Когда арестовали известного многим Александра Бульбова, я пришел к Виктору Ивановичу и спросил: что происходит? Хотя мы оба понимали скрытые от глаз общественности механизмы случившегося. Тут же набросали текст депутатского запроса, каждый по своим каналам начал искать пути к освобождению попавшего в жернова непростых обстоятельств человека. Не скажу, что это наша заслуга, но мы участвовали в восстановлении законности.
Или вот еще случай. Уволили первого заместителя начальника Московского управления - начальника криминальной милиции на воздушном и водном транспорте Александра Сафонова. В аэропорту Домодедово милиционеры за взятки пропустили двух террористок на самолеты. Погибли люди. Сафонов нашел виновных, но и его «заодно» тоже наказали. Лес рубят - щепки летят. И Виктор Иванович снова по моей просьбе обращался к руководству, чтобы полковника, прекрасного профессионала, бессребреника, восстановили на службе. И его восстановили. Иезуитски, на один день.
И все же Илюхин многих выручил. Я сам знаю десятки фамилий сотрудников МВД, ФСБ, прокуратуры, кто с благодарностью принял помощь от Виктора Ивановича. Кто-то из них еще в строю. А кто-то, махнув рукой, пошел искать работу там, где ценится профессионализм, личная смелость и преданность традициям правоохранительной системы.
Мне, по роду своей деятельности, часто приходится сталкиваться с несправедливостью, бороться с людьми бесчестными, жестокими. И я рад, что в моей жизни встретился такой человек, как Виктор Иванович. Я многому у него научился, а теперь в трудную минуту нередко себе задаю вопрос: как бы в этом случае поступил Илюхин? Ответ мне подсказывает память - по совести и по закону.
Судебная мера расправы
Илюхин часто говорил, что сейчас в России две самые большие очереди - на кладбище и в суды. Люди, доведенные нищетой и несправедливостью, из рук вон плохим здравоохранением, раньше срока уходят из жизни. Граждане, не веря в справедливую судебную систему, серьезные претензии к которой предъявляет даже президент страны, с последней надеждой все же идут разрешать в суды гражданские споры и уголовные дела. И если кто-то думает, что депутатов Госдумы минула такая участь, тот глубоко ошибается. Пришлось неоднократно судиться и Виктору Ивановичу. Зачастую это были знаковые процессы, за ними стояли моральные и нравственные интересы миллионов граждан, а значит, и всей страны.
Обратимся еще раз к выступлению в Госдуме Виктора Ивановича Илюхина как главного обвинителя в процессе отрешения от должности президента Б. Ельцина. В частности, в вопросе «Геноцид российских народов» он сказал дословно следующие слова: «.отец российской демократии» Гавриил Попов советовал, что реставрацию капитализма лучше всего начать путем повышения цен, сокращения доходов, обесценивания сбережений населения и затем - дележа собственности. Население, как говорил «архитектор перестройки» Александр Яковлев, должно полностью лишиться сбережений и привычных гарантий, тогда оно научится жить и работать так, как ему прикажут. Вот такова идеология.
Их идеи всемерно поддерживал и претворял в жизнь Егор Гайдар. Ему принадлежат слова, что пусть собственность распределится сначала по силе, потом она распределится по уму. Тот же Гайдар утверждал, что, мол, ничего страшного нет в том, что часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее. В таком же духе высказалась и входившая ранее в правительство России Хакамада: да, трудно реформы идут, и так будет продолжаться, пока все старое поколение не вымрет. Цинично, зато откровенно».
Страшные слова, но это цитаты ведущих «демократов», которые взялись переделывать страну на свой лад. Однако, когда Илюхин озвучил их в своем докладе, господин Гайдар подал на него в суд. Ему не понравилось собственное выражение, что нет ничего страшного, если часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее. Причем бывший председатель правительства позаботился, чтобы его цитата из всех выступлений на телевидении была вымарана. Потому он так легко шел на конфликт. Единственное, чего Гайдар не учел, так это память россиян, которые слушали его в свое время и были оскорблены неприкрытым цинизмом потомка легендарного советского писателя.
Четыре года шел процесс. Четыре года судебная власть старалась защитить власть исполнительную. Менялись люди в мантиях, менялись их обязательства перед кремлевскими ходатаями, отслеживавшими ход процесса. Менялись и сами ходатаи. Со временем политическая острота дела постепенно притупилась, Егор Гайдар сменил должность, хватка власти ослабла. Появилась в суде объективность. В итоге верх остался за Виктором Ивановичем. И сейчас уже никто не оспаривает историческую правду, продемонстрировавшую всему миру глубину нравственного падения «прорабов перестройки» и «творцов демократии».
Несколько лет Виктор Иванович судился и с известным, как он выражался, телекиллером Андреем Карауловым. Тот обвинил Илюхина в защите дальневосточных воров. Из передачи в передачу «Момент истины» повторял одни и те же аргументы, слова и видеосюжеты, вдалбливая населению, что Компартия - это преступная организация, а ее члены преследуют меркантильные интересы. Караулов беспардонно лил грязь на первых лиц КПРФ, в том числе и на Виктора Ивановича. И только суд стал ареной борьбы противоположных мнений. В результате Илюхин процесс у Караулова выиграл. Более того, передачу на канале ТВЦ закрыли. Однако скандального тележурналиста через некоторое время подобрал другой канал. Понятно почему - начинаются очередные выборы, мнение электората надо формировать. Печальная действительность, не правда ли?
Судиться Виктор Иванович умел, но не любил. Кого-то хлебом не корми, дай посутяжничать. Илюхин шел в суд на процесс, как на крайнюю меру, когда или договориться миром нельзя, или искать примирение безнравственно. Последние несколько лет ему часто приходилось участвовать в процессах и ответчиком, и истцом. Адвокатов нанимал редко, в основном защищался сам. Тщательно готовился, подбирал документы, писал тезисы выступлений, советовался с супругой, как лучше составить исковое заявление, возражения и замечания. Сетовал, что на это уходит масса времени, когда у него есть дела поважнее - Катынь, ДПА, подготовка общественного военного трибунала, научные статьи, новые книги. И как-то в один момент вдруг задумался - ане специально ли его втягивают в череду бесконечных судебных процессов, чтобы отвлечь от активной политической и депутатской деятельности. Осознав суть провокации, стал искать способы завершить суды примирением сторон. Но куда там.
«Принципиальность» оппонентов била через край. Незадолго до смерти ему в очередной раз пришла повестка. Профессиональные истцы жаждали крови.
Общественный военный трибунал
Илюхин изначально не был настроен против нового президента, досрочно сменившего Ельцина, и даже предостерегал соратников не делать поспешных выводов. Правда, его насторожила сверхмерная забота Владимира Владимировича о семье Бориса Николаевича. В своей статье «Какую неприкосновенность хочет В. Путин», опубликованной в ноябре 2000 года, Виктор Иванович писал следующее: «В стенах Государственной думы на разных уровнях началось обсуждение законопроекта, поступившего от президентаВ.
Путина 30 августа 2000 года, под названием «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи». Сам по себе факт внесения законопроекта ничего необычного не содержит, ибо у президента есть право на законодательную инициативу, и он воспользовался им. Необычно то, что Путин к гарантиям президента, ушедшего в отставку, обращается второй раз за неполный год своего правления Россией в качестве главы государства. 31 декабря 1999 года своим первым указом он уже наделил неприкосновенностью ушедшего с политического Олимпа Б. Ельцина, обеспечил ему и членам его семьи материальное благополучие».
В статье Илюхин процитировал законопроект: «Президент Российской Федерации, прекративший исполнение своих полномочий, обладает неприкосновенностью. Он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности за деяния, совершенные им в период исполнения полномочий Президента Российской Федерации».
И далее Виктор Иванович сделал вывод: «Путин уже для себя, а не для Ельцина требует от Федерального собрания права на совершение преступления. Иными словами, президент может предавать российские интересы и торговать ими, бомбить российские города и села, вызвать еще одну или несколько чеченских трагедий, уничтожать голодом и холодом людей - и никакой ответственности. Величайший парадокс, когда В. Путин, держа одну руку на Конституции, клянется соблюдать ее, а другой рукой тут же выбрасывает Конституцию в мусорную корзину. Вот вам и новый гарант наших прав и свобод!».
Естественно, закон был принят, а Илюхин с тех пор начал самым внимательным образом следить за действиями Владимира Владимировича. Тем более, что поводов для критики депутатам-коммунистам он давал немало. Уже в 2006 году Виктор Иванович подготовил большой аналитический материал под чрезвычайно хлестким заголовком - «Президент катастроф и трагедий. Или чем запомнится В.Путин».
Подытоживая полтора срока правления ельцинского наследника, депутат отмечает: «Война на Северном Кавказе, гибель атомохода «Курск», трагедия в Беслане, постоянные авиакатастрофы, техногенные катаклизмы и обнищание народных масс наглядно подтвердили, что страна нуждается в серьезной корректировке всех программ, в надежном бюджетном финансировании производства, социальной сферы и безопасности государства, в единении человеческих возможностей и сил на трудном пути развития.
Горе для страны, если у нее главным ведомством стало Министерство по чрезвычайным ситуациям, а его руководитель - Герой России. Общество вступило в полосу природных и техногенных катастроф. Взрывы, аварии, пожары, отравления стали постоянным явлением нашей действительности, уносящим сотни, тысячи человеческих жизней. Ни одна европейская страна не знает примеров, подобных нашему, когда 10-15 процентов населения России владеет основным объемом собственности, ранее находившимся в руках общества. По большому счету, В. Путин заставил государство работать не на мощь страны и благополучие людей, а на небольшую кучку олигархов. На момент вступления его в должность президента в России насчитывалось не более семи валютных миллиардеров; пять лет его правления увеличило это число в десятки раз. И это в то время, когда основная масса людей живет у черты или за чертой бедности».