Сниман взял под контроль наземную часть пункта, но люди внутри бункера благоразумно оставили бронированную дверь запертой.
Воспользовавшись суматохой, сапер Никоскелайнен захватил с собой Лю и бросился к грузовику. Они вернулись оттуда, таща рюкзаки со взрывчаткой.
– Скоро здесь будет полиция, – сказал Сниман Никоскелайнену, пока Сварт и Полежаев занимались последним лазером. – Взрывай бункер с ракетами и давай убираться отсюда. – Он включил ручную рацию. – Штурмовой пункт три. Это Сниман. Готовьтесь атаковать с флангов, как только мы взорвем бункер.
Никоскелайнен поместил взрывчатку на плоскую крышу и отпрыгнул в сторону, закрыв голову руками. После взрыва он подполз к бункеру, чтобы обследовать результаты работы, направил луч фонаря в образовавшуюся дыру и сразу же вскочил, громко чертыхаясь.
Сниман подбежал к нему, пригибаясь, чтобы избежать шальной пули.
– Посмотри-ка на это! Всего лишь вмятина! – Никоскелайнен преувеличивал, но не слишком. – Этот заряд должен был проделать дыру в броненосце!
– А если мы используем по два заряда на каждый бункер? – спросил Сниман.
– Получим две вмятины вместо одной. Ах ты, черт!
– Ну, если они попытаются пустить ракету, пока мы здесь, нам останется только швырнуть взрывчатку, когда они откроют крышку. – Ян снова включил радио. – Пункт три. Говорит Сниман. Изменение в плане. Похоже, нам придется задержаться.
Земная орбита
На борту «Хендрика Пинаара» Янковски громко свистнул.
– Не знал, что эта штука такая здоровенная.
Держась на постоянной орбите на высоте четырехсот пятидесяти пяти километров над центральным Хонсю, станция Ямато располагала огромными площадками для стыковки с космическим транспортом.
– Сколько там у ни
х кораблей? – спросил Верещагин.
– Два корвета, один фрегат и крейсер «Микаса». Кроме того, несколько торговых кораблей, но не думаю, что мы должны о них беспокоиться.
– А есть поблизости другие военные корабли?
– Два корвета летают над Восточной Сибирью. Все остальные минимум в трех-четырех часах полета отсюда.
Сидящий рядом старший сержант службы связи Пойколайнен поднял голову.
– Они подают нам сигналы, сэр.
На станции, очевидно, признали в приближающемся корабле «Майю». К сожалению, Янковски не мог передать по радио идентификационный код, который был скрыт в той части базы данных, куда не смог проникнуть даже Тимо Хярконнен.
Ответив на звуковые и визуальные сигналы со станции, они были бы вынуждены продолжать маскарад. Тем не менее стоило попробовать.
– Включите огни стыковки, – распорядился Янковски. Он начал нетерпеливо передавать азбукой Морзе, что корабль практически лишился основных средств связи и просит разрешения состыковаться для необходимого ремонта. Тем временем станция сигналила все настойчивее.
– Продолжай притворяться, что мы их не слышим, – велел Верещагин. – Следующие несколько минут обещают быть интересными.
Дежурному офицеру на станции действительно оставалось всего несколько минут, чтобы принять решение. Чем ближе подходил корабль, тем меньше времени для отражения его атаки.
– Сэр, они просят нас сохранять дистанцию, – доложил Эско Пойколайнен.
– Продолжай сближение. Сообщи, что у нас на борту раненые, – приказал Верещагин.
Минуты тянулись, как часы.
– Сообщение принято, сэр, – сказал Пойколайнен. – Они говорят, чтобы мы состыковались у второй площадки.
Янковски облегченно вздохнул, Верещагин невозмутимо кивнул.
– Когда мы окажемся. на расстоянии двадцати восьми километров, увеличивай скорость, а с двадцати пяти километров открывай огонь. Передай Раулю, что он одновременно может заняться наземными целями. Думаю, мы сумеем справиться с корветами.
– Японцы называют неожиданные удары «шока-ми». Как, по-твоему, они назовут этот? – осведомился Пауль Хенке.
– Шок Верещагина, – предположил Янковски.
– Они не смогут произнести мою фамилию, – возразил Верещагин. – Скорее «зейд-африканский шок».
На расстоянии пятнадцати километров «Хендрик Пинаар» одновременно выпустил поток заряженных частиц, чтобы разрушить лазерные батареи станции, и целую тучу ракетных снарядов, в том числе один с ядерной боеголовкой. Изменив направление, фрегат начал удаляться от станции на большой скорости, в та время как отделившийся от него корвет «Лайтуэлл Гомани» стал входить в земную атмосферу.
Ядерная ракета достигла цели через две минуты девятнадцать секунд. Взрыв реактора довершил уничтожение станции.
– Тем, что мы все еще живы, – заметил Верещагин, – мы обязаны расчетам лейтенанта Рейникки.
– Однако мы получили серьезные повреждения, – сказал Янковски, глядя на экраны. – Особенно сенсоры.
– Мы можем что-нибудь отремонтировать?
Янковски покачал головой.
– Тогда нужно сразу же заняться этими двумя корветами.
По пути Детлеф не забыл сжечь семь спутников связи.
Отель «Нью-Икасаки Принс», Токио
В половине девятого Кольдеве привел журналистов на крышу отеля и предложил им посмотреть на небо.
– Что мы должны там найти? – спросил один из репортеров, вытянув шею.
– Поймете сами, когда увидите.
Кольдеве продолжал рассматривать со всех точек зрения причины экспедиции на Землю, а журналисты записывали его слова на пленку, снабжая их комментариями. Попутно он обучил их нескольким куплетам «Свистящего свина». Как несколько лет назад узнал Верещагин, Хансу удалось составить почти полную коллекцию этих миниатюрных шедевров.
– Смотрите! – внезапно воскликнул один из четырех репортеров. Безоблачное небо на мгновение озарила яркая вспышка.
– Раньше там находилась станция Ямато, – объяснил Кольдеве, слушая вполуха радиосигналы.
– Но ведь там были сотни техников! – воскликнул репортер «Асахи».
– В Академии меня учили, что уроки следует вколачивать людям в головы. Сейчас осуществляются другие операции. Через пятнадцать минут вы можете начинать передавать информацию, если хотите.
В комнате внизу капрал Жеребцов был занят тем, что звонил в банки и правительственные учреждения, сообщая хриплым голосом о приближающихся взрывах. – Свои усилия он увенчал звонком в полицию, сообщив, что шестеро вооруженных террористов намерены захватить Мейдзи Дзингу. Эта национальная святыня, воздвигнутая в память императора Мейдзи – последнего представителя сёгунской династии Токугава, который открыл Японию для окружающего мира, – всегда была переполнена туристами. Разумеется, она находилась в нескольких километрах от реального объекта атаки.
Пока Жеребцов сидел на телефоне, бомбы, установленные Мигером и Пригалом в различных районах города, начали взрываться с десятиминутными промежутками. Полицейские доложили о шестнадцати взрывах, за которыми следовали зловещие звуки выстрелов.
В то же самое время в аэропорту Нарита, расположенном примерно в тридцати километрах к востоку от Токио, сработали взрывные устройства, которые Лебедев ночью сбросил со своего «Воробья» возле взлетно-посадочных полос. Хотя взрывы не причинили никакого вреда, грохот и клубы дыма вызвали панику. Все это по плану Верещагина должно было отвлечь внимание полиции, и без того поглощенной расследованием убийства Гётена.
Банк «Дайкити-Санва», Токио
Без двадцати девять ядовитый газ хлынул в вентиляционную систему гигантского банка. Выбравшись из-под брезента на крыше, Хярконнен и Редзап осторожно вошли в здание.
– Запри двери, – приказал Хярконнен. – Встретимся у биржевого стола.
Редзап спустился в лифте на первый этаж. Не обращая внимания на неподвижные тела вокруг, включая несчастного мальчишку-посыльного, он снял с пояса охранника ключи и запер переднюю и заднюю двери, прикрепив к каждой табличку с надписью: «Временно закрыто по распоряжению министерства здравоохранения. Приносим извинения за неудобства».
Когда он добрался до биржевого стола, Хярконнен уже колдовал над компьютером.
– Эврика! – Его голос был приглушенным из-за противогаза. – Мы проникли в систему. Ну-ка, финансовый чародей, помоги мне.
Редзап улыбнулся и придвинул стул.
– Прежде всего нам нужно добраться до предохранительных устройств, которые они установили, чтобы служащим не пришло в голову вмешиваться в триллионные сделки.
– Я как раз над этим работаю, – отозвался Хярконнен и подмигнул. – Просто, как кусок пирога.
Центральный Токио
В 8.49 зашипели, словно проснувшись, цилиндры с газом, спрятанные в министерствах просвещения, финансов и международной торговли– и индустрии.
Через несколько минут вентиляционная система разнесла газ во все уголки трех зданий.
В 8.52 микроавтобусы Мигера и де Канцова второй раз объехали вокруг массивного здания министерства безопасности.
– Надеюсь, эта штука подействует как надо, – пробормотал Пригал, завидев двух вооруженных охранников у входа. Свободной рукой он откинул с лица щиток и прикрыл грудь плотной циновкой.
В последний раз проверив снаряжение и убедившись, что тело полицейского надежно прикреплено к перегородке, Мигер посмотрел на пятерых бойцов.
– Держитесь крепче, ребята! Поехали! – Он нагнулся, обхватив колени.
Повернув микроавтобус, Пригал на полной скорости направил его в дверь министерства. Замешкавшийся охранник получил страшный удар и уже мертвым влетел внутрь здания.
Пригал промчался сквозь контрольно-пропускной пункт, раздавив еще двух охранников, прежде чем остановился в центре холла. В этот момент через дыру в двери в здание ворвался микроавтобус де Канцова. Солдаты высыпали из машин и методично перебили всех «черноногих», находившихся в поле зрения. Эту операцию они тщательно отрепетировали на корабле.
Отбросив в сторону циновку вместе с осколками ветрового стекла, Пригал разрядил пол-обоймы в ошеломленного майора службы безопасности. В течение нескольких секунд люди Мигера очистили холл и взяли под охрану все выходы.