– Нашел, где заблудиться – в районе борделей. Должно быть, это инстинкт.
– Пути Господни неисповедимы, – произнес Мигер, устраиваясь поудобнее. – Иногда мне кажется, что у Бога весьма своеобразное чувство юмора.
Центральный Токио
В здании банка «Дайкити Санва» Тимо Хярконнен прекратил тщетные попытки в четыре сорок утра.
– Я не могу туда проникнуть, не зная кода, – сказал он, отсоединяя свой компьютер от терминала на одиннадцатом этаже банка.
– Ты уверен? – спросил Редзап.
– Я был уверен уже пятнадцать минут назад. Учитывая, сколько триллионов иен контролирует банк, я не слишком удивлен, что они стараются держать посторонних подальше от их базы данных.
Редзап пожал плечами.
– Хорошо, давай вернемся и скажем Кольдеве, что пора переходить ко второму плану.
Кольдеве не особенно удивился. В пять часов, когда другие группы доложили о своих успехах, он подал в. космос шифрованный сигнал Верещагину, повторяя его через нерегулярные промежутки, пока оттуда не подтвердили получение.
В шесть утра Аксу позвонил в комнату обслуживания и заказал четыре «европейских» завтрака, которые все обитатели двух номеров разделили по-братски.
– Зачем всем говорить о том, сколько нас здесь на самом деле, – объяснил он.
Изучив завтрак, состоящий из яичницы и овсянки, Аларисто заметил:
– Европа здорово изменилась.
В половине седьмого Аксу облачился в серый костюм безукоризненного покроя, взял портфель и приготовился проехать на метро от «Нью-Акасаки Принс» к Центральному вокзалу.
– Когда будешь переходить улицы, смотри в обе стороны, – предупредил его Кольдеве. – Водители здесь совершенно бешеные, тем более что сейчас среди них есть и наши.
Прибыв на Центральный вокзал, – Аксу предъявил мастерски подделанный японский паспорт и купил в кассе вертолетной площадки билет на рейс в 9.16 до международного аэропорта Нарита. После этого он провел несколько минут, наблюдая за процедурой посадки и проверяя фильтры в своих ноздрях, потом закусил лапшой и прошелся по магазинам.
В 6.45 Мидзогути и Соэ отправились на встречу с репортерами в вестибюле. Первый из журналистов прибыл почти сразу же и какое-то время дружески болтал с Мидзогути. Второй репортер опоздал на две минуты и явился в сопровождении двух коллег, один из которых представлял ведущую японскую газету «Асахи Симбун».
После представлений и краткой беседы репортер «Асахи» заявил с обезоруживающей прямотой:
– Мидзогути-сан, вы сказали, что сможете сообщить важную информацию, которая смутит многих значительных лиц. Надеюсь, что вы правы.
Мидзогути низко поклонился.
– Думаю, вы будете удивлены. Пожалуйста, следуйте за мной. – Они поднялись на лифте к номеру 3440, куда Мидзогути вошел, дважды постучав в дверь.
Вооруженные и одетые в форму Кольдеве и Аларисто поднялись им навстречу.
– Добро пожаловать. Я капитан Ханс Кольдеве из Тюбингена, командир 3-й роты 1-го стрелкового батальона, ранее входившего в состав 35-го имперского пехотного полка. Вы все говорите по-английски?
– Да, – поспешно ответил Мидзогути, вспомнив японскую речь Кольдеве.
Четверо журналистов выглядели несколько неуверенно.
– Хорошо, будем говорить по-английски, – сказал наконец один из них. – Мидзогути-сан сообщил нам, что у него имеются новости, которые нам следует осветить. Вы его представитель?
– В некотором роде, – ответил Кольдеве.
– Что же это за новости? – спросил репортер «Асахи».
– В последний раз Япония подвергалась вторжению в 1274 году. Сейчас мы осуществляем это снова. Отнюдь не второразрядная новость, поэтому мы решили, что людям следует о ней знать.
– Вторжение?! – Один из репортеров уронил свой диктофон..
– Да. Я один из участников экспедиционных сил – Мидзо, тебе лучше это перевести, дабы не сомневаться, что они правильно поняли, – с планеты Зейд-Африка, которая недавно провозгласила себя независимой от Империи. Мы глубоко обеспокоены действиями компании, именуемой «Юнайтед-Стил стандард», а также ее дочерних предприятий и сторонников. – Кольдеве посмотрел на часы. – Через два часа мы можем позволить вам передать сообщение по телевидению и радио, так что разрешите посвятить вас в детали. – Он добавил, лишь слегка отклонившись от истины: – Наши экспедиционные силы состоят из сорока семи человек – этот факт может заинтересовать ваших читателей.
Земная орбита
Далеко наверху фрегат «Хендрик Пинаар» начал приближаться к станции Ямато, уже передающей сигналы тревоги.
– Это и называется делать историю? – осведомился Хенке, глядя на экран.
– Только подталкивать ее локтем, – отозвался Верещагин.
Детлеф Янковски улыбнулся, осуществляя маневр корабля.
– Следующая остановка – станция Ямато. Прибываем примерно в 8.50 по токийсrjму времени. – Янковски уже мог различить тонкие трубки лазеров, начавших выслеживать их.
Район Сото, Токио
В 7.5 °Cтунити Гётен вышел из своего дома на 1-23-15 в Сото в сопровождении двух помощников и телохранителя. Толстого весельчака и одновременно безжалостно жестокого политика погубили его размеры.
Кетлинский приготовил свой сенсор к реакции на двух или более передвигающихся людей, один из которых должен иметь рост около метра восьмидесяти и вес более ста десяти килограммов. Гётен и его сопровождающие соответствовали этим параметрам.
Когда они сели в ожидающий их лимузин, две мины, установленные в кустах с каждой стороны двери, взорвались, поразив всех троих. Один из помощников, шедший впереди, скончался прямо перед тем, как прибыла «скорая помощь».
Отель «Нью-Икасаки Принс», Токио
Закончив объяснять, что плохого сделали Зейд-Африке «ЮСС» и имперское правительство, Кольдеве выразил готовность ответить на вопросы.
Один из журналистов робко поднял руку.
– Но если все это правда, вы бы достигли ваших целей, просто сообщив о происшедшем японскому народу. Какой же смысл устраивать бесполезные атаки, которые приведут только к ненужным жертвам?
Кольдеве наморщил нос.
– Если бы мы хотели передать сообщение, то воспользовались бы телефоном. Но подобные вещи уже происходили как на колониальных планетах вроде Эсдраэлона, так и во многих местах на Земле. В армии есть старинная поговорка: «Мы не можем удержать вас от определенных поступков, но можем внушить желание к ним не прибегать». Мы сожалеем о всех случайных жертвах, которые могут повлечь за собой наши действия.
– Если мы, японцы, будем и дальше придерживаться порочного курса, – вежливо добавил Мидзогути, – нынешнее поколение детей ожидает весьма печальное будущее.
Все поняли значение его слов.
По окончании вопросов Мидзогути поклонился и надел пальто, собираясь уходить.
– Куда вы? – спросил репортер.
– До сих пор я сделал очень мало, чтобы приостановить развитие событий. Я задал себе вопрос: какова должна быть ответственность людей, внесших вклад в создание ситуации, когда слова становятся бессильными?
– Но вы же слепой! – запротестовал репортер «Асахи».
– Капитан Кольдеве уверяет, что я по-прежнему хороший солдат, а многие другие, кажется, еще бо-» лее слепы, чем я, – отозвался Мидзогути. – Надеюсь, вы все позаботитесь о своем здоровье.
– Надеюсь, вы тоже, – пробормотал журналист, когда Мидзогути вышел.
– Куда он отправился? – спросил репортер «Май-нити».
– К сожалению, в Японии нередко убивают людей, которые задают трудные вопросы. Я говорил Хироси, что уничтожить одного из ваших крайне правых суперпатриотов – все равно что раздавить таракана, но Хироси сказал, что эту проблему должны решать сами японцы и он хочет к этому приступить.
Центральный Токио
Первая серьезная проблема возникла в 8.20. Относительно небольшой процент населения ежедневно ездит по Токио на автомобилях, однако они образуют чудовищный поток машин. Автомобили мчатся на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга, приводя в ужас приезжих. Корабельный компьютер мог лишь приблизительно смоделировать реальную обстановку.
Когда Пригал ехал к северу по Сакура-Дори, плотно зажатый между машин, на связь с де Канцовым, на него устремился водитель-«камикадзе». Пригал рванул в сторону и толкнул уличную тележку ятай, с которой продавали легкие завтраки. Он сразу же остановился, задержав следующий за ним транспорт.
– Высунься в окошко и извинись! – прошипел сидящий за перегородкой Мигер.
– Сицурей симадзи, – запинаясь произнес Пригал. – Сумимасен.
Владелец ятай пробормотал вежливый ответ, обследуя вмятину в тележке.
– Дай ему деньги! – шепнул Мигер, слегка отодвинув панель и бросив на сиденье банкноты.
Пригал опустил оконное стекло и сунул деньги в руки торговцу, повторяя: «Сумимасен».
Владелец ятай пробормотал «Додзо» и стал протестовать, что Пригал дал ему слишком много.
Пригал, вымученно улыбаясь, бешено замахал руками, подавая торговцу знак взять деньги.
Тот улыбнулся в ответ и просунул в микроавтобус дюжину вертелов с тарояки.
– Я вижу де Канцова. Трогай, придурок! – свирепо прошипел Мигер.
Пригал поехал дальше, стараясь не задеть кучу школьников в голубой форме. Миновав полквартала, он выпрямился и прошептал, указывая на зеркальце:
– Только не это!
К ним направлялся маленький полицейский в белом, который видел инцидент с тележкой. Крича «Орай, орай!», он размахивал руками, давая знак остановиться у обочины.
– Спроси его, где можно достать билеты на «Такарадзуке», – прошептал через перегородку Мигер.
– Сэр, он захочет посмотреть мои права, – захныкал Пригал.
– Скажи, что они в твоей сумке, и приведи его к задней дверце, – велел Мигер и подал знак Мииналайнену и Кирпоносу быть готовыми.
Когда Пригал медленно открыл заднюю дверцу, Мигер, дождавшись, пока в поле зрения появится пряжка пояса полицейского, выстрелил в него из лазерного пистолета. Схватив уже мертвого беднягу за мундир, он втащил его в салон и опустил на пол.