Мы с Турком не возвращались к тому, что наговорили друг другу в ту тяжелую ночь. Нам приносили облегчение самые простые слова, элементарное тепло. Пусть мы оба оказались подделками, зато друг друга понимали. Мы заполняли друг в друге пустоту и делали вид, что время для нас остановилось.
Но оно шло. Запасы в трюмах корабля не были неисчерпаемыми. Когда тянуть дальше стало невозможно, Турк поднял наш аппарат со скалистого острова, и мы взмыли ввысь, туда, где виднелись звезды.
Мне не хотелось больше здесь задерживаться — меня тянуло туда, куда нам было не долететь, к далеким светилам и мирам. Я хотела плыть среди звезд, переносясь из одного мира в другой, подобно гипотетикам.
Но где там! Вернуться домой и то было невозможно. Ведь у нас не было никакого дома, а был только Вокс — если он уцелел. И мы взяли курс на юг, оставив за кормой обломки своей истории, устремились в направлении неизвестности и несбыточной надежды.
Глава 29САНДРА И БОУЗ
Минуты, как вагоны бесконечного состава, проносились за окном закусочной, где ждала Боуза Сандра. Пятнадцать минут, тридцать, сорок… Мы обезумели, взявшись за это дело, твердила она про себя, и теперь вот пожинаем плоды. Ливень снаружи то ослабевал, то припускал с новой силой. После нескончаемых недель безжалостной жары и суши кармический баланс не мог восстановиться иначе, чем через катаклизм.
На другой стороне улицы остановился автобус. Попыхтев на месте, он выпустил струю синего дыма, откашлялся и укатил в темноту. Сначала Сандра решила, что из автобуса никто не вышел, но потом увидела фигуру, которой не достигал свет фонаря, одетую совсем не по погоде: желтая футболка с короткими рукавами, облепившая костлявое тельце. Кожа да кости — Оррин, кто же еще!
Она вскочила и, ничего не соображая, выбежала из ресторана, не обращая внимания на тревожные крики официанта: «Мэм! Мэм!».
— Доктор Коул, — произнес, увидев ее, Оррин без малейшего удивления. Вид у него был похоронный. — Я заблудился. Надо было приехать гораздо раньше. Вы, наверное, догадались, что я хотел помешать Турку Файндли с его затеей. — У него дрожали губы. — Но я опоздал.
— Нет, Оррин! Слушай, все хорошо. — Она промокла насквозь, едва выскочив на улицу, словно на ней не было одежды. Пришлось обхватить себя руками, чтобы хоть как-то унять дрожь. — Я все понимаю. Турк уже приехал, но за ним побежал полисмен Боуз.
— С ним полисмен Боуз? — недоуменно переспросил Оррин.
— Да, и он помешает ему устроить этот поджог.
— Вы серьезно?
— Серьезнее не бывает. Они будут здесь с минуты на минуту.
Оррин облегчено уронил плечи.
— Спасибо, что приехали сюда… — Шум дождя делал его лепет трудноразличимым. — Вот спасибо! Наверное, вы прочли мои тетради?
Сандра кивнула.
— Все складывается по-другому. Но, видимо, этого следовало ожидать.
— Ты о чем?
— О суммировании траекторий, — ответил он с непонятной важностью.
Сандре хотелось добиться от него толку, но не здесь, на пустой остановке, где небеса окатывали их водой, как из брандспойта.
— Давай, перейдем улицу, Оррин, — сказала она. — Дождемся Боуза вон там. Он скоро вернется.
— Мне бы кофе, — попросил Оррин.
Сандра хотела сойти с тротуара на мостовую, но не смогла: ей преградил путь подъехавший автомобиль. Стекло передней дверцы опустилось, она увидела внутри двоих мужчин. Сидевший справа господин средних лет выдавливал улыбку, водитель демонстративно поигрывал пистолетом.
— Здравствуйте, доктор Коул, — сказал тот, что сидел справа. — Привет, Оррин.
Сандра узнала этот голос — и похолодела. Ее подмывало броситься наутек, но она была не в силах отвести взгляд от машины, словно приросла к месту.
— Добрый вечер, мистер Файндли, — грустно сказал Оррин.
— Жаль, что ты здесь, Оррин. Для нас обоих это плохая новость. Доктор Коул, Оррин, садитесь на заднее сиденье. Есть разговор.
Водитель не заглушил двигатель, но и не трогался с места. Сандра молилась, чтобы он не нажал на педаль акселератора. Оставаясь в этом уродливом месте, на авто-, бусной остановке, напротив закусочной с желтым неоном в витрине, можно было еще надеяться обойтись легким испугом. Но если машина стронется с места, то увезет ее из привычного мира в потемки, где творятся жуткие вещи.
Она была наслышана о таких потемках. В приюте ей доводилось беседовать с пациентами, ставшими жертвами систематических побоев и издевательств, опустившимися, деградировавшими. Это были беженцы из мест, где происходили трудно произносимые вещи, и она научилась благодаря этому чувствовать неохватность географии таких мест.
Файндли внимательно изучал ее, развернувшись на переднем сиденье. Она тоже изучала морщины и вмятины на его физиономии, не доверяя обманчивой мягкости его взгляда.
— Начнем с начала, — заговорил он. — Одного недостает. Куда девался полисмен Боуз, доктор Коул?
На это она не могла ответить, даже если бы хотела. У нее катастрофически пересохло во рту. Сверху на землю обрушивались небесные хляби, она не могла даже сглотнуть.
— Ну, давайте же, — поторопил ее Файндли.
— Понятия не имею… — прошептала она.
— А если подумать?
— Не знаю. Сами видите, его здесь нет.
— Зря вы не приняли мое прежнее предложение, доктор Коул, — сказал Файндли со вздохом. — Я был с вами совершенно искренен. Вторая жизнь для вашего брата, и практически даром! У меня не было задних мыслей. Сам удивляюсь своей щедрости! И вашей глупости. — Он выдержал выразительную паузу. — Там, в темноте, стоит машина Боуза. Так где же он сам, доктор Коул?
Она поджала губы и помотала головой.
Водитель оглянулся на нее. На бандита не похож, подумала Сандра, скорее, приятный с виду, смахивает на школьного учителя английского, уставшего после рабочего дня.
Он показал ей свой пистолет, но она в пистолетах не разбиралась. Он словно хотел сказать ей: «Видишь этот источник моей власти над тобой?» Потом резко ударил ее кулаком в лицо, едва не выбив зуб. От боли она чуть было не лишилась чувств. Подкатила тошнота. Она зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.
— Не смейте! — крикнул Оррин.
Файндли покосился на него.
— Полюбуйся, что ты натворил, Оррин. И зачем? Что плохого я сделал тебе, когда подобрал на улице и дал приличную работу?
— Я не виноват, мистер Файндли.
— Кто же тогда виноват?
— Наверное, вы сами, — ответил ему Оррин.
Водитель отъехал в кресле назад, чтобы дотянуться до Оррина, но Файндли остановил его жестом. Сандра наблюдала за ними, чуть приоткрыв глаза и загородив ладонью разбитый кровоточащий рот. Картина расплывалась, словно уже и в машине шел дождь.
— С какой это стати? — поинтересовался Файндли.
— Ваш собственный сын вас возненавидел, — тихо сказал Оррин.
Файндли побагровел.
— Мой сын? Какое тебе дело до моей семьи?
— Напрасно вы так поступили с его подружкой Латишей. Он вряд ли вам это простит.
— Кто тебе все это наплел?
Оррин молча отвернулся. Сандра замерла в ожидании неотвратимого удара. Но водитель смотрел куда-то в сторону, на улицу.
— Едут, мистер Файндли.
Сандра посмотрела в окно и увидела белый фургон. Ей было невдомек, чтобы это значило, но Файндли радостно осклабился и помахал рукой водителю проехавшего мимо грузовика.
— Вот и хорошо, — сказал он. — Теперь можно трогаться.
«В потемки, где творится ужасное…» — пронеслось в голове у Сандры.
— У вас еще есть шанс рассказать мне про Боуза, — обратился к ней Файндли. Она взглянула на водителя, ответившего на ее взгляд отвратительной ухмылкой.
Оррин провожал глазами медленно удалявшийся фургон.
— Мистер Файндли?
— Ты взялся за ум, Оррин?
— Мистер Файндли, похоже, он горит.
Из неплотно закрытых задних дверей фургона вырвалось желтое пламя, потом повалил, несмотря на ливень, густой дым. Водитель фургона все еще не замечал происходящего.
Затем внутри что-то вспыхнуло и раздался хлопок, после чего дверцы распахнулись, демонстрируя бушующий внутри кузова ад. Грузовик занесло и протащило еще с десяток метров по обочине, где он и замер. Из кабины выскочили двое. Увидев пожар, они в ужасе отпрыгнули в темноту.
Файндли и его подручный еще таращились на горящий грузовик, когда со стоянки перед закусочной к ним рванулась машина Боуза.
— Жми, черт побери! — крикнул Файндли водителю, но было поздно. Боуз, развернув машину, преградил им путь. Водитель дал задний ход, но помешала бетонная скамья на остановке, в которую он врезался задним бампером. Вся его надежда была теперь на пистолет. Но надо было еще решить, в кого стрелять. Файндли громко бранился, но толку от его брани не было никакого.
Зато Оррин перешел к действиям, вцепившись в правую руку водителя, державшую пистолет. Это Оррин-то, который даже мухи не обидит, успела удивиться Сандра. Если только его не вынудят к этому. Он выкрутил руку водителю, заставив его выпалить вверх. В дырку в крыше хлынул дождь, обдав всех брызгами. Файндли распахнул дверцу машины, вывалился наружу и покатился по мокрому асфальту. Сандре следовало поступить так же, но она не могла даже пошевелиться, превратившись в неподвижную ось, вокруг которой с бешеной скоростью закрутилась вся вселенная. Тело словно налилось свинцом, в глазах поплыли круги.
Она все же попыталась помочь Оррину, который, упершись коленом в спинку водительского сиденья, продолжал выкручивать стрелку руку. Пистолет при этом вращался, как голова кобры, выбирающей, кого бы укусить. В Оррине откуда-то взялись силы, чтобы мертвой хваткой держать мускулистую руку противника. Раздался новый выстрел.
Тут дверь водителя рванул Боуз. Сандру поразила стремительность его движений — наверное, это были рефлексы, полученные от Четвертых. Он схватил водителя за руку, как клещами, дав выбившемуся из сил Оррину разжать хватку и упасть на сиденье. Завладев пистолетом, Боуз засунул его себе за ремень, потом выволок водителя наружу и опрокинул его в лужу. Ощутив себя загнанным зверем, скаля зубы, и держась за запястье, тот, поглядывая на Боуза, вскочил и пустился наутек. Боуз не стал его догонять.