Мне до сих пор жжет сердце сказанное двумя или тремя близкими Цоюши – а вдруг, был бы я там, в Плине, в то время, и поехал бы с ним поутру на рыбалку как бывало в предыдущие пару лет: и все могло бы быть по-другому. Я бы многое отдал за это…
День 15 августа был душным, как бывает перед дождем, вспоминают очевидцы.
Говорят, что последним, кто видел в живых Цоя, был местный житель, хозяин коммерческого магазина, у которого остановился Цой (в 5 утра, заметьте!! в СССР!!), чтобы купить сигарет. Именно так было подано в документальном фильме из цикла «Следствие вели…» – «Виктор Цой. Смертельный поворот», который вел Леонид Каневский. Был показан человек, латыш, по словам которого утром 15 августа 1990 года Виктор был в хорошем настроении, купил целый блок «Marlboro» и на шутку: «…Теперь у тебя не одна пачка сигарет, а целых десять» пошутил в ответ: «…Значит, не все так уж плохо на сегодняшний день».
Конечно же, эта красивая история с покупкой сигарет – «простительный художественный вымысел». И говорит об этом хотя бы тот факт, что имя данного человека в фильме не указано, и никто из тех жителей Плиеньциемса, кому была показана фотография данного человека, его не опознал.
Гунтис Дрейманис:
Я совершенно не узнаю этого человека, хотя знаю в Плиеньциемсе практически всех. И магазина коммерческого у нас в то время не было. Он появился гораздо позже…
Диана Русова, известная в Латвии поклонница «КИНО», со своей стороны, подтвердила, что в то время в Плиеньциемсе был всего один сельский магазин, отнюдь не коммерческий, но его уже давно закрыли и даже здание снесли (теперь в поселке два других магазинчика).
Примерно в одиннадцать утра Цой, пробыв на лесном озере около пяти часов, закончил ловить рыбу, собрался и поехал домой. Рыбалка оказалась удачной – несколько рыбешек в целлофановом кулечке потом нашли в машине на месте происшествия. А навстречу ему из Риги ехал белый «Икарус-250.58».
«Икарус-250.58» – модификация венгерского междугороднего автобуса выпуска 1980–84 годов – одна из самых знакомых и распространенных. Имела шестиступенчатую коробку передач, форсированный двигатель мощностью в 220 лошадиных сил, максимальную скорость в 97 км/ч, автоматическую переднюю дверь и вторую открывающуюся вручную. На машинах поздних выпусков на передней двери устанавливался застекленный люк.
Данный автобус, 1980 года выпуска, принадлежал Талсинскому отделению Латвийской «Сельхозтехники» (АТО-1024)[33]. Водитель, шофер 1-го класса Янис Карлович Фибигс, перегонял пустой автобус на базу из аэропорта, куда отвез работников своего предприятия, отправлявшихся на отдых. Почему-то часто повторяют, что перед этим Янис производил мелкий ремонт двигателя. Однако это неправда.
Кстати, белый цвет не был стандартным цветом раскраски данной модификации автобусов «Икарус». С завода они шли совершенно другого цвета: белая крыша, красный борт, белая юбка.
Янис Фибигс, водитель «Икаруса»:
Данный автобус был из городского автобусного парка, из Риги. Ему было 6 лет, когда я его получил. Получили тогда два – один вот этот, второй был «ЛАЗ», рыболовецкий, из рыбколхоза, в Рое[34]. Все в нем было поломано, состояние плохое. Зад был весь побитый, проржавевший. У меня первый автобус «ЛАЗ» был, я его чинил полтора года, менял до окон, все новое ставил. «ЛАЗ» был первым автобусом, на котором я учился сварке. Ремонт своих машин я всегда делал один, если нужно было где-то помочь – тогда просил помощника.
И «Икарус» этот тоже долго чинил – год и три месяца. Все что нужно было в нем пилить-чинить – чинили вручную, ведь тогда не было такого инструмента, как сейчас…
Моя мама, она очень хорошо умела шить, у нее был материал, и она сшила мне в автобус шторы, большие и маленькие на форточки…
Когда он пришел – он был заводского цвета, красно-белым. А я в Эстонии был, видел у них там «Икарусы» были бело-синие. У нас так не красили. Только трактора были синие… И вот, я решил перекрасить тоже. Красил я автобус у нас в «Сельхозтехнике», в 1987 году, если не ошибаюсь. Там был человек, который занимался покраской машин. Он помог.
В тот день я отвозил людей в Ригу, в аэропорт. Это были сотрудники моего предприятия, они направлялись на экскурсию. Куда они летели – я, к сожалению, не помню… Это была моя основная работа – возить людей. Основное занятие – отвезти утром людей на работу в «Сельхозтехнику» и вечером обратно. А по выходным поездка в Ригу – в театр, в цирк или на какое-то спортивное мероприятие. У нас было четыре автобуса, которые возили людей в Ригу и обратно… Чаще всего, конечно, ездили другие водители, постарше, но мой автобус был лучше всех. Когда я его починил – все стало по-другому. Сначала хоккеистов возил в Таллин, в Вильнюс, потом Ленинград, первенство мира по мотокроссу, выставки машин разных в Москве на ВДНХ…
Потом я поехал домой, по той же дороге, как и приехал, как всегда. В тот день, 15 августа 1990 года, у меня с женой было 20-летие свадьбы, юбилей. Ехал я тогда так, не спеша. Как будто кто-то меня останавливал. Я отвез людей, и один знакомый мне говорит – время есть, кофе не хочешь выпить? Я говорю, да, давай. Выпили кофе, потом поехал обратно. Думал, поеду в Ригу на базар – цветы возьму. Вечером буду ехать, когда закончу работу, – цветов не будет. Думаю, куплю заранее. Ну, 20 лет совместной жизни все-таки. А потом думаю – чего я в Ригу буду ехать такой крюк? Я в Талси возьму. Ехал обратно, там магазин «Плиеньциемс», и мужчина торт несет. Я остановился, думаю, может, торт возьму… Как будто, знаете, кто-то держал меня. Как будто мне надо было на несколько минут позже быть там. Или раньше. Тогда бы не так было, наверное. А так… судьба…
Одиноко стоявший одноэтажный домик, прозванный в округе «Teitupnieki» (Тейтупниеки), был впереди для обоих водителей. Хозяйка «Teitupnieki», Антонина Урбане, ехала следом за «Икарусом» на другом автобусе. «Икарус» находился в поле ее зрения и только на минуту скрылся из виду – при повороте за дом. Есть на 35-м километре, у моста через речку Тейтупе, поворот. Не доезжая до него, Цой, по непонятным причинам, выехал на встречную полосу. В этот момент из-за поворота и выскочил «Икарус»…
Янис Фибигс:
За мной ехал рейсовый автобус «ЛАЗ», я его обогнал в Плиеньциемсе. Автобус, по моему, был «Рига – Талси». Только-только случилась авария, он проехал мимо, высадил женщину на остановке…
Когда Урбане подъехала к дому, то увидела, что «Икарус» уже стоит в придорожном кювете, передними колесами съехав с моста в маленькую речушку. Его шофер все еще был в кабине. А посреди дороги стоял «Москвич» со смятым капотом, от сильного удара развернувшийся поперек шоссе.
«Столкновение автомобиля ”Москвич-2141“ темно-синего цвета с автобусом ”Икарус-250“ белого цвета произошло в 11 час. 28 мин. 15 августа 1990 года на 35-м километре трассы Слока – Талси»[35].
Согласно многим газетным статьям, вышедшим в разное время в советской прессе, – жительница дома «Teitupnieki» Антонина Урбане послала своего внука Колю Звоникова вызвать по телефону «скорую».
Вот тут появляется нестыковка. Из приведенной в прессе милицейской сводки за 15 августа 1990 года известно, что звонок от местного жителя поступил в дежурную часть Тукумса в 11:30. Житель хутора «Dreimani» (Дреймани)[36] А. Р. Нейманис взволнованно сообщил, что недалеко от его дома легковой автомобиль темного цвета столкнулся со встречным «Икарусом». Есть жертвы.
Водитель «Икаруса» Янис Фибигс тоже утверждает, что «скорую» и милицию вызывал именно мужчина. Имени его он не знает.
Янис Фибигс:
После удара я пришел в себя в речке. Двери автобуса заклинило, я с трудом выбрался. Двери открыть не мог потому, что там камень большой мне мешал. Когда подушки воздушные садятся – автобус еще ниже становится же… Побежал направо, к ближайшему дому, почему-то мне показалось, что он ближе. Там не было телефона, мне сказали, что дальше, в другом доме есть. Мне навстречу оттуда уже шел мужчина, он сказал, что уже вызвал «скорую», позвонил в милицию (тогда милиция еще была), говорит – все, можешь идти обратно…
Никаких детей (имеется в виду Коля Звоников) Янис не видел, хотя, конечно же, можно предположить, что он был в шоке, и ему было не до того.
Если верить журналистам – подъехавшая к дому Антонина Урбане послала внука к соседям, звонить в милицию и вызывать бригаду «скорой помощи». Однако зачем было бежать, ведь если Артурс сам, по сути, бывший, по его словам, практически свидетелем аварии, сразу должен был мгновенно понять, что случилось непоправимое, и должен был сам сразу вызвать бригаду врачей и милицию? Давайте послушаем то, что говорит сам Нейманис.
Артурс Нейманис, житель хутора «Dreimani»:
Мы когда с женой были около дороги возле своего дома – мимо нас по шоссе на огромной скорости пронеслась легковая машина типа «Жигули-Спутник» («Москвич-2141» внешне похож на эту машину). Скорость ее была никак не ниже 100 километров в час. Утверждаю это с уверенностью, потому что сам автомобилист почти с 35-летним стажем. Я жене говорю, что этот, наверное, не вырулит из поворота. Очень острый поворот на мостике. Там речка Тейтупе. Как я уже говорил ранее, был такой звук – как из пушки выстрел, ужасный грохот. Когда я подбежал, увидел совершенно разбитую легковую машину и покореженный автобус. Машина была на середине асфальта, а новенький «Икарус» был в левой стороне в речке. Когда мы подошли, шофер был уже мертвый[37].
Как видим – Нейманис совершенно не упоминает о том, что именно он вызывал милицию и «скорую». Почему? Да потому что, скорее всего, он никого не вызывал. И «скорую», и милицию вызывал совершенно иной человек. И тому есть свидетели. А также весьма интересно – почему он говорит, что «Икарус» был новенький?? Ведь, как известно, автобусу было от 6 до 10 лет, если исходить из его марки. К тому же вряд ли внешний вид 6–7 летнего автобуса (пусть даже перекрашенного) мог наводить на мысль о том, что автобус новый.