Концертом в Лужниках завершился большой гастрольный тур, начавшийся 24 февраля 1990 года выступлениями в Новокузнецке. После этого группа берет тайм-аут на лето, и музыканты разъезжаются на отдых, запланировав на осень запись нового альбома (по словам Цоя – песни для которого уже почти готовы)…
Из воспоминаний рок-фаната:
Когда-то в конце восьмидесятых в Ленинграде мне посчастливилось побывать на концертах «Машины времени» – представляли альбом «Реки и мосты». Был на концертах «Алисы», «Браво», «Черного кофе» и даже попал на концерт «Скорпионов». На «КИНО» в Лужники билеты мне не достались. Ну, думаю, успею еще. Не успел…
26 июня Цой улетает в Париж, откуда возвращается 3 июля 1990 года. Об этом свидетельствуют сухие цифры визовых отметок в загранпаспорте Виктора, сохранившемся у Наталии Разлоговой. По воспоминаниям Наталии, жили они с Виктором в центре Парижа, в небольшом, уютном отеле-бутике. Сохранилось несколько замечательных фотографий на память об этой поездке. Цой на фоне собора Парижской Богоматери; Цой, невозмутимо взирающий из окна автобуса на парижские улицы; Цой, счастливо улыбающийся, позирует на мосту через Сену…
Часть вторая«В небе над нами горит звезда, некому кроме нее нам помочь…»
«Москвич-2141»
Ну вот не пришел один и другой не пришел
Зря говорят что лес о деревьях не плачет
Каждый из нас тревожно смотрит на стол
Нас еще много и это хоть что нибудь значит[13]
По возвращении из Франции Виктор с Наташей отправляются в Латвию на новом «Москвиче-2141», который Виктор приобрел на гонорар, полученный за серию последних концертов по Сибири. Выбор, куда ехать, совершенно не стоял – Рижское взморье было постоянным, проверенным, уютным местом для спокойного отдыха.
Рашид Нугманов:
В последний раз я виделся с Виктором и Наташей летом 1990-го в Москве, перед их отъездом в Прибалтику. Где сидели, уже и не помню, кажется, у Наташи на Профсоюзной. Шел дождь. Говорили о предстоящем фильме (первый вариант сценария уже был готов). Оба, Виктор и Наташа, очень торопили меня со съемками. Я отвечал, что сейчас же еду в Алма-Ату и завершаю все юридические дела с нашей новой независимой студией, открываю счет и подписываю договор о финансировании, а к сопроизводству подключится студия Соловьёва «Круг», предварительный интерес которой уже имелся. Поговорили и о каких-то мелочах, о том, о сем. Помню, Виктор упомянул, что они с Наташей собираются покупать квартиру в Москве, Виктор наконец завершит бракоразводные дела с Марианной, и они с Наташей распишутся. После встречи они подвезли меня на своей машине в гостиницу Казпредства на Чистопрудном бульваре и напоследок еще раз сказали, что надо снимать поскорее. Я говорю – без проблем, этой же осенью и снимем. На том и расстались. Последняя память о Викторе – его машина, уезжающая в дождь по Чистопрудному в сторону метро. После этого уже говорили только по телефону, с Прибалтикой.
Андрей Бурлака, музыкальный журналист, продюсер:
Звездный статус в Советском Союзе, как и везде, предполагал наличие у артистов личного автотранспорта. Нынешнего богатства выбора в те годы не было и в помине, никаких иномарок, только продукция отечественного автопрома. Первым машину купил Гурьянов, первым ее же и разбил. «Фиговый ты водитель, Юра», – откликнулся на это Цой… Андрей Ефимов, барабанщик группы «Станок», работавший тогда инструктором по вождению в автошколе «Водитель, автомобиль, дорога», вспоминал, как к нему обучаться вождению ходили музыканты группы «КИНО»…
В 1990 году автомобиль «Москвич-2141» находился на пике популярности: за новой моделью столичного АЗЛК в буквальном смысле выстраиваются очереди – быть обладателем переднеприводного хетчбэка очень престижно и модно. Не иномарка, конечно, но не хуже «девятки». В самом начале девяностых «Москвичи» модели 2141 только начали появляться на дорогах страны – слишком медленно добиралась до потребителя машина, работа над которой началась под занавес семидесятых. При этом первые экземпляры серийных «Москвичей» не отличались качеством: в одном автомобиле могли соседствовать детали интерьера разных цветов (черного, серого, коричневого и даже желтого), большие нарекания вызывала и низкая коррозионная стойкость кузовов.
Вышеприведенные слова Андрея Бурлаки верны – Цой действительно учился водить у профессионального инструктора в Питере, в автошколе «ВАД». Однако учил Цоя не Андрей Ефимов.
Андрей Ефимов, инструктор автошколы «ВАД»:
Когда я работал инструктором в «ВАД», у меня был опыт общения с Цоем. Год это, наверное, был 1989-й. Я был совсем молодой и пошел работать в автошколу, мастером производственного обучения по вождению. Закончил обучение, получил удостоверение и на своей машине устроился в кооператив, которые тогда активно открывались. Сама автошкола «ВАД» была на Арсенальной улице, дом 1. У нас по четвергам были собрания, мы приезжаем, а у двери сидят четыре человека на корточках. Я захожу, поначалу их не заметил как бы, а директор мне говорит: ну вот, Андрей, видишь – вся группа «КИНО» пришла к нам записываться. Я как услышал, это сразу вызвало у меня живой интерес, говорю – все, Цоя мне давайте. Он мне говорит – ну, посмотрим, Андрей, посмотрим… А я тогда музыкой сам занимался, интересно было… Думаю, ни фига себе – тут сам Цой пришел учиться… Все тогда слышали Цоя, кто ж его не слышал. Хотя тогда это еще не было столь заметно.
В итоге мне его не дали, а дали моему приятелю Коле. И я этого Колю начал мучить каждый день – как там и что. А они на занятия как бы особо и не хотели ходить. Сперва вообще хотели только на дополнительные. Но потом весь курс прошли. Но если ребята из «КИНО» – Каспарян и Тихомиров – как-то ходили заниматься, то Цоя я там больше не видел. Профилонил он все эти занятия… То у них гастроли, то концерты… Я у Коли спрашивал – как, что, а он говорит: «Цой вообще не появляется». Я тогда еще подумал – странно, оплатил, попал в школу и не ходит. У Цоя же «белый билет» был, он же лежал в психиатрической. Хотя тогда это каких-то вопросов ни у кого не вызывало. В 1989 году получить любую медсправку было довольно легко.
Так вот обучаться Цой все-таки пришел, следом уже за ребятами. Пришел он вместе с Наталией. В Москве, оказывается, у него уже была куплена машина и он там сам как-то, где-то пытался ездить. Не могу сказать, насколько это было успешно… Отучиться у него полноценно тоже не получилось… Наталия отучилась хорошо, сдала экзамен. А Цой… У него снова начались гастроли, и он уехал. Правила дорожного движения он сдавал экстерном и на сдачу вождения приехал уже непосредственно на экзамен.
Как только я узнал, когда будет экзамен, – приехал в этот день туда, у меня и своя группа сдавала тогда же… У меня была заготовлена куча планов, как пообщаться с Цоем, я же сам был музыкант. Меня ребята завалили вопросами по поводу репетиционных точек, какой-то аппаратуры и всего прочего, что было необходимо. Ведь когда еще с Цоем так увидишься… Порешать можно было какие-то вопросы… Я подготовился, у меня и музыка определенная в машине была. Я долго думал – что же взять, не группу же «КИНО» ставить… В итоге поставил последнее, что слушал в тот момент, – Юрия Наумова, группу «Проходной двор». Как раз я сходил на их концерт недавно, и у меня появилась их кассета.
Я приезжаю на экзамен, смотрю – Цой стоит. Думаю – ну уж на экзамене я его повезу. Моя задача была подвозить людей вслед за инспектором. А экзамен проходит как? Садится инспектор ГАИ, инструктор по вождению и ученик. И едут. А сзади две-три машины подвозки. В пути движения люди пересаживаются и меняются.
До экзамена было какое-то время, может быть, с полчаса. Я сказал Цою, чтобы он садился ко мне…
Он сел ко мне в машину на переднее сиденье, с ним была, по-моему, его подруга… Как-то он тогда выглядел херовенько, куртка такая не длинная, весь белым шарфом замотанный, все лицо, один нос торчал и глаза. Я когда увидел – даже расстроился. Думал, что он пободрее будет выглядеть.
В общем, сел он. А у меня-то мысли свои. Он меня все расспрашивает: как, что, куда мы поедем, как долго. Я ему говорю – не волнуйся, все будет хорошо, а сам уже кассету включаю свою. Он такой – о, это Юрий Наумов. Я ему говорю, да, я вот тоже музыку играю, есть к тебе, Витя, пару вопросов, может, подскажешь, поможешь… Но его ответ меня тогда очень расстроил, на всю жизнь, наверное… Дословно не воспроизведу, но вот на фига тебе это надо? Что-то такое, в этом духе. Забей, забудь и не лезь. Я думаю, вот молодец какой… Сам-то всего пытается достичь, а я чего? Я был моложе его, они уже тогда были популярными, а я панк-рок играл в подвале. И я думаю – все, больше ничего не буду спрашивать. Ни про точку репетиционную, ни про аппарат… Цой весь настолько был сосредоточен, что его даже потряхивало.
И вот, значит, на углу Бестужевской улицы и Кондратьевского проспекта мы сели, поехали… Из их группы один человек сел, потом второй. А я сзади ехал с ним. Впереди машина с инструктором, а мы с Цоем сзади едем. Очереди ждем, когда сдавать. Цой напряженно всматривался, как сдают другие. Я ему говорю – ты не волнуйся, здесь все сдают. Сомневаюсь, что он платил какие-то деньги, если судить по его волнению.
В общем, проехали два поворота, выехали на Мечникова, и он садится. Сел и поехал. И что меня сейчас удивляет – он сдал экзамен прямо у ворот кладбища, где его и похоронили потом. Тогда-то это было неизвестно, а потом-то все узнали – где, что, как… Я и подумал тогда сразу – ни фига себе… Где экзамены сдал – там и…
Помню, мои коллеги, поскольку я настырный был и все время спрашивал, как Цой, где Цой, – придумали легенду, якобы Цой говорит этому Коле: «Слушай, Коль, а что это у тебя машина такая говеная?». Он отвечает: «Вить, ну так другой нету…». А была там пятерка «Жигули»… И вот, значит, Цой говорит: «Вот тебе десять тысяч, купи нормальную машину и мы будем на ней учиться ездить. На новой». Тот сначала как-то отнекивался, как-то неудобно, а потом подумал – ну а что? Ладно, давай. Но повторю – это не более чем легенда.