Янис Фибигс:
Недавно у меня брали интервью на месте аварии. Стоим с журналисткой, и она мне говорит – как вы думаете, может быть, тут место такое, черное? А я ей говорю, да при чем тут место? Вы посмотрите, как машины тут несутся… Там очень узко и нет никакого контроля за дорогой…
Что касается того места, где погиб Цой, – 35-го километра трассы Слока – Талси, – то, по свидетельствам многочисленных очевидцев, эти места довольно часто посещаемы НЛО. Чем-то влечет неземных гостей этот район Латвии…
Один из очевидцев рассказывал:
В конце 80-х я был в Латвии. Я тогда каждое лето ездил на Балтийское море, у нашей семьи недалеко от Юрмалы, в Плиеньциемсе (соседнем с довольно известным поселком Апшуциемс), много лет был домик. Место, еще примечательное тем, что там как раз жил и погиб Цой. Так вот там не раз видел ночью в небе загадочные точки, двигавшиеся так, словно совершавшие некий танец, совершенно по непонятным траекториям.
Бывавшие на месте гибели Виктора Цоя люди в один голос утверждают, что место там очень странное по ощущениям: сказочная природа вокруг, звенящий воздух, и все наполнено просто неземной энергетикой.
Как несправедливо, что смерть пришла за Виктором именно туда, где ему было хорошо. В Плиеньциемс, где умиротворяюще опрятная земля и небо так непохожи на наши. Туда, где нет заборов, где садовые цветы высаживают на ничьей территории, и никто их не топчет, не срывает зря… Где ничто не оскорбляет ни слух, ни взгляд. Где никто не догадывался, что Цой это Цой, а те немногие, что об этом знали, не подавали вида…
Один человек, взглянув на фотографию места гибели Виктора, вообще выразил мнение, что Цой в момент смерти сразу же попал в рай. И с этим очень хочется согласиться.
Из всего вышеизложенного можно сделать логические выводы.
1. Гибель Виктора Цоя произошла в результате несчастного случая.
2. Внимание Виктора Цоя во время движения перед катастрофой, возможно, было ослаблено по следующим причинам:
– движение совершалось в достаточно жаркий полдень по известному ему маршруту (фактор привыкания);
– движение совершалось после ранней утренней рыбалки (фактор усталости);
– экспертизой документально установлено, что Виктор Цой не находился в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, однако мог курить, находиться в состоянии задумчивости и расслабленности (фактор невнимательности).
Если принимать во внимание слова Сергея Александровича Конопиева о нажатой кнопке PLAY в автомагнитоле и нахождении в ней аудиокассеты – вероятнее всего, Виктор в момент своей гибели слушал музыку. Причем, как стало ясно, – достаточно сложную музыку для восприятия на большой скорости.
3. Состояние и ширина обочин дороги не соответствовали предписанным нормам. Отсутствовали предупреждающие дорожные знаки. На обеих обочинах имелся травяной покров (сейчас обочина дороги наполовину песчаная), способствующий сносу или заносу автомобиля при наезде на него. С правой стороны дороги по ходу движения автомобиля Виктора Цоя в районе центральной части ограждения моста через речку имелось существенное сужение обочины до 1,5 метра.
4. Виктор Цой не засыпал за рулем и до последней секунды своей жизни он активно пытался взять контроль над машиной. Даже если допустить факт того, что Цой мог задремать за рулем, в любом случае – в последние минуты своей жизни он среагировал на возникшую опасную ситуацию, предпринял действия по выводу автомобиля из этой ситуации, но высокая скорость движения, отсутствие должного опыта управления автомобилем, крайне малая ширина правой обочины и наличие на ней травяного покрова создали дополнительные трудности для вывода автомобиля из заноса.
5. Следствие по делу № 480 было проведено латвийской милицией что называется формально. Каких-то специальных экспертиз по делу следствием назначено не было, судмедэксперт, эксперт-криминалист, а также эксперт-трасолог на место происшествия не выезжали.
6. Родные Виктора Цоя согласились с субъективным мнением следствия – «заснул за рулем». Материалы по делу были сданы в архив, и через несколько лет уничтожены как «отказной материал».
Кстати, еще один факт. Родной резиной «Москвича-2141», на котором ездил Цой, являлась МИ-180, которая по своим характеристикам (коэффициенту сцепления и курсовой устойчивости) являлась одной из худших покрышек производства СССР.
Эти 14-дюймовые покрышки «нестандартного» формата имели довольно небольшую ширину (165 мм), но при этом высокий профиль (80 %). К слову, именно такая размерность колес (165/80 R14) – была у Renault Logan первого поколения. Кроме камерных шин МИ-180, для АЗЛК-2141 были предусмотрены шины М-229, Бл-85 или даже импортная резина Goodyear GT-70 размерностью 175/70 R14, однако на автомобиле Виктора Цоя стояли именно камерные радиальные шины МИ-180 Московского шинного завода, имеющие металлокорд в брекере, выпущенные (если верить порядковому номеру, указанному на сохранившейся шине запасного колеса) в ноябре 1989 года.
Свою стезю в смерти Виктора Цоя сыграли и они. Покрышки этой марки совсем не держали дорогу при резком перестроении, даже на сухой трассе, не говоря уже о мокрой. При малейшем ударе резина шла винтом, корд лез наружу или внутрь, повреждая камеру. Именно об этой резине и ее плохом качестве впоследствии часто писали в журнале «За рулем» времен поздней перестройки…
Ко всему добавился факт внезапного появления из-за поворота «Икаруса-250». Виктор Цой не справился с управлением своего автомобиля и погиб. Согласно выводам следственной комиссии – именно он является виновником произошедшего ДТП.
Сон? Эйфория? Или простая случайность, трагическая, нелепая случайность, как писал Александр Житинский в своей книге «Цой forever». Кто знает…
Заключение, или «цой – жив!»
Кто-то решил, что ты должен уйти
И ты ушел, но оставил песни свои
А когда ты дверь за собой закрыл —
На месте твоем загорелась звезда…[83]
Как это было после смерти Высоцкого, на смерти Виктора Цоя сразу же стали зарабатывать. По всей стране начались поминки по Цою. Поминали его везде. Поминали как могли. Что недодали при жизни, пытались воздать после гибели. Где-то это делалось искренне и бескорыстно. Где-то зарабатывали деньги… И немалые. Чего только стоили «памятные акции» в канун сороковин 25–26 сентября 1990 года, к примеру в ДК ЗИЛ в Москве. Приглашенные команды «Белый острог», «Рондо», «Альянс» не имели, по сути, к року (а тем более к Виктору Цою) никакого отношения, а сказанная одним из организаторов акции фраза: «Мы с таким трудом взялись ОТПРАЗДНОВАТЬ сорок дней со дня смерти Виктора Цоя!» – и вовсе шокировала поклонников «КИНО». Как отмечал журналист «МК» Алексей Домнич, «если подобные мероприятия вообще берутся праздновать, комментарии, я думаю, излишни…». Только семья Виктора Цоя никаких денег с этого не получила…
Закон толпы везде одинаков (я не имею в виду поклонников творчества – они любили Цоя всегда и любят его теперь): после смерти артист привлекает к себе особое внимание. Вот и появились бесчисленные акции памяти, плакаты, кассеты, майки, значки и, что самое страшное, статьи. Каждый считал своим долгом поговорить о Цое, даже если при жизни его не знал и не понимал творчества «КИНО». Еще печальнее, что не только чужие, но и знакомые Цою люди радостно примкнули к этой компании мародеров.
А поклонники? Поклонники остались с Витей.
Юрий Белишкин:
Фанаты весь сентябрь, октябрь да и ноябрь жили на кладбище, в палатках. Мы как-то приходили туда, приносили им еду, какие-то теплые вещи. Нас встречали парнишки лет по 17, с чистыми лицами. Без позерства, без желания выехать на этой теме – чистые ребята. Пьяных рядом с нами никогда не было: алкаши не торчат на «КИНО».
Андрей Машнин:
Паломничество в котельню продолжалось до конца дня 19 августа, хотя и ночью стучали в дверь постоянно. И потом остаток лета, и осень, и зиму, и следующее лето. Мы с первого дня к ним относились терпеливо и сочувственно, но скоро все стало обрастать натуральным свинством. Чем дальше, тем хуже. Первые были нормальные. Потом процент стал смещаться в пользу идиотов, истеричек, любителей моды и сувениров. Назывались они у нас некрофилами. В итоге внутрь я уже редко кого-то пускал. Заходит девица, например. Вроде, тихая. Посмотреть. Хорошо. Доходит до дверей – и тут бросается к стенке и начинает биться об нее лбом со всей силы. И орет мне: «Отдай Витю!!!». И опять – бум! бум! Ну, и воровство. Просто как саранча. Все, что под руку попадется. Угля растащили пару тонн точно. Это ладно, нам его тогда привозили в достатке. Но ведь и инвентарь потащили. То лопату, то кочергу, дошло до того, что заслонку с котла оторвали. Из комнаты перли все подряд – любые бумажки, гвозди, спички, все, что просто являлось предметом с «Камчатки». У нас весь шкафчик был забит барахлом типа старых ключей, замков, ниток, гаек. Все растащили. Я потом уже стал с помойки приносить всякий хлам, просто чтобы людям приятное сделать. «Сапоги Цоя» кому-то подарил, по одному, правда, 39-го размера. Но все были рады. Угольная куча у входа тоже была цветами завалена. Очень странная картина. Зато с сигаретами проблем не было, посетители оставляли их у котлов россыпью.
То же самое, о чем вспоминает Белишкин, происходило и у Арбатской стены Цоя. С августа и до самых заморозков у Стены постоянно дежурили подростки. Потом, после сорока дней, народу, конечно, поубавилось, остались только самые стойкие. И тем не менее Стена существует по сей день.
Юлия Данилова, поклонница группы «КИНО»:
В сентябре впервые прихожу к стене Цоя на Арбате. Кругом появляются буквально кровоточащие надписи на стенах «ЦОЙ ЖИВ!». В начале 91-го покупаю последний подарок от Вити, его привет с того света, винил «Черный альбом», в комплекте с желтым пакетом и постером. Плачу то ли 24, то ли 25 рублей. И это официальная цена, видимо, с рук альбом шел еще дороже. Несмотря на высокую цену, альбомы буквально сметают с полок музыкальных магазинов. И это в той стране, когда проезд на метро стоил еще «пятачок»… В июле 91-го года еду с мамой в Питер, посещаю БК, там еще не было основного памятника. Потом, на ноябрьские праздники этого же года, мы с подружкой опять попадаем на кладбище, видим великолепный памятник, поминаем Витю. Долго не можем уехать из Питера, осенние каникулы, билетов нет в продаже. А мы только рады этому обстоятельству, попеременно ночуя то на Московском, то на Финляндском вокзалах. Это несмотря на то, что нас ожидает и работа, и учеба. Абсолютно неизгладимое впечатление в 91-м году на меня производит еще и двойной винил «Алисы» «Шабаш», посвященный не только Саше Башлачёву, но, видимо, и Вите Цою