Вихрь неизбежности — страница 6 из 9

1.5.1. — Крайние меры

— Если задуматься, — рассудил Талех, разглядывая на обзоре переливающуюся сине-фиолетовым спектром воронку. — Если хорошенько задуматься… То в появлении аномалии есть несомненный плюс…

— Неужели? — нахмурился Димитин.

Обычно непоколебимый, шакрен казался встревоженным, в отличие от невозмутимого командора.

— И явно не один…

— Эх! А красивая! Зараза… — снова восхитился Джеймс Иствуд.

— И это тоже, — улыбнулся Талех. — Аномалия чрезвычайно украсила мой обзор.

«Джамранский подход, — с гордостью подумала Женя. — Во всём!»

Учёные, стратеги и политики больше часа заседали в кабинете начальника станции и решали, что делать с межпространственным вихрем.

— Советую воспринимать его как свершившийся факт, — предложил Талех, пружинисто вставая с кресла и прохаживаясь вдоль стены, мерцающей разноцветными экранами. — И по возможности извлекать пользу.

— А как же поиски виноватых? — поинтересовался командармус Серендала с правого верхнего монитора.

Экраны полностью занимали стену кабинета напротив командорского стола. В каждом кто-нибудь да заседал. В самом центре за треугольным столом сосредоточенно размышляли гранды — ответственные представители правительства конгломерата. Джамрану, шакрены и земляне. Левее — послы от автономных систем Млечного Пути — маркафи, окезы, линдри и другие. Вокруг по краям — грандармусы ближайших колоний ипсилон квадранта… Учёные галактического научного центра. И даже тигримы из галактики Тигра.

— Вы полагаете, что кто-то ответственен за появление аномалии? — засомневался Иствуд и обратился к Талеху:

— Так что вы говорили о пользе, командор?

— О плюсах. О пользе ещё рано.

— Действительно! — громогласно фыркнул Димитин. — Какая польза от нестабильной аномалии?

— Почему вы решили, что она нестабильна?! — гранд-шакрен в правительственном экране навис над вершиной треугольного стола.

— Это всего лишь предположение… Наши исследователи отправились туда и…

Разумеется, добровольцами вызвались Фиримин с Хрусталёвым. Сейчас их звездокатер выглядел крохотным мигающим силуэтом на фоне сияющей воронки.

— Подтверждаю! — лицо Ррагтагорра на тигримском мониторе приблизилось и укрупнилось. — «Ледяной змей» над Вероссой по-прежнему нестабилен… Если он и соединится каким-то образом с вашим вихрем, то лишь на доли секунды…

— Хватит! — командармус утратил терпение и стукнул кулаком по столу. — Я высылаю флот, с войсками и…

— Нет! — осадил его Талех. — Это совершенно ни к чему.

— Ошибаетесь!

— Вы не слышали тигримских союзников?

— Да при чём здесь они?!

— Эти вихри одной природы.

— Не обязательно! Аномалия в любой момент стабилизируется и соединится с другим участком враждебного космоса…

— Отставить паранойю, — не выдержал гранд-джамрану. — Что вы намерены делать, командор?

— Для начала дождёмся передачи данных от наших разведчиков, — спокойно ответил Талех, — а затем решим. Но я уже отправил рапорт в тэрх-дрегор…

Рокен, вольготно расположившийся на командорском столе, внезапно подобрался и напрягся. Что не укрылось от Женьки. Она пристально вгляделась, но парень быстренько опустил глаза, якобы изучая что-то у себя на пальце.

— … и вызвал дэвхаров, в помощь.

— Зачем? — забеспокоился командармус. — Такие крайние меры…

— Вы хотели отправить к нам армию, — напомнил Талех и пояснил. — Я прекрасно осознаю возможности, последствия и понимаю, что одному мне не справиться, с… Некоторыми обстоятельствами…

Евгения живо сообразила, что дэвхары призваны вовсе не из-за аномалии, а ради одного беглого традиционалиста.

«Начинаю мыслить как джамрану?»

— Двое будут здесь завтра…

Рокен заёрзал, потихоньку скользя по столу…

— Так мало? — язвительно заметил командармус. — Двое вряд ли заменят целую армию.

— Вполне достаточно, — отрезал командор. — Кислорода и так не хватает…

Он выразительно обвёл взглядом кабинет, битком набитый участниками конференции. Народу и вправду набралось не продохнуть. Половина экипажа БЗИКа! Местные учёные, не дошедшие до банкета, и делегация с Ролдона… У входа выстроилась охрана из службы безопасности. И даже под потолком болтались два балахона. Третий, как подозревала Женька, составил компанию шакрену и землянину в катере.

Сама Евгения притулилась на стульчике в углу, за командорским столом, а рядышком обнадёживающе устроился Миритин.

— Командор! Вы забыли о плюсах, — наседал настырный капитан МПИГа.

— Что ж… Первый плюс в том, что тематика вашей конференции значительно расширится. Теперь вам действительно будет, что обсудить. А второй… Изучать реальную аномалию гораздо целесообразнее, чем гипотезу её возникновения.

Учёные — Димитин, ЗуЗоор, Лауреллия, Бирилин, Моисеевич и остальные по цепочке переглянулись. Дмерхи возмущённо заколыхались. И в наступившей тишине раздался звонкий голос Нивиллы:

— Плюсы мы выяснили. Давайте уточним минусы. Как командор Ризваля и заместитель грандармуса колонии, я обеспокоена судьбой Ролдона.

— А что не так с Ролдоном? — встревожился гранд-джамрану за треугольным столом.

— Пока всё в порядке, но неизвестно, как аномалия в будущем отразится на нас. Что нас ждёт?.. Сдвиг магнитных полей? Нарушение циркуляции вод? Изменение климата в целом?..

На мониторах возникло движение. Динамики загудели и зафонили от загалдевших разом командармусов, грандов, грандармусов и послов… Талех поспешно отключил звук, оставив открытым для вещания только тигримский канал. Ведь тигримы не возмущались, а вели себя вполне сдержанно и достойно.

— Влияние аномалии — это важно, — заметил Димитин.

— На станции это не отразилось, — ответил Моисеевич. — Как главный инженер, я вас уверяю, что все приборы и системы в норме, не считая кратковременных перебоев энергии в момент появления межпространственного вихря.

— Вы его слышали, — кивнул Талех.

— Не следует беспокоиться, — поддержал инженера с командором Ррагтагорр. — Климат Вероссы хоть и претерпел изменения, но не из-за воздействия аномалии, а в результате предшествующей катастрофы. И ваш вихрь очень далеко от планеты. А хвост нашего «змея» извивается на орбите. Но мы сумели частично его обуздать и сосуществовать мирно…

— Иными словами, — подхватил командор, — с поверхности Ролдона вы не увидите даже тень воронки.

Вначале Женя боялась, что аномалия активирует дискамертон. Но ничего подобного не произошло. Иначе… Талех бы так спокойно тут не стоял и не разговаривал. Каример сдержал обещание. Оружие хаоса «замуровали» в туманности Циклопа.

Командор наконец убедил Нивиллу и участников конференции, что здесь они в безопасности.

Тем временем руководители и главнокомандующие сообразили, что у них что-то не так со связью и выжидающе уставились на Талеха с экранов, беззвучно разевая рты и шевеля губами. Командор как ни в чём не бывало вернул звук.

— … неслыханно! Возмутительно!.. Что вы себе…

— Итак, мы установили! — повторил он громче, специально, для тех, кто не слышал. — Что межпространственная аномалия не представляет угрозы ипсилон квадранту и не способствует быстрым разрушениям…

— Скажите это пассажирам Ниорхад, — сердито напомнил командармус Серендала и нехорошо прищурился.

— Это мы уже обсудили, — холодно заметил Талех.

— Э-э! Погодите с выводами! — со знанием дела запротестовал Джеймс Иствуд. — Да! У корабля отказала навигационная система, из-за всплеска аномального излучения. Но, во-первых, задолго до появления аномалии. А, во-вторых, он потерпел крушение из-за безголового придурка капитана, не пожелавшего снизить обороты, вернуть ручное управление и перейти на импульсную скорость, как сделали до него другие…

Джамрану возмущённо загомонили. И это понятно! Ещё ни один землянин не называл джамранского капитана безголовым придурком. Женя зауважала соотечественника, а Талех усмехнулся и неожиданно поддержал Иствуда:

— Тихо! Вам известно, что он прав. Прояви капитан Ниорхад чуточку благоразумия… — он прошёлся перед притихшими соплеменниками, вперился через экран в командармуса, и тот отпрянул. — Мои подчинённые не рисковали бы собой в самой опасной зоне Ардиума, выуживая оттуда спасательные капсулы и подвергаясь ионной бомбардировке… Но — добавил он уже тише, — все живы и доставлены в больницу на Ролдоне.

Командармус недовольно вжался в спинку кресла…

— Спасибо, командор, — поспешно вмешался гранд-джамрану. — Однако не забывайте, что станция, да и планета, окружены мощными энергетическими щитами. Никакие аномалии им нипочём.

— Наша база и корабли на орбите Ролдона тоже не пострадали, — заявил Иствуд.

— То же самое, — заметил гранд-землянин. — А вот лайнеры и другие пассажирско-торговые суда не имеют такой защиты.

— Пора исправить этот дефект, — вмешался гранд-шакрен. — Особенно в преддверье войны.

— Ещё рано говорить о войне, — нахмурился гранд-землянин.

— В самый раз, — возразил Талех. — Пока о ней можно только говорить, потом придётся воевать.

— Верно, — поддержал его гранд-шакрен. — И кто знает, как снова проявит себя вихрь.

— Мы уже выяснили, что влияет не сама аномалия, а её предвестники…

— Продолжайте исследования…

— Как отреагировало население? — спохватился гранд-землянин. — Паникой? Вы их успокоили?

— Надеюсь, грамотно ввели в заблуждение? — вклинился гранд-джамрану.

Коллега-землянин покосился на него, а Талех ответил, чуточку насмешливо:

— Мы объявили о проведении учений…

«Как обычно, — пробормотал Рокен. — Умные сразу догадались, остальные узнают после, но будет уже не важно».

— … и урегулировали ситуацию.

— Хорошо… Выиграли время, пока не прибудут члены ордена…

— Кто? — шёпотом спросила Женя у Рокена.

— Тэрх-дрегор, — огорчённо прошептал генетик. — Они самые — дэвхары… Как и Талех, но…

— …Ксенопсихологи…

Женька едва не подпрыгнула. Потом с испугом вспомнила, что сегодня дежурит Карек…

«Бедолага!»

— … позаботились о душевном благополучии, — с милой улыбкой закончил командор.

— Да-да! — истово подтвердила Евгения, старательно отгоняя от себя видение целой орды визжащих в приёмной дам. — И приступах массовой истерии…

Миритин по-дружески предупредительно сжал ей ладонь.

— …То есть, наоборот, ой…

«Вот, брок! Придётся спозаранку открывать кабинет…».

Чуть выше центрального монитора, перебив чью-то трансляцию, возникло долгожданное лицо Фиримина. Все взоры устремились на него…

— Докладываю! — бодро сообщил шакрен. — Как мы и предполагали, аномалия стабильна только с нашей стороны. Точка выхода фиксируется на пять секунд в разных координатах. Мы потеряли несколько зондов, но успели зафиксировать данные…

— Ваши прогнозы? — поинтересовался один из учёных с экрана.

До сих пор они помалкивали, ожидая результатов исследования.

— Ну-у… — рядом с бесстрастным шакреном замельтешила возбуждённая физиономия землянина. — При соответствующих условиях, аномалия, возможно, станет цикличной, с нашей стороны.

— Каким образом? — активизировался другой учёный.

— Вихрь будет пропадать и появляться на несколько часов, скажем, в неделю… по стандартному планетарному времени.

— Рассчитывайте на нашу помощь и знания, — заверил их Ррагтагорр от имени всех свободных тигримов.

— Спасибо…

Талех моментом нашёл предлог выпроводить всех, кроме Жени, Миритина, Рокена и службы безопасности, из кабинета. Включая балахоны. Участникам конференции настоятельно было предложено «обсудить сотрудничество где-нибудь в другом месте… Например, на банкете».

— Всё равно всё узнаю, потом, — бурчал Талех, плотно закрывая дверь за последним наукообразным субъектом, выключая мониторы и тщательно обыскивая взглядом потолок на предмет затаившегося дмерховена…

— Поднимайтесь, — разрешил он агентам, вызвав их по коммуникатору.

Не успели агенты-джамрану закрыть за собой люк, как в кабинет ворвался Дравал, оттеснив охранников.

— Шеф! У нас ЧП!

— Как? Ещё одно?.. — командор устало опустился в кресло.

— Нет, скорее два… Э… Тогда я пойду… разберусь…

— Стоять!.. Докладывайте. Что случилось?

— ЧП первое, — обречёно вздохнул окез. — Куда-то исчезли все гости из оранжереи, прямо с банкета…

— То есть, ушли?

— Нет, шеф, уйти они не могли, скорее испарились, потому что их биосигналы всё ещё там…

Рокен при этом окончательно сполз под стол.

— Поясни.

— Биосканеры регистрируют их, но никого не видно…

Та-ак… Женька давно научилась складывать и вычитать неизвестные величины… Похоже, межгалактическая научная конференция плавно превращалась… плавно превращалась… В слёт невидимок!?

Она красноречиво посмотрела на Рокена, а тот в ответ покачал головой.

— Они там, — повторил Дравал. — Я не понимаю…

— Вероятно, какой-то сбой, — предположил Талех. — Аномалия всё-таки повлияла на приборы.

— Невозможно. Другие биосигналы соответствуют местоположению источников. А пропавших больше нет нигде… Не могли же они улететь со станции.

— Не могли, — подтвердил командор. — Я сам приказал задраить все шлюзы и охранять терминалы. Вылет разрешён только исследовательским катерам и шаттлам с МПИГа.

— То-то и оно… Мы расследуем, а пока я распорядился оцепить оранжерею.

— И правильно. А что там второе? В твоём списке.

— Не что, а кто. Этот ваш… друг, как его, ходячий электрошокер…

— Гэбриэл, — подсказала Женя.

— Он самый. Сперва ударил током почётного гостя, на аллее. Гость теперь в медотсеке… Без чувств.

— Кто пострадавший?

— Вроде бы… граф… какой-то… Не помню, как его… — Дравал морщил лоб, натужно соображая.

У окезов была плохая память на мудрёные имена чужестранцев. Судя по тестам…

— Хь… Ви… В общем, граф…

Этого оказалось достаточно, чтобы Миритин срочно связался с дежурным по медотсеку и распорядился держать подальше от нового пациента пробирки с кровью, а лучше перевести того в изолятор, нет — в холодильник, и запереть покрепче.

— Полагаю, он это заслужил, — усмехнулся Талех.

Реакция шефа озадачила Дравала.

— Но… это ещё не всё…

— Что ещё?

— Ваш друг прорывался к порту, где состыкован его корабль… Приложил нескольких, не сильно… Уже очухались. Но я его остановил, — Дравал погладил риктонитовый значок на груди.

— А он что?

— Поклялся, что вы, якобы, в курсе…

— Точно! — Талех шлёпнул себя по лбу. — Они собирались отбыть сегодня. Гэбриэл и его Зверь.

— Кто, шеф?

— Не важно! Я обещал… Впрочем… Что ты ему сказал?

— Что вылеты отменены, из-за аномалии. Он направился к вам, но я объяснил, что вы на совещании и освободитесь только к утру. Он согласился пройти в свою каюту, а я тогда… Заблокировал дверь, используя полномочия. На всякий случай…

— Молодец, Дравал. Ты всё правильно сделал. Теперь ступай и следи за порядком на станции… И забери охрану.

— Есть, шеф!..

— Ну?! — Талех повернулся к Рокену. — И где?

— Нет их, — огорчился генетик.

Женя догадалась, что речь идёт о генетических образцах Радеха.

— Как нет?

— Не знаю… Были, а теперь нет… Судя по записи, вчера за ними приходил Гилех… Но Гилех спит…

— У него их нет, — сообщил второй агент, — ни в каюте, ни на рабочем столе.

— Что ж… Ясно. А что известно Теризе?

— Мы допросили её, — доложил первый агент. — С геномом честности.

Евгения осуждающе взглянула на мужа. Он и бровью не повёл. Изверг!

— И?

— Она не знает. Вернее, у неё образцы тоже пропали, сегодня…

— Так-так, — заключил командор. — Какой предусмотрительный…

— Кто? — спросила Женя.

— Радех А-Джаммар.

— Но как?! — воскликнул Миритин. — Как может один гуманоид, проспав десятки лет, проснуться в незнакомой обстановке… И мгновенно сориентироваться?

— Да! Как? — подхватила Евгения. — Он же один, и всё здесь чужое… До своих не добраться…

«Сейчас заплачу!»

— Поймите же, наконец, — Талех вздохнул. — Когда имеешь дело с традиционалистом, нет ничего невозможного…

Женя с Миритином недоумённо переглянулись. Рокен нахмурился.

— Всё дело в шипах? — осторожно уточнила Евгения.

— Ладно, — Талех хлопнул ладонью по столу, и хлопок прозвучал как выстрел.

— Так и быть, восстановлю картину случившегося. Специально для вас. Но, имейте в виду, тому, кто проболтается… — командор обвёл всех суровым взглядом, и они поспешно закивали.

— Итак… Капитан выждал удобного момента и превратился.

— В джамма? — удивилась Женька.

— Нет, в пушистого котёнка, — хмыкнул Рокен.

— Откуда тогда у него проявитель?

— Видишь ли, Ева, традиционалистам не нужен проявитель для высвобождения базового генома. Они делают это, когда захотят.

— Абсолютно, — подтвердил Рокен. — Это реформисты понаставили себе блоков на стратегически важные генотипы.

Командор так глянул на него, что генетик резко заткнулся.

— Верно. У традиционалистов нет блоков и ограничений, вообще никаких. Аминокислоты тоже не блокируются. Вместо этого в ДНК внедрён пир-гех. Они более свободны в управлении своими генами, чем мы… И пользуются запрещёнными стимуляторами.

— Стимуляторы? — переспросил Миритин.

— Это, — ответил Рокен, — вещества-реагенты, стимулирующие геномы и внедряющие генокоды, которые реформистам и не снились!

— У нас они вне закона, — пояснил Талех. — По большей части. Стимуляторы позволяют нашему беглецу видеть острее, слышать чётче, двигаться стремительнее и соображать быстрее. Открывают его психокинетический потенциал, включая скорость реакции и дополнительные сверхспособности.

— А где он их достал?

— Вероятно, они с самого начала были при нём, — вздохнул Талех. — А мы прозевали… В датчиках, в одежде или в броне джамма. Теперь не имеет значения…

— Получается, что обернувшись джаммом и приняв стимуляторы, традиционалист сумел завалить целого шакрена… Гатраноида!!! И троих здоровенных оказов… Изъять свой генетический материал и скрыться… А теперь прячется где-то на станции, и мы не можем его найти… Прямо как асаро.

— Не асаро, — Талех рывком поднялся с кресла. — Если бы Радех Тергэрис А-Джаммар был асаро, то убил бы их не задумываясь. А поскольку все живы… Это даёт нам маленькую надежду…

«На что?»

— Попробовать отследить биосигнал? — предложил агент.

— Биосигнал не идентифицируется. Традиционалисты умеют маскировать биосигналы. Да и потом… Всё равно что искать пылинку в космосе… Мы поступим иначе… Рокен, ты упорядочил генетический материал джамрану прибывающих на станцию?

— Вообще у всех.

— Хорошо. Отправляйся в лабораторию и фиксируй генетические сигналы взрослых джамранок, достигших периода о-руджанн.

— Есть, командор.

— Понаблюдай за ними. Увидишь что-то подозрительное — сообщай.

— Так точно, — ухмыльнулся Рокен и убежал.

— Что это значит? — нахмурился доктор.

— А то, — ответил Талех, прохаживаясь вдоль стены, — что мы — реформисты в отличие от традиционалистов научились думать без стимуляторов…

— И как это связано с джамранками? — недоумевал Миритин, а до Женьки начинало потихоньку доходить. Рокен тот понял с полунамёка. Джамрану!

— А то, — повторил Талех, — что Ева права в одном, но одно это может сыграть нам на руку… Он действительно один, в чужом месте и времени… Заперт на космической станции. И когда-нибудь стимуляторы закончатся…

— И тогда, — догадался шакрен. — Он выдаст себя, сунувшись в лабораторию?

— Зачем? Он же не дурак… Да и нет здесь традиционалистских стимуляторов… Он попытается восполнить геном и продлить действие реагентов более… традиционным, безопасным и доступным способом… пока…

Тут и до Миритина дошло.

— Ты уверен?

— Решительно! Не стоит переоценивать традиционалистов, равно как и недооценивать. Радех — джамрану. Поэтому у него есть соответствующие потребности…

«Угу. Ничто джамранское ему не чуждо», — заключила Женя.

— Он тоже нуждается в обмене… Есть и ещё кое-что… Я ни на секунду не выпускал это из виду, и принял меры…

— Так что нам делать, командор? — спросил второй агент.

— Ничего, — ответил Талех. — Сейчас — ничего, но будьте готовы. С Ролдон-дона он никуда не денется. Разве что, в открытый космос… Туда ему и дорога. Но мы перекрыли все выходы и лазейки. Осталось только ждать… Подождём, пока он ошибётся. А я просчитаю каждый его шаг, и когда придёт время… Захлопну ловушку!

1.5.2. — Опасные связи

Станционный хронометр проиграл задорную трель, извещая о конце вечерней смены. Через пять минут заступала ночная.

— Два часа до полуночи, — отметил командор. — Засиделись мы тут… Кто куда, а я в каюту. Отдыхать… Ева, ты со мной, или на банкет?

— С тобой конечно.

— Вот и хорошо…

По пути домой, Талеха вызвал Дравал и сообщил, что гости нашлись, все до единого, в основном там, где их и потеряли — в оранжерее на банкете. Хотя некоторые чудесным образом переместились на палубу или на стадион, но их тоже разыскали.

— Наверное, пробрались через оцепление, шеф, — докладывал озадаченный окез, застыв перед командором растерянной голограммой. — Невидимые будто…

Похоже, он и сам в это не верил.

— Что ж, — обрадовался Талех. — Хоть одна хорошая новость. Приглядывайте пока за ними, а я у себя. Занят…

И задумчиво посмотрел на Женю.

— Очень занят.

— А расследование?

— Гости в порядке?

— Немного дезорганизованы и рассеяны, но в целом… Нормально. Даже не поняли, что случилось.

— Тогда подождёт до завтра. Когда прибудут дэвхары.

И Талех поспешно отключился.

Едва они переступили порог квартиры, как забытые ощущения вернулись, словно подкарауливали за дверью. Татуировка, не докучавшая во время совещания, снова зудела, жжение распространялось, и Женька не выдержала.

— Я первая! — кинулась в ванну, мечтая о прохладном душе и нано-мази… Но ей не дали осуществить мечту, ловко перехватив у переборки, и как следует прижали.

— Так-так-так… Задумала от меня скрыться?

— Я и не…

— Тсс… Бессовестная землянка, — горячо зашептал Талех, — раздразнила своими генами и в ванну?

— Но я…

— Соблазняла дерзкими взглядами и…

— Талех!.. Это что? Шутка?

В кабинете прикидывался ледяной глыбой, а тут…

— Шутка? Не-ет… — он рассмеялся.

— Я - в ванну!

— Это подождёт, — решительно заявил командор, — потому что… Я хочу, попробовать…

Перекинул жену через плечо, притащил в спальню и бросил на кровать. Женька от потрясения не могла и слова вымолвить, не то что сопротивляться. Да и не хотелось… И Талех, казалось, изумлён не меньше.

— Что со мной?.. Инстинкты джамма? — он присел рядом. — Или…

— Вообще-то, я тоже хотела! Кое-что спросить, — Евгения попыталась встать, но он снова опрокинул её, на миг приложив ладонь к татуировке, спрятанной под одеждой… Обоих словно обожгло, ослепило, Талех рванул завязки и застёжки… Узор сиял нестерпимо, ядовито фосфоресцируя зелёным, и резал глаза.

— О… — потрясённо вырвалось у джамрану, и дальнейшее происходило так стремительно, что Женька едва запомнила… Как срывала с себя форму. А потом Талех очутился сверху, обнажённый и готовый… К чему?

— Возьми… — его шёпот перемежался со стонами, он едва сдерживался, протягивая ей таблетку. — Если станет плохо, прими быстро… Где мои, не помню!..

И всё! Плотину прорвало!

Одно Женя чувствовала остро — его внутри себя, как стержень мироздания, остальное растворялось и терялось в пёстром вакууме. Жжение ослабевало, сменяясь щекоткой. Озноб приятными волнами расходился по телу, вызывая небывалую лёгкость. Женька не понимала, где она, а где Ролдон и звёзды… И думала, что она — это Талех! Ощущала себя Талехом и смотрела на одурманенную страстью себя как бы со стороны… И на них обоих — сверху, изнутри… Они стали одной спиралью и вертелись по кругу, как танцующие галактики…И сотрясались от взрывов.

«Не только у самрай-шак всё не как у людей…», — этот отголосок мысли она ухватила в бешеном круговороте идей… Прежде чем снова осознала себя как отдельную сущность. И эта сущность выкрикивала что-то, плавая в зелёном тумане, а когда он рассеялся, то Женя увидела звёзды… В глазах Талеха.

— Это оно? — еле сумела выговорить Женька, распростёршись без сил на груди у мужа.

— Да… Вроде бы… Наверное… Кажется, — ошеломлённо выговорил он.

Она приподнялась и заглянула ему в лицо.

— Так ты не уверен?

— Как я могу быть уверен? Ты у меня первая…

— А в теории?

Талех расхохотался и придавил Женьку к матрацу. Хитро прищурился, разглядывая веснушки у неё на носу.

— Что?

— Какая ты хитрая! В теории… Нас не посвящают. Сами всё узнаём, о первом разе.

— Хм… Я уронила таблетку, а мне хорошо…

— Мне тоже.

— Значит, это оно… Но всё так странно.

— Более чем, — Талех фыркнул, отпустил её и устроился сбоку, опираясь на локоть, испытующе поглядывая и поглаживая слегка поблёкшую татуировку.

— Кто ещё кого дразнит! Я же говорю… — внезапно до неё дошло. — Аминокислоты! Потрясающе! Восхитительно…

Н-да, послушать бы их со стороны. Типичный разговор двух…

— Это точно! Учитывая, что обнимая меня, ты постоянно звала Эшесса.

— Что-о?!!! — Женя села и вытаращилась на мужа. — Не может быть!

— Ещё как может, — он усмехнулся. — Всю последнюю треть репликации, — и передразнил её. — Эшесс! О, Эшши!.. Я всё слышал. Не отвертишься теперь.

— Талех, я… не знала…

Глядя на Женькино несчастное лицо, он рассмеялся и подмигнул ей.

— А причём здесь ты?.. Но когда я снова вызову этого змея, то его голограмма ответит мне за все его махинации. А после… Буду долго благодарить, за нас обоих…

— Благодарить… — Женя надеялась, что внезапный шум в ушах — это не признак надвигающегося обморока.

— Всё в порядке, — заверил Талех. — Я дистанционно наполняю ванну. Она нам понадобится…

И зачем-то полез под кровать.

— Да где же этот?.. Гатрак его… Должен быть тут… А! Вот!

Командор выудил из-под кровати сперва китель, затем коммуникатор и отправил вызов. Несколько минут ничего не происходило… Потом ему отозвался сонный, но вежливый Заккредани:

— Командор? Что-то случилось? Вы знаете, который сейчас…

— Который час не знаю, но через полчаса — в медотсеке. Без возражений.

Талех прервал связь и ободряюще улыбнулся жене.

— А зачем нам Зак? — недоумевала оглушённая происходящим Женька.

— Чтобы узнать, за что благодарить и как.

— Кого, благодарить? — она соображала медленно и с трудом.

— Асше… У меня подозрения… Однако надо, чтобы они подтвердились… А сейчас — в ванну. Быстро!..

Стоило Талеху появиться в приёмной медотсека, как заспанный дежурный — медик-землянин вскочил с кушетки, где безмятежно тискал подушку. Вокруг, на таких же кушетках и в раскладных креслах, посапывали и похрапывали с десяток пациентов.

— … Доставили прямо с банкета, — оправдывался медик, открывая для командора с женой смотровую, и стараясь при этом удержать поднятыми опухшие веки.

«В двадцать пятом веке наверняка упразднили спички», — мысленно хихикала неадекватная Женя.

— Маловато больных, — удивился Талех, — после банкета.

— Остальные… полагаю… ещё… там… — вложив в эту фразу остатки здравого смысла, дежурный врач отправился досыпать. А вскоре явился недовольный Заккредани — с помятой шевелюрой и в шёлковом халате, накинутом поверх пижамы…

Однако после того как он выслушал супругов, просканировал Евгению с ног до головы, и Талеха заодно, его недовольство как рукой сняло. Очи главного генетика вспыхнули и загорелись, ярче станционных огней и Женькиной татуировки. Он метнулся к пульту анализатора и лихорадочно забегал пальцами по сенсорам — запустил данные, развернул голо-программу, наложил и разделил цепочки ДНК, перебрал спектр аминокислот, сравнил… Радостно мурлыча что-то себе под нос, оторвался от пульта и торжествующе улыбнулся.

— Итак? — поинтересовался командор. — Что обнаружил?

— Феномен! — гордо объявил Заккредани.

— Подробней.

— Так вот. Я выявил некий элемент, или точнее, «зелёные тельца», защищающие организм человека от активных джамранских аминокислот, не нарушая при этом их естественной функции.

— Каким образом?

— Адаптируя человеческие геномы к воздействию аминокислот, и тем самым предотвращая негативный иммунологический ответ… Впрочем, это сейчас не столь существенно. Важно то, где и когда я впервые обнаружил тельца… Более фазы назад, взяв на анализ вещество из татуировки, — он кивнул Жене.

— Яд заламина, — уточнил Талех.

— Именно! Но, тогда элемент был слаб, неактивен и едва выделялся. Теперь же подкожный узор практически весь состоит из этих элементов…

— То есть? — ужаснулась Женька. — Моя татуировка живая?!

— Вернее, биологически активна. А, значит, способна к воспроизводству, метаболизму и всему, что, несомненно, также влияет на ваш организм. Концентрация и активность телец, по-видимому, достигает пика в период благоприятный для зачатия…

— Так-так, — насторожился Талех. — Похоже, я, как порядочный муж, всё узнаю последним. Так у вас на Земле говорят?

Он внимательно посмотрел на жену.

— Поэтому она сияет?

— Э… да, — Евгения смущённо потупилась. — Сейчас уже не так, как до… Послушайте, Зак… кредани…

И запнулась, встретившись взглядом с мужем.

— Я слушаю, — генетик улыбнулся.

— Но ведь… До этого тоже… татуировка сияла, но… зелёные, или как их, тельца…

— Ммм, — генетик ущипнул себя за подбородок. — Назовём их заламинины, учитывая происхождение.

Женя с облегчением вздохнула. Джамранский учёный явно не страдал манией величия и не стремился называть открытия своим именем.

— Почему зала-мини-ны… не защищали от аминокислот раньше?

— Следует подумать и провести дополнительные исследования.

Генетик принялся вышагивать по комнате, как аист, чередуя шаги с тереблением подбородка. А Евгения вспомнила, что Моисеевич тоже иногда так делал… Грегори жевал губу, Лауреллия накручивала пряди волос на палец, Гилех трогал себя за нос, а Рокен… За Рокеном ничего такого не водилось… Это исключение подтверждало правило или же вдребезги разбивало Женькину психосоматическую теорию научного зуда?..

Заккредани внезапно остановился.

— Определённо!

— Что? — оживился Талех.

— Тельца обладают аккумулятивным эффектом и вступают в контакт с организмом носителя не сразу, а при определённых условиях, после ряда нужных циклов… Как в случае Евы, химических процессов стимулирующих размножение…

Терминология джамрану сильно отличалась от земной. Но благодаря сыворотке-переводчику эти различия сглаживались.

— И надолго сохранится эффект? — уточнил Талех.

— Какой из них? Яд, насыщенный заламининами, в своём роде симбионт Евы, так как паразитирует на её организме. В ответ вещество репродуцирует новые «зелёные тельца» в соответствии с её женским циклом, оказывая благотворное влияние на зачатие.

«Круто! У меня теперь есть собственный яд! Могу сцеживать его в суп врагам».

— Я говорю конкретно о защитном эффекте.

— Пока трудно делать выводы… — Заккредани задумался. — Придётся понаблюдать, изучить… Заламинины либо активизируются каждый раз, реагируя на проникновение аминокислот, либо только в благоприятный для зачатия период, вызывающий свечение татуировки… Кстати, я думал, ты в курсе этого свойства.

— Мне забыли сказать.

Женя виновато вздохнула.

— Вот что необычно, — добавил генетик. — Я обследовал тебя, Талех, и обнаружил кое-что, странное…

Командор вопросительно вскинул брови.

— «Зеленые тельца» содержатся и в твоём организме.

— Я мог захватить их от Евы, при обмене.

— Нет, всё гораздо сложнее… Они паразитируют на твоих генах… Только их концентрация гораздо ниже, чем у Евы. Твои заламинины незаметны и пассивны, но стоит Еве к тебе приблизиться, как они бурно реагируют на её заламинины…

— Да! — Женьку осенило. — Отсюда такая реакция.

— Откуда… — Талех нахмурился и тут же вспомнил. — Невероятно! Этот змей знал, что творил… Ужалил меня и впрыснул яд!

— Какой змей? Кто ужалил? — переспросил Заккредани. — Тот самый, что сделал Еве татуировку?

— Он самый! Заламин-наггир Эшесс, чтоб его гатраки… — командор так и не придумал, что именно с асше сделали бы гатраки. — Так эффект, гм, нашего притяжения — это теперь навсегда?

— Скорее, временное явление, — успокоил его генетик. — Как я уже говорил, в период благоприятный для зачатия.

— Значит ли это, что…

— Нет, не буду вас обнадёживать. Раньше времени. Хромосомная несовместимость, и всё такое…

— Об этом мы пока и не помышляли, — перебил его Талех. — Нам бы с безопасностью разобраться.

— Могу вас уверить, — Заккредани развёл руки, демонстрируя ладони, что означало у джамрану обещание, — в совершеннейшей безопасности. Пока татуировка сияет… Потом всё проверим и окончательно установим. А сейчас… Советую реализоваться по полной. Не упускайте шанса!

— Не упустим, — пообещал командор.

— Сию же минуту! Для усиления аккумулятивного эффекта… И ещё, я должен поговорить с этим вашим… асше.

После такого заявления, Заккредани настойчиво выпроводил супругов из медотсека, а сам остался ещё часика на два или до утра, продолжать изыскания.

Оказавшись в каюте, Талех немедля последовал рекомендациям генетика и поволок Женьку в кровать, раздевая буквально на ходу.

— Эй! Погоди! — запротестовала она. — Не так скоро.

— Это почему?

— Сперва ответь на вопрос.

— Какой вопрос?

— Что такое тэрх-дрегор, и кто такие дэвхары?..

В такие минуты Евгения жалела, что не может запечатлеть это непередаваемое выражение на физиономии командора.

— Ох, ты и выбрала момент, — выдохнул он, покачал головой и криво улыбнулся.

— Я умею, — согласилась она, — выбирать. Так ты мне ответишь?

Талех вздохнул, кивнул, даже не собираясь выпускать её из объятий.

— Тэрх-дрегор — тайный орден… Это наиболее точный перевод на джамранский со староджаммского… Дэвхары возглавляют его. Всего тринадцать дэвхаров… — Талех умолк, что-то прикидывая в уме. — Но есть более интересный и приятный способ узнать.

— Какой?

«Эти джамранские способы! Никогда не угадаешь… Следовало ли соглашаться?»

— Не бойся… Рикких вполне естественен и желателен для супругов.

— Рик-каких?

— Рикких, — терпеливо поправил командор. — Глубинное РНК-познание.

«Прозвучало не то что бы страшно, но всё-таки жутковато…»

— Ева, не паникуй, — строго велел Талех. — Сегодня ты будешь исследовать мою память. Столько, сколько я позволю. Я хочу, чтобы ты, наконец, почувствовала…

«Хм… Я и так начувствовалась предостаточно».

— … Предыдущий опыт был чересчур… бурным, поспешным. Ты ничего и не разобрала толком. Ощущения получились общими, смазанными. Я плохо всё контролировал, — признался он. — У меня недоставало опыта… Но пришло время насладиться взаимопроникновением генотипов, умиротворённо, осознанно, с чувственной дифференциацией…

«Так, понятно. Талех распробовал новый уровень джамранского генетического спаривания без риска…»…

— Ой!..

— Можешь закрыть глаза…

Это напоминало скольжение. Их плавно уносило всё дальше, по течению тёплой реки. Они погружались всё глубже в поток РНК… Разрозненные картинки сливались в чёткие образы. За несколько минут Женя изведала больше, чем Талех рассказал бы ей за день…

Тэрх-дрегор стояли у истоков идеологии реформистов. Собственно, они и были первыми реформистами и успешно противостояли традиционалистскому беспределу. Поначалу тайно, затем открыто, но однажды потерпели неудачу…

Память Талеха несла её по новым спиралям. И Женя впускала его всё дальше и дальше… И двигались они всё слаженней.

Тайный орден руководил джамрану в тысячелетия странствий. А когда реформисты обосновались в созвездии Кассиопеи, занял подобающее ему место. Тэрх-дрегор контролировал командармусов, грандармусов, Совет и Трибунал. Дэвхары следили за соблюдением интересов реформистов. Они находились вне государства и координировали законы, управляя генетической безопасностью. Чтобы не допустить возврата к жестоким временам джаммов и традиционалистов, они разработали систему генетических ограничений… Позже боролись с неотрадиционалистами… Всегда исподволь наблюдали за исследованиями учёных, решая, какие из них приемлемы, а какие нет. Осуществляли дипломатические миссии. Тэрх-дрегор проявлялся во всём и везде, а порой, и защищая тех, кого Трибунал безоговорочно признавал виновными…

— Как Рокена?

— Не отвлекайся…

— Но если ты — дэвхар и выше государственных интересов… Почему же тогда судили тебя?

— Я нарушил закон, одобренный тэрх-дрегор, как гражданское лицо. Интересы тэрх-дрегор — выше государственных, но пересекаются с ними и защищают всех, без исключения.

— И Зандена?

— Да. Причастность к тэрх-дрегор не освободила меня от ответственности, поскольку ограничивая Зандена в его притязаниях, я действовал не как дэвхар, а как гражданское лицо, заинтересованное в личных претензиях. Если бы действия адъютанта представляли генетическую угрозу отдельному джамрану или всему государству, тогда бы я был уполномочен…

— Ну-у… Как посмотреть.

— Что это значит?

— Он — доставал меня, и если бы достал, то неизвестно ещё, как бы это отразилось на джамранском благоденствии…

— Дикарка!

Талех так распалился, что едва не зацеловал её до потери РНК-ориентиров.

— Продолжай…

Тэрх-дрегор внедряли агентов в государственные структуры. Даже организовали свои представительства, например, комитет по борьбе с генетическими преступлениями, возглавляемые дэвхарами.

Дэвхаров выбирали из членов ордена — пожизненно. Дэвхары, как правило, доминанты — ключевые звенья ордена, непосредственно осуществляли порядок и координацию, направляя связных — агентов. Однако никогда не занимали ведущие посты в республике. Согласно кодексу ордена.

«Я была права, — подумала Женя. — Серые кардиналы».

— Все офицеры по этике из тэрх-дрегор, — как бы между прочим заметил Талех.

«Удивил!»

Уникальный флот «звёздных драконов» тоже принадлежал тэрх-дрегор.

— Сейчас кораблей всего девять, — объяснил Талех. — Это пока. Но вряд ли в ближайшее время их станет больше. Из-за сложности технологий и трудоёмкости производства.

Все капитаны «драконов» — дэвхары…

— Я стал одним из тринадцати незадолго до твоего появления на станции…

— Нелегко с первого раза уложить столько в голове, — пожаловалась Евгения.

— Ничего, постепенно осмыслишь, — пообещал Талех, потихоньку выталкивая её на поверхность. — А когда увидишь в действии…

Она старалась об этом не думать, не представляя, какими могут быть эти действия, и уже опасаясь их…

Завершив рикких, Талех продолжил всё остальное, весьма ощутимо и умело продлевая каждую секунду удовольствия… И остановился только к утру.

— Поспи подольше, — с нежностью прошептал он. — Заседания начнутся после обеда.

Очень благоразумно, с учётом вчерашнего банкета.

— А ты куда? — она в полусне потянулась к нему.

Так не хотелось отпускать его от себя.

— Встречать дэвхаров. Они прилетают рано…

— А…

— И кое-какие дела с утра.

— У тебя всегда дела… — Женька перевернулась на другой бок, обхватила подушку мужа и провалилась в сон.

— Спи, — командор тепло улыбнулся и поправил на жене одеяло…

Когда она проснулась, хронометр показывал десять пятнадцать. Женя вспомнила, что сегодня её обязанность подменить Карека. Отбросила одеяло, встала, накинула халат, отодвинула переборку и… С изумлением замерла, почуяв аромат кофе и увидев Талеха сидящим за столом в гостиной… Командор мирно пил чай, просматривая утренние сообщения и планшеты с отчётами.

— Доброе утро!

Он поднял на неё взгляд и улыбнулся.

— Как спалось?

— Бодрствовалось перед этим лучше.

Они засмеялись.

Евгения уселась напротив мужа, и пока он наливал ей кофе из подаренного на новоселье кофейника, любовалась им, подперев ладонью щёку… До сих пор в это не верилось! Как такое возможно? Тихий семейный завтрак в каюте — горячие булочки, ветчина, марципановая паста… Как будто не существовало аномалии за иллюминатором, и беглого традиционалиста, и… Замигал гостиный коммуникатор, безжалостно нарушив идиллию… Талех передал Женьке чашку и ответил на вызов. На экране возникло взволнованное лицо Каримера… Не похоже было, чтобы он связался с ними с Серендала просто пожелать счастья или доброго утра…

— Проблемы? — мгновенно среагировал Талех.

— Морголина… Она была на Ниорхад. Её родные обеспокоены…

— Мне доложили. Всех пассажиров спасли и доставили на Ролдон.

— Её не оказалось среди спасённых… Это выяснилось лишь сегодня.

Талех нахмурился.

— Сведения точны?

— Мы расследуем… Старпом лично посадил Морри в спасательную капсулу в числе первых…

— Скорее всего, затерялась и дрейфует где-то в туманности. Я вышлю туда экспедицию. Не переживай, Карим. В стандартной капсуле запасов воздуха, воды, пайков и кислородных пакетов хватит на восемь суток. Её найдут раньше.

— Спасибо, Талех. Но… если она там. По свидетельству очевидцев, капсулу Морри уже подобрал корабль.

— Какой ещё корабль? Я высылал только отряд спасателей на катерах и несколько шаттлов ушли с Ролдона.

— То-то и оно… Чужой корабль. Один из пассажиров болтался рядом в другой капсуле и видел, как её подобрал звездолёт неизвестного класса, без опознавательных знаков. Вернее, с эмблемой в форме круга и стрелы. Больше свидетель ничего не разглядел. Как ты думаешь, это…

— Объявляй галактический розыск, — Талех отодвинул чашку и вскочил из-за стола. — Сейчас же! Я буду отслеживать все сообщения по галанету. Надеюсь, похититель объявится. И свяжись с тэрх-дрегор на Серендале.

Каример покачал головой.

— Ты не понял, Талех. Морголину не похитили, её спасли… И по всем признакам это был Катах-ран.

— Что за бред!? — рассердился командор. — Каример, ты прожил столько циклов! И всё ещё веришь в эту чушь?

Советник потемнел лицом.

— Это не чушь, Талех, это серьёзно. И знаки…

— Морри рассказала тебе о лабиринте? — усмехнулся командор. — Но это всего лишь игра…

— Не отрицай проницательность тессеракта.

— Хорошо, Каример, я не исключаю такой возможности и постараюсь отыскать Морголину. Кто бы это ни был, ему не уйти далеко. Я вышлю группу преследования на разведчике с «дракона», они зафиксируют инерционный след, выследят и догонят.

— Благодарю тебя. Мы тоже начнём поиски…

Советник отключился, а Женьке от волнения расхотелось пить кофе.

— Что такое катах-ран?.

— Ерунда, — бросил Талех, торопливо натягивая форменную безрукавку. — Старинная джамранская легенда. Чудом сохранилась ещё со времён традиционалистов…

Командор заперся в ванной с биокаппами. Женя деликатно подождала у двери, пока тот чистил зубы, и снова пристала к нему, когда он вышел оттуда.

— Что ещё за легенда?

— Катах-ран по-староджаммски — «орудие судьбы». Некоторые считают, что это реальная история, но я сомневаюсь. Вероятно, Морри стала лёгкой добычей пирата, рыщущего по Ардиуму в поисках наживы.

— А…

— Всё, я побежал…

Талех на бегу обул любимые сапоги. Быстро поцеловал жену.

— … А ты хорошенько позавтракай.

— Эй! Ты так ничего и не объяснил.

— Спроси у Рокена, — посоветовал командор, оборачиваясь у самой двери. — Он знаток древних суеверий…

После ухода мужа Евгения повздыхала и, немного поразмыслив, решила совместить приятное с полезным. Не желая завтракать в одиночестве, она отправила сообщение Рокену и пригласила его на чашку чаю… Он только что удачно вернулся из лаборатории, голодный… Так что, вскоре они сидели вдвоём и уплетали бутерброды с марципановой пастой и ветчиной.

— Рокен, ответь на вопрос…

Парень чуть не подавился булкой, и едва отдышавшись, выпил полчашки сливок.

— Зачем так? Без подготовки, когда я жую…

— А как иначе застать тебя врасплох?

— Так о чём вопрос?

— О катах-ран.

— А-а… Это.

Рокен перевёл дух, словно ожидал чего-то другого.

«Так-так».

— Орудие судьбы…

— Расскажи.

— Если тебе интересно…

— Очень!

— У джамрану есть легенда о корабле-скитальце и его капитане без команды… Вообще-то, основано на вполне реальных событиях. Древний традиционалистский учёный первым соорудил звездолёт для межгалактических перелётов и улетел на нём в экспедицию. В одиночестве. Потому что никто не согласился лететь. В него не верили… Путешествовал он долго и в неизвестной туманности подвергся странному излучению… Капитан выжил, но это генетически связало его с кораблём. Он не мог долго находиться вне корабля, пока кто-нибудь не занял бы его место. И вот, устав скитаться, он решил найти себе замену. Потерянного и недовольного судьбой гуманоида, зашедшего в тупик, ставшего изгоем, зациклившегося на своих проблемах и утратившего истинную цель…

— Ну, и? — Женю заворожила эта история.

— И однажды встретил такого. Тот остался на корабле вместо него. С тех пор всё повторяется, снова и снова…

— А куда девался прежний капитан?

— Никто не помнит. Слишком много времени прошло. Наверное высадился на какой-нибудь тихой планете, нашёл своё место в жизни и умер… А тебе зачем? Или для чего?

Женя рассказала Рокену о Морри.

— Вот это да! — парень даже присвистнул. — Выходит, не ошибся тессеракт…

— О чём ты говоришь?

— Лабиринт показал, что может случиться, если Морголина не изменится и не оставит вас с Талехом в покое…

— Всё равно не понимаю. Причём здесь мы и лабиринт? Это же игра.

— Лабиринт считывает информацию с человека и прогнозирует, метафорически проецируя его внутреннюю проблему. Личное дело каждого прислушаться или нет, и суметь расшифровать. Но лучше бы Морри сделала правильные выводы.

— Почему?

— Видишь ли… Если бы она успокоилась и перестала преследовать вас с Талехом, то не полетела бы на эту конференцию, не попала бы в аварию, и её никогда бы не поймал катах-ран…

— Всё настолько плохо?

— Теперь она будет скитаться, пока не встретит следующего олуха…

— Бедняжка…

Рокен внезапно рассмеялся.

— Да ладно! Не верь чепухе. Возможно, это и суеверия, и бред, как убеждён командор, а капсулу с Морголиной подобрали контрабандисты или пираты.

— В нашей галактике нет пиратов.

— Официально.

— Как бы там ни было, — Женя вздохнула. — А Морру жалко. Такого она не заслужила.

— Да ну? — ухмыльнулся Рокен. — Спорим, через пару минут ты изменишь мнение.

— С чего бы это? — Евгения покачала головой.

— Сейчас…

Парень развернул голо-список из своего коммуникатора и протянул его Женьке.

— Уверен, после этого ты перестанешь её жалеть.

— Что это?

— Тема доклада Морри. Читай!

Чувствуя подвох, она вчиталась, нахмурилась, несколько раз перечитала, не веря глазам… «Пагубное влияние человеческой ДНК на джамранскую генетику»…

— Вот мерзавка!

— А что я тебе говорил?.. Радуйся, что этот доклад никто не услышит. Я позабочусь.

— Может, это сыворотка не так перевела, — добрая Женя неуверенно попыталась обелить Морголину.

— Не веришь? Хочешь, найду для тебя русскую или английскую версию?

— Не надо, — Женька насупилась. — Вот ненормальная женщина! А знаешь, Роки… Этот ваш тессеракт-лабиринт — страшная штука. Когда предсказывает чьё-то будущее.

— Не знаю. Я уж давно в эти игры не играю…

Тут она вспомнила.

— Слушай! Случайно не ты причастен к вчерашнему инциденту?

— Какому инциденту? — к счастью, Рокену удалось всё прожевать, заранее.

— С исчезновением гостей.

— Ни в коем случае!

— Тогда, что это было? А? Дай угадаю…Эпидемия невидимости?

— Меньше будешь знать…

— Не знаю, как ты это сделал, но… Хотя бы успел замести следы?

— А то!.. За кого ты меня принимаешь? Не лезть в это, Ева. А если кто догадается, то пострадаю не только я, но и… Владислав.

— Влад?! Он тут каким боком?

— Тебе лучше не знать.

— Зачем ты подставляешься, Рокен? И других подставляешь… Мало развлечений? Иди поиграй в лабиринт.

— Гостевые игры — тоска.

— Конечно! Ты предпочитаешь живое общение, с Зеларен, как тогда в Ризвале, — Женя не упустила случая подколоть его. — Я видела тебя с ней, на днях.

Рокерша тоже прибыла на конференцию.

— И что такого?

— Да ничего… Ты ведь джамрану… А Ним из-за неё с тобой не общается?

— Ним? — голос Рокена дрогнул, зрачки расширились. Парень явно занервничал, и это не ускользнуло от ксенопсихолога, за годы поднаторевшего в рокеноведении.

— Что тебе до Ним?

— Собственно… Я думала, у вас нечто особенное, а не просто обмен.

— Особенное? — Рокен больше не улыбался. — Не смеши! Что может быть особеннее обмена… И не со мной. Она же получила, что хотела…

Женька совсем ничего не понимала, охваченная дурными предчувствиями.

— Прости, если расстроила. Не видела Ним давно и беспокоюсь. Вдруг она исчезла так же, как и гости, и не вернулась.

— Не стоит за неё волноваться.

Рокен залпом выпил остывший чай и молча вышел. А Женя не стала его задерживать или догонять. Она подошла к иллюминатору, установила обзор на аномалию. И призадумалась, наблюдая, как ярится голубой вихрь.

«Странное что-то творится на этой станции. Люди исчезают, потом появляются. Ним куда-то запропастилась… Морри пленил загадочный катах-ран, если верить легендам. Да ещё вот аномалия… А затем выяснится, что наша вселенная — это бесконечный тессеракт с повадками кубика-рубика?»

1.5.3. — Разоблачение

Пробуждение Гилеха оказалось не из приятных. В особенности, когда он понял, сколько всего пропустил. А Женя даже не могла ему как следует посочувствовать. Со вчерашнего вечера с её чувствами творилось что-то очень странное. Она, то бросалась из крайности в крайность, то впадала в ступор… И лишь к обеду следующего дня осознала, что между ней и Талехом произошло нечто прекрасное и невероятное… И её накрыло волной обожания к мужу.

Впрочем, командор тоже пребывал в прекрасном расположении духа. Поэтому в ответ на оправдания Гилеха в «неподобающем поведении и утрате бдительности перед коварством Теризы», только приободрил его:

«Ничего, дружище. Тери — джамранка, а если джамранка решает быть женщиной, то ничего не поделаешь. Остаётся лишь соблазнять, соблазняться и получать удовольствие».

Но вот удовольствия Гилех как раз таки и не получил. Весь спектр эмоций по полной программе, кроме удовольствия… И конечно же, что стало с генетическими пробами традиционалиста он не помнил.

Конференция тем временем набирала силу и усиливала обороты. Учёные помимо основных докладов ежедневно обсуждали аномалию, споря до хрипоты, а порой и до драки. Но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Вихрь по-прежнему вихрился, но никуда не открывался и не девался.

Случались и казусы. Однажды, возвращаясь с научной секции, где выступал Грегори, Женя с Владом стали свидетелями грандиозного провала… ЗуЗоора.

Он вывалился прямо перед ними на палубу из малого конференц-зала, а вслед ему неслись крики, гогот, топот, свист и улюлюканье. За линдри с треском захлопнулись переборки, и он неистово заколотил по ним — весь лиловый от злости, перепачканный томатной жижей, а с затылка и лба Зоора стекали желток и белок. К воротнику и волосам прилипла яичная скорлупа.

— Будьте вы крюльнуты пожизненно! — в сердцах выругался учёный, и только потом заметил застывших с вытянутыми лицами землян. Он тотчас напустил на себя отстранённый вид, чтобы сохранить остатки достоинства, и даже попытался оттереться. Женя молча и с состраданием протянула ему упаковку влажных салфеток.

— Как эти кретины пронесли туда яйца и помидоры? — ворчал ЗуЗоор, орудуя салфетками.

Зато Евгения поняла, почему на заседания строго запрещалось брать с собой еду.

— Скажи спасибо, что не тухлые, — доктор втянул носом воздух, еле сдерживая улыбку, — или горячие. А в остальном как? Невредим?

— Нормально! — сердито ответил линдри. — Голова цела, члены[50] в порядке, но пострадали моя одежда и репутация…

Будто в ответ на сетования, к нему подкатил робот-чистильщик и принялся соскребать желток и скорлупу со штанов.

— Уйди, проклятый! — завопил учёный, безжалостно отпинал несчастного робота и отшвырнул далеко в сторону.

ЗуЗоор не на шутку разошёлся…

— Неслыханно! Возмутительно!

Он так размахался гибкими конечностями, что Женя с Владом отступили подальше.

— Отсталые псевдогуманоиды! Видите ли, все станут кенни, одри, мачо или кафри, потому что никто не захочет быть пофом или крюлем… А что?! Обязательно? Извращенцы! Уроды моральные…

Понемногу вопли сменились брюзжанием.

— Якобы, конец порядку… Чепуха! Кто, спрашивается, этот порядок устанавливал? Кто-о?!.. Окуклились в коконе своего невежества и рады…

Бубня себе под нос, ЗуЗоор побрёл прочь от невольных очевидцев его позора, а за линдри упрямо гудя и мигая потащился непробиваемый чистильщик…

— Всё ясно, — заметила Женька. — Его доклад потерпел фиаско…

Как и предсказывал Гилех. Джамрану зачастую поражали, но и раздражали своей прозорливостью и дальновидностью.

— Просто соплеменники Зуора к такому не готовы, — подытожил Коршунов. — Гении опережают своё время. Но придёт день и…

Доктор подумал и направил в конференц-зал роботов уборщиков, и на всякий случай вызвал охрану…

Выступление Лауреллии, напротив, вызвало настоящий фурор. Доклад обсуждали два часа, а потом ещё несколько дней народ дискутировал в коридорах, на обзорных площадках, транспортных лентах и в «Синегарской Звезде». Тема неожиданно попала в струю, прозвучав до чрезвычайности актуально:

«Правомерно ли употреблять «гатраков» в качестве ругательства. За или против?»

Учёные, как личности просвещённые, были против, а не против и даже «за» высказались сами гатраки — юнцы когорты во главе со своим командиром шестилеткой Лэгротом. Возможно, Лаури и допустила великую ошибку, пригласив их на свою секцию… Но зрелище вышло отменным!

В разгаре напряжённого диспута «красавчик» Лэгрот встал, приосанился, горделиво распушился, поиграл надбровными дугами и бронированными мускулами… Выглядел он при этом устрашающе прекрасно — полыхающие зрачки, вздыбленные иглы… Публика невольно засмотрелась… Те, кто не испугался.

— Сородичи и союзники! — прорычал Лэгрот, голосом достойным самого вождя. — Мы крайне польщены таким вниманием к нам. И настаиваем, со всем почтением, о, возлюбленные граждане конгломерата, чтобы вы и дальше упоминали нас, взывая к нашей Космической Матери…

Народ слегка опешил, не зная, как на это реагировать. Женьку разобрал смех, а гатрак продолжил:

— Уверяю вас, мы счастливы, — тут он оскалился так, что большинство сидящих неподалёку шарахнулись, — нагонять думами о нас ужас на вас… Чтобы никогда не забывали, кто ваши союзники, боялись и трепетали при виде каждого из наших отцов[51]!

Похоже, только Евгения оценила юмор Лэгрота, потому что…

В итоге, завязалась нешуточная драка. Хорошо что команда безопасности вовремя подоспела. Всех разняли и развели, кого в тюремный блок и на гауптвахту, а кого и в медотсек.

«Гатраки есть гатраки, — бурчал Дравал, конвоируя нарушителей. — Хоть в мундир их выряди и поставь командовать джамранским звездолётом».

Женька с ним не соглашалась. Гатраки, по её мнению, были гораздо цивилизованнее, чем казались. Агрэгота она вообще считала особенным, выдающимся и при нём даже гатраками не ругалась.

После драки общественность благоразумно воздержалась и всё решили оставить как есть… А командор распорядился задержать гатраков на гауптвахте, до прибытия Агрэгота. Тот, прослышав об аномалии, уже спешил в ипсилон квадрант на своём новом штабном астероиде — Сэнтеррани. И, конечно же, Женя ни за что не пропустила разборки, когда главнокомандующий прилетел на Ролдон-дон.

Громко и непереводимо ругаясь, Агрэгот неспешно прогулялся вдоль строя виноватых юнцов, остановился и гаркнул:

— Кто, зачинщик?!

— Я! — вперёд выступил Лэгрот, дерзко устремив восхищённый взгляд на главнокомандующего.

— Заберите его на корабль, — приказал Агрэгот, подозвав своих помощников. — Всыпьте ему до крови. И бросьте к остальным в пещеры…

Десять суток без еды в сырых пещерах нижнего уровня — таково было наказание за нарушение дисциплины у гатраков.

«Ничего, полезно, — думала Евгения, наблюдая, как уводят Лэгрота и других юнцов. — Листиков пожуют, водичкой запьют. Витамины».

Она помнила о своём заточении на астероиде Крэспэрота. А Лэгрот не спускал восторженных глаз с Агрэгота.

— Накажите меня лично, командующий! — умолял он напоследок. — Это честь для меня. Я так мечтал служить игла к игле с вами…

— Что ты знаешь о чести?! — проревел Агрэгот и мгновенно ужесточил свой приговор. — Приковать его цепями в отдельной камере!

И в зрачках юного гатрака вспыхнуло обожание.

— Приходится быть свирепым, — ворчливо объяснил Агрэгот Женьке. — Иначе, на голову сядут.

— Как я тебе рада! — воскликнула она, и на глазах у обалдевших генералов обхватила торс главнокомандующего. До головы просто не достала.

— Когда-то, я был её старпомом и капитаном, — сконфуженно пробасил Агрэгот в ответ на молчаливое недоумение подчинённых. — Очень недолго.

«Но сперва, мы чуть не стали симбиогентами…».

Вот так, в суете и волнениях, проходили дни. А ночи — завораживали, одна восхитительней другой. С Талехом, разумеется… Даже несмотря на то, что татуировка заламина поблёкла.

Супруги вновь наведались к Заккредани и после повторных анализов, генетик вынес жизнерадостный вердикт:

— Физиология землянки адаптировалась к аминокислотам джамрану, благодаря «зелёным тельцам». Следовательно, Талех, с твоей стороны Еве ничего не угрожает.

— Всегда найдётся что-нибудь ещё, — пробормотала Женя, не особо доверяя прогнозам, — с моей стороны.

Тем не менее, это не мешало ей наслаждаться полным генетическим слиянием с любимым мужем, часами напролёт… Настолько, что она забывала об аномалии и беглом Радехе, прячущемся где-то на станции. Зато дэвхары о нём помнили и взяли на себя существенную часть поисков. Однако Женя до сих пор не познакомилась с коллегами Талеха по тэрх-дрегору. Точнее, вообще ни разу не видела с момента их прибытия на станцию. Когда она проинформировала об этом мужа, он ответил:

— Зачем тебе это? Дэвхары заняты расследованием. Вполне достаточно, что ты знакома с одним из них, — и лукаво добавил. — Со мной.

Как бы там ни было, они существенно облегчили командору задачу и сняли с него часть ответственности. Ночевал Талех всегда дома. За это Женя готова была расцеловать дэвхаров…

Всё-таки позже она их увидела. Рокен показал в офицерской столовой.

— Ничего особенного, — разочарованно протянула Женька, тыкая вилкой в кекс. — Джамрану как джамрану.

— А чего ты ожидала? — удивился Рокен.

— Ну-у… Там… Красные плащи, капюшоны с прорезями, инквизиторские полумаски…

— Шоу гремлинов насмотрелась?

— Нет. Пришла к выводу, что в современной галактической культуре это первейший атрибут всего загадочного и жуткого — дмерхи, кводилоиды…

— Больше характерно для вашей первобытной культуры, — парировал Сингер, тенью пролетая мимо, и добавил, обиженно:

— Дмерхи — не жуткие.

— А что эта жуть балахонистая тут забыла? — нахмурился Рокен, отставляя чашку и провожая глазами капюшон Сингера.

— Они теперь повсюду-у, — замогильным голосом ответила Женя.

Когда Рокен отсмеялся, друзья отправились в генетическую лабораторию.

— Хочешь узнать, как я выслеживаю традиционалиста?

— Ещё бы!

— Тогда смотри сюда.

Генетик развернул посреди лаборатории объёмную схему станции, где практически в каждом секторе обозначились светящиеся кружочки с ДНК-спиралями разных генетических спектров. Одни непрерывно перемещались, другие двигались в ограниченном пространстве, многие горели неподвижно.

— Это геносигнатуры джамранок, за которыми я приглядываю. Теперь, будь внимательна…

Ждать приходилось по нескольку часов. Рокен просиживал в засаде до глубокой ночи или до утра, пока какая-нибудь из геносигнатур не раздваивалась. Это происходило всякий раз, едва «слепок» начинал удаляться от оригинала. Порой следы одних и тех же геносигнатур отслеживаемых джамранок расходились в течение двух-трёх суток в нескольких направлениях поочерёдно.

— А кроме тебя, кто-то ещё наблюдает? — поинтересовалась Женя.

— Приборы. Фиксируют и отслеживают путь вторичной геносигнатуры до конечной инстанции и подают сигнал команде безопасности.

— Значит, тебе не нужно постоянно тут находиться.

— По возможности, желательно… В основном это скучно, но иногда даже весело.

Веселее некуда!

Вот, представьте, возвращаетесь вы после удачного и страстного обмена… Расслабленный и умиротворённый… А вас хватают в коридоре вооружённые охранники, и беспардонно устанавливают вашу личность с грубым вытрясением подробностей. Кому такое понравится?

— Почему нельзя сразу отличить традиционалиста от нормального гуманоида?

— Радех способен замаскироваться.

— А шипы?

— И шипы замаскировать.

— Ну, ладно… А что если, снять геносигнатуры у всех мужчин на станции, а не только у женщин-джамрану?

— Напрасная трата времени и ресурсов.

— Но так вы точно установите, кто ушёл, без психологической травмы…

Рокен смеялся долго и со вкусом.

— Ева, мы здесь не для того, чтобы следить за личной жизнью обитателей. Это чересчур утомительно. И потом, при наложении отслеживаемых геносигнатур высвечиваются обе одновременно, что невероятно запутывает. Вообрази, какая будет каша!.. Джамрану-мужчины и прочие гуманоиды только засоряют поле сканирования. Когда Радеху потребуется обмен, он нацелится на джамранку.

— А вдруг на землянку или линдри?

Рокен снисходительно улыбнулся и покачал головой.

— А разве нет? Мы очень даже генетически привлекательны.

— С этим не поспоришь, — ответил Рокен. — Но Радех — традиционалист и клюнет лишь на джамранку. Остальные ему не подходят.

— Неужели?

— Как традиционалисту. Они привыкли использовать ДНК низших рас в целях развлечения, а не обмениваться с ними генами для стимуляции и генетического оздоровления.

— Это кого ты назвал низшими?!

— Только по мнению традиционалистов. Они всегда экспериментировали над другими.

— Как и джаммы?

— Примерно. И намного хуже…

— А если он захочет развлечься?

— Исключено.

— Это, наверное, утомительно.

— Что?

— Следить за сигнатурами.

— Не очень… Со мной в лаборатории дежурят ещё трое, — признался Рокен. — У нас график.

— И дэвхары с вами заодно?

— Ни за что! У них свои методы.

— Например?

— Реагенные ищейки.

— А это что за твари?

— Гадкие и летучие.

— В смысле, крылатые?

— В смысле, газообразные!

Рокен брезгливо поморщился.

— Это вещества, реагирующие на присутствие в ДНК запрещённых стимуляторов, катализаторов и прочих незаконных геномов или сывороток. Именно так дэвхары рассчитывают найти традиционалиста… Я ему не завидую. Мерзкое ощущение!

— Откуда ты знаешь?

— Так они ловили нео. Однажды, и я попался…

Неизвестно, что там насчёт самого беглеца, но в результате «ищейки» эффективно отследили контрабанду запрещённых геномов и разоблачили существование «теневой генетики» на станции. Тюремный блок до отказа заполнился джамрану, нарушающими закон. Хотя, в большинстве случаев, «ищейки» выявили относительно безобидные геномчики, тянущие лишь на мелкие правонарушения.

Довольные уловом, дэвхары переправляли виновных на Ролдон, для суда. Тщательно перепроверяя каждую партию, перед посадкой в модуль.

— Такими темпами станция опустеет, — ворчал Рокен, наблюдая за отправкой очередной группы. — Было бы из-за чего шум подымать…

Любой прибывающий звездолёт или катер скрупулезно досматривался, и никто не убывал со станции без личного разрешения командора. Сначала жаждущие вылететь толпились у кабинета Талеха. Потом некоторые из них сидели в очереди на приём к ксенопсихологу. Пожаловаться…

Женя и здесь отлично справлялась, успешно перекладывая свои обязанности на Карека. Она нагрузила джамрану до такой степени, что он не выдержал и послал докладную командору. Узнав об этом, Миритин хотел на радостях устроить вечеринку. Женька его отговорила. Поскольку выговор от Талеха за «уклонение от служебных обязанностей в такой сложный для Ролдона-2 период» — не способствовал хорошему настроению.

Костеря «ябеду» Карека на все лады самой изощрённой гатракской бранью, почерпнутой у Агрэгота, Евгения отправилась навестить Теризсиллу. Командор неофициально ей разрешил. Димитин упорно вёл с ним переговоры по «освобождению ценного сотрудника», но Талех был непреклонен. Тери по-прежнему находилась под домашним арестом и в полной изоляции. Через это они с Женей и подружились. Сочувствующая землянка тайком проносила джамранке планшеты с голо-записями конференции. Хотя была уверена, что Талех с его агентурой про это знает, просто закрывает глаза…

— Ева! — неожиданно прозвучало из коммуникатора. — Если намерена проводить меня, беги к тринадцатому шлюзу…

Женя успела за пять минут до отлёта шаттла, выскочив на стыковочный причал, где её ждал Талех.

— Я отбываю на Ролдон, на четверть фазы, по заданию ордена.

— Почему раньше не предупредил?

— Сам только что узнал… — Талех грустно улыбнулся. — Не хочу прощаться по коммуникатору.

— Ты же скоро вернёшься!

— Разумеется, вернусь…

Он протянул ей планшет.

— Вот.

— Что это?

— Твой отпуск. Ты ведь устала, со всеми этими аминокислотными проблемами. Тебя истощили последствия. Прости за выговор…

Евгения насторожилась. Джамрану — перед землянами не извинялись! Из всех джамрану перед ней оправдывался лишь Рокен, и то, притворялся сожалеющим… Да и, как известно, он — бунтарь рецессивный…

— Что всё это значит, Талех?

— Долго объяснять. Нет времени… Недели отдыха хватит? Всегда можно продлить…

— А Карек?

— Впредь не будет доставать меня жалобами. Пусть справляется.

С трудом в такое верилось…

«Что-то здесь не так. Определённо».

— Обещай ни во что не впутываться.

— Лучше возьми меня на Ролдон. Я быстренько соберусь…

— Нет, дорогая. Это секретная операция.

— Понятно… — Женя пригорюнилась.

— Я же вернусь, — он постарался её подбодрить. — И слетаем куда-нибудь вместе. А пока отдыхай в своё удовольствие. Я распорядился насчёт твоей безопасности. Возле нашей каюты дежурит Боббэрот, к ночи его сменит мой личный офицер. Если захочешь, они будут сопровождать тебя на прогулках. Договорились?

— Договорились.

— Миритин за тобой присмотрит.

— А…

— Командор, пора, — переборки шлюза разъехались, и оттуда выглянул пилот шаттла, он же, агент — джамрану.

— Не скучай, Ева, — Талех быстро поцеловал жену и, не дав ей опомниться, скрылся в шлюзовой камере.

— Пока… — только и успела ответить Женька ему в спину.

Она растерянно вернулась домой. Теперь не до визитов. Машинально поприветствовала Боббэрота, и едва створки за ней сомкнулись, заметалась по квартире…

Итак, Талех улетел, поручив станцию Дмитрию, Дагену и парочке дэвхаров… Мило!

Что-то во всей этой ситуации Женю смущало.

«А вдруг это связано с Морри?»

Поиски всё ещё велись, но пока безрезультатно…

«Нет! Не то…».

Талех и прежде улетал в командировки, на Ролдон, но обычно ненадолго и не пёкся так об охране жены… Или это связано с традиционалистом? Или…

Евгения заглянула в шкаф, ванную, кабинет… Он даже не собрал вещи!? Или дорожный комплект у командора всегда наготове?

«Так, хватит бегать! Надо на чём-нибудь остановиться».

И Женя остановилась, в спальне. Уселась на кровать и принялась дрожащими пальцами набирать код Миритина. У неё так тряслись руки, что пришлось вцепиться в полоску коммуникатора. Коммуникатор отделился от рукава, выскользнул из ладони и спланировал под кровать. Евгения полезла его доставать, размышляя о том, что браслеты куда удобнее и надёжнее. Но браслетами пользовались в основном на Рэпсиде…

«Стоп!.. А это что такое?»

Коммуникатор тускло мерцал на ворсистой тёмно-бежевой поверхности, у ножки кровати. А рядом лежала… прозрачная цилиндрическая упаковка. Женя попутно захватила и её. Вылезла и уселась в кресло, изучая добычу…

«Таблетки!»

И не просто какие-то там, а напичканные генами телепатии… Насколько она разбиралась в джамранских упаковках. Наверное, выпали из кармана Талеха, в ту самую ночь…

«И столько времени провалялись там?»

Много всего произошло, вот командор и не хватился. Странно, что робот-уборщик не заметил. Хотя, чего тут странного? Роботы в каютах устраняли грязь, пыль, мусор, крошки и мелкие предметы, на какие были запрограммированы — пуговицы и кнопки, например. А крупные и незнакомые вещи не трогали.

Женя повертела цилиндрик. Открыла, понюхала, закрыла… Хотела куда-нибудь прибрать, чтобы потом отдать Талеху, но внезапно передумала. Не иначе, как проснулся джамранский чёрт…

«Это же такой шанс!»

Принять таблетку и под выдуманным предлогом зайти к Дмитрию. Заместитель наверняка в курсе происходящего. Хотя бы саму малость… В свете последних событий она должна выяснить, зачем Талеха вызвали на Ролдон!

Женька не стала ждать, пока в ней заговорит голос совести, и откупорила цилиндрик. Рванула к пищеблоку, закинула таблетку в рот и запила…

«Ой, что я наделала!?»

Поздно бояться… Рокен утверждал, что одна доза не опасна для человека. И даёт всего лишь слабенький кратковременный эффект…

«Вот и проверим».

Женя сунула цилиндрик с таблетками в карман и, неуверенно потоптавшись у двери, вышла в коридор. И решительной походкой двинулась к офису Дмитрия Анатольевича, не обращая внимания на осклабившегося Боббэрота…

Она успела добраться только до лифта, где это на неё и обрушилось. Из черепа будто вышибло пробку, с лёгким шипением, как из бутылки шампанского. В голове образовалась небывалая лёгкость и пустота, словно её собственные мысли попрятались по чуланам заднего мозга. Сознание наполнилось гулом, и гул нарастал, превращаясь в неразборчивый шёпот…

Дальше идти стало нелегко. Она присела на корточки, прижавшись к переборке у лифта, и стиснула пальцами виски… Больше не осталось собственных мыслей, только чужие, множество чужих голосов, но Женька ни слова не могла разобрать…

Лифт открылся и оттуда шагнул традсельгарец. Женя на мгновение уловила, о чём он думает… О еде! В голове промелькнул навязчивый образ традсельгарской булки с паштетом и пропал…

«Работает!.. Теперь бы приспособиться и сконцентрироваться…».

Собрав разбегающиеся мысли, Женька нырнула в кабину, за спиной удаляющегося инопланетянина. По крайней мере, там полная звуко- и, вероятно, мыслеизоляция.

«Вниз!» — на автомате скомандовала она, прислонившись к стенке лифта и прикрыв глаза, и только потом поняла, что в кабине она не одна. Вернее, почувствовала, чужие мысли.

«Чего это с ней?»

«Как побледнела…».

Женя открыла глаза и увидела… Фиримина с Егором.

— Привет, — прозвучало на автомате, помимо воли, словно язык ей не подчинялся, управляясь высшими инстанциями супер-эго.

— Привет, — откликнулись оба. — С тобой всё в порядке?

«Выглядит она странно…»

Это было похоже на эхо. Голоса, а следом отголосок мысли…

— С-со мной всё хорошо, п-просто… не выспалась.

Землянин и шакрен переглянулись.

— А тебе куда вниз? — спросил Егор.

Тут Женя сообразила, что к заместителю — наверх и брякнула первое, что взбрело на ум:

— В доки. Вызвали к окезу…

— Работа?

— Угу…

В голове настолько прояснилось, что она услышала, очень чётко, обрывки чужих мыслей.

«У Моисеевича…», — это подумал Егор.

«Надо что-то делать, — размышлял шакрен. — Если мы не скажем… И сами ничего не предпримем, то все могут пострадать….»

— Расскажем… — крутилось в голове у Хрусталёва. — И схлопочем по шапке… Нас отстранят… Запретят… Нельзя допустить, чтобы аномалию изучал кто-то другой. Мы — создатели вихря… Моисеевич подскажет, что делать….

Женя чуть не выдала себя, открытым ртом и вытаращенными глазами. Но вовремя спохватилась и уставилась в пол.

«Создатели вихря?! Ну, надо же… — она не поверила. — Это они? Сотворили целую пространственную аномалию?»

И в уме потихоньку начали складываться паззлы… Или она улавливала какие-то образы, мельтешащие у них в сознании или в подсознании…

Лифт остановился. И пассажиры вышли на одном уровне нижней полусферы. Так уж совпало.

«Судьба», — констатировала Женя.

Фиримин с Хрусталёвым торопливо распрощались и свернули направо — как раз в сторону известной каптёрки. А Женька сделала вид, что идёт налево — якобы в ремонтные доки. Но, естественно, не пошла. Завернула за угол и прислонилась к стене, чтобы отдышаться и прогнать надоедливый гул из головы…

«Нет, читать мысли это конечно здорово, наверное, но слишком утомительно».

Она с трудом дотащилась до ближайшей скамейки и рухнула на неё… И сидела некоторое время в полной прострации, слушая шёпот в голове. Мимо сновали рабочие. Женя с кем-то здоровалась и улыбалась, улавливая фрагменты дум о ремонте, запчастях и вечерних развлечениях… Потом всё закончилось. Внезапно. Видимо, действие генома телепатии завершилось. Пустота, отдающая эхом чужих голосов, ушла. Голова вновь привычно отяжелела и наполнилась собственными мыслями.

Женя посидела так немного, взглянула на коммуникатор.

«Полчаса всего».

Больше не теряя ни секунды, Евгения направилась к Моисеевичу.

Неужели то, что она услышала, не плод её больного телепатического воображения? Тогда необходимо срочно это прояснить. Даже если придётся съесть вторую таблетку… В крайнем случае…

Дверь в каптёрку оказалась закрыта… Женя толкнула переборку — раз, другой, но та не поддалась. Тогда Евгения принялась изо всех сил тарабанить… Створки наполовину разъехались, явив встревоженное лицо главного робототехника станции:

— Женя?

— Моисеевич!

Он растопырил руки, загородив проход, и явно не собираясь её впускать.

— У тебя всё хорошо? — она попробовала усыпить его бдительность.

— Пока не жалуюсь…

Женька резко пригнулась и проворно нырнула в каптёрку под локтём инженера. Остановить лазутчицу он не успел…

Прорвавшись в помещение, Евгения хмуро оглядела собравшихся.

Хрусталёв с Фиримином, как и следовало ожидать… Рокен, ЗуЗоор, Гилех, Влад… Грегори?! И… качающийся над столом балахон… Дмерх! Шердан или Сингер?.. Шердан!

— А что это вы тут делаете?

1.5.4. — Заговор «невидимок»

— Разговариваем, — не моргнув глазом, заявил Рокен.

Итак, каптёрка имени Петровича-Моисеевича отныне стала штабом заговорщиков.

— И давно это у вас? — вопросила Женька, встав в позу. — А ещё друзьями называетесь!

— Тихо, Женя, не кипятись, — успокаивал её Моисеевич, смирившись с фактом проникновения и огорчённо прикрыв дверь. — У нас собрание.

— Научная секция, — солидно поправил Гилех.

— Не прикидывайтесь. Вы что-то замышляете. И я обязана доложить…

— У тебя паранойя? — осведомился Егор.

— В таком случае, у вас — дурдом на митинге!

— Нет, Женечка, безмолвное противостояние, — ввернул Грегори.

— Детский сад! Ясельная группа… И кому вы противостоите?

— Тэрх-дрегор, — мрачно обронил Рокен.

— Да ну!.. Вы серьёзно?

— Серьёзней некуда, — англичанин нахмурился, остальные промолчали. Влад посмотрел виновато. А Женя вознегодовала:

— Да как вы посмели! Под боком у любимого капитана… Хотите подставить командора?!.. Отчудить такое под носом у дэвхаров!.. Талех один из них…

— Вот именно! — высказался Рокен. — Это для тебя он — любимый командор. А для нас — один из них… В настоящий момент.

— Поэтому, мы от тебя и утаили, — заметил Фиримин. — Прости…

— Прости?! — Женька окончательно вышла из себя, так, что перехватило дыхание, и сжала кулаки. — Прости?.. Да вы… Вы — оба! Чуть не убили его! Едва не сломали мне жизнь… Своими экспериментами.

— Всё же обошлось, — возразил Фиримин.

— Откуда вы знаете? — она подозрительно сощурилась.

Все дружно посмотрели на Рокена.

Н-да, конспиративщики из них те ещё…

— А о чём речь-то? — попытался выкрутиться Егор, запоздало сообразив, что их, по существу, взяли на пушку. — Какие такие наши эксперименты и ваша с командором жизнь?

— Не финти! — Женька так разозлилась, что едва ли не топала ногами, но присутствие укоризненно вздыхавшего Моисеевича немного охладило её обвинительский пыл.

— Вам-то не стыдно, Иннокентий Моисеевич? Талех столько для вас сделал! Вырвал из лап дмерхов…

— Но-но-но! — проявился Шердан. — У дмерхов нет лап.

— Заткнись, капюшон с завязками!

Шердан переместился в угол, что-то обиженно шелестя.

— Ты сядь… Сядь, Евушка, — вздохнул Моисеевич, придвигая стул. — Садись… Успокойся, — тут же принёс стакан воды и впихнул ей в руку. — Давай-ка разберёмся, по-хорошему…

— Что ты знаешь? — поинтересовался Хрусталёв.

— Всё!

Женя понюхала жидкость в стакане, на всякий случай, и выпила сразу половину. Не настолько же Моисеевич и присутствующие здесь коварны, чтобы вырубить её, подсунув что-нибудь из джамрано-шакренских арсеналов. Хотя, от Рокена стоило ожидать…

Она с подозрением изучила стакан.

— Ничего там нет, кроме воды, — успокоил её Коршунов. — Я бы не допустил.

Владу она верила. И заодно порадовалась, что хоть одному индивидууму в этой «ячейке сопротивления» можно доверять.

— Что, всё? — уточнил Егор.

— А то, что это вы создали аномалию. Уж не знаю, как умудрились, но я знаю.

Она допила остаток и звякнула стаканом об стол.

— Это вышло случайно… — начал Фиримин.

— Погоди, Фир, — перебил его Хрусталёв и обратился к Женьке. — Кто ещё это знает, кроме тебя и наших?

«Наши» перекинулись красноречивыми взглядами.

— Никто.

— Тогда, как ты узнала?.. Признавайтесь, кто проговорился?!

Все разом замотали головами, кроме ЗуЗоора и Шердана. Линдри задёргал членами, а дмерх отрицательно заколыхался.

— Больше мы это нигде не обсуждали, — подтвердил Рокен. — После того раза… Она не могла подслушать.

Женька хотела было признаться в пользе телепатических таблеток, но резко передумала. Доверять «сопротивленцам» всё равно нельзя, пока среди них околачиваются джамрану. Да и без джамрану, не помешает нож в рукаве.

— Совсем меня за дуру держите? — насмешливо удивилась она, лихорадочно нащупывая нужную зацепку.

«Будем импровизировать!»

— Я просто сопоставила факты, когда увидела вихрь и вспомнила аномалию из системы Хвоста. Наблюдала в записи… Сравнила. И ещё, я в курсе, что Фиримин брал образцы.

Всё-таки Рокен иногда чересчур много болтал.

— Да-да, ни для кого не секрет, что вы на своём БЗИКе изучаете аномалии всякие и проводите эксперименты. Да, Гилех?

— А что я? — попробовал отвертеться учёный.

— Ну, ты же, помнится, возмущался — у нас, мол, свои специалисты есть.

Крыть Гилеху было нечем.

— Так вот…

— И ты сама пришла к таким умозаключениям? — искренне поразился Грегори.

Женя, конечно, понимала, что её подача никуда не годилась, но продолжала вести счёт.

— Так вот… Я не договорила. Коль уж вы знаете о четвёртом этапе, — она свирепо уставилась на Рокена, — полагаю, для вас не секрет, как вспышка аномального излучения повлияла на дисс-камертон. Поразительное совпадение! Аномалию как раз зафиксировали в районе станции… Как видите, я умею правильно сочетать переменные… Грегори! — взгляд уткнулся в землянина, а затем переместился на шакрена. — Ведь тогда вы и начали свои эксперименты? Верно?

— Да, — кивнул Фиримин. — И тогда воронка открылась впервые. На несколько секунд…

— Фир! — запротестовал Егор. — Ева — жена командора.

— Я не стукачка, — оскорблёно заметила Женька.

— Причём здесь это? — вмешался Гилех. — Командор пользуется геномом телепатии, а ты к нему ближе всех.

— Это ничего не меняет. Так он способен прочитать мысли любого из вас. Талех применяет геном на допросах и переговорах, где я редко бываю. И… Он всегда предупреждает, если…

Тут Рокен расхохотался.

— И что в этом смешного?

— Предупреждает? Уверен, в половине случаев. Уясни, наконец, что ты — замужем за джамрану. Мы всегда недоговариваем. Знаешь поговорку?

— Какую?

— «Джамрану всегда говорит «может быть», а если джамрану говорит «да» или «нет», то это не джамрану».

— Допустим, слышала. И что? Ты тоже джамрану.

— Согласен.

— Но я-то шакрен, — напомнил Фиримин. — И моё слово — правдиво. Я привык отвечать за содеянное… Мы с Егором тайно провели испытания. Нам жаль, Ева. Мы виноваты, перед тобой и капитаном, но это вышло случайно. Никто не предполагал, что так всё обернётся. Шансы были ничтожно малы…Что-то не заладилось, с самого начала.

— А почему бы вам не посоветоваться с другими учёными? Или признаться во всём Димитину?

— Да ты что? — вытаращился на неё Егор. — Нельзя! Нас сразу отстранят… Мы потому тайком и экспериментировали, что ни одно научное сообщество не одобрило бы и не позволило бы проводить такие исследования. У нас тотчас изъяли бы образцы, списали бы с БЗИКА, и отправили на какую-нибудь захолустную планетку, собирать гербарии…

— Как трогательно, — всхлипнула Женька.

— Это правда, — подтвердил Грегори. — А если бы об этом пронюхал тэрх-дрегор…

— Да-да, — закивал Рокен. — Они бы присвоили всё себе и опечатали базу.

— Да неужели?

— Ты многого не понимаешь, Ева, — впервые глубокомысленно заметил ЗуЗоор из своего угла. — Через тайный орден джамрану фильтруются все изыскания. И либо получают одобрение, либо нет…

— Безусловно, — всколыхнулся Шердан, — они правы. Тэрх-дрегор прибрал к рукам темпоральные разработки и наши, в том числе. И постоянно следит за дмерхами. Тебе, возможно, трудно поверить, но… Дэвхары — непримиримые противники дмерхов.

— Талех тебе не враг!

— Я и не говорю о Талехе. Я в целом.

— Тэрх-дрегор стоят на страже всего, что может навредить галактике, а через это и джамрану, — спокойно пояснил Гилех.

— А, теперь ясно, — кивнула Женя. — Дмерхи — это первое, что угрожает галактике. В этом случае, я дэвхаров поддерживаю.

Шердан возмущённо мотнулся.

— Зачастую, тэрх-дрегор рубит на корню все прогрессивные начинания, — заметил Рокен, — если сочтёт их опасными, в будущем.

— То есть, пока дэвхары на станции, ты вынужден обходиться без запрещённых геномов, — перевела Евгения.

— Не хохми, Женька, — вздохнул Грегори. — Я ежедневно трясусь, как бы они не нагрянули с проверкой и не закрыли мою лабораторию или даже весь институт…

— А они могут? — удивилась она. — Ты же землянин. А институт вроде наполовину шакренский…

«И что за опасные секретные испытания вы там проводите?»

— Они всё могут… Земля и Шакренион в составе конгломерата.

— Дмерхи — нет, — вмешался Шердан. — Но от этого не легче. Мало того, что нас подавляют дмерховены, так ещё и дэвхары… Ни в одном континууме нет от них покоя!

— Нам ещё хуже! — подхватил Грегори. — Тэрх-дрегор оказывают влияние на правительство Земли. У них все карты, ножи, запрещённые геномы и прочие бомбы в рукавах.

— Может, хватит!? Бедные вы, несчастные, — не выдержала Женя. — Лучше рассказывайте, что задумали.

Заговорщики переглянулись.

— Мы решили всё исправить, — после небольшой паузы объявил Фиримин. — Свернуть аномалию и запечатать воронку.

— Как?

Фиримин вопросительно посмотрел на Егора.

— Ты делаешь большую ошибку, — предупредил землянин.

— Но она должна знать. Это касается и её…

— Что касается меня? — встревожилась Женя.

— Чтобы закрыть воронку, понадобится дисс-камертон, — заявил шакрен.

— Оружие хаоса?! — ужаснулась Евгения, не веря своим ушам. — Это исключено!

— Почему? — переспросил Фиримин. — Мы ставили опыты в изолированной камере с обычными камертонами… Когда узнали о воздействии аномалии на оружие хаоса… Если перенастроить частоту звука и перенаправить его обратно, на вихрь…

— Нет! — воскликнула Женя. — Как вы не понимаете?! Оружие хаоса убьёт Талеха, раньше, чем вы закроете воронку! Пусть всё останется как есть. Мне она не мешает.

Егор с Гилехом и Рокеном бесстыже прятали глаза, и Женька надавила на Фиримина.

— Ты же… Разумный самрай-шак.

— Ева, не беспокойся. Дисс-камертон никого не убьёт. Когда он находился на Серендале, то между ним и Талехом не было космических расстояний и вакуума.

— Поправочка! Оружие разработано против асаро, а, следовательно, может воздействовать и через вакуум…

— Да, но Талех не напичкан кристаллами, как они. И мы перенастроим частоту колебаний таким образом, что гены асаро перестанут их улавливать.

— Вы неожиданно обзавелись карманным резонатором? Или собрали в своей лаборатории?

— Нет, мы не в состоянии управлять камертоном, — пояснил Хрусталёв, — извне. Но я поменяю схемы в самом камертоне. Прежде чем мы доставим его сюда.

— Если бы всё было так просто… Ладно. Чего мне беспокоиться? Вы же его не найдёте. Так ведь?

Она подозрительно вглядывалась в загадочно улыбающихся заговорщиков.

— Увы… Вернее, к счастью, — огорошил её Хрусталёв. — Мы уже знаем, где искать.

— Не может быть! Хотя… Кто-то же подло выложил наши секреты…

Женя покосилась на Рокена.

— Это не я, не я! — подхватился он. — На этот раз, не я. Не сваливай всё на меня…

— Действительно, — подал голос, или что там у него модулировалось, Шердан. — Это я.

— Ты-ы?!

— А что такого? У дмерхов своя разведка. Мы осведомлены о местонахождении тайного хранилища тэрх-дрэгор. В туманности Циклопа. Туда они обычно свозят всё, что запрещено. Но это не мешает дэвхарам презирать запреты и самим пользоваться достижениями. Для устрашения и усмирения невинных.

— Невинных! — фыркнула Женька. — Ты так сильно ненавидишь дэвхаров, Шердан?

— Нет, но они нам мешают. Вставляют палки в… колёса.

— Ну, хорошо, вы знаете, где хранилище, и что там хранится. Но! — Женя вызывающе сложила на груди руки. — Как вы проберётесь туда и возьмёте камертон? Он же наверняка охраняется.

— Там нет живых охранников или андроидов. Всё на автоматике, — ответил Егор. — А секретные коды я легко взломаю.

— Какая самоуверенность! — фыркнула Евгения. — Это технологии джамрану. Не говоря уж о том, что вы не сможете покинуть станцию. Без специального разрешения.

— У нас есть, — возразил Фиримин. — Разрешение для всех сотрудников МПИГа… Но Ева права, — он выразительно посмотрел на соратников. — У нас нет своего корабля…

— А катер? — заметил Гилех.

— До туманности путь неблизкий, — Фиримин покачал головой. — На катере — недели три, не меньше. А нам не следует привлекать внимание долгим отсутствием. Да и стандартные щиты не выдержат сияния Ока Циклопа, попав в поле излучения при входе в туманность.

— Он прав, — кивнул Моисеевич. — Я изучил состав туманности. Нужен полноценный корабль или особый катер. Быстроходный, с обшивкой из нескольких слоёв тританиумно-мексалонового сплава с кристаллосодержащими и термогелиевыми прослойками и мощными энергощитами. Только так получится войти в туманность Циклопа и продержаться там определённое время. У катеров и шаттлов нету такой возможности.

— Осталось найти корабль, — заключил ЗуЗоор.

— Рэпсид Двидхад, — задумчиво проговорил Рокен, — подойдёт.

— Одолжишь у Талеха? — рассмеялась Женя.

— Угоню…

— А твой несанкционированный вылет сразу засекут сенсоры…

— Над этим мы работаем, — сказал ЗуЗоор. — Если нам удастся получить предписание от МПИГа на заимствование исследовательского звездолёта класса «КИТ».

— У меня идея получше, — заметил Грегори. — Мы достанем корабль через Хала.

— Вы и Хала сюда впутали?

— Маркафи — наш связной, — сообщил Моисеевич. — Но торговые суда нам не подходят. Были бы здесь Рал с Гранталом, они бы объяснили…

— Значит так, — продолжал Грегори. — И речи не было о торговых судах и синегарских транспортниках. У Хала частенько ошиваются линдри — капитаны риссаков — скоростных инкассаторов-доставщиков с нужными характеристиками. Они перевозят драгоценные грузы, прибыль в слитках и банковскую валюту, для которых установлена высокоуровневая защита. Компактные, но прочные и маневренные.

— А как же разрешение?

— Капитаны риссаков не летают без специального разрешения. А я только вчера засёк в баре двоих. Если им хорошо заплатить…

— Допустим. Но как вы проберётесь на причал через кордон службы безопасности? Все корабли досматриваются.

— Есть соображения на этот счёт, — туманно заметил Рокен. — К тому же, действовать надо быстро. Сейчас удачное время. Пока командора нет на станции.

— Правда? — усмехнулась Женька. — У вас ничего не получится. Кучка идеалистов-мечтателей! А ты Грегори… Переусердствовал с лечением от инфо-вируса. Это дало обратный эффект, и ты превратился в авантюриста… Влад! А ты почему молчишь? Ты ведь здравомыслящий человек!

Владислав вздохнул.

— Поскольку я невольно втянут в это… То предпочитаю молчать и следить, чтобы никто не наделал глупостей.

— Ваше предприятие — одна большая глупость. И как ты позволил втянуть себя в это безобразие?

— Случайно. Невольно услышал разговор, а потом… Меня шантажировали.

— Тебя есть чем шантажировать? — изумилась Женя.

— К сожалению… Я нелегально снабдил Рокена материалами для запрещённых исследований…

— Так это ты его шантажируешь? — Евгения хмуро уставилась на генетика. — Что ещё за исследования? Нет! Не говори. Я уже знаю. Невидимые гости?

Кажется, она начинала отслеживать связь.

— Да, это я взял образцы ДНК у бальдэрских тройняшек-невидимок, — подтвердил Влад. — Мы договорились с Рокеном собирать повсюду интересный генетический материал.

— Ага, пока кое-кто гостил на Вероссе… Так ты добился успехов, Рок?

— Почти, — ответил Рокен. — Но если узнают дэвхары… Отберут и запретят.

— А вдруг одобрят?

— Да ни за что! Ты их не знаешь… К тому же, я использовал реагент маскировки из традиционалистского модуля… И кое-что утаил, когда проводил опись и транспортировку с последующим замораживанием.

— Геном маскировки?

— И не только… На основе реагента-стимулятора, используемого для слияния с окружающей средой и ДНК невидимок, я и разработал генетический код, позволяющий управлять аурой невидимости на белково-изоморфном уровне. Только… С управлением плоховато. И эффект кратковременный. Невидимость проявляется спонтанно, не сразу и держится недолго.

— А как же металл и синтетика? Станция состоит из металла и синтетики.

— Мне удалось обойти эту проблему, — гордо ответствовал генетик. — Благодаря традиционалистским биотехнологиям. И дэвхары меня за это по головке не погладят…

— Это как пить дать, — согласилась Женька. — Я вообще удивляюсь, как вам посчастливилось сохранить это втайне от командора-телепата и прочих дэвхаров с ищейками. Особенно тебе, Роки.

— Видишь ли… Пока нас никто не подозревал, не читал наши мысли с пристрастием, и от дэвхаров мы стараемся держаться подальше, а все заняты поимкой Радеха и…

— Не юли!

— Есть один способ. Но лишь для экстренных случаев. Потому как довольно непредсказуемый. Мыслезаписи…

— Что это?

— РНК-раствор, содержащий готовые мысли-воспоминания. При малейшей угрозе телепатического контакта — быстрая инъекция портативным инъектором, встроенным в браслет. Вещество, попадая в кровь, действует мгновенно. Ложные воспоминания накладываются на текущие мысли и закрывают их. Работает безотказно.

— И тоже под запретом, — добавил Гилех.

— Кто бы сомневался!

«Выходит, Егор с Фиримином промотались? — рассудила Женя. — Не восприняли меня как угрозу. Заговорщикам и в голову не придёт, что теперь я умею читать мысли, когда захочу».

Она незаметно сунула руку в карман и сжала цилиндрик с таблетками.

— И всё-таки, — задумчиво произнесла Евгения. — Я не верю, Влад, что ты поддался на шантаж.

— И правильно, — он улыбнулся. — Ребята посвятили меня в свои планы, и я согласился сотрудничать добровольно. Их задумки не лишены смысла и открывают перспективы на будущее…

— Всё! — Женя вскочила. — С меня хватит! Я ухожу.

Она решительно направилась к выходу.

— И не пытайтесь меня удержать.

Однако никто как будто и не собирался. У двери Евгения задержалась и обвела взглядом каптёрку. Здесь ничего не менялось…

— Предупреждаю. У вас не получится. Я не позволю.

— Побежишь докладывать командору? — скривился Егор.

— Попридержи язык! — прикрикнул на него Коршунов. — Это её право.

«Ох, Владислав… Я люблю мужа. И пока я жива, никто не причинит ему вреда. Пусть все учёные галактики утверждают, что дисс-камертон безопасен. Однако…».

— А я бы на её месте нас заложил, — Рокен пожал плечами. — Но это невозможно. Командор недоступен. Я пробовал.

— Заложить? — обеспокоился ЗуЗоор.

— Связаться!

— Не собираюсь я никого выдавать, олухи, — сердито ответила Женька и ушла.

Весть о недоступности Талеха окончательно вывела из равновесия. Чтобы проверить, Женя сама попыталась его вызвать, по дороге к лифту… Бесполезно!.. Неясные подозрения зашевелись в душе…

«Надо что-то делать!» — Женя заперлась в каюте и опять металась из угла в угол.

Сперва она хотела посоветоваться с Эшессом, как с асше, но передумала. Было бы глупо… Ведь заламин воспринимал её больше как адзифу Талеха… И тут Евгению осенило.

«Каример!»

Нет, о заговорщиках ни слова. Только известит советника, что поступил анонимный сигнал, и оружие хаоса намереваются похитить. Чтобы принял меры, усилил кибер-охрану…

«Я уверена, он поймёт. Каример — дядька что надо!»

Женька устремилась к информационному блоку, но не прошла и пяти шагов, как путь ей преградил балахон.

— Шердан!

— Даже не думай!

— Откуда ты знаешь, о чём я подумала?

— Тут не надо быть телепатом.

— Хорошо, — она изменила траекторию и села в кресло. — Они тебя подослали?

— Нет, я сам.

— Ладно… А ты не забыл? За тобой должок.

— Второе желание? Отлично помню. Но прежде чем ты озвучишь его, позволь мне сказать.

— Хорошо. А что именно?

— Я здесь, чтобы объяснить тебе, почему не следует доверять тэрх-дрэгор и стоит опасаться дэвхаров.

— Слушаю.

— Помнишь, как ты попала во временной парадокс?

— Ещё бы! Иначе я бы не осталась здесь, насовсем.

— Это произошло не случайно. И не в результате ошибки… Мы создали парадокс намеренно.

Почему-то Женя и не удивилась.

— Чего-то подобного я ожидала, от вас. Каких-нибудь гадостей… Признайся, вам снова понадобилась моя личность. В будущей истории.

Шердан качнулся.

— Нет, Женя. Твоя личность здесь ни при чём.

— Тогда почему?

— Лучше спроси из-за кого.

— Из-за кого?

— Нас вынудил командор, угрозами и шантажом…

— Чего?.. Ты врёшь!

— Ничего подобного, — возмутился Шердан. — Спроси у него, когда вернётся. Это он настоял на том, чтобы мы создали условия парадокса, изменив линию времени, и свернув её во временную петлю. И даже любезно предоставил темпоральные разработки тайного ордена.

— Но зачем? — прошептала Женя. — Это всё наговоры… От вас — чего угодно, но не от него…

— Он — джамрану! — взвился Шердан. — На что ты надеялась? — и печально добавил. — А дмерхи бы так не поступили.

— Зачем? — повторила Женька, словно её заело.

— Это очевидно, — прошелестел балахон. — Талех пожелал оставить тебя себе.

— Он бы мне сказал! Мы бы что-нибудь решили, вместе…

— Ты бы не согласилась на такое.

— Не будь так уверен… То есть, я сама не знаю, как бы отреагировала, тогда.

— Вот! Командор и опасался, что выбор будет не в его пользу.

— Какой выбор?! — Женя вскочила. — Он не оставил мне выбора. Нет, не так… Он лишил меня выбора!

— Не-не-не! Избавил от мучительной дилеммы. А это, с его точки зрения, — высшее благо. Разные трактовки.

— К чёрту трактовки!.. Он же знал! Как важно для меня вернуться… Мы с ним об этом говорили… О том, что у меня ребёнок… Семья! Собака, наконец…

Женька чуть не плакала.

— Как он мог со мной так поступить?!

Она рухнула обратно в кресло, точно ноги подкосились, и прижала ладони ко рту.

— Э-э… Не так уж всё и плохо с тобой, — осторожно заметил дмерх. — Если разобраться. И с твоей семьёй. У твоего сына по-прежнему есть мать, и, учти, родной отец, и замечательный отчим. Семья даже не заметила твоего отсутствия. И Талех не потерял тебя. Оптимальное решение! И вашим и нашим.

— А обо мне… Обо мне кто-нибудь подумал? О моих чувствах…

Да! Может быть, она и не часто показывала истинные эмоции, пряча переживания глубоко внутри, за внешней бравадой… Потому что… Не привыкла ныть, жаловаться и сетовать на судьбу, сколь бы жестоко поганка судьба её не била. Женька стойко переносила удары, находила конструктивные решения, абстрагировалась, адаптировалась… И потом… Она не сомневалась, что вернётся в ту же минуту…

— Джамрану не думают о простых человеческих чувствах и слабостях, — безжалостно прошуршал Шердан. — Их заботят только генетические потребности.

— Как это по-джаммски, — горько произнесла Женя. — Но так не похоже на Талеха. Он ведь уверял, что не причинит мне боли…

— А по его разумению, это — не боль, а всего лишь необходимые изменения. Он самонадеянно полагал, что способен изменить твою жизнь к лучшему… И не только твою…

— А если бы он погиб?

— Командор и на этот случай оставил распоряжение — вернуть тебя обратно с потерей памяти. Ты бы всё забыла и не страдала.

— Зачем ты мне это рассказал? Чтобы я возненавидела его и переметнулась к вам?

— Нет. Как я уже упоминал, чтобы ты уяснила подлинную натуру джамрану. На самом деле, пришельцы из Вихря совершенно чужды людям. Мы — дмерхи и то ближе к вам — землянам, гораздо…

— Знаю-знаю. У тебя под балахоном — тщедушное тельце и трусы-семейники, — усмехнулась Женя.

— Семейники?

— Забудь. Гипотетически. Это наши земные представления…. Забавно.

— Забавно?

— Кончай пародировать эхо, Шердан! Забавно, что это и было моё второе желание — узнать, как в действительности произошёл ваш якобы парадокс… Всё искала подходящего случая. Ну, раз ты сам рассказал, то я воспользуюсь им по-другому.

— Как? — дмерх замер, не источая ни малейшего колыхания.

— Я тебя кое о чём попрошу, а ты не откажешь.

— Если отговорить их лететь… Даже не проси!

— Брок упаси!.. Так вот, Шердан. Ты вернёшь меня обратно, в моё время и без всяких там проволочек и петель.

— С ума сошла!? А как же временной парадокс?

— Ха! Парадокс! Сбой же не сам по себе произошёл, а его подстроили. Вы, между прочим. Следовательно, потрудись всё исправить.

— Это невыполнимо. Лучше уж я тогда уговорю заговорщиков не рисковать…

— А мне плевать! Тащи сюда этот свой темпо… термо… нейро, короче, модулятор.

— Женя, — в голосе Шердана прозвучал упрёк. — Подумай как следует. Там, у второй тебя, своя жизнь… Ты хочешь исковеркать временную линию?

— Нет, только занять свою. Законную! Которой меня лишили, насильно…

— Не утрируй.

— А как ещё? Вторая Женя пусть идёт сюда. Из нас двоих она — самозванка. Вот пусть и отдувается.

— Она — это и есть ты. Не делай глупостей!

— А вдруг, я тоже хочу мужа рок-музыканта, нормального, без генетической придури, сына, дочь и… Обычную жизнь! В Англии. И… Мне здесь не место… Даже кводилоиды почувствовали…

Кажется, у неё начиналась истерика. Женька постаралась взять себя в руки. Получалось отвратительно. Голос срывался. Слёзы мешали видеть…

— Не хочешь, — жёстко констатировал дмерх.

— Это мы ещё посмотрим… В общем так, Шердан. Я ухожу, а когда вернусь, модулятор должен лежать здесь, — Евгения указала на столик, — настроенный, как надо.

— Куда ты собралась? — задёргался балахон.

— Поговорить с Талехом. И убедиться…

— Его нет на станции.

— Без тебя знаю… Из-под земли достану! И на Ролдон за ним отправлюсь, если потребуется. Хотя, подозреваю, он не на Ролдоне…

— Видишь, ты даже не уверена.

— Я узнаю. Вернее, я знаю, кто может знать. Дмитрий! Талех никогда не отлучается со станции, не предупредив зама. Он в курсе.

Женя сорвалась с кресла и кинулась к двери.

— Не вздумай нас выдать! — донеслось ей вслед. — Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла.

— Звучит обнадёживающе, — бросила на ходу Женька и вылетела за дверь.

Головной офис Дмитрия располагался не в командном отсеке, а на средней палубе центрального сектора Ролдона-2. Чтобы любой обитатель станции мог обратиться к нему без специального пропуска.

У полупрозрачных переборок офиса Женя чуть не столкнулась с Гэбриэлом. Он как раз выходил оттуда с разрешением на вылет в руках.

— День добрый, — улыбнулся кронпринц. — Куда так несёшься?

— Привет, — машинально ответила Евгения. — О… А вы уже возвращаетесь домой? Конференция ещё не закончилась…

— Пока нет. Это я отбываю, ненадолго, завтра утром. По делам Зверя. Не дальше этой системы. Мы с Талехом договаривались.

Он помахал разрешением.

— А Камилла?

— Остаётся. Можешь проведать их с Марком.

— А этот, граф ваш, Хьюго.

— Тоже… Не беспокойся. Он никого не укусит. В последнюю нашу стычку, я выбил ему клыки. Зубы медленно отрастают. Успею вернуться.

— А Зигмунд?

Гэбриэл насторожился.

— К чему столько вопросов? Я лечу один.

— Ты уверен?

— Ну, со Зверем. То есть, на Звере… И мне пора.

Он спешно распрощался и запрыгнул на транспортную ленту. Женя проводила его взглядом. Разбойник доехал до перекрёстка, соскочил с ленты и исчез за углом.

Едва Гэбриэл скрылся из виду, Евгения выбрала срочный вызов на коммуникаторе.

— Рокен… Танцуйте все! Я нашла вам корабль… Да… У Моисеевича? Сейчас буду… Конечно… Но при одном условии. Я лечу с вами.

Звёздная дата — 1.6. Дело джамранской чести