ин и высокая волшебница.
— А ты точно человек? — воин окинул её подозрительным взглядом. — Уж больно похожа на этого, не родственник твой случаем?
Он указал мечом на труп альва.
Зоя сжала зубы. Ненавистная тема. Но сейчас не время для сантиментов и гордости.
— Один из них, — сквозь зубы процедила Зоя, — много лет назад изнасиловал мою бабку. Вот и всё родство.
Воин сплюнул и отошёл к основной группе, где в это время оказывали помощь раненым. А волшебница, настороженно глядя на кусты, спросила:
— Ты сказала, ночников нет. А что насчёт оборотня за тем дубом?
— Это не оборотень, — Зоя усмехнулась. — Это мой леопард, он добрый… если его не злить.
— Покажи своего «доброго» леопарда, — потребовала волшебница с явным недоверием, сжимая в руке миниатюрный боевой жезл.
Зоя внимательно всмотрелась в женщину магическим зрением: та насыщала защитные барьеры энергией, явно ожидая подвоха. Прочитать её мысли не получилось — хороший ментальный оберег, — однако эмоциональный фон считывался легко: недоверие, настороженность и готовность к драке.
— Спокойно. Он сейчас выйдет, — мягко ответила Зоя и послала мысленную команду.
Через мгновение из темноты бесшумно возникла мощная чёрная тень. Огромный леопард сел у ног Зои, слегка нервно взмахивая кончиком хвоста и пристально разглядывая незнакомку.
— Да это же пантера! — удивлённо выдохнула волшебница, отступив на полшага.
Зоя погладила зверя по голове, успокаивая:
— Как говорит один мой знакомый: «пантера» — звучит слишком по-девчачьи. А Братик у меня солидный мужчина. Поэтому — леопард.
Волшебница хотела что-то сказать, но в этот момент её отвлекли сердитые голоса со стороны выживших охотников. Зоя обернулась и увидела, как широкоплечий воин стоял, уперев кулаки в бока, а перед ним, с лицом, искаженным яростью, топталась высокая брюнетка в легком доспехе.
— Открой наконец свои уши! Мы больше не собираемся выполнять ваши приказы! — почти кричал воин на женщину.
— Да как ты смеешь так со мной говорить?! — возмутилась брюнетка срывающимся голосом. — Я твой наниматель! Из моих рук ты получаешь золото!
Воин расхохотался — грубо, без тени веселья. Его поддержали ещё трое:
— Нет, Дарина! Золото мы уже давно не видели. Вы с сестрой задолжали нам кругленькую сумму, и мы больше не собираемся рисковать своими жизнями ради ваших безумных планов. Мы забираем трофеи и уходим!
— Так дела не делаются, Эд! — прошипела Дарина, сжимая кулаки.
— Эд, ты же не поступишь так с нами… — жалобно добавила волшебница.
Один из мужчин, с перевязанной рукой, шагнул вперёд:
— Пятый поход подряд, Марьяна! Пятый! — он ткнул пальцем в воздух, будто вбивая гвоздь. — Неудачи, потери, а денег — ноль! Сегодня мы бы полегли все, если бы не эта девушка.
Дарина гордо подняла подбородок, но губы её дрожали от обиды и бессилия:
— Вы что, не видите очевидного? Всего один удачный поход — и мы решим все проблемы разом!
— Это вы не видите очевидного! — резко оборвал её Эд. — Удача давно отвернулась от вас. Лучшее, что можно сейчас сделать, — распустить отряд, пока нас всех не перебили.
Марьяна хотела что-то возразить, но воин с перевязанной рукой снова вмешался:
— Дарина, за последние полгода мы потеряли восьмерых товарищей! Двое ушли сами, каждый из нас был по несколько раз серьезно ранен. Нам уже дважды везло только потому, что посторонние люди вовремя вмешивались в схватку. Третьего раза не будет. Хватит. Мы уходим.
Зое было неловко слушать чужие разборки. Она повернулась к Марьяне, которая внешне ещё держалась, но эмоции её были похожи на бурю за плотиной, готовой вот-вот прорваться наружу.
— Марьяна, — тихо произнесла она. — Меня зовут Зоя, и я остановилась недалеко отсюда. Мою стоянку найти несложно по следам. Если понадобится, приходите. Там ручей, разведённый костёр.
Не дожидаясь ответа, она ушла, оставив сестёр наедине с их крахом.
Вернувшись к своему костру, Зоя заварила чай и принялась за приготовление ужина. Вскоре стало известно от Галины, что отряд окончательно распался: трое воинов и целитель ушли, забрав погибших и почти все трофеи, оставив Марьяну и Дарину одних посреди ночного леса.
Зоя была уверена, что сёстры тут не останутся, но они появились на её поляне, когда уже полностью стемнело. Братик, почувствовав приближение чужих, резко поднялся с травы, навострил уши и медленно оскалился в сторону кустов.
— Спокойно, Братик, — ласково сказала Зоя, касаясь его головы, — это не враги.
Из темноты медленно вышли две фигуры. Женщины вели одну измученную, тяжело гружёную лошадь на двоих. Уставшие, с опущенными плечами, они молча остановились у края света, исходящего от костра.
— Привяжите лошадь рядом с моими, — мягко предложила Зоя, чувствуя их смущение и растерянность. — И садитесь к огню, чай ещё горячий.
Сёстры молча принялись распутывать вьюки. Дарина грубо дёргала узлы, будто вымещая злость, а Марьяна осторожно гладила кобылу, шепча ей что-то. Их движения были резкими, угловатыми. Когда с поклажей было покончено, сёстры присели к костру и молча налили себе чаю из котелка. Поначалу они пытались держать себя в руках, но Зоя отчётливо видела бурю, бушевавшую в их душах, она спросила:
— Давно вы охотитесь?
Эти простые слова, заданные мягко и сочувственно, оказались последней каплей. Дарина отвернулась, закрыв лицо руками, плечи её задрожали. Марьяна вздрогнула, попыталась что-то ответить, но вместо слов из её глаз хлынули слёзы.
— Простите, — тихо прошептала она, не сдерживая больше рыданий. — Простите, просто мы... всё потеряли. Всё, что у нас было.
Зоя не сказала ничего, лишь пододвинулась ближе и обняла дрожащие плечи женщины, давая ей возможность выплакаться до конца. В её сердце отозвалась обида, грусть и жалость к себе, которую она знала слишком хорошо.
***
Зоя проснулась рано, этим утром лесные птицы встречали восход солнца особенно громким исполнением своих гимнов. Некоторое время девушка лежала неподвижно, прислушиваясь к звонкому многоголосью. Среди утреннего хора ей удалось различить песню горихвостки и переливчатые трели зарянки. Вставать не хотелось, но сон уже окончательно развеялся, и она, тяжело вздохнув, выбралась из палатки.
Утро выдалось прохладным, листья деревьев и трава отяжелели от росы. Небо на востоке едва начало светлеть, в то время как на западе оно ещё оставалось темным. Зоя поёжилась и сладко потянулась, разминая тело после сна. Потерев лицо ладонями, девушка направилась к ручью, чтобы окончательно прогнать остатки дремоты умыванием.
Склонившись над тихим ручьём, Зоя зачерпнула холодную воду и вдруг неподалёку за кустами услышала негромкий разговор. Осторожно раздвинув густые ветви, она увидела Марьяну и Дарину, которые сидели на поваленном дереве у берега и о чём-то негромко спорили. Даже по нескольким обрывкам фраз Зоя легко догадалась: сёстры решали, что им делать дальше.
— Доброе утро! — громко и бодро сказала она, обозначая своё присутствие.
— Утро… — хмуро отозвалась Дарина, бросив быстрый, чуть недовольный взгляд на Зою.
— Рано ты сегодня, — устало улыбнулась Марьяна, поправляя сползшую на плечо прядь волос.
— Да, люблю просыпаться с птицами, — легко ответила Зоя. — А вы что же, так и не ложились?
— Не ложились, — коротко подтвердила Дарина, глядя куда-то мимо.
Голоса у обеих сестёр звучали грубовато и даже неприветливо. Если бы Зоя не составила ещё вчера вечером для себя психологических портретов этих женщин, то сейчас наверняка подумала бы, что сёстры просто хотят побыстрее избавиться от неё. Но она уже поняла, что это просто особенность тембра их голосов и в некоторой степени манеры общения, не более того.
Зоя вернулась к умыванию. Марьяна, когда водные процедуры были закончены, нарушила повисшее молчание, осторожно спросив:
— Ты вчера упоминала, что покинула отряд охотников… А почему, если не секрет?
Зоя вздохнула и коротко, но откровенно рассказала свою историю.
— Значит, больше ты не собираешься ни к кому присоединяться? — заметила Марьяна с плохо скрытым разочарованием.
— Нет, хватит с меня охоты и беготни по лесам и горам, — твёрдо ответила Зоя, слегка улыбнувшись.
— И чем же тогда займёшься? — с интересом спросила Дарина.
И тут, совершенно неожиданно для самой себя, Зоя уверенно сказала:
— Планирую наняться к одному молодому феодалу. Он недавно получил владения, и ему очень нужны люди, я уверена, что точно пригожусь ему по своей основной специализации.
Марьяна удивлённо приподняла бровь:
— Разве ты не боевой маг?
Зоя усмехнулась и покачала головой:
— Боевиком мне пришлось стать в силу обстоятельств, а так-то я менталист, — и, предупреждая возможное недопонимание, добавила: — У вас хорошие обереги, не беспокойтесь, ваших мыслей я не слышу.
Марьяна слегка вздрогнула, и в её взгляде мелькнуло напряжение:
— Редко встретишь менталиста среди боевиков… Тогда получается, что пантерой ты управляешь при помощи ментальных штучек?
— Не совсем, — поправила Зоя. — С Братиком я связана не моим даром, а талиарной связью. Это совсем другое.
Разумеется, сёстры поначалу не поверили, что донор после ритуала обретения талиара может остаться в живых. Но чем дальше шёл разговор, тем больше они убеждались в её словах. К концу их дискуссии, когда завтрак был почти готов, Марьяна задумчиво спросила:
— И сколько подобных ритуалов ты провела?
— Всего четыре. Два первых были экспериментальными, с простыми животными и пойманными разбойниками. Потом для себя, с Братиком, и совсем недавно для жены того самого феодала, к которому я еду.
— Ну и кто же был донором — какая-нибудь домашняя кошка? — усмехнулась Дарина.
— А вот и нет! — не без гордости возразила Зоя. — Это была виверна.
Сёстры переглянулись и уставились на неё с новым интересом.
— И сколько он тебе заплатил за такую работу? — не удержалась от вопроса Марьяна.