Пьетро, разглядывая длиннокрылого красавца, подумал, что только русские помимо дирижаблей строят мощные дальнемагистральные летающие корабли, используя двигатели не на магических принципах. Поднять в небо такую тяжесть, с тремястами человек на борту, подвластно только высокотехнологичной и богатой державе, способной не морщась выбросить на ветер несколько тонн авиационного керосина только ради одного перелета. Пожалуй, лишь американцы САСШ и французы могут бросить вызов России, да и то с оглядкой на собственные ресурсы. Остальные по традиции путешествуют на дирижаблях и не чувствуют себя несчастными или ущемленными из-за подобных казусов. Комфортность, тишина, безопасность — что еще надо пассажиру, привыкшему к подобному сервису?
Между тем самолет с забавно загнутым вниз носом (отчего и получил название «Аист») коснулся бетонной полосы и с тонким свистом четырех двигателей, пышущих жаром, пронесся несколько сот метров, постепенно замедляя ход.
— Русские очень неохотно делятся своими разработками со своими соседями, — негромко сказал отец. Он стоял рядом с Пьетро и пристально глядел, как «Аист» разворачивается на рулежной дорожке и медленно подкатывается к стеклянному терминалу, возле которого находилась делегация венецианского дожа.
В своем бежевом костюме и зеркальных очках старший Мочениго очень походил на мафиозо, как его называл про себя Пьетро. По сути, такая оценка казалась верной, потому как Луиджи Мочениго имел какие-то странные и малообъяснимые отношения с семейкой Панфили, теми еще ублюдками и бандитами. Какие интересы присутствовали в связке мафиозный клан — дож Венеции, Пьетро догадывался, но предпочитал молчать. Папаша не поморщится, свернет голову любому, даже своему наследнику, если тот начнет задавать неправильные вопросы. Скорее всего, здесь присутствовал личный интерес Луиджи, иначе бы он давно ввел в курс дела своего сына.
— А тебе хочется такую птичку? — хмыкнул Пьетро, кивая на «Аиста», к которому подъехал передвижной трап, но дверь до сих пор оставалась закрытой.
— Небольшую, на десять-двадцать мест, — признался Луиджи и первым зашагал по дорожке, которую, наконец, дотянули до трапа. Молодой человек пристроился за его плечом справа, а уже дальше шла свита из высокородных дворян Венеции, Местре и Кавалино[1]. Человек сто, солидно для одного города при встрече члена императорской семьи.
Остановившись за десять метров до трапа, Луиджи Мочениго с невозмутимым лицом стал ожидать, когда цесаревич соизволит выйти наружу. Понятно, что статус русского наследника престола позволяет диктовать свои условия, но все же можно было не затягивать церемонию встречи.
Дверь медленно отъехала в сторону, показались широкоплечие молодые мужчины в темных костюмах. Они цепко оглядели делегацию, сошли вниз и встали лицом к лицу, контролируя трап. Трое из них держали в руках странные черные чемоданчики, в которых могли находиться скорострельные автоматы. Пьетро слышал об аналогичном оружии у спецслужб Франции, Британии и САСШ. Хотя… кто знает этих русских. Они такие затейники, могут и что-то невероятное создать для защиты первых лиц государства.
Двое охранников, оставшихся на верхней площадке трапа, отошли в сторону, и наконец, показался цесаревич Юрий Мстиславский с женой. На нем был серый элегантный костюм, Алена Николаевна предпочла строгое деловое платье изумрудного цвета, с которым гармонировали туфли и модный клатч. Луиджи Мочениго нервно пошевелился. Сможет ли его жена найти подходы к северной красавице, в жилах которой текла кровь викингов? Некоторые вопросы нужно решать через супругу Мстиславского, сам бы дож не рискнул задавать их Юрию Ивановичу.
Пьетро было плевать на мучительные раздумья отца. Он с сердцебиением разглядывал молодую княжну в брючном костюме белого цвета, подчеркивающем ее очень и очень приятную фигуру, уже сформированную как нужно для услады мужских взглядов. Аккуратно сложенные в сложную прическу волосы устояли перед легким ветерком, дующим с моря.
«Интересно, какие у нее глаза? — странная мысль пришла в голову Пьетро, когда он смотрел на княжну в солнцезащитных очках. — Фотографии не дают столь точной картины, вполне возможно, и специальные линзы применяются. Сейчас модно использовать офтальмологические аксессуары, вот и изгаляются модницы. Нет, я бы не хотел увидеть кошачьи или змеиные зрачки!»
Юрий Иванович, наконец, вступил на дорожку, и так как встреча была полуофициальной, никаких гимнов не звучало, караул отсутствовал — хватало телохранителей как с одной, так и с другой стороны. Мочениго сделал несколько шагов навстречу, грамотно рассчитав траекторию движения, чтобы цесаревич и он встретились на полпути друг к другу. Обменявшись рукопожатиями и любезными фразами — оба отлично говорили и на французском, и на английском — Луиджи поцеловал руку цесаревны, а потом и княжне Лидии, отчего та зарделась, сразу став такой миленькой, что у Пьетро все внутри заклокотало.
На какое-то мгновение он поднял глаза, разглядывая русскую делегацию, среди которой было много политиков, общественных деятелей, и несомненно, умело замаскированных под репортеров и журналистов агентов спецслужб. И наткнулся взглядом на молодого человека, не спешащего спускаться вниз. Он разговаривал со стюардессой, а та весело смеялась.
Пьетро уже знал, что Великая княжна Лидия будет выступать в соревнованиях с напарником, княжичем Мамоновым из древнего русского рода. Видимо, этот парень в рубашке-поло он и есть. Стоит приглядеться к нему повнимательнее и попросить отца, чтобы приставил человека следить за этим… непонятно кем. Пьетро, уже искушенный во взаимоотношениях с женщинами, подозревал, что приглашенный в делегацию пилот играет совсем иную роль. Да, как боец на ристалище — он вне всяких сомнений, хорош. О нем с уважением отзывается Эрик Биргерссон, который уже находится в Венеции. Многочисленные ролики выступлений Мамонова изучены вдоль и поперек… но никто не предполагал, что именно он, а не пилот из императорского клана, будет выступать вместе с Лидией. Нехорошие подозрения зашевелились в груди Пьетро, взращивая ростки неприязни.
Когда отец раскланялся с Мстиславскими, он представил своего сына, зорко следя за реакцией молодой княжны. Пьетро с лучезарной улыбкой сначала поцеловал благосклонно протянутую руку цесаревны, потом рассыпался в страстной речи перед Юрием Ивановичем, а когда ощутил дрожь тонких пальцев девушки в своей руке, фонтан красноречия забил из всех щелей. Великая княжна скромно опустила глаза, изредка вздрагивая умело подведенными ресницами, и на хорошем английском ответила, что очень рада знакомству не по фотографиям, а вживую. Пьетро как опытный ловелас отпустил свою жертву, дав возможность девушке прийти в себя, чем заслужил одобрительный кивок отца.
После недолгого и оживленного приветствия всех рассадили по машинам. Для семьи цесаревича предоставили представительский «Роллс-Ройс», укрепленный магическими конструктами. Для остальных членов делегации и слуг хватило десятка микроавтобусов «Лорейн-Дитрих». Огромная кавалькада растянулась на несколько километров по виа Орланда, привлекая внимание местных жителей.
Мочениго ехали в своем «Майбахе» и переговаривались между собой, отгородившись от водителя и бодигарда затемненной перегородкой. Луиджи больше всего интересовала реакция сына на прибытие русской княжны.
— Миленькая, — как-то односложно ответил Пьетро. — Потребуется время, чтобы разбудить в ней вулкан.
— Хватит думать только о телесных утехах! — взорвался отец. — Остуди свою голову и то, что ниже живота! Нам сейчас важно доказать русским, что ни одна монета не расходуется зазря. Не вздумай искушать девочку своими фантазиями, а постарайся ввести ее в круг молодых дворян Венеции, постепенно приучая к мысли, кто будет твоей будущей женой! Подожди… она тебя разочаровала?
— Да ты что! — рассмеялся молодой человек. — Очень даже понравилась. Но пойми, отец: мне двадцать три года, Лидия младше меня на шесть лет. Это очень и очень солидный разрыв…
— Глупости не болтай! — фыркнул Луиджи. — Тебе будет двадцать пять, ей девятнадцать. Самый лучший возраст для женитьбы и деторождения. У вас еще навалом времени для того, чтобы разжечь вулкан. Сейчас я требую очень деликатного и осторожного подхода к девушке. Пока русские находятся здесь, охлади свой пыл и не бегай по любовницам. Хоть один слух о похождениях молодого Мочениго просочится к цесаревичу — я лично тебя утоплю в канале, а наследником назначу твоего младшего брата Альдо. Шутки кончились, сын. Теперь к делу. Завтра прилетает группа русских пилотов, приглашенных на состязания. Назначаю тебя ответственным за досуг наших гостей. Можешь устраивать вечеринки, увеселительные поездки по каналам, водить по музеям — в общем, делай все, чтобы молодежь не безобразничала. Знаю, что бывает, когда несколько десятков юношей и молодых мужчин дуреют от скуки. Бои начнутся через два дня, поэтому учитывай все нюансы. Думаю, венецианские сеньориты с удовольствием развеют их скуку.
— Понял, — скис Пьетро, особо не рвавшийся участвовать в подобном официозе. Он был уверен, что отец переложит все хлопоты и заботы на первого секретаря клана Вито Симоне. Нечего сказать, подложил папаша свинью! Но, с другой стороны, так даже лучше. Можно устроить такие празднества, что Венеция вздрогнет! — Тогда у меня времени не останется на принцессу.
— Перестань скулить! — рявкнул Луиджи Мочениго, озабоченный иными проблемами. — Делай, как я тебе сказал. Мы обсуждали этот вопрос неоднократно, и пора бы уже переходить к конструктивизму. Сегодня вечером во дворце состоится ужин в честь приезда Мстиславских. Вот тебе и возможность пообщаться с Лидией. А с утра начинай работать!
2
Юрий Иванович с интересом разглядывал белоснежные виллы, дворцы и обычные жилые домики, спрятанные под густыми зарослями дикого винограда. Черепичные крыши терракотового цвета придавали пряничный вид тянущимся вдоль виа Орланда строениям, солнце бликовало на панорамных окнах, кроны деревьев давали обильную тень на асф