Фигурка была найдена в районе развала большого каменного производственного очага, связанного с ювелирным делом. Очаг относится к финальному горизонту культурного слоя исследуемого участка, точную датировку которого предложить пока не представляется возможным. Наиболее важной датирующей находкой из данного горизонта является наконечник ножен меча, подобные наконечники встречены в основном у балтских племен. Они относятся к восточно-прусской группе по типологии П. Паульсе-на и датируются, по мнению СЮ. Каинова, концом X — началом XI вв. Можно отметить также находку дирхема, относящегося к династии Бувейхидов и отчеканенного после 960 года, это первая в Гнездове находка столь поздней арабской монеты. На данном этапе исследований наиболее вероятной датой финального горизонта представляется начало XI в. Невозможно также пока решить вопрос о том, соответствует ли момент прекращения функционирования ювелирной мастерской времени гибели Гнездова как раннегородского центра.
Мастерская, частью которой был очаг, принадлежала, вероятно, выходцу из Скандинавии — об этом говорит находка фрагмента глиняной литейной формы от овальной фибулы, а также такие этноопределяющие вещи, как кресаловидная подвеска и поясная пряжка в стиле Борре.
Находка представляет собой миниатюрную человеческую фигурку высотой 2,9 см, шириной 0,8 см (рис. 23). Вероятно, первоначально статуэтка изображала стоящего мужчину, однако ноги оказались утрачены. Прекрасно проработаны черты лица: крупный прямой нос, круглые выпуклые глаза. Уши обозначены полукружьями. Хорошо читаются усы и небольшая бородка. Голова увенчана коническим головным убором, состоящим из восьми отчетливо отделяющихся друг от друга и закругляющихся внизу лепестков-лопастей. Головной убор завершается круглым навершием.
Одежда человечка представляет собой перепоясанную рубаху или кафтан, доходящий до колен. Пояс в виде выпуклого валика выделен очень отчетливо. Ниже пояса одежда собрана в складки. Руки согнуты в локтях, левая лежит на поясе, правая - чуть выше, на животе.
Находка объемного человеческого изображения в древнерусских памятниках эпохи образования государства (конец IX — начало XI вв.) — чрезвычайная редкость. Можно указать лишь знаменитого «идола» из Черной Могилы и несколько довольно грубых деревянных поделок из Старой Ладоги. Точных аналогий находке из Гнездова неизвестно, однако ряд деталей заставляет обратиться к древностям североевропейского круга.
Хорошо известна целая серия небольших фигурок из Скандинавии, выполненных из разных материалов: моржового клыка, янтаря, медных сплавов. Эти миниатюрные скульптуры представляют собой фигуры сидящих человечков и большинством ученых рассматриваются как изображения богов скандинавского языческого пантеона. Всего таких фигурок известно шесть: это находки из Феддета (Feddet) (Дания), Эйрарланда (рис. 24, 1), Бальдурсхеймюра (Baldursheimur) (Исландия), Рэллин-ге (рис. 24, 2) и Лунда (Швеция). Частью этого круга предметов является и фигура из Черной могилы — единственная находка за пределами Скандинавии. Большинство фигурок считаются изображением бога-громовика Тора и лишь одна (фаллическая) — изображением бога плодородия Фрейра. Возможно, эти статуэтки были миниатюрными копиями статуй из языческих храмов, одним из которых был храм в Упсале, описанный Адамом Бременским в книге четвертой «Описание северных островов» его труда «Деяния архиепископов Гамбургской церкви» (ок. 1075):
«...Теперь скажем несколько слов о верованиях свеонов. У этого племени есть знаменитое святилище, которое называется Убсола и расположено недалеко от города Сиктоны. Храм сей весь украшен золотом, а в нем находятся статуи трех почитаемых народом богов. Самый могущественный из их богов — Тор — восседает на престоле в середине парадного зала, с одной стороны от него – Водан, с другой – Фриккон. Вот как распределяются их полномочия: "Тор, — говорят свеоны, — царит в эфире, он управляет громами и реками, ветрами и дождями, ясной погодой и урожаями. Водан, что означает "ярость", — бог войны, он возбуждает мужество в воинах, сражающихся с неприятелем. Третий бог — Фриккон — дарует смертным мир и наслаждения". Последнего они изображают с огромным фаллосом. Водана же свеоны представляют вооруженным, как у нас обычно Марса. А Тор напоминает своим скипетром Юпитера. Они также почитают обожествленных людей, даря им бессмертие за славные деяния. В "Житии святого Ансгария" упоминается, что подобным образом свеоны обожествили короля Эрика. ...Около святилища растет большое дерево с раскидистыми ветвями, зеленеющее и зимой, и летом, и никто не знает, какова природа этого дерева. Там также находится источник, где язычники совершают жертвоприношения, ввергая в него живого человека: если он не всплывает, то это обозначает, что желание народа осуществится.
...Сей храм окружает золотая цепь, висящая по скатам здания и густо окрашивающая в золотой цвет всех входящих. Это святилище расположено в равнинной местности, которая со всех сторон окружена горами наподобие театра.
...Ко всем их богам приставлены жрецы, ведающие племенными жертвоприношениями. Если грозит голод или мор, они приносят жертву идолу Тора, если война, Вода-ну, если предстоит справлять свадьбы, Фриккону. Свеоны, кроме того, имеют обычай каждые девять лет устраивать в Убсоле торжество, собирающее жителей всех областей страны. От участия в этом торжестве не освобождается никто. Цари и народы, вместе и поодиночке, все отсылают свои дары в Убсолу, и, что ужаснее всего, те, кто уже принял христианство, вынуждены откупаться от участия в подобных церемониях. Вот как происходит жертвоприношение. Из всей живности мужского пола приносится девять голов: считается, что их кровь умилостивит богов. Тела же этих животных развешиваются в близлежащей роще. Эта роща священна для свеонов, потому что, согласно поверью, благодаря смерти и разложению жертв ее деревья становятся божественными. Один христианин рассказывал мне, что видел в этой роще висевшие вперемежку тела собак, лошадей и людей, общим числом 72. А о многочисленных нечестивых магических песнопениях, которые они обычно исполняют, совершая обряд жертвоприношения, лучше будет вообще умолчать.
...Пиры и подобные жертвоприношения происходят девять дней: каждый день вместе с животными приносится один человек, так что за девять дней приносятся 72 живых существа. Это жертвоприношение приурочивается к весеннему равноденствию».
Наиболее акцентированной деталью изображений Тора является борода, что и позволяет связывать большинство изображений именно с этим божеством. Рыжая борода Тора ассоциировалась с молнией - небесным огнем, сотрясение бороды порождало ветры и штормы. Существует целая историографическая традиция подобного отождествления, основанная на единственном отрывке из «Пряди о Регнвальде и Рауде», которая существует как самостоятельно, так и входит в текст «Большой Саги об Олафе Трюггвасоне». Сага написана около 1300 г., на русский язык полностью не переведена. В тексте саги говорится о Рауде, который владел колдовством и у которого был храм, посвященный Тору. Узнав о нежелательном приближении Олафа Трюггвасона, Рауд обратился к изображению Тора с просьбой подуть в бороду и тем вызвать встречный ветер.
Однако в вопросе интерпретации фигурок нет единого мнения. Так, например, Л. Мотц считает, что приведенные фигурки изображают не бородатое божество, а музыкантов. Исследовательница полагает, что то, что кажется бородой, на самом деле — изображение флейты, а иногда — двойной флейты, которую музыкант держит обеими руками. Впрочем, данное мнение, интересное своей оригинальностью, не представляется достаточно обоснованным и может быть приведено скорее как историографический казус.
Предназначение фигурок спорно — некоторые исследователи считают их фишками для игры, другие полагают, что они могли использоваться в качестве амулетов (все варианты трактовок рассмотрены в монографии Р. Перкинса). Представляется, что очень важным для интерпретации является приведенный Р. Перкинсом отрывок из «Саги о Халльфреде». Халльфред Трудный Скальд был вынужден креститься по воле конунга Олафа Трюггвасона. Конунг удерживал скальда при себе, однако расположение конунга обернулось неприятностями для Халльфреда. Во-первых, Олаф был недоволен тем, что в поэзии Халльфреда, несмотря на крещение, все время появлялись языческие сюжеты. Во-вторых, скальд поссорился с двумя братьями, придворными конунга, и убил одного из них. Скальд был осужден на смерть, однако впоследствии прощен конунгом. Второй брат, оставшийся в живых, желая отомстить Халльфреду, донес Олафу, что тот продолжал соблюдать языческие обряды, рассказав, что скальд держит в сумке маленькое изображение Тора, сделанное из моржового клыка. По приказу конунга Халльфред был подвергнут обыску, однако «карманный божок» найден не был. Впрочем, Халльфред отомстил обидчику и выбил ему глаз.
Опираясь на приведенный эпизод, Р. Перкинс полагает, что все вышеперечисленные статуэтки можно считать «карманными божками». Большую часть фигурок исследователь связывает с богом Тором, изображения которого, по его мнению, должны были быть амулетами моряков. Именно моряки особенно нуждались в благоприятном ветре, который можно было вызвать с помощью этих магических предметов . Несмотря на то что источников по древнегерманской мифологии сохранилось немало, о ежедневной культовой практике жителей Скандинавии в эпоху викингов, к сожалению, известно немного, что затрудняет интерпретацию археологических объектов. Одно из немногих описаний языческого святилища принадлежит арабскому путешественнику Ибн-Фадлану (922 г.):
«И как только приезжают их (русов) корабли к этой пристани, каждый из них выходит и [несет] с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набид, пока не подойдет к высокой воткнутой деревяшке, у которой [имеется] лицо, похожее на лицо человека, а вокруг нее (куска дерева) маленькие изображения, а позади этих изображений [стоят] высокие деревяшки, воткнутые в землю. Итак, он подходит к большому изображению и поклоняется ему, потом говорит ему: "О, мой господин, я приехал из отдаленной страны и со мною девушек столько-то и столько-то голов и соболей столько-то и столько-то шкур", пока не сообщит всего, что привез с собою из [числа] своих товаров — "и я пришел к тебе с этим даром"; - потом оставляет то, что [было] с ним, перед этой деревяшкой, - "и вот, я желаю, чтобы ты пожаловал мне купца с многочисленными динарами и дирхемами, и чтобы [он] купил у меня, как я пожелаю, и не прекословил бы мне в том, что я скажу". Потом он уходит. И вот, если для него продажа его бывает затруднительна и пребывание его задерживается, то он опять приходит с подарком во второй и третий раз, а если [все же] оказывается трудным сделать то, что он хочет, то он несет к каждому изображению из [числа] этих маленьких изображений по подарку и просит их о ходатайстве и говорит: "Это жены нашего господина, и дочери его, и сыновья его". И не перестает обращаться к одному изображению за другим, прося их и моля у них о ходатайстве и униженно кланяясь перед ними. Иногда же продажа бывает для него легка, так что он продаст. Тогда он говорит: "Господин мой уже исполнил то, что мне было нужно, и мне следует вознаградить его". И вот, он берет известное число овец или рогатого скота и убивает их, раздает часть мяса, а оставшееся несет и бросает перед этой большой деревяшкой и маленькими, которые [находятся] вокруг нее, и вешает головы рогатого скота или овец на эти деревяшки, воткнутые в землю. Когда же наступает ночь, приходят собаки и съедают все это. И говорит тот, кто это сделал: "Уже стал доволен господин мой мною и съел мой дар"...»