– Почему вы так думаете, сэр Джон? – поинтересовался король.
– Потому, сир, – ответил адмирал Фишер, – что ни Германская, ни Российская империи к большой войне с нами сейчас просто не готовы. А одной эскадрой адмирала Ларионова, какой бы разрушительной мощью она бы ни обладала, Британских островов не завоевать.
Посудите сами. Нам известно, что после якорной стоянки у Кабо-Верде, где русские приняли запас топлива и дали отдых командам, эскадра Ларионова направилась дальше на север. Это факт. Другой факт заключается в том, что германский флот Открытого моря не покидал и не собирается покидать свою стоянку в Вильгельмсхафене. Остаются на своих местах и корабли русской Балтийской эскадры, временно дислоцированные в Датских проливах.
Адмирал Фишер сделал паузу и внимательно посмотрел на своего короля.
– Давайте предположим, сир, – произнес он, – что в Берлине и Петербурге сочли участие своих броненосцев в будущем сражении совершенно излишним и рассчитывают на то, что весь флот Канала будет уничтожен одной лишь эскадрой адмирала Ларионова. Но где тогда мобилизация торговых пароходов для перевозки десанта, где срочная погрузка войск и формирование конвоя для похода к нашим берегам? Ведь бригада морской пехоты, имеющаяся на эскадре, после разгрома нашего флота способна лишь захватить небольшой плацдарм, на который впоследствии должны высаживаться основные силы. Каких-либо признаков формирования таких сил тоже нет. Похоже, что и русские, и немцы только посмеиваются над той паникой, что охватила наших лондонских обывателей, а эскадра адмирала Ларионова мирно пройдет мимо Британии, после чего все уляжется само собой, и жизнь снова войдет в привычную колею.
– Вы в этом уверены, сэр Джон? – с сомнением поинтересовался король Эдуард.
– Абсолютно уверен, сир, – ответил адмирал Фишер.
– Эх, мне бы вашу уверенность, – проворчал король, – а то как-то неуютно чувствовать себя на прицеле. К тому же все интриги, которые и привели к столь запутанной и неприятной ситуации, плелись правительством без моего ведома и одобрения. Вы полагаете, что я дал бы согласие на убийство русского императора Николая и на эту идиотскую авантюру при Формозе? Дурацкие замыслы, воплощенные в жизнь полными кретинами, привели к тому, что Британия терпит одно невиданное унижение за другим. Тут поневоле запаникуешь.
– Успокойтесь, сир, – сказал адмирал Фишер, – уж эта мнимая война точно ограничится только страницами газет. И вообще, у меня имеется сильное подозрение, что вся эта паника – явление вполне искусственное, и за ней стоят чьи-то ловкие руки. Уж как-то одновременно вышли соответствующие статьи сразу в нескольких газетах.
– Гм, сэр Джон, – задумчиво произнес король, – и кого вы в этом подозреваете? Неужели русских?
– Нет, сир, – ответил адмирал Фишер, – такие тонкие интриги совсем не в их стиле. Вызвать панику они смогут, а вот воспользоваться ее плодами не сумеют. Тут, скорее всего, поучаствовали наши заокеанские кузены, решившие воспользоваться случаем и поправить свое благосостояние за наш счет. Точнее, я подозреваю в организации этой паники старого пирата Джона Пирпойнта Моргана-старшего и его сыночка Джека, активно играющих сейчас на нашей бирже. Когда все утихнет, то эта семейка должна невиданно обогатиться.
После этих слов король Эдуард тяжело вздохнул, кряхтя поднялся с кресла, и, опираясь на трость, прошелся по гостиной.
– Вы в этом уверены, сэр Джон? – спросил он, недоверчиво посмотрев на адмирала Фишера. – И откуда у вас такие сведения?
– Я, сир, – ответил адмирал Фишер, тоже вставая с кресла, – в последнее время был вынужден вращаться не только в среде флотских офицеров. Королевскому флоту нужны деньги, которых в последнее время становится все меньше и меньше. А парламент не торопится выделять дополнительные ассигнования на строительство новых кораблей.
– Гм, сэр Джон, все это очень интересно, – сказал король и спросил: – И что же ваши новые друзья предлагают делать в такой непростой ситуации?
– Морганов и всех их подельников, – жестко произнес адмирал Фишер, – следует наказать. Но при этом хотелось бы извлечь пользу для нашего флота. Строительство новых кораблей, способных противостоять новым угрозам, потребует просто колоссальных денег, выделять которые парламент пока отказывается.
– Так, сэр Джон, – король кряхтя дохромал до кресла и тяжело уселся в него, – а вот про это – поподробнее. И прошу вас, присядьте, не стойте надо мной, как Биг-Бен. Как-никак мы с вами ровесники.
– Хорошо, сир, – ответил адмирал Фишер, снова усаживаясь в кресло, – план моих новых друзей прост и незатейлив. Он может привести к успеху при наличии двух обстоятельств. Первое – нужен достаточно крупный начальный капитал, желательно в золоте, второе – необходимо, чтобы в один, строго установленный момент паника на бирже сменилась бы эйфорией от благополучного разрешения кризиса. И произойти это должно значительно раньше, чем на то рассчитывают наши заокеанские кузены.
– А что, сэр Джон, – спросил король, – разве у ваших новых друзей недостаточно собственных денег?
– Деньги у них есть, сир, и немалые, – ответил адмирал Фишер, – но если мы вступим в игру только с ними, то наш флот с этого не получит ни пенни. Нужен благотворительный добровольный фонд содействия королевскому флоту, от лица которого и проводилась бы вся эта операция. И вы, сир, как никто другой, наилучшим образом подходите на роль учредителя такого фонда, которому даже можно присвоить ваше имя.
– Бросьте, сэр Джон, – отмахнулся польщенный король, – лучшей моей наградой в этом деле будет благо нашей любимой Британии. Деньги для такого дела я вам найду. Наша семья еще не настолько обеднела, чтобы не пожертвовать своему флоту пару миллионов гиней. Вопрос в другом – как мы сможем переломить настроения на бирже? Ведь нескольких бодрых статей в солидных газетах для этого будет явно недостаточно.
– Сир, – адмирал Фишер посмотрел в глаза своему монарху, – вы должны посетить эту эскадру и встретиться с адмиралом Ларионовым. Этого будет больше чем достаточно.
– Сэр Джон, – изумленно воскликнул король, – вы предлагаете мне добровольно отправиться прямо в пасть к русскому медведю?
– Сир, – улыбнувшись, ответил адмирал Фишер, – адмирал Ларионов не такой кровожадный, как о нем пишут в наших газетах. Вот если бы я вывел в море Флот Канала, как тут нам советуют некоторые горячие головы, то тогда да – последствия могли бы быть более чем печальными, вплоть до полного разрушения Лондона.
А ваш частный визит на невооруженной яхте не будет выглядеть для русских угрозой. И отреагируют они на него соответственно. Тем более что на борту их флагмана находится ваша племянница, принцесса Ольга, которая к тому же дочь вашего лучшего покойного друга. На удар они ответят ударом, а на дипломатию – дипломатией. Пример Японии, которой с честью удалось выкрутиться из весьма неприятной ситуации, служит тому наглядным доказательством.
– Ну, хорошо, сэр Джон, – задумчиво произнес король Эдуард, – можете считать, что вы меня уговорили. Я пойду на эту встречу и сделаю все возможное, чтобы нынешняя неприятная ситуация разрешилась бы благополучно для нас. К большой войне не готовы не только Россия и Германия, но и Великобритания. Мы помним, каких трудов стоило нам усмирить две маленькие бурские республики. А тут перед нами альянс из двух могущественнейших империй континента, а за спиной абсолютно никаких союзников.
– Да, сир, – согласился адмирал Фишер, – я помню о вашей идее создать альянс из Британии, Франции и России, как и то, что этот замысел сорвался отнюдь не по вашей вине.
– Сэр Джон, – задумчиво произнес король, – а ведь это действительно так. Но теперь поздно плакать над разлитым молоком. Лучше вы сейчас честно, без утайки, расскажете мне, каково соотношение сил у нас на море с континенталами, за исключением, разумеется, эскадры адмирала Ларионова.
– Сир, – начал адмирал Фишер, – основу нашего Флота Канала, непосредственно защищающего берега Британии, составляют девять устаревших броненосцев первого ранга типа «Маджестик» и один второго ранга типа «Канопус», по бронированию и вооружению значительно уступающих русским и французским броненосцам того же поколения. Однотипный с «Канопусом» броненосец «Глори» был утоплен русскими так же легко, словно он был сделан из картона, а не из стали.
Далее, в Средиземном море у нас находятся шестнадцать броненосцев куда более современных типов – «Формидейбл» и «Дункан», еще пять новейших броненосцев типа «Король Эдуард VII» находятся в достройке и три – на стапелях. Итого, если собрать все броненосные силы в один линейный флот, то в нем будет двадцать шесть единиц, из которых десять в линейном бою будут балластом.
У русских на данный момент, если, конечно, не считать разного старья, в строю: один новейший броненосец «Александр III» типа «Бородино», к которому скоро добавятся идущие вместе с эскадрой адмирала Ларионова «Ретвизан» и «Цесаревич», а также находящийся сейчас в Дании на ремонте броненосец второго ранга «Ослябя». К осени этого года у них ожидается вступление в строй еще трех броненосцев типа «Бородино». Четвертый войдет в строй не ранее чем через год.
В немецком Флоте открытого моря в строю находятся десять броненосцев типов «Кайзер Фридрих III» и «Виттельсбах», по своим характеристикам являющихся броненосцами даже не второго, а третьего ранга, и по вооружению близкого к японским броненосным крейсерам типа «Асама».
Еще пять броненосцев типа «Брауншвейг», вооруженных 11-дюймовыми орудиями, можно условно считать чем-то средним между броненосцами первого и второго ранга, и еще четыре корабля близкого к ним типа «Дойчланд» находятся у немцев на стапелях. Исходя из этого, можно было бы сказать, что даже объединенный флот континенталов значительно уступает нашему и не сможет тягаться с ним в линейном сражении.
Но это только в том случае, если мы оставим Средиземное море крейсерам и миноносцам и сосредоточим все свои силы в Метрополии. Ну, и конечно, не стоит забывать и об эскадре адмирала Ларионова, способной сломать все расклады и превратить линейный бой в побоище, после которого и германские недоброненосцы станут королями моря.