ов. Снорри же ехал в черном плаще на доброй вороной кобыле; у него было старинное седло корытом и почти не украшенное оружие»; в главе 14: «Верно, – говорит Торбранд и тут же достает кошель из своего плаща»; в главе 18: «Одд сын Катлы бежал сам-третей; он не был ранен, ибо оружие его плащ не брало»; в главе 37: «Теперь следует рассказать про рабов Арнкеля, что, после того как они внесли все сено в амбар, они зашли в дом и сняли свои тулупы»; в главе 39: «В мешке его оказалось три сотни грубого сукна, двенадцать овчин и котомка с едой» (три сотни грубого сукна равнялись 360 суконным эйрирам. Суконный эйрир составлял 24 мерных эйрира (стандартных отреза сукна)); в главе 40: «была созвана многолюдная сходка… и все торговые люди явились на сходку в крашеных одеждах»; в главе 42: «Они заметили, что на крыше хутора у Яра стоит человек в богато украшенной одежде– они знали, что Арнбьёрн так не одевается»; в главе 43: «В башмаки Эгиля были вдеты сыромятные ремешки, и на конце их, по тогдашнему обычаю, крепились подковки; один из ремешков развязался, и подковка волочилась по земле. (…) Но, перешагивая через порог, он запнулся о свою подковку, ту, что волочилась по земле, и когда он, желая пройти дальше, занес над порогом вторую ногу, подковка уже сидела намертво»; в главе 44: «Рассказывают, что на Стейнторе был красный плащ, полы которого он вытянул наверх и заправил себе под ремень»; в главе 45: «На нем (на Фрейстейне) был плащ с войлочным капюшоном, и вокруг шеи в него был зашит рог: как раз туда и пришелся удар»; в главе 45: «Носки у него (Тородда, сына Торбранда) были закреплены на штанинах, и штаны были насквозь мокрыми от крови. Домочадец Снорри Годи должен был стаскивать их с Тородда. Но когда он попытался стащить штанину, она сидела намертво. Тогда домочадец сказал:
– Воистину не зря говорят о вас, сыновьях Торбранда, что вы делаете все людям наперекор. Даже одежда ваша сидит так туго, что ее никак не удается с вас снять.
Тородд сказал:
– Похоже, за нее не взялись как следует.
После таких слов домочадец уперся одной ногой в столб и потянул на себя штанину со всей силы, но она не поддалась. Тут подошел Снорри Годи, ощупал ногу и понял, что между голенью и сухожилием застрял наконечник копья, и потому штанина оказалась пригвождена к ноге. Тогда Снорри назвал себя недюжинным остолопом за то, что не догадался об этом раньше»; в главе «47: «Снорри Годи был в синем плаще и ехал первым. (…) Поравнявшись со Снорри, он (Бьёрн) ухватился одной рукой за рукав его плаща…»
В «Пряди о Халльдоре сыне Снорри» (действие происходит в 1049–1051 гг.) в главе 2 рассказывается: «Халльдор берет деньги, кладет себе на подол плаща, смотрит на них…»; в главе 3: «Бард проснулся, когда Халльдор сворачивал свой спальный мешок…. Говорят, что, когда Харальд-конунг сильно состарился, он велел передать Халльдору его просьбу: прислать ему лисьих шкур, чтобы обтянуть ими свою постель: конунг очень мерз».
В «Пряди о Гисле, сыне Иллуги» (действие происходит во времена Магнуса Голоногого (1093–1103)) в главе 4 говорится: «Тейт тотчас же выскочил из бани. Он был в рубахе и полотняных штанах, лоб ему обхватывал золотой шнурок, а поверх рубахи изнанкой наружу накинут был двуцветный плащ на сером меху, алый с коричневым».
В «Саге о названых братьях» в главе 9 рассказывается: «Однажды, когда Тормод был в Теснине, Грима сказала Кольбаку:
– Я хочу послать тебя по хуторам с утком, на который надо намотать пряжу, когда та будет готова.
Кольбак собрался уходить, но тут Грима открыла один из своих сундуков и достала оттуда несколько клубков пряжи и большой тесак, древний, крепкий и острый, и дала его в руки Кольбаку, сказав так:
– Держи его и не ходи безоружный.
Кольбак тесак взял. Грима же намотала пряжу Кольбаку между одежд (наматывание пряжи является частью колдовского ритуала – в этой связи фраза Гримы о том, что она хочет «послать Кольбака по хуторам за пряжей», должна восприниматься как своего рода каламбур; в то же время обматывание тела Кольбака пряжей преследует и утилитарную цель – противостоять ударам Тормода)» и там же: «Тормод разодрал свои холщовые штаны на куски и перевязал рану…»; в главе 16: «Однажды в хорошую погоду Торарин и его люди вынесли на берег одеяния, лен и ценные вещи и разложили их для просушки»; в главе 20: «И когда они уже на борту, к причалу идет человек. На нем широкая шляпа…»; в главе 22: «На время йоля туда свезли столовую утварь, кувшины и одежду. (…) Работники вынесли на берег кувшины и одежду… (После йоля стали собираться в обратный путь.) Лодин раздавал всем одежду, мечи и варежки, которые были сданы ему на хранение»; там же: «На Лодине была куртка из тюленьей кожи и такие же штаны…. Тормод выхватывает из-под накидки секиру и рубит Лодину голову»; в главе 23: «На себя он (Тормод) накинул плащ, покрытый мехом с обеих сторон: с лица плащ был черным, а с изнанки белым»; там же: «Он поднимается, накидывает на себя плащ и выворачивает его черной стороной наружу. Он берет свою секиру, надевает на голову шляпу и идет к землянке Торгрима вместе с Эгилем. [И убивает Торгрима и потом уходит в другое место.] Там он выворачивает плащ и надевает его белой стороной наружу», и там же: «На нем (бродяге Одди Вшивце) был тулуп, сшитый из множества тряпок, многослойный как овечий желудок, а на голове– шляпа такой же выделки»… Тормод говорит:
– Это не шутка. Я дам тебе плащ, который на мне, а ты дашь мне взамен свой тулуп и пойдешь с моим поручением на Столбовый Мыс; приходи туда вечером и скажи Скуву с Бьярни, что днем встретил человека, который назвал себя Торрадом и поменялся с тобой верхней одеждой. Других поручений я тебе не даю. Если исполнишь это – плащ твой. (…)
И вот они меняются одеяниями. Одди берет синий плащ, а Тормод получает тулуп и надевает его на себя. (…) Но поскольку Тормоду не было суждено умереть в этот раз, бечева на штанах Фальгейра лопнула; тогда Тормод стащил с него штаны и перехватил ему ноги. (…) Грима сидела у порога и мотала пряжу…»
В «Пряди о Бранде Щедром» (действие происходит в XI в.) говорится: «Бранд был тогда в кладовой. Он стоял на полу и мерил полотно. На нем была алая рубаха, поверх которой был наброшен красный плащ, а на голове– повязка… (…) Там он говорит Бранду, что конунг желает получить его рубаху. Бранд прерывает работу и молча снимает с себя рубаху. Он отрывает один рукав и отбрасывает рубаху прочь, а рукав оставляет себе».
В «Пряди о Торварде Вороньем Клюве» рассказывается: «А днем, когда они пировали и были в самом хорошем настроении, Эйстейн сказал:
– За то, что ты оставил свой корабль со всем снаряжением и поехал со мной, прими от меня этот наряд.
Наряд этот был сплошь украшен тесьмой и скроен из новехонькой алой материи, а потом Эйстейн велит принести плащ. Он был из красной ткани, а с изнанки подбит серым мехом превосходной выделки».
В «Саге о Битве на Пустоши» (действие саги происходит в конце X – первой половине XI в.) в главе 9 говорится: «Их (промокших Стюра со спутниками) заводят внутрь, стягивают с них штаны и башмаки и разводят огонь. (…) Аслауг, сестра Геста, вешает на них (на котлы) штаны и придвигает котлы к стене… (…) Снорри заметил, что кто-то на ногах. Он тотчас натягивает башмаки и идет в горницу, чтобы узнать, что тут происходит»; в главе 21: «Тогда навстречу Барди и его спутникам выезжают трое в крашеных одеждах»; в главе 23: «…она (приемная мать Барди) протягивает руку к его (Барди) шее, снимает с себя большое ожерелье из камней, надевает ему на шею и поправляет на нем плащ. Барди носил на шее нож на перевязи; она оставляет нож там, где он был, и просит его ехать с богом» (действия приемной матери Барди помимо выражения любви к своему воспитаннику имеют ритуальный смысл: накладывая руки на Барди, старуха произносит оберег. Именно это враги позже поставят Барди в вину – ср. слова Торбьёрна в гл. XXX и отказ конунга принять Барди в дружину – гл. XLI. Неясно, как относится к этим упрекам рассказчик саги – во всяком случае, он подчеркивает, что Барди зашел к няньке только по ее просьбе.); в главе 25: «Барди берет камень и снимает со своей шеи нож, и тогда-то ожерелье из камней, которое старуха надела ему на шею, немного съехало в сторону, и об этом зайдет речь дальше. (…)…они увидели мужчин в рубашках, которые косили луг»; в главе 33: «Тогда Барди сказал:
– Покроем голову плащами и въедем в толпу…»
В «Саге о Союзниках» (действие происходит в XI в.) рассказывается: «На следующий день Одд достает из чулана мешковину, все снасти для рыбной ловли и двенадцать локтей грубого сукна (исландский локоть первоначально равнялся 49 см. Отрезы грубого сукна, которые берет Одд, могли быть шириной в два локтя. 12 локтей грубого сукна, которые Одд изъял у отца, были эквивалентны 2 мерным эйрирам (Ipgaurar). Выходка Одда показывает, что он уподобляет себя работнику, расторгающему контракт с хозяином); в главе 5: «На нем (Офейге, отце Одда) черный плащ с отстежными рукавами, заношенный почти до дыр. Только один рукав пристегнут к плащу, и человек закинул его себе за спину. В руке у него палка с шипом, на лоб надвинута широкополая шляпа, очи опущены долу»; в главе 8: «Тут он нарочно упускает наземь толстый кошель. Эгиль перевел на него взгляд. От Офейга это не укрылось: он как можно скорее подхватывает кошель и засовывает его обратно за полу плаща»… (…) (Офейг) раскрывает кошель и высыпает из него серебро на полы кафтана Эгиля».
В «Пряди об Эгмунде Битом и Гуннаре Пополам» (действие происходит при Олаве Трюггвасоне (995-1000 гг.) рассказывается: «Эгмунд надел двуцветный плащ, отделанный вдоль швов золотой тесьмой, это было большое сокровище. В это время сверху из города спускался какой-то человек. На нем была красная расшитая накидка с капюшоном. (…) Тот говорит:
– Меня зовут Гуннар Пополам. Это прозвище я получил оттого, что мне нравится ходить в двухцветной одежде.
Он (Эгмунд) сбросил с себя накидку и, вложив в капюшон камень, забросил ее в реку, так что она пошла ко дну.