— увеличить продукцию сельского хозяйства,
— дать Германии 1 млн куб. м рубленого леса,
— увеличить производство промышленного сырья, добычу железной руды, нефти,
— поднять производственную мощность промышленных предприятий в целях выполнения заказов армии.
Кроме этого, было решено уничтожить всю промышленность, которая не является крайне необходимой для жизни населения и потребляет сырье, нужное военным заводам[175].
Грабеж, вывоз сырья и оборудования, уничтожение целого ряда предприятий привели к резкому спаду производства в генерал-губернаторстве. В 1940 году в ней действовало лишь 40 % заводов, которые давали 30 % промышленной продукции к довоенному уровню[176]. Безработица резко превысила все довоенные показатели (только в одном Келецком дистрикте было 400 тысяч безработных, больше, чем во всей довоенной Польше). Впрочем, немцев это мало беспокоило, и они быстро ввели принудительную регистрацию безработных для целей вывоза людей в Германию.
Ограбление Польши сказалось не только на промышленности, но и сельском хозяйстве. В 1940 году первый урожай в генерал-губернаторстве, при сохранении прежних посевных площадей (3,5 млн гектаров), оказался на уровне 2 млн тонн зерновых, тогда как в 1939 году было собрано 3,9 млн тонн зерновых[177]. Причина состояла в резком сокращении поголовья лошадей, которое по разным дистриктам сократилось на 25–40 %, в куда более небрежной обработке земли, в отсутствии удобрений, ну и, конечно, в нежелании польских крестьян работать на оккупантов. В 1940/41 году из Польши было вывезено 451 тысяча тонн зерна (22,5 % всего урожая), 121 тысяча тонн картофеля, без учета того, что было заготовлено для немецких граждан и войск, размещенных в самой Польше. Чтобы поляки не ели слишком много, в 1940 году была введена карточная система, с суточным рационом от 515 до 843 калорий, и 418 калорий в Варшаве. Это было питание в четверть от минимально необходимого уровня, и голод стал терзать Польшу. Некоторым облегчением стал только немедленно возникший черный рынок, на котором поляки и немцы торговали продовольствием и товарами. Это был смертельный риск. Поляка, уличенного в нелегальной торговле, отправляли в концлагерь.
В общем, после поражения Польши поляки сполна хлебнули всех «прелестей» оккупации и национального угнетения — всего того, что они буквально годом-двумя раньше делали в отношении белорусов и украинцев.
Для немцев оккупация Польши стала серьезным усилением их подготовки к войне, как на Западе, так и на Востоке. Особенное внимание военным приготовлениям стало уделяться с ноября 1940 года, когда началась подготовка к войне с СССР. В Польше по плану «Отто» стали строить инфраструктуру для нападения, для чего пригнали на работу 47 тысяч поляков и евреев, которые строили дороги, аэродромы, укрепления, военные объекты под началом 3 тысяч немецких специалистов. Масштаб приготовлений к войне был большой: построено 400 км дорог и отремонтировано 2600 км, построено и восстановлено 498 больших мостов, построено 100 аэродромов и 50 посадочных площадок. На эти цели было израсходовано в 1939/40—1940/41 годах в общей сложности 9,9 млрд марок, из которых 1,5 млрд марок выплатил Эмиссионный банк генерал-губернаторства. Из них 625 млн марок пошло на содержание войск и оккупационные расходы[178]. Подготовка к войне с СССР была делом дорогостоящим, но и тут 15 % расходов немцы возложили на плечи поляков, не считая выполнения строительных работ. Впрочем, в подготовке к нападению на Советский Союз участвовали не только поляки, но и все захваченные Германией в 1940 году европейские страны.
Бурное развитие советской Западной Белоруссии
Виктор Суворов — идейный гитлеровец. Для этого не нужно заявлений, а достаточно посмотреть на то, что он делает! Он полностью принял гитлеровскую теорию «превентивной войны», которую высказал Вильгельм Кейтель. Страдания поляков в оккупированной немцами части Польши Суворова совершенно не волнуют, и за четверть века во всех своих многочисленных работах он не сказал на эту тему ни полслова. Более того, он принялся фальсифицировать историю Западной Белоруссии с целью оболгать Советский Союз и обвинить его в разжигании войны.
Весь его рассказ про Западную Белоруссию 1939–1940 года сводится к тому, как чекисты выселяли поляков и отправляли их в холодную Сибирь. Виктор Суворов упоминает про конвоирование 600 пленных через границу 19 сентября 1939 года, среди них офицеров, помещиков, попов, жандармов, полицейских: «600 «пленных» — это только одна капля в огромном потоке, который шел не через одну пограничную заставу — через все, И хлынул ОН В первый день «ОСВОт бождения», постоянно набирая силу»[179].
Весьма душещипательно. Не помешало бы и цифр добавить, но «капитан Ледокола» приводит их крайне редко. Вот так, он проливает слезы по поводу судьбы польских помещиков, полицейских, осадников и военных, руками которых в Западной Белоруссии и в Западной Украине был установлен и поддерживался режим жестокого угнетения белорусов и украинцев. Но вот судьба тех же поляков, угодивших в немецкую оккупацию и превращенных в рабов, беглого разведчика не беспокоит. О них он не вспоминает и слез не проливает. Так может поступать только гитлеровец, оправдывающий и выгораживающий своего кумира.
Между тем в Западной Белоруссии буквально сразу же после прихода советских войск началась совсем другая жизнь, совершенно не похожая на прежнюю. Советское командование создавало во всех городах и уездах Западной Белоруссии временные управления, на которые возлагалась задача быстрейшего улучшения жизни населения.
В числе первых мер временных управлений было предложение фабрикантам пустить в ход все фабрики и выплачивать рабочим и служащим заработную плату. Одновременно развернулась масштабная программа ликвидации безработицы и улучшения условий жизни.
Например, в Барановичах и Барановичском уезде временное управление уже в конце сентября 1939 года развернуло мощную программу строительства и ликвидации безработицы, которых в уезде было 4 тысячи человек. В программу строительства входили следующие работы:
— каменное здание средней школы на 400–500 учеников,
— каменное здание для семилетней школы,
— каменный жилой дом,
— достройка госбанка,
— восстановление 100 домов, пострадавших от бомбардировки,
— прокладка мостовых на двух улицах города,
— постройка площади им. Ленина в Барановичах,
— земляные работы по прокладке шоссейных дорог к волостях на 90 км,
— строительство санатория на 300–400 человек,
— строительство 16 школ в уездах,
— 200 человек на заготовку дров для города,
— организация мебельной фабрики с 400 рабочими,
— введение второй смены на консервной фабрике «Кресэкспорт», дополнительно 150 рабочих[180].
На строительстве было занято 3 тысячи человек, остальные были распределены на другие работы. Список программы Барановичского временного управления показывает, что городу и уезду не хватало самого элементарного: школ, жилых домов, дорог, благоустройства города. Проводились самые необходимые работы.
Уже в октябре 1939 года Барановичское временное управление восстановило работу всех фабрик и предприятий, закрытых польскими властями. В довоенной
Польше правительство проводило политику целенаправленного удушения промышленности Западной Белоруссии, превращая ее в аграрный «крес». Так, в 1909 году в Западной Белоруссии было 9 крупных фабрик с числом рабочих более 10 тысяч человек, то в 1928 году их осталось всего две[181]. Вообще, в 1938 году в воеводствах Западной Белоруссии было 49 крупных фабрик, 6,6 % от числа всех крупных фабрик в Польше. Для сравнения, во вторую пятилетку в БССР было построено 1700 предприятий, в том числе пять станкостроительных заводов, завод сельскохозяйственного машиностроения «Гомсельмаш», авиамоторный завод.
В восточных воеводствах (Западная Белоруссия, Западная Украина, Виленская область) было 104 крупных предприятия — 14 %, тогда как эти районы составляли 53 % территории довоенной Польши и 40 % населения[182]. Польское правительство всячески содействовало сокращению промышленности в Западной Белоруссии, и только приход Красной Армии положил конец этому экономическому удушению края.
Дальше Барановичское временное управление взялось за устройство медицины и образования. Сразу же была развернута большая программа развития медицинских учреждений: «Расширение больницы со 100 до 200 коек, открыта амбулатория, две детские консультации, 2 молочные кухни для детей, санитарная инспекция, ремонтируется помещение под родильный дом на 50 коек, открыто 3 государственных аптеки и аптекарский склад. Открывается туберкулезный санаторий на 100 коек, в волостях открыты 4 больницы на 15–20 мест в каждой, из 73 безработных врачей направлено на работу 66 человек»[183]. На фоне свирепствовавших в деревнях болезней и положения, когда в некоторых деревнях врача не было по 4–5 лет, это было большое достижение. Кроме того, большую помощь оказывали медицинские учреждения БССР, которые присылали лекарства, оборудование, инструменты, а также направляли врачей и медсестер на помощь становящейся на ноги медицине в Западной Белоруссии.
Польские власти закрывали белорусские школы, а Барановичское временное управление их открывало, и сразу в больших количествах. В уезде в конце 1939 года было открыто 37 новых школ и 50 параллельных классов. В школу было принято 10 тысяч детей и 1460 учеников в гимназию. В 1939/40 учебном году в уезде училось 35,2 тысячи человек