Аксинья помахала рукой мужу и зябко поежилась от легкого ветерка, гулявшего по двору. Но пока «Хорс» не выехал на улицу, она не сдвинулась с места, словно пыталась передать Георгию свои эмоции и тайные надежды. Кто знает, а вдруг ему удастся сдвинуть с места проклятый бюрократический заслон, не дававший вернуть сына в семью?
2
Георгий назначил встречу полковнику Кольцову в гостиничном ресторане «Дюссо», считая его наиболее лучшим местом для серьезных переговоров. Здесь у него был личный кабинет на четыре персоны, отлично защищенный от различных подслушивающих устройств. Да к тому же можно прилично позавтракать.
Ровно в десять утра полковник Кольцов в сопровождении официанта, показавшего ему путь, вошел в кабинет. Князь встал и протянул руку офицеру:
— Рад знакомству, Артем Сергеевич.
— Взаимно, светлый князь. Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Поверьте, тема для разговора весьма важная.
— В таком случае прошу присоединиться ко мне для утренней трапезы, — шутливо произнес Мамонов и показал на сервированный на две персоны стол. — Надеюсь, не откажетесь? Кабинет оплачен, так что не стесняйтесь. Милейший, что у вас сегодня из быстрого и сытного?
— Могу предложить нежный омлет с крабовым мясом, блины с красной икрой, а на десерт — запеканка, — отчеканил официант. — Или же ближневосточный сет на двоих: вареные яйца, утиный ростбиф, гравлакс из лосося, паста из баклажан и хумус.
— Вы чему отдадите предпочтение, Артем Сергеевич? — изображая мучительное раздумье, спросил Мамонов.
— Давайте попробуем сет, — улыбнулся Кольцов. — Звучит увлекательно. И минеральной водички еще бы.
— А мне, пожалуй, бокал коньяка, — заявил Георгий.
— Будет исполнено, — официант испарился.
Князь закинул ногу на ногу, откинулся на спинку дивана и поинтересовался:
— Вы курите? Если да — не стесняйтесь, дымите в свое удовольствие, пока завтрак принесут.
— А вы сами? — с нескрываемым любопытством полковник разглядывал князя Мамонова, которого до сего дня видел лишь на газетных снимках.
— Верите или нет — не курю. Я в молодости, когда еще не принял бразды семейного управления, частенько в тайгу уходил, точнее — на прииски. Жил там два-три месяца, вместе со старателями золотишко мыл. Чтобы знать досконально свое дело, которое приносит прибыль Роду, нужно самому в шкуре работника побывать.
— Согласен, — кивнул Кольцов, тоже приняв расслабленную позу. Он понял, что говорить о деле, пока собеседник голоден, не стоит. Добродушие приходит с сытостью, легче сглаживаются острые фразы.
— Так вот, в тайге комарья полно, и многие старатели предпочитали дымить папиросой во время работы, — продолжал вспоминать князь, — чтобы отогнать и мошку заодно, и гнуса. А меня они не трогали. Одаренному легче создать защиту вокруг себя. Поэтому и не увлекся куревом. Дед с отцом не курили, ну и я традицию продолжил.
После стука в дверь в кабинете появился официант с тележкой. Быстро и без суеты он расставил блюда на столе, пожелал приятного аппетита и удалился.
— Давайте поедим, — предложил Мамонов, и первый, дабы не смущать собеседника, принялся расправляться с завтраком, не забыв заправить салфетку за ворот рубашки. — Мне очень интересно, почему офицер из кураторской службы так настойчиво просил встречи, но я воздержусь. Деловой разговор никуда от нас не убежит, если вы сами не торопитесь.
— Ради такого случая можно пренебречь службой, — усмехнулся Кольцов, тоже взявшись за вилку и нож. Голодным он не был, но попробовать ресторанные блюда не отказался.
Утолив свое любопытство, нежели голод, полковник отложил столовые приборы, отпил в меру холодной минералки и промокнул губы салфеткой. Он был готов к разговору, прогоняя в голове те инструкции, которые император дал ему несколько дней назад.
— Я слушаю вас, господин полковник, — Мамонов уже не скрывал нетерпения. — Скажите только, от чьего имени вы действуете, а то как-то неприятно оставаться в неведении, когда собеседник знает твой расклад.
— Извините, светлый князь, что не уведомил вас об этом. Дело в том, что некоторое время назад я был вызван к Его Императорскому Величеству. В ходе беседы государь высказал свою просьбу встретиться с вами и поговорить о будущем некоего Волховского Викентия…
— Моего сына княжича Андрея Георгиевича, — не преминул напомнить князь.
— Давайте пока не станем торопить события, — не повелся Кольцов. — Если вы так уверены в родстве, то должны знать, почему мальчик вызывает интерес у двух влиятельных аристократических семей Москвы.
— Понятия не имею, — пожал плечами Мамонов. — Вероятно, ушлые Булгаковы обнаружили у мальчишки некий уникальный Дар и решили присвоить себе то, что не принадлежало им никогда.
— То есть вы не знаете? — решил уточнить полковник.
— Я уже высказал свое мнение.
— Хм… Очень хорошо, что император позволил мне быть с вами откровенным. Викентий на самом деле обладает редчайшим Даром на нашей скромной планете. Он антимаг, Разрушитель — и в этом скрывается величайшая проблема не только для него, но и для государства.
— Разрушитель? — Георгию захотелось выпить, и он пожалел, что не заказал сразу графин с коньяком. — И это уже установленный факт?
— К сожалению, да. Почему «к сожалению»? Дар антимага специфичен и опасен, в первую очередь, для самого носителя в плане неумения защищаться от обычного физического воздействия… кхм! Но самым первым о Разрушителе догадались Булгаковы. Точнее будет сказать, князь Иван Олегович. Именно он заподозрил у Викентия способность к антимагии и стал активно добиваться опекунства, получив добро от своего отца и деда.
— Каким образом? — Мамонов едва не заскрежетал зубами. Сын, оказывается, был на виду Леньки Козулина — этого балбеса, а не эмиссара! — а тот даже не догадался, что Викентий и есть княжич! Хотя, ему простительно. Нелегко увидеть в ребенке родовые черты Мамоновых.
— Мы отвлекаемся от истинной цели нашего разговора, — Кольцов попытался смягчить настроение князя, и передумал. — Иван Олегович совершенно случайно обнаружил эту способность у мальчика. Там вышла какая-то история, связанная с его дочерью Светланой, после которой Волховский оказался под опекой. Потом Дар подтвердился, что очень обрадовало Булгаковых. Естественно, появились планы на молодого человека, и, если бы Мстиславские не догадались — кто знает, кого бы взрастил союзный клан.
— А они как догадались?
— Соревнования в Лужниках, — посмотрел на князя полковник и снова отпил минералки.
— Ага, вот откуда ветер дует, — пальцы князя отстучали какой-то ритмичный марш по столу. Он на некоторое время задумался, разглядывая диспозицию блюд на столе.
Кольцов не мешал ему размышлять. Важно, что первая фаза переговоров не оказалась сорвана, и князь правильно воспринял информацию о Разрушителе: если не шокировала, то заставит мгновенно пересмотреть политическую расстановку в аристократических кругах столицы. Мамонов не стал переспрашивать, что же это за зверь такой «разрушитель», а значит, о носителях антимагии он имеет представление. Если «золотой тойон» сейчас уйдет, взяв время на обдумывание, ничего страшного не случится. Император допускал такое развитие ситуации. Это означает, что будут и другие попытки наладить контакт с Мстиславскими через него, начальника отдела «К». А ведь до сего момента кабинетная работа казалась потолком его карьеры.
— Почему император решил сыграть со мной откровенно, а не переманить моего сына по-тихому под свое крыло? — встрепенулся Мамонов.
— Может оттого, что Разрушитель становится опасным дисбалансом сил в России? — Кольцов осторожничал и никаких утвердительных интонаций в голосе не демонстрировал. — Сами подумайте, светлый князь, что произойдет, если о Даре Волховского узнают другие Семьи? Начнется брожение, все бросятся искать союзников, справедливо думая об усилении Булгаковых или Мстиславских… хотя последним куда усиливаться?
— А теперь и наш Род, — кивнул Георгий. — И это меня слегка напрягает.
— Что именно?
— Почему бы просто не признать Волховского, — эту фамилию князь произнес с непередаваемым презрением, словно не желал признавать ее, боясь быть замаранным в чем-то грязном и постыдном, — моим родным сыном? Для этого у императора достаточно законных инструментов. Но он предпочел какую-то интригу, прислав на переговоры обычного офицера… Это не как укор, Артем Сергеевич, а констатация факта, неприятного для меня. Будь вместо государя иной аристо, я даже не стал бы выслушивать ни единого слова.
— Я понимаю, светлый князь, и не сержусь. Однако у меня полномочия на откровенный разговор. Разве Мстиславские настолько наивны, чтобы безвозмездно отдать из своих рук такой куш? Они рано или поздно заставят Булгаковых «поделиться» даровитым мальчишкой. Но император не хочет прослыть негодяем или бесчестным человеком, играющим за спиной очень влиятельного в Сибири и на востоке Руси человека. Его Величество великодушно протягивает руку вам, светлый князь.
— Баш на баш? — хмыкнул Георгий, сцепив пальцы на колене.
— Если вам угодно, — кивнул Кольцов. — Государь заинтересован в тесном сотрудничестве с вашим Родом. Да, вы не союзники, и пока о таком значимом событии речи не идет. Но, отдавая вам сына, Мстиславские желают получить нечто весомое.
— Ловко, очень ловко, — Мамонов изобразил улыбку. — Поможем воссоединиться семье, а взамен возьмем очень жирный куш. А что именно?
— Совместные акционерные предприятия на побережье Охотского моря, в частности, порты. Семьдесят на тридцать. Как видите, император весьма скромен в запросах.
— Хм, это не скромность, господин полковник. Это нахальное желание зацепиться коготком за чужие земли. Разрушитель — это не тот подарок, которого я ждал.
— А что же вы ждали? — изумился Кольцов и машинально схватился за стакан с минералкой. Уф, эти ближневосточные пасты чересчур жгучи!
— Я хочу вернуть сына, — закаменел Мамонов. — А меня нагло разводят…