— Этот, — Андрей кивнул на сидящего пленника, — Валентин. Из Красносельских. Второй пока молчит, но он и так не жилец.
Я перевёл взгляд на Валентина. Его глаза, несмотря на побитое лицо, всё ещё горели вызовом. Этот парень явно держался из последних сил, но не собирался сдаваться.
— Вот как, — усмехнулся я, разглядывая его. — Даже не из Свердловых. Ну, и что он сказал?
— Почти ничего, — ответил Андрей. — Но это вопрос времени.
— Тогда давай ускорим процесс, — сказал я, подходя ближе. — Ты знаешь, кто я? — я наклонился, чтобы наши взгляды встретились.
— Филипп Калашников, — прохрипел он, с трудом разлепляя губы. — Ловелас. Кутила. И профессиональный пьяница. А еще заноза в жопе у уважаемых людей!
— Осведомлен хорошо. Лучше многих я бы сказал, — сказал я, выпрямляясь. — Говори и, возможно, ты уйдёшь отсюда живым. Или…
— Или я займусь тобой, — внезапно продолжил за меня Дубовый, его голос был низким, почти звериным. — И я не буду торопиться.
Он подошёл ближе, сжимая в руках ремень. С его крупными руками это оружие казалось ещё более устрашающим.
— Ты же знаешь, что я большой человек, — произнёс он, скаля зубы. — А когда большой человек начинает сердиться, обычно страдают другие.
Мелкий хихикнул, нервно перебирая в руках маленький нож.
Натан сидел на ящике и весело наблюдал за этим спектаклем.
— Ставлю пятьсот рублей, что этот парень не продержится дольше десяти минут, — заявил он, улыбаясь.
— Не-а. Не больше семи, — пробормотал Мелкий, ковыряя ноготь.
— Заткнитесь оба, — огрызнулся Андрей. — Это допрос, а не цирк.
— Скучный ты, Андрюша, — сказал Натан, качая головой. — У нас тут драма, интриги, а ты как всегда.
Тем временем Дубовый обмотал ремень вокруг руки и посмотрел на Валентина.
— Рассказывай, кто вас послал? — пробасил он.
Он молчал, стиснув зубы, и тут Дубовый резко ударил его ремнём по груди. Валентин вскрикнул, его тело дёрнулось, но стул удержал его.
— Соколов! — выдохнул он наконец. — Это был Соколов.
Я прищурился. Первый этап пройден. Он сказал известную мне правду, значит и дальше будет раскалываться.
— Почему он это сделал?
— Потому что он думает, что с ними у него больше шансов выжить. Свердловы уже не в состоянии защитить своих людей. Красносельские предложили ему безопасность. И власть., — прохрипел Валентин.
— И что он делает для них? — спросил Андрей, подходя ближе.
— Сливает информацию, — сказал Валентин, его голос становился всё тише. — Маги. Кланы. Всё. Его работа — находить слабые места Свердловых.
Я прищурился. Этот ответ объяснял многое, но оставалось слишком много вопросов.
— Находить слабости? — переспросил я, подходя ближе. — Кого именно интересуют Красносельские? Что им нужно?
Валентин поднял на меня глаза. Его дыхание было неровным, каждое слово, казалось, давалось ему с трудом. Но во взгляде всё ещё теплился отблеск вызова.
— Всех… — выдохнул он. — Их интересуют все, кто стоит на пути. Свердловы, Нахимовы…
— Предатель сраный! — донесся хрип с пола.
— Да молчи ты, — пнул второго пленника под ребра Мелкий.
Я замер на мгновение. Его слова звучали правдиво, но мне нужно было больше. Всё это могло быть ловко разыгранной ложью.
— Дальше, — приказал я.
— Н-нет, — замотал головой Валентин. — Даже не проси.
Раздался хлесткий шлепок, который эхом разнесся по заброшенному цеху, а следом завыл Валентин.
— Хоть убейте, ничего вам не скажу! — орал Валентин.
— Дай-ка я, — отпихнул в сторону Дубового Андрей.
Он согнул руки в локтях и напрягся изо всех сил, как будто тянул что-то тяжелое из земли. Полоски пламени охватили стул, на котором сидел пленник. Он заорал как бешеный, пытаясь скрыться от огня, но это было невозможно. Он вопил и дул на огонь, который было невозможно потушить.
— Они планируют начать хаос, — заорал Валентин в изнеможении. Андрей тут же остановился и огонь под стулом погас. — Устроить войну, — продолжил Валентин. — Это их шанс очистить поле, избавиться от слабых и оставить только тех, кто подчинится. Соколов — это первый шаг. Они хотят, чтобы вы начали бить друг друга, пока они забирают всё остальное.
Он замолчал, закрыл глаза, будто собирался окончательно сдаться. Но я видел, что он всё ещё что-то скрывает.
— Это всё? — спросил Андрей.
Валентин вдруг издал короткий смешок, который перешёл в кашель.
— Ты слишком многого от меня хочешь, — пробормотал он. — И так сказал больше, чем должен был.
В этот момент его тело вдруг дёрнулось. На шее начал проявляться ярко-красный символ, пульсирующий, словно светящийся ожог. Он выгнулся дугой, издав нечеловеческий хрип, и замер. Второй пленник спустя пару секунд исполнил тоже самое.
— Чёрт, — пробормотал Натан, вставая со своего места. — Это что ещё за шоу?
— Проклятие, — выдохнул Андрей, осторожно отступая на шаг. — Это защита. На случай если кто-то захочет попытаться выбить из него информацию.
Я подошёл ближе, разглядывая угасающий символ на шее. Это была сложная магия, работающая на интуитивном уровне — тот, кто ставил её, знал, что пленник не сможет выдержать давление.
— Они защитили его даже после смерти, — пробормотал я, выпрямляясь. — Эти ребята явно не играют.
— Ну что, — начал Натан, обводя взглядом всех присутствующих. — Я так понимаю, что на этом шоу закончено? Кто-нибудь хочет добавить что-то к этому безрадостному финалу?
— Заткнись, Натан, — бросил я, повернувшись к Дубовому. — Заберите тело обоих и спрячьте. Никто не должен знать, что он здесь был.
— Как скажете, благородие, — ответил Дубовый, потирая шею. Мелкий помог ему, не сказав ни слова. Их обычно бестолковый дуэт выглядел сейчас неожиданно собранным.
— Что теперь? — спросил Андрей, бросая на меня хмурый взгляд.
— Теперь мы идём за Соколовым, — сказал я. — Он знает больше, чем этот бедняга, и мне нужны ответы.
— Соколов — не дурак, — заметил Андрей. — Он уже в курсе, что эти двое сдохли.
— Тем лучше, — ответил я, двинувшись к выходу. — Пусть готовится.
Натан хмыкнул, направляясь за мной.
— Это я понимаю, настрой. Скажи только одно: а мы хоть выспимся перед тем, как снова будем рисковать жизнью?
— Нет, — ответил я, не оборачиваясь. — Ты уже должен был привыкнуть к этому Натан.
Когда мы покинули мясокомбинат, ночь уже окутала город. Тусклый свет уличных фонарей и далёкий гул машин напоминали, что жизнь здесь продолжается, несмотря ни на что. Но внутри меня нарастало ощущение, что всё это — лишь затишье перед бурей. Красносельские начали игру, и теперь от нас зависело, как далеко она зайдёт.
Глава 22
Полутёмный зал мясокомбината больше не напоминал место пыток и допросов, которыми мы здесь занимались совсем недавно. Рассвет уже полз по разбитым окнам, робкий свет ложился на тусклые пятна старой крови и саж и.
— Ну что, народ, — вздохнул Андрей, оглядывая в последний раз помещение. — Здесь мы закончили. Соколов — следующая цель.
Я согласно кивнул. После смерти Валентина и его напарника стало ясно: Соколов не просто предатель Свердловых, а крупная фигура в планах Красносельских. Он сливал им все возможные сведения, помогая развязать в городе настоящую войну. Как именно и насколько далеко он зашёл — было непонятно. Но теперь, когда его активность вышла на поверхность, мы не могли позволить ему дальше беспрепятственно действовать.
— Идём, — сказал я, мотнув головой. — Нам нужно понять, где он прячется. А при удаче и выяснить, зачем Красносельские так хотят всех столкнуть.
Андрей криво усмехнулся:
— У меня есть зацепка: в городе есть один человечек — Дмитрий Лысенко. Он может знать логово Соколова. Был у него на побегушках раньше.
— Лысенко — это не тот ли алкаш и лудоман? — приподнял бровь Натан.
— Ага, — кивнул Андрей. — Говорят, у него железные нервы, он может сутками играть в казино, причём на чужие деньги. И если он работает на Соколова, нам стоит к нему наведаться.
Я отвернулся, обдумывая новую задачу. Внутри, на заднем плане сознания, вновь ощущалось лёгкое покалывание — это давал о себе знать артефакт, полученный у Чарского. Я его носил в кармане, и иногда мне казалось, что он словно «дышит» собственной жизнью. Чем это обернётся — я не понимал, но чувствовал, что стоит быть настороже.
Пока мы выходили из мясокомбината, я бросил Дубовому и Мелкому.
— Так, вы двое. Есть работа.
— Замечательно, но может, мы сперва обсудим старую? — Дубовый медленно повернулся ко мне, складывая руки на груди.
Я вздохнул, понимая, о чём идёт речь.
— Старую?
— Мы, так сказать, повозились с Валентином, а это не входило в базовый пакет, — Мелкий криво ухмыльнулся.
— Вы не «повозились», а чуть не убили его раньше времени, — заметил Андрей.
— Всё ради искусства, благородие, — отшутился Мелкий. — Я ведь следил, чтобы он говорил, и при этом не вырубался.
— Ты чуть не зарезал его, — нахмурился я.
— Зато он заговорил, верно? — пожал плечами Дубовый.
— Вы уже получили оплату, — напомнил Андрей.
— Да, но пытки — отдельный тариф, — скалился Мелкий. — Я бы выставил чек, да вот незадача: возвраты там не принимаются.
— Да, пытки надо было бы обсудить заранее, — я устало тёр переносицу.
Андрей без слов вытащил из кармана пачку купюр и кинул её Дубовому.
— Вот надбавка за старание, — сказал он. — В следующий раз, если не предупредите заранее будем считать, что это входило в «базовый пакет», — последней фразой он передразнил их обоих.
— Вот это я понимаю сервис! — Дубовый довольно зацокал языком, проверяя деньги.
— С таким подходом ты губишь нашу экономику, — проворчал Мелкий, запихивая деньги в карман.
Я тяжело вздохнул.
— Ладно. Нужно кое-что ещё. Следите за Платоном Калашниковым. Узнайте, с кем он встречается, что делает и в чём именно завяз с Красносельскими.
— Шпионаж, значит? — переспросил Дубовый.