Киваю в ответ, лишь бы отвязался.
— Что тогда тебя с Булгаковыми связывает? Или к Анжеле клеился?
Парень бесцеремонно вцепился в мое плечо и сильно его сжал. Больно! Он совсем сдурел?
— Хорош, Федя, — Хромой заволновался. — Отпусти пацана. Так всех клиентов мне разгонишь!
— А мне говорили, я не поверил…, — Ефимов вытащил из кармана рубашки пачку с сигаретами, стукнул по донышку, выбивая одну гильзу, зацепил зубами, щелкнул зажигалкой и пыхнул дымом. — Анжела, дескать, с одним дворянчиком в кафе сидела, милым называла.
Я удивленно взглянул в прищуренные от дыма глаза лысого купчика, а мысль тут же выдала вариант: официант! Такие подробности знал только он, когда слушал наш заказ! На некоторое время меня сковало какое-то неприятное предчувствие. Надо было налететь на ревнивца! Неужели этот идиот не понимает, что Салтыков не допустит, чтобы возле его дочери крутился какой-то парень из купеческого рода!
— С чего ты взял, что это был я? — начинаю раздувать в солнечном сплетении угли. Приятный жар стал концентрироваться в самой середке, зажигая кровь. Энергетические потоки оживились, изменяя свою полярность. В пальцах больно закололо, я с хрустом сжал кулаки. Лишь бы не переусердствовать, а то убью Федора, потом бегай всю жизнь от кровников.
— Описал тебя Комар, прямо художественно описал, — ухмыльнулся Ефимов, сигарета запрыгала в его зубах. — Ты это был. Когда слушал, появилось ощущение, что мы раньше встречались. Ведь точно, в «Луне»!
— Молодец, память хорошая, — я легко сбросил руку со своего плеча и поднялся, пряча телефон в карман брюк. — С твоего позволения я ухожу. Всего доброго!
Чувствую возбуждение от перетоков энергии, голова слегка закружилась, но в целом ощущение довольно приятное, грудь едва не распирает от накопленной силы.
— Не, дворянчик, ты так просто не уйдешь! — зло цедит Ефимов и с разворота прижимает меня к стене, собирая на груди рубашку в горсть. — Если еще раз увижу с Анжеликой, оторву ноги, причем сразу обе! Мне плевать на твоих дружков из княжеского клана. Начнут предъявлять, сами получат!
— Не переусердствуй, — я без труда разжал его пальцы, и не останавливаясь, продолжал выгибать их в другую сторону. Глаза Ефимова расширились от удивления. Поняв, что попал в жесткий захват, неожиданно для меня совершил подлость.
Свободной рукой он выхватил сигарету изо рта и ткнул мне в щеку. Резкая боль взъярила. Я выгнул пальцы еще сильнее; послышался хруст суставов. Коротко размахнувшись, кулаком бью в челюсть — и Федора просто смело в коридор. Он налетел спиной на обувную тумбочку, с грохотом свалил ее на пол, и тщетно цепляясь за висящие на вешалке куртки, уронил и ее. На лице купчика было столько злости и растерянности, что я не стал выжидать продолжения представления. В два прыжка подскочил к нему и ладонью нанес пощечину. Голова метнулась в сторону, а сам Ефимов, не удержавшись, полетел по коридору дальше, подобно шару для боулинга сбивая выскочивших на шум товарищей. Их тут, оказывается, целая компания была. Завизжала Майя, но я, ошеломленный своими новыми возможностями, уже вылетел на лестничную площадку и рванул вниз.
Выходил я из подъезда спокойно, чтобы телохранители ненароком не подумали, что за мной кто-то гонится. Дошел до внедорожника, устроился на заднем сиденье и только хотел сказать, что можно ехать, как Тесак с подозрением уставился на меня.
— Голову поверни, — приказал он и рявкнул раздраженно: — В другую сторону! Так, что это такое, парень? Баба-вампирша поцеловала?
Барбос жизнерадостно заржал, с любопытством глядя на вскочивший волдырь на скуле.
— Слышь, Тесак, а ведь это ожог от сигареты! — воскликнул он. — Давай, колись, Вик-чирик, зачем пепельницу изображал?
— Да нарвался на одного ревнивца, — нехотя ответил я, прикрывая подергивающуюся от боли щеку. Спасло то, что сигарета почти потухла, легко отделался. Но все равно неприятно.
— Мазь надо наложить, — предложил Тесак. — Ладно, сейчас заедем в ближайшую аптеку, купим чего-нибудь. Мля! Говорил же, нужно сопроводить! Место какое-то сомнительное.
Барбос в это время заинтересовался происходящими возле дома событиями. Из подъезда, где проживал Хромой, выскочил разъяренный Федька Ефимов с каким-то парнем бойцовского вида, плотно сбитого, коренастого. На нем была кожаная коричневая куртка, под которой была лишь армейская камуфлированная майка.
— Он? — спросил Барбос, кивая на озиравшегося по сторонам Федора.
— Он, — нехотя ответил я. Повлиять на личников не получалось, парни все равно сделают по-своему. Оставалось надеяться, что они не пристрелят купчика на месте.
Между тем Федор заметил стоявшую чуть поодаль под багровеющей кленовой кроной машину с родовым гербом Булгаковых, и сделал пару шагов в ее сторону. Но товарищ схватил его за руку и что-то горячо заговорил. Мои телохранители с интересом наблюдали за развитием ситуации. Только бы купчику хватило ума остаться на месте.
— Как его зовут? — спросил меня Барбос, не отрывая хищного взгляда от Ефимова.
— Не знаю, — соврал я, опасаясь за жизнь этого придурка. Убить, конечно, не убьют, но покалечить могут. И будут в своем праве. Они защищали человека, входящего в клан Булгаковых. Оскорбление нанесено в физической форме — а это уже серьезное обвинение и повод к действию. — Оказывается, он где-то увидел меня с девушкой, которая сама недовольна его ухаживаниями, ну и закусило парня. А я его впервые в жизни увидел.
— Пойти спросить, что ли? — задумался личник.
— Да поехали! — Тесаку надоело глядеть на этот спектакль, и он чуточку раздраженно завел двигатель. — Пацану надо мазь наложить побыстрее, пока там все не разнесло. — После заедем и разберемся без свидетелей. Дом я запомнил.
— Не-не, подожди, — Барбос решительно вышел из машины и с легкой расхлябанностью направился к замершим купчиком. Подойдя к ним, он что-то спросил, и получив не самый приятный для себя ответ, резко вздернул обе руки и впился пальцами, как клешнями, в кадыки парней. Те аж на цыпочки встали, лица их побагровели. Интересно, что они не стали проявлять свои бойцовские качества, и дождавшись, когда личник уберет руки, судорожно задышали. Потом оба закивали головами, словно соглашались с чем-то.
Барбос вернулся обратно с таким видом, словно ничего не случилось, сел за руль и сказал:
— Был бы ты Булгаковым, уже завтра этим мальчикам расписали бы лица острой бритвой. Но даже в твоем случае нельзя спускать с рук такое дерьмо.
Шурша колесами по лежащим на асфальте листьям внедорожник медленно проехал по дороге мимо мрачно глядящих на нас парней. И успел заметить на щеке Федора приличную отметину в виде пятерни. Неужели это от удара ладонью? С удивлением разглядываю свою руку. Небывалое ощущение силы и мощи куда-то пропало, как отхлынувшая от берега волна. Радостная улыбка растянула мои губы. хороша в каких-то случаях, и отказываться от нее будет совсем глупо. А вот защита в виде физического воздействия, усиленного энергетическими потоками куда как ближе для меня. Что-то похожее демонстрируют монахи Тибета, китайские последователи и прочие любители экзотического у-шу.
Между тем Тесак остановился возле небольшого павильончика со светящимся красным крестом на вывеске, попросил Барбоса купить нужные мази. Через несколько минут тот вернулся и протянул мне тюбик.
— Держи. Продавец уверил, что этот новый гель очень эффективен при поражении кожи. А у тебя, по-моему, первая степень ожога.
— Надеюсь, он не на магических компонентах? — сразу спросил я.
Барбос озадаченно почесал затылок.
— Совсем запамятовал, что у тебя с магией никакой любви нет, — хмыкнул он. — Ну попробуй. Ничего страшного, думаю, не произойдет. Просто пойду и куплю другой, обычный.
Я выдавил из тюбика прозрачную массу на палец и щедро размазал по волдырю. Замер, тщательно отслеживая реакцию своей ауры на воздействие лекарства. Нет, не слышно хрустального звона магических плетений, разбивающихся о защиту.
— Все нормально? — спросил Тесак.
— Да, полегче стало, — кивнул я с благодарностью. Дерганье прекратилось, болевые импульсы утихли. Придется придумать какую-нибудь историю для Людмилы Ефимовны, которая по своей женской натуре обязательно станет возмущаться, да еще Старейшине претензии предъявит. Дескать, приставил телохранителей к ребенку, а они даже защитить его не смогли! А у «ребенка» длань стала такой, что людей валит с ног! Теперь я могу использовать эту силу в экзоскелете. Получится ли разрушить бетонную стену, к примеру? Надо потом попробовать на клановом полигоне, а то совсем забросил свой «скелет».
Лишь бы до визита в Зарядье волдырь прошел, мелькнула мысль. Появляться с неприятными струпьями от ожога перед очами императорской семьи совсем не хотелось. Тем более, остается всего четыре дня.
— Домой едем? — повернулся ко мне Барбос. — Или еще к какой зазнобе? Чтобы для симметрии поцеловала!
Он снова заржал, радуясь солнечному дню, прозрачному небу и теплому ветерку, влетающему в салон внедорожника. Даже Тесак, не удержавшись, улыбнулся. Я тоже скривил губы в улыбке и назвал адрес, где проживал майор Рудаков. Если уж и просить Илану составить мне компанию, то лучший способ — официально у родителей. Чтобы потом не возникло никаких проблем.
Рудаковы проживали на Таганке, на одной из уютных улочек с трехэтажными аккуратными домиками на шесть семей. Неширокая проезжая часть была заставлена машинами жильцов, возвратившихся с работы. По тротуарам бегала галдящая ребятня с палками, на лавочках сидели старушки или молодые мамочки с колясками. Тесак аккуратно вел мощную машину по дороге, изредка ругаясь на кошек, то и дело порскающих под колесами. Раздавишь одну такую мурлыку — проклятий от местных наберешь на две жизни.
Остановившись возле нужного дома, личник с усмешкой поинтересовался:
— Может, тебя сопроводить? А то беспокоюсь я, опять вляпаешься во что-нибудь.
— В доме офицера из кураторской службы? — удивился я и покинул салон. — Не, это уже перебор будет.