столик, рассматривая исподволь окружающих и поглядывая на схему…
Шестой терминал где-то совсем близко! Но как туда добраться?..
Размышлять об этом не очень-то получалось. Толпа отвлекала и сбивала с толку… Что-то насторожило Евгению… И она вскорости поняла. Никто вокруг неё не разговаривал. То есть, совсем. И даже не шевелил губами… Люди в плащах и масках общались исключительно жестами.
«Ну вот, — огорчилась Женька. — Кажется, я угодила на вечеринку для глухонемых. Как же тут спросишь? А на этой схеме ни черта не разберёшь!»
Она в сердцах отключила коммуникатор.
«Буц!»
На столик перед ней поставили мензуру с коричневой жидкостью. Евгения подняла глаза и увидела улыбающегося официанта в светлой жилетке.
— Я не… — начала она и осеклась.
«Он без костюма?!»
Женя огляделась и увидела ещё парочку таких. Незащищённых…
Рисковые или глупые?
«Второе!».
Официанта и след простыл, остался только стакан. Пить она не отважилась. И разглядывая ближайшего дурака без маски, узрела на вывеске магазина «хатэ» — последнюю букву имени…
«Гм, значит, «ижь» я где-то пропустила?»
Зато разглядела справа от вывески неприметную дверь. Раздумывать было некогда, Женька вскочила и чуть не столкнулась с незнакомцем, завернувшим к её столику.
Он слегка поклонился, изобразил левой рукой непонятный жест и протянул ей правую. Словно приглашая потанцевать. Женя замотала головой. Языком жестов она не владела…Симпатичный незнакомец, как и большинство здесь, напялил чёрную маску, скрывающую половину лица. Женька видела лишь кончик носа, губы и подбородок. В овальные прорези поблёскивали загадочные и красивые глаза…
«Всё это замечательно», — подумала она, но символ «хатэ» потускнел, а неизвестный мужчина загородил ей дорогу к шестому терминалу.
Некстати…
«Как ему объяснить?.. Может, он читает по губам?».
— Простите, — Женя старалась говорить чётко и раздельно. — Я не танцую. Я — спешу…
Мужчина внезапно напрягся, шагнул вплотную к столу и резким движением сорвал с неё маску. Женька растерянно отпрянула… А глаза незнакомца почернели в прорезях маски. Черты лица заострились. Плащ зашевелился, зашуршал и огрубел, будто ткань сама собой накрахмалилась. Незнакомец медленно развёл руки, словно намеревался взлететь, и Женя с удивлением обнаружила, что кисти у него трёхпалые…
«Куда подевались остальные пальцы?»
Да и плащ, как оказалось, вовсе не плащ, а какие-то перепонки…
Тонкие губы искривились под маской, вернее, не маской, а естественным бархатистым покровом на пол-лица… Мужчина взмахнул перепонкой перед Женькиным носом, сложил губы трубочкой и засвистел…
Свист плавно проник в уши, формируясь в нежную мелодию, захватывая мысли и поглощая эмоции. Сладкая музыка увлекала, манила и вела за собой. Женька не могла оторвать глаз от незнакомца и тонула в его взгляде, до самого дна… Она скинула плащ и двинулась за ним, как марионетка на ниточке… Мелодичный свист вызывал странные образы, поднимал в душе целую бурю восторга. В сознании вихрем проносились картины: неведомые дали с немеркнущими звёздами, вертящиеся в лучах планеты и стремительный бег галактик, уносящихся за горизонт событий…
Она скиталась и скиталась по космосу — годы, века, вечность. По кругу. Бесцельно и бессистемно, не отдавая себе отчёта. Это всё, что она знала и хотела, всегда жаждала только одного — бесконечного пути в никуда… И многие окружали её, безликой и тёмной массой. Они двигались туда же и уводили других печальным и сладкозвучным пением, пробирающим до…
«Вот она! Здесь!»
Будто кто-то сорвал покров, образы померкли, и Женя очнулась в толпе незнакомцев в масках… Заскрежетали перепонки; свист изменился — стал отрывистым и угрожающим… Кто-то выдернул Женьку и ещё пару таких же, увлечённых помимо воли, из разъяренно шуршащего потока. А в гурьбу «масочников» врезались рослые окезы, тоже в костюмах и со свистульками в зубах. Они свистели пронзительно и громко. Этот свист и отдалённо не напоминал ту ласковую песню, что увлекала в бескрайние дали. Звук рассверлил уши, поставил на место мозги и легко обратил толпу костюмированных в бегство, а команда безопасности погнала их до самого шлюза.
— Ты как? — кто-то спросил Женю.
Она далеко не сразу сообразила, что её удерживает Рокен.
— Еле успели, — выдохнул он, а свист затихал вдали…
— Что случилось?
— Пошли, объясню.
Рокен куда-то её потащил, а она украдкой изучала его, словно боялась, что он не тот, за кого себя выдаёт…
Джамрану притащил её в небольшое помещение с экранами, пультами и креслами, наверное, в мини-рубку. Усадил в кресло и принялся распекать:
— Какого…..[48] ты выключила коммуникатор?
— Не знаю… А как ты меня нашёл?
Он усмехнулся.
— По геноследу конечно. Я и твои параметры запустил, на всякий случай. Потом связался с геносканером… Пришлось за тобой побегать.
Рокен стянул маску, плащ и забросил их в угол.
— Запарился!
И Женя перевела дух.
— Так что это было?
Она успокоилась и поставила коммуникатор на автоответчик. Вдруг, Талех вызовет.
— Ну, ты и… — изумился джамрану. — Кводилоиды это были! Кво-ди-ло-и-ды… Неужто не поняла?
— Я же не знала, как они выглядят! А ты не просветил.
— Думал, ты в курсе… Столько всего перечитала, пока я сканировал.
— Нигде об этом ни слова!
— А я кому говорил? Энциклопедию мифов надо было смотреть…
Наорать на парня Женька не успела. В рубку ввалилась команда безопасности во главе с Дравалом. Окезы тоже поснимали маски, ринулись к пультам и прильнули к экранам.
— … Тогда бы не попалась, — невозмутимо закончил Рокен.
— Издеваешься?
— Нет. Я очень серьёзен, — ответит тот. — Хорошо ещё, пока тебя разыскивал, налетел на ребят из службы, а то бы вдвоём отбивались. Повезло, что они делали рейд.
— Я чуть-чуть не дошла до шестого терминала, — Женька чуть не плакала, — а тут эти — в масках, с перепонками… Они и правда так выглядят?
— Именно, — вклинился в разговор Дравал. — Потому и костюмы.
Поскольку окез умолк, сочтя объяснение достаточным, то Рокен продолжил:
— Восприятие кводилоидов устроено так, что любого в плаще и маске, они принимают за другого кводилоида… А как же тебя вычислили? Ты наверняка заговорила! Да?
Евгения удручённо кивнула.
— Типичная ошибка дилетанта, — констатировал Рокен. — Надо бы к плащу и маске добавить ещё и кляп.
— А куда они уводят людей? — прошептала Женька. — И зачем?
Ответ предполагался самый кошмарный…
— Не знаю, — Рокен задумчиво взъерошил шевелюру. — Никто не знает, наверное… Кроме самих уведённых и кводилоидов.
— Так они разумны?
— Ещё бы! Разумнее некуда…
— Что здесь происходит?! — в рубку явился командор, собственной персоной.
— Кводилоиды, кэп! — отрапортовал ближайший окез.
— Отбой, — приказал Талех. — Учения закончены.
— Учения? — Женя ухватилась за подлокотники. — Учения?!
— Никак нет, шеф — ответствовал Дравал. — Эти твари и впрямь как-то просочились. Но мы их всех выпроводили. Ни одного не осталось.
И начальник службы живо послал команду ещё раз всё проверить. Окезы похватали маски и скрылись за дверью. А командор метнулся к экрану мимо смущённой Женьки и озадаченного Рокена, но тут же позвал их:
— Идите сюда!
На экране отчётливо просматривалось, как от станции удаляются пять судёнышек, напоминающих гороховые стручки. И ещё два кораблика, непонятно как затесавшиеся, но похожие на земной и синегарский…
— Маловато, — определил Рокен. — Видать, от своих отбились.
— Да что б их! — прокомментировал Дравал. — Заграбастали себе бедолаг вместе с чужими звездолётами.
— Верните немедленно! — распорядился Талех. — Пока не поздно. Готовьте захват…
— Уже поздно, — грустно заметил начальник службы безопасности, указывая на монитор.
Корабли на мгновение вспыхивали звёздочками и затухали, исчезая с экранов насовсем.
— В погоню бессмысленно, — вздохнул окез. — Сами понимаете, шеф. Твари используют трансжектор.
— Ка-ак?.. — простонал Талех. — Как я мог проморгать?
— Да ладно, шеф, — ухмыльнулся Дравал, грубовато успокаивая его. — Не казнитесь. Это же кводилоиды… Такая зараза, куда угодно проскочит, без мыла. В этот раз хоть бары не громили!
— Мы им помешали, — вставил Рокен.
— Сколько? — скорбно осведомился Талех.
— Да с десяток жителей всего. Двух человек, трёх маркафи…
Женя очень надеялась, что Рал с Халом не попали в список.
— … И, кажется линдри, с пяток… Два торговых корабля, без команды… но ни одного джамрану или океза, — радостно подчеркнул Дравал. — Невелики потери, по сравнению с предыдущим разом. И всё благодаря вам, шеф. Ежели бы не придумали эти учения и не объявили чрезвычайное положение, то куда больше народу умыкнули бы.
— Это уж точно, — Талех стиснул зубы. — А могли бы вообще обойтись без жертв…
— Шеф! Но вы же знаете…
— Что ж… Установите имена пропавших. Сообщите родственникам и владельцам кораблей… Будем считать — обошлось. И твари не вернутся за новой партией.
— Не сомневайтесь, — вмешался Рокен. — Они не грабят два раза подряд один и тот же дом.
— Знаю.
— Зато скольких спасли, — подчеркнул Дравал.
— Вы отлично поработали, — отметил Талех. — Выдайте команде премию и… Ева! Пойдём со мной.
Командор направился к выходу, а Женька вдруг осознала, какой опасности они только что подвергались, и будто приросла к креслу…
— Рокен! — она схватила парня за руку и зашептала. — Не рассказывай ему обо мне. Ладно?
— Но…
— Пожалуйста!
— Всё равно узнает.
— Когда-нибудь потом, а сейчас он и так подавлен…
— Договорились…
— Ева? Ты идёшь? — Талех вернулся и заглянул в рубку.
— Иду…
Сперва они молча шли по коридору, пока не сели в лифт.
— И что? — нарушила молчание Женька. — От этих кводи… лоидов никто не возвращается?.
— Никто… Вернее, за всю историю только один… Человек, — казалось Талеха поражал сам факт видовой принадлежности возвращенца. — Некий… Джек Кинксли.
— О! — Женя заулыбалась.
«Хоть что-то приятное!»
— Это же наш сумасбродный дядюшка Джек! Он же и мой отец, которого я никогда не видела.
Талех как-то странно взглянул на неё.
— Разносторонняя у вас семейка.
«А то!»
И она загордилась родственниками…
— Что же теперь с ними будет? — Женя вернулась к неприятному разговору, едва они вышли из лифта.
— С кем?
— С теми, кого увели…
— Знаю одно. Их — не съедят… Беспокойся лучше об их семьях. Точнее, об их претензиях. Остальное — не наша забота, — хмуро ответил командор. — Если дураки не сидят по домам или шляются без защитных средств, то пусть за это и расплачиваются. Космос жесток, а дуракам закон не писан. Я соблюдал меры предосторожности, а моя команда рисковала.
Так неожиданно Женя открыла ещё одну неприятную для себя грань джамрану. Или только своего мужа? Этот факт не мог не расстроить…
— Женя, — Талех нахмурился. — Я — не гатракская матерь и нянчится с глупцами не собираюсь. У них было время затаиться или переодеться. Пренебрегли или поленились? Их трудности.
— Ладно, — Евгения предпочла сменить тему. — А зачем ты всё это устроил? Учения, шестой терминал…
— Для тебя.
Женька опешила.
— Вот так, прямо и для меня?..
— Конечно! Я же предупреждал — скучно не будет, а заодно организовал учения и проверил тебя на ориентировку в пространстве… Хотя, это испытание ты провалила, пока что…
— Э… А будет ещё?
— Возможно, и много…
Отличная перспектива! Полноценного джамранского брака…
— Хм… — Женя не знала, как реагировать и даже из-за этого злилась.
Может быть, полагалось попрыгать от восторга и расцеловать мужа в обе щеки, но отчего-то не хотелось.
— Тебе не понравилось?
— А чего ты ждал?
Однако несмотря ни на что, это было захватывающе… Настоящее приключение!
— Результата, — усмехнулся Талех. — И тебя ждёт. Глубокий обмен. Когда вернёмся домой…
Женя мучительно искала в памяти что-нибудь доброе о джамрану. Потому что больше всего на свете хотела устроить ему головомойку, а не обмен.
— А ты это здорово придумал!
— Что?
— Отправить Карека в командировку. Вот Миритин обрадуется!
Талех казался удивленным.
— Кто тебе сказал?
— Рокен… — она растерялась. — Разве это секрет?
— Нет… Но я впервые об этом слышу…А Рокен откуда взял?
— Вроде бы от самого Карека…
— Так, понятно, — Талех рассмеялся. — А что?.. Мысль замечательная! Так и сделаю.
— Так ты не…
Тут они подошли к каюте, и Женька вспомнила.
— Э-э… давай сходим поужинать?
— Сейчас?
— Да… А что?
— Почти утро.
— Тогда позавтракать.
— Что ты от меня скрываешь?
Талех открыл дверь.
— Уже ничего…
Навстречу из кресла поднялся бодрый и подтянутый Карек. Как будто не сидел тут всю ночь.
— Командор! Вы желали меня видеть?
— Я?.. — Талех обвёл взглядом картину нашествия сладкоежек.
Столик, уставленный грязными чашками, бумажки от конфет на полу, пустая корзинка, коробки из-под печенья, с крошками, смятые пакеты… Там некогда лежали засахаренные орешки, фруктовые палочки в шоколаде и ожидали своего командора. И дождались! Гилеха…
Сытый джамрану умиротворённо дрых на кушетке. А Тери разлеглась на кровати, поверх покрывала, даже не потрудившись закрыть спальные переборки…
«Устроили себе сладкую жизнь!»
— Что они здесь делают? — командор недоумённо взирал на жену.
— Я собиралась тебе сказать…
— Точно?
— Ага, но кводилоиды… В общем, они пришли за разрешением работать в лаборатории. Ты не отвечал. Я их пригласила остаться, после тревоги, и вот… Всё съели, — уныло подытожила Женька.
— А как ты их пригласила?
— Как обычно. По-нашему. Будьте как дома… Мы — земляне гостеприимные, в общем-то.
Талех с трудом сохранял серьёзность.
— Запомни, дорогая моя, никогда не говори такого джамрану. Иначе, вся субординация, дистанция и сладости в придачу, — он взял со стола пустой кулёк и со вздохом зашвырнул в утилизатор, — испаряются к сякому-то гатраку…
И сразу проверил шкафы.
— Но чай ещё остался. На завтрак… Пожалуй, я выпишу им разрешение и даже предписание на все ночи подряд, — насмешливо добавил он.
— Командор, — напомнил о себе Карек. — Я пытался их остановить.
— Благодарю, доктор.
— Убеждал, что есть много сладкого вредно, особенно когда смотришь шоу. Но они не послушались…
— Да! — Талех прищурившись глянул на доктора, как будто вспомнив. — Собирайся. Летишь на Ролдон, в командировку. Два часа на сборы, вылет через три. Надлежащие инструкции получишь в модуле.
— Есть, командор, — Карек выглядел обескураженным, а Женька втайне порадовалась за друзей.
Доктор ушёл собираться. А Талех внезапно подхватил Женю, перекинул через плечо и поволок… В ванную. Там он поставил её на ноги.
— Какого… — начала Женька.
— Тсс, — он поцеловал её, заглушая вопрос. — Молчи, как кводилоид.
— Мы будем играть в молчанку или в кводилоидов?
— В кводилоидов.
— В ванной?! Они водоплавающие?
— Они — нет, но кровать-то занята.
— Ты серьёзно?
— Нам срочно требуется обмен.
— В ванне — жёстко и неудобно!
— Ляжешь на меня.
— А не проще ли выпроводить гостей?
— Нет. Они как дома, покуда не проснутся. А потом, сами уйдут.
Евгения вздохнула, сняла коммуникатор и положила на столик…
Талех немедля раздел её. И Женька не очень-то сопротивлялась… Особенно когда пригрелась и расслабилась в тёплой воде с ароматными эссенциями… А едва увидела мужа обнажённым — сонливость как рукой сняло.
— Подвинься, — он устроился снизу и усадил её к себе на колени. — Так мягче?
— Ты — неподходящая альтернатива ванне, — хихикнула Женька. — Чересчур твёрдый.
— Не настолько же… — Талех поёрзал, усаживаясь поудобней. — В нашей будущей квартире распоряжусь сделать ванну побольше…
— И помягче, — хмыкнула Женя, брызгая на него водой.
Он опустил глаза и очарованно замер.
Женькина татуировка — благословение заламина фосфоресцировала, сияя из-под искрящейся воды, и зеленовато окрашивая дно ванны.
— Почему она светится? — спросил Талех, вдоволь налюбовавшись и погладив узоры кончиками пальцев.
— Вот снимут с тебя предохранитель, тогда и скажу — загадочно ответила Женя.
Не всё ж у него тайны…
Больше не тратя слов, он притянул её к себе, поскольку вполне был готов… И она… Даже слишком… И когда ванная наполнилась пылкими стонами, исступленными вскриками и всплесками воды, льющейся через бортик… Коммуникатор на столике автоматически сработал на вызов, и в помещении возник Эшесс. Вернее, его голограмма.
Понаблюдав с минуту, заламин одобрительно улыбнулся и отметил:
— Я счастлив, асше, что вы с толком и наслаждением испытываете моё благословение.