тся к эпохе викингов, а археологические исследования показали, что поселения в Рейкьявике очень древние. На сегодня не существует точных данных в отношении датирования усадьбы Стренг и других усадеб, раскопанных в 1939 году на обширной южноисландской долине Тьорсардалур. Долгое время считалось, что усадьбы были засыпаны пеплом во время большого извержения вулкана Гекла в 1104 году и после этого покинуты. Но новейшие исследования показывают, что здесь были поселения и после этого года. Едва ли случайно то, что Ингольф высадился именно в Рейкьявике. Здесь была удобная гавань, обширные луга, много птиц, лежбища тюленей, изобилие рыбы в реках и озерах вблизи побережья, а также водились киты. Имелись здесь и горячие источники, что позволяло выращивать ячмень и варить пиво. Согласно сообщению Ари Торгильссона, именно вблизи Рейкьявика был создан старейший из всех известных исландских общественных институтов, тинг Кьяларнес. Инициаторами его создания были, вероятно, сын Ингольфа Торстейн и другие окрестные хёвдинги, и Ари полагает, что это произошло немного ранее или около 900-го года. К тингам поселенцы привыкли еще дома. Это были общественные собрания свободных людей, которые под предводительством хёвдингов устанавливали законы, решали правовые споры и дела, представлявшие общий интерес. Тинг Кьяларнес был, по утверждению Ари, прямым предшественником альтинга, который был учрежден во время собрания на Поле тингов, что чуть восточнее Рейкьявика, около 930 года и который стал всеобщим тингом для всей Исландии (исландский альтинг является старейшим непрерывно действующим парламентом Европы, наряду с парламентами Фарерских островов и острова Мэн). Сюда съезжались хёвдинги со своими людьми в середине лета на две недели. Здесь вырабатывались и утверждались новые законы, обсуждались политические и другие вопросы, с помощью законов решались споры, заключались договора и происходили торги. Именно на альтинге встречались жители со всех районов Исландии, это всеобщее собрание выполняло многие социальные и культурные функции. К 930 году в Исландии насчитывалось 25–30 тысяч скандинавских колонистов, а два десятка лет спустя их количество удвоилось. К этому времени ресурс земель, доступных для освоения тогдашними методами хозяйствования, был исчерпан, и вновь прибывшим на остров уже не хватало участков для поселения. Чтобы не допускать распространения распрей за пределы своей округи, жители поделили Исландию на округа, каждый из которых имел три или четыре местных тинга. Предводители этих тингов были главами местных родов и назывались «годи», их общественные функции были в первую очередь связаны с тингами. Несмотря на свой статус лидеров, «годи» не имели возможности ограничивать доступ других землевладельцев к природным ресурсам и не пользовались никакими привилегиями в смысле первоочередного доступа к избыткам тех или иных продуктов того или иного региона. Как и прочие крупные землевладельцы, они лучше остальных умели переживать тяжелые времена (недороды и т. п.), но в Исландии не существовало никаких общественных построек вроде сложных ирригационных систем, акведуков или крепостей, поддержка которых в рабочем состоянии являлась бы прерогативой «годи» и ставила их выше других людей. Далее, «годи», что по отдельности, что в союзе, располагали крайне ограниченными рычагами давления на простых землевладельцев-бондов. Даже когда данный конкретный бонд являлся официально признанным сторонником – так называемым «тинговым человеком» – данного конкретного «годи», навязать ему свою волю лидеру было непросто. Итак, «годи» в Исландии хотя и являлись знатью, не командовали армиями, а представляли интересы разных людей и социальных групп, прежде всего своих тинговых, которые набирались из обычных бондов. Группы эти формировались на основе личных договоров и взаимного доверия, а также возможности для обеих сторон – «годи» и бонда – извлечь из этих отношений выгоду. Про бонда, который стал тинговым человеком того или иного «годи», говорили, что он «в тинге» с этим «годи». Сфера же власти «годи» – то есть тот нематериальный объект, которым он «владел» в качестве годи, – называлась «годорд» («слово»). Не приходится сомневаться, что «годи» в Исландии взяли свою «власть» в начале X века мирным путем – в результате консенсуса всех свободных землевладельцев. «Годорд», несмотря на свою нематериальную природу, считался тем не менее объектом частной собственности– его можно было передать по наследству, при этом далеко не всегда его автоматически наследовал старший сын. Кроме того, «годорд» можно было купить или получить в дар, можно было владеть им совместно. Вероятно, число «годи» во все времена как минимум вдвое превосходило число «годордов», поскольку любой человек, владевший частью «годорда», имел право именоваться «годи».
Древнеисландское слово go6i, вероятно, происходит от go6 («бог»), поэтому некоторые исследователи называют «годи» «вождями-священниками». Возможно, возникновение термина и в самом деле связано с тем, что «главные люди» в средневековой Исландии исполняли обязанности языческих священников. Доступные письменные источники созданы уже в христианскую эпоху, и их сведениям касательно языческих обычаев, бытовавших до обращения, нельзя верить на слово – в этом плане они не слишком надежны. Однако многие «годи» (о точном числе мы судить не можем), вне всякого сомнения, в момент принятия христианства в 1000 году (или 999) сменили свои обязанности языческих священников на обязанности священников новой веры. «Годи» не только сумели пережить столь драматичный поворот истории – они в значительной мере сами его организовали и потому сохранили свои традиционные позиции. Приняв новую веру, они не выпустили из рук исконную монополию на власть, а в течение XI и XII веков еще более ее укрепили. И в языческую, и в христианскую эпоху «годи» равно являлись элитой исландского общества – пусть немногочисленной, пусть не слишком сильно выделяющейся на фоне «обычных» граждан, но все же именно элитой – ив этом качестве контролировали страну как идеологически, так и политически.
В большом своде законов, который по неизвестным причинам был назван «Серый Гусь» и который содержит многие уложения, относящиеся к 1100-м годам и сохранившиеся в рукописях конца 1200-х годов, можно, по мнению исследователей, почерпнуть много сведений о древней общественной организации Исландии и о ее правовой базе, созданной в 900-е годы, а также о культурно-исторических условиях. В эпоху викингов у Исландии были многочисленные связи с внешним миром. И в первую очередь с Норвегией и Британскими островами. В «Книге поселенцев» указывается время плавания – от пяти до семи суток (вероятно, при благоприятной погоде). Исландцы посещали также Гренландию, которая была колонизована преимущественно ими, и многие другие регионы. Ездили они много и часто. Некоторые отправлялись в торговые поездки, чтобы привезти домой все необходимое для жизни. Продавали главным образом шерстяные изделия, но исландские соколы также пользовались большим спросом. После открытия Гренландии торговля велась и с этим регионом. Время от времени некоторые исландцы отправлялись в качестве воинов или в своего рода познавательные поездки ко дворам знаменитых скандинавских конунгов. Особую категорию представляли исландские скальды. Приходилось исландцам также выезжать для улаживания дел по наследству или для заключения политических договоров с норвежскими конунгами, у которых очень скоро пробудился интерес к большому свободному государству в Атлантическом океане. В 1000 (или 999) году в Исландии под сильным нажимом Улава Трюггвессона на альтинге было решено перейти в христианскую веру, но с некоторыми модификациями. В годы правления норвежского конунга Олава Харальдссона (Святого), который в исландской литературе носит прозвище «Толстый», в Исландию были посланы епископы-миссионеры, которые попытались внедрить на острове устои христианской жизни. Первым исландцем, ставшим епископом, был Ислейф, сын которого был одним из информаторов Ари Торгильссона и который был посвящен в сан в Бремене в 1056 году. Рассказывается, что он сперва посетил папу в Риме и германского императора Генриха III Черного, которому он преподнес редкостный подарок– гренландского белого медведя. В конце 1000-х годов в Скальхолте, на юге страны, был основан первый епископат в Исландии, а в 1106 году создан еще один епископат – в Холаре, на севере страны. Начиная с 1000-х годов были также заключены договоры с норвежскими королями, призванные уладить некоторые внутренние проблемы, а в 1261–1264 годах исландцы признали формальное верховенство Норвегии над страной и при этом обязались платить налоги норвежскому королю. Период так называемой свободной страны остался в прошлом. С 1380 года Исландией, как и Норвегией, правил датский король. В 1944 году Исландия снова избрала форму существования как независимая республика.
Фарерские острова («Овечьи острова») представляют собою самую высокую часть подводного горного хребта, который связывает Исландию с Шотландией. Архипелаг насчитывает 18 островов и несколько небольших островков и шхер, общая площадь которых составляет 1399 кв. км. Они протянуты с севера на юг на расстоянии свыше 113 км. Климат смягчается течением Гольфстрим. Здесь очень много хороших пастбищ и богатая птичья фауна, а в море – изобилие рыбы и водятся киты. В период заселения архипелага здесь была обширная кустарниковая растительность, а на побережье скапливалось большое количество плавника. У нас нет достоверных сведений о том, когда были колонизованы Фарерские острова, но их местоположение заставляет предполагать, что скандинавские бонды стали селиться на Оркнейских и Шетландских островах, возможно, еще до или одновременно с заселением Ирландии. В 825 году ирландский монах Дикуил писал, что ирландские отшельники жили уже почти сто лет на некоем безымянном архипелаге к северу от Британии, где было бесчисленное количество овец и множество морских птиц. Но затем они вынуждены были переселиться отсюда из-за скандинавских морских разбойников. Но хотя название «Фарерские острова» (Фореойене) и означает «Овечьи острова», пока что нет достоверных сведений о том, что описание Дикуила относится к данному архипелагу, и так же, как в Исландии, не обнаружено следов, которые говорили бы о том, что до появления викингов тут жили люди. На Фарерских островах в ходе раскопок усадеб, захоронений и так далее, относящихся к эпохе викингов, выяснилось, что многие из самых древних усадеб исчезли на дне моря из-за опускания суши и эрозии. Так, например, в Квивике осталась лишь верхняя часть усадьбы эпохи викингов. Вместе с тем поселения в Тофтанесе и Лейрвике настолько древние, относящиеся к 900-м годам или ранее, что по многочисленным сделанным здесь находкам можно прояснить вопрос о том, когда были колонизованы Фарерские острова и как жили их первые обитатели. В целом же сведения о Фарерских островах эпохи викингов разрознены и часто недостоверны. «Фарерская сага», основное действие которой происходит в десятилетия до и после 1000 года, сообщает, что первым поселенцем на островах был Грим Камбан и что он прибыл сюда в пору правления норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого. Сага повествует о блестящем герое по имени С