– Нарро хаат, – прошептала она.
Свет более тусклый, чем обычно, слабо мерцал, словно догорающая до конца фитиля свеча. Но сияния хватило, чтобы показать неясные очертания. Последний раз глифы Ви были такими слабыми еще тогда, когда она лишь училась управлять этой магией.
Таавин долго смотрел на нее, застыв у изножья кровати. Изумрудные глаза оглядели ее с ног до головы. Озабоченность омрачила его черты.
– Со мной все нормально, – поспешно заверила Ви.
– А кажется иначе.
Он направился к изголовью, нити магии двигались, то расходясь, то снова собираясь вместе, пока он не застыл у ее левого локтя. Он как будто сидел на матрасе, наполовину склонившись над ней. Ви прижалась спиной к подушкам, потому что отступать было некуда. Таавин буквально пригвоздил ее к месту своим взглядом. Вместо того чтобы следить за его глазами, она сосредоточилась на контроле над своей магией. Может, перед тем, как вызвать его, ей стоило облачаться в нечто иное, чем простой халат? С каких это пор стало казаться, что естественнее встречаться с ним в спальне, чем в кабинете?
– Что случилось с твоим лицом?
– Неужели все настолько плохо? – устало улыбнулась она. В то утро Джинджер сняла большую часть повязок. – Я еще не нашла в себе силы посмотреть в зеркало.
– Ты по-прежнему красива, если спрашиваешь об этом, – прошептал он.
В ее груди вспыхнула искра, которая, казалось, подпитывала магию. Фигура Таавина стала ярче и отчетливее. На краткий миг Ви удалось почти не обращать внимания на глиф, кружащий вокруг ее руки, а сосредоточиться лишь на нем.
– Держу пари, ты говоришь это всем принцессам, с которыми встречаешься тайком. – Ей следовало просто сказать спасибо. Но Ви решила обратить все в шутку, иначе пришлось бы признаться, что его лесть взволновала ее.
– Боюсь, ты единственная принцесса, с которой я встречаюсь… – Таавин посмотрел в окно. – На самом деле единственное существо.
– Где ты, Таавин? – Ви посмотрела на его руку, он касался кровати, и в месте контакта танцевал свет. Ви гадала, что она почувствует, если попытается прикоснуться к нему. Какова на ощупь его кожа, теплая, как лучи солнца? Или холодная, как туманные иллюзии, которые создают Водогоны? И вообще, ощутит ли она что-то, коснувшись его. Страх, что последнее предположение окажется верным, не давал ей протянуть руку.
– Я же говорил, я в Райзене.
– Нет, я не об этом. – Ви медленно покачала головой. – Где ты? Где живешь? Там жарко или холодно? Что ты видишь из своего окна?
– А. – Таавин понял, о чем она спрашивала, но долгую минуту не отвечал. Затем встал и подошел к окну, хотя Ви все еще сомневалась, мог ли он видеть что-то за стеклом. Заговорив, он не повернулся к ней. – Я живу на вершине архива Йарген.
– Там хранится история Богини?
– Вся история мира смертных. – Таавин оглянулся на нее. – Здесь хранятся все записи о знаниях мира… По крайней мере, те, что можно найти.
– Звучит… – От одной только мысли об этом сердце Ви забилось быстрее. – Прекрасно.
– Я лишь дважды видел его снаружи.
– Почему? – осторожно спросила Ви.
– Почему ты спрашиваешь?
– Я хочу узнать тебя, – честно ответила она. С каких это пор она откровенничала с ним? Возможно, из-за ран она слишком устала, чтобы заботиться об условностях. – Хочу узнать, как проходят твои дни. Что ты ешь? Что видишь, когда смотришь в окно?
– Я вижу… Вижу вид, совершенно непохожий на твой, – тихо ответил он. – Раскинувшийся подо мной город. Настолько далекий, что он больше похож на нарисованный, чем на реальный дом для живого эльфа. Я вижу терракотовые шпили позолоченного дворца, расположенного по соседству с архивами. Вижу гавань, где Райзен почти переходит в море… Вижу истертую побелку зданий, прячущихся за покосившимися деревянными ставнями, которые висят на ржавых, скрипящих петлях.
– Ты описываешь так, что мне кажется, я тоже вижу все это, – прошептала Ви. Она представила себе узкие мощеные улочки. Слишком плотно, будто кривые зубы, стоящие друг к другу здания. Но в ее воображении при дыхании изо рта шел пар, а по краям пешеходных дорожек лежал снег.
Потому что она видела Соларин.
– Я всю жизнь смотрю в это большое окно.
– Я тоже. – Ви хотелось покинуть свою кровать и встать рядом с ним. Она жалела, что хотя бы раз не позвала его в свою комнату, чтобы он мог увидеть мир ее глазами… то немногое, что она могла показать.
– А мне кажется, что ты как раз живешь не в заточении. – Он отошел от окна и снова уселся на край ее кровати.
– Значит, не стоит верить всему, что видишь. Большую часть дня я провожу в этих покоях… иногда выхожу в крепость, чтобы поужинать с Эллин. Если нет проблем с учебой и все благосклонны ко мне, я могу прогуляться по городу внизу. Но только с сопровождением. Таков предел моей свободы.
Взгляд Таавина стал отстраненным, хмурым. Ви впервые отчаянно захотелось узнать, о чем он думает, но не хватило смелости спросить.
– Если ты живешь с такими ограничениями… откуда у тебя эти травмы?
Ви сглотнула. Вот она, настоящая причина, по которой она его вызвала. Не для того, чтобы поговорить о видах из окон или дальних мирах. Не для того, чтобы взглянуть на загорелую кожу и изумрудные глаза.
– Меня пытались убить. Точнее, меня пытался убить эльфир, – поспешно уточнила Ви, не позволяя перебить себя.
Таавин застыл. Когда он заговорил, в его голосе прозвучали покровительственные нотки, которых Ви раньше не слышала.
– Расскажи мне.
Ви выполнила просьбу, открыв то немногое, что знала.
– Они быстро продвигаются… – пробормотал он, когда она закончила.
– Он использовал джат… – начала Ви и тут же передумала задавать вопрос. К счастью, Таавин понял ее.
– Как я уже говорил, эльфиры отделились от эльфов. Они знают слова Йарген, но вплетают в них силу Распиана, а также используют слова, созданные самим Распианом.
– Чудесно, – угрюмо проворчала Ви. Вот и объяснение молнии, которую Андру увидел перед тем, как исчез нападавший. – И еще кое-что.
– Что?
– Он сказал, что ему нужна «кровь защитницы для лорда Распиана». Что это значит?
Таавин встал и начал вышагивать по комнате. Магия летала за ним по воздуху, он будто перемещался из стороны в сторону. Благодаря его наставничеству Ви улучшила свою технику, но ей было трудно поспеть за ним.
– Можешь, пожалуйста, остановиться? – попросила она. Он резко замер, но не повернулся к ней лицом. – Таавин, я хочу знать, с чем имею дело.
– Помнишь ритуал, который ты видела? Мужчину с красной молнией?
Разве можно забыть такое?
– Да.
– Чтобы провести этот ритуал и вернуть лорда Распиана в мир смертных, им нужно принести жертву Йарген.
– Что именно они приносят в жертву? – медленно спросила Ви. Она представляла, какой ответ получит, но хотела знать точно.
– Пепел от пламени, если оно угасло. Кровь голоса… или защитницы. – Таавин посмотрел на нее. Ви тяжело сглотнула. Казалось, от одних его слов в теле снова вспыхнула боль.
– Вот что было в моем видении… завернутое тело на алтаре…
Это был один из них. Один из них был выпотрошен, упакован в мешок и положен на алтарь, чтобы воскресить древнее зло.
– Ви, ты должна быть крайне осторожна. Да, в видении было целое тело, и этот способ… был бы самым эффективным. – Он поморщился при слове «эффективным». – Но, учитывая, какой силой они уже обладают, уверен, для проведения ритуала им достаточно лишь крови одного из нас.
– Возможно, стоит попросить Джинджер сжечь пропитанные моей кровью лоскуты? – Ви не хотелось начинать следить за тем, где она пролила хоть каплю крови.
– Нет… Это должна быть свежая кровь, пролитая на священном месте. Или кровь, добытая с помощью одного из их ритуальных кинжалов, чтобы она находилась в особом состоянии до проведения ритуала.
– Тогда понятно, что это был за кинжал, – пробормотала Ви, вспомнив странного вида оружие, которым мужчина продолжал пытаться пронзить ее.
– Странно, что им вообще удалось создать подобное оружие. Для того чтобы собрать кровь, а затем сохранить ее в нужном для ритуала состоянии, требуется огромная сила. – Таавин мрачно покачал головой. – Еще один признак того, что могущество Распиана растет, а Йарген тускнеет.
– Тускнеет… Ведь странница сказала, что пламя снова разгорится? Что ключ к нему у чемпиона? – Таавин кивнул. – Таавин… Я ничего не знаю о твоем пламени. Даже если бы я захотела разжечь его… не знаю, с чего начать.
– Надеюсь, именно это откроется тебе на вехах судьбы.
– Есть ли у вас новые идеи на этот счет?
– Лишь те, что я уже озвучил, – вздохнул он.
– Тронный зал… темная комната… и храм? – переспросила Ви.
– Появились ли у тебя какие-то новые идеи об этих местах? – с надеждой спросил он.
– К сожалению, нет… – признала Ви. – Пытаюсь понять, где может быть расположен такой храм, но я так и не смогла определить его местонахождение. Но я сделаю все возможное, чтобы найти его.
Ви посмотрела на свои руки: одна лежала на коленях, поддерживая глиф, другая – на боку. От прикосновения мерцающей руки все ее мысли испарились. Ви не могла понять, то ли ее ощущения были отражением ожиданий, то ли рука Таавина и правда была теплой.
– Ви, ты должна быть крайне осторожна в своих поисках. Эльфиры и их темные силы были заперты, но барьер, который удерживал их в изгнании, исчез, когда была сломана печать на гробнице Распиана.
Ви посмотрела на расшитый рукав его мундира, затем на лицо.
– В Райзене я под защитой. Я самый охраняемый человек на Меру в городе, окруженном собственным барьером, который напрямую связан с самим пламенем. – Таавин слегка наклонился вперед, и Ви гадала, показалось ей это или нет. Его голос был наполнен тревогой. – Но ты – легкая мишень, и они продолжат возвращаться за тобой.
Ви почувствовала, как ее охватывает страх, но силой воли подавила его. Джакс неустанно повторял, что она станет мишенью для врагов Солариса. Так что в данной ситуации не было ничего обычного. Ее готовили к подобному исходу.