инанием после того, как Кари их предала. Он-то, во всяком случае, не собирался предавать Аниту. Пусть девочка знает, что она не одинока в этом мире. Это прекрасно — ощущать, что у тебя есть на кого опереться. Жаль только, что она не имеет возможности отвечать на его письма. Ему бы очень хотелось знать, какие чувства они у нее вызвали. Единственное, в чем он был абсолютно уверен, так это в том, что она никому не проболтается.
Он поднялся и в третий или четвертый раз поглядел на часы. Они показывали ровно десять. Куда же подевалась Мэрион? Ведь она обещала вернуться, как только приготовит завтрак для четы Бентли. Он уже налил кофе в термос и предвкушал совместную прогулу. А что если Мэрион переехать к нему, тогда ей не надо будет оставаться в горничных у Бентли. Они люди милые, но уж больно допотопные. А что он может ей предложить — в перспективе? Много чего. Почти все. Вопрос только в том, захочет ли такая честная девушка, как Мэрион, жить с человеком, который признался, что он никакой не писатель, а авантюрист, разбогатевший на азартных играх, и который рано или поздно случайно проговорится, что это не вся правда. Линда Фэй на такую наживку наверняка бы клюнула (как это в свое время случилось с Кари), но Мэрион сделана совсем из другого теста.
За углом дома он едва не столкнулся с антикваром. Как и обычно по воскресеньям, Бентли был одет в костюм, который скорее всего мог сойти за охотничий, хотя в жизни он не убил даже мыши.
— А, это вы, мистер Смит. Извините за беспокойство.
— Напротив, очень рад вас видеть. Прекрасная погода, не правда ли?
— Великолепная. Гм… смею ли я спросить вас, не побывала ли у вас Мэрион со своим обычным визитом.
— Да, — улыбнулся Мортен. — Побывала. Как обычно.
— В таком случае, вероятно, она еще здесь?
Мортен вмиг похолодел:
— Нет. А что-то случилось?
— Надеюсь, ничего страшного. Когда она покинула вас, мистер Смит? — спросил Бентли со строгим, словно у следователя, выражением на лице.
— Около трех часов назад. Мы договорились, что она вернется. И собирались…
— Три часа назад? — прервал его Бентли. — Моя жена слышала, как Мэрион выходила из дому рано утром. С тех пор мы ее не видели.
Собеседники обменялись долгими, тревожными взглядами.
Если бы Фрэнк знал, что в Рэттлбоун коттедж никого не будет в течение нескольких часов, когда антиквар Бентли и писатель Уильям Смит отправятся обыскивать территорию между усадьбой и поселком, он бы, несомненно, воспользовался случаем — проник в спальню и завладел лежащим в шкафу заветным чемоданчиком. Но Фрэнк, разумеется, не мог предвидеть, что поэт покинет свое пристанище. И потому вместо Рэттлбоун коттедж отправился в Малмсбери. Зайдя в телефонную будку, он вторично позвонил в Бристоль.
— Чарли, выходит, еще не вернулся с попойки?
— Нет, я же говорю.
— Когда придет, передай ему, чтобы не отлучался от телефона.
— От кого передать привет?
— От Деда Мороза.
Фрэнк вышел из будки. По другую сторону маленькой площади остановился туристический автобус, из которого высыпало штук пятьдесят старичков-пенсионеров, расположившихся вокруг своего гида — молодой толстухи в голубом костюме. За неимением более интересных занятий Фрэнк подошел поближе. И, пристроившись в тени располагавшегося в центре площади открытого каменного восьмигранника, увенчанного резным шпилем, прислушался к голосу экскурсоводши.
— Малмсбери, по-видимому, является старейшим избирательным округом в Англии и, определенно, одним из тех наших городов, где раньше других появились церковь и ярмарки. Великолепный старый торговый крест, — она указана на сооружение, возле которого стоял Фрэнк, — свидетельствует, что колокола звонили не только затем, чтобы привлечь прихожан в церковь, но и в знак открытия ярмарки.
Не могла она, что ли, о чем-нибудь другом рассказать — Фрэнку показалось, что все это стадо старперов скорее вылупило глаза на него, чем на исторический памятник. Да и экскурсоводша — тоже, будто эта идиотка втюрилась в него прямо на месте. Он на собственном опыте убедился, что у многих баб появляется слабость в коленках, стоит им в первый раз взглянуть на него. Однако ему вовсе не улыбалось быть предметом внимания со стороны этой стервы в голубом. К сожалению, она слишком мало походила на Сьюзен, чтобы у него появилось желание ее придушить. Наконец экскурсоводша повернулась и показала рукой в противоположном направлении.
— А там, за домами, вы можете увидеть развалины Малмсберийского аббатства. В XI веке некий монах Элмер прикрепил к телу крылья, забрался на башню и бросился вниз. Ему удалось пролететь двести ярдов, после чего он упал на землю и сломал обе ноги…
Фрэнк был больше не в силах слышать ее голос. Надо же, чем такие вот гиды забивают головы этим старым веникам. Он почувствовал, что у него пересохло в глотке. Начинало припекать, однако до открытия пивных оставался еще целый час.
Примерно в это же время самолет, выполнявший чартерный рейс из Норвегии, приземлился в аэропорту «Стэнстед», что находился к западу от Лондона. Аниту разбудила одна из стюардесс, тронув ее за плечо.
— Она, кажется, спала, бедняжка, — заметил пассажир из Ларвика своей жене.
Жара ударила туристам в лицо, когда она спускались по трапу. На улице их ожидало несколько автобусов, чтобы развести по гостиницам. Анита порадовалась, что одетые в красное гиды говорят по-норвежски.
— В какой автобус садиться мне? У меня минитур.
— В самый последний, он следует в «Лондон Метрополь Отель».
В автобусе гид сказал, что зовут ее Лисбет, и попросила всех перевести стрелки часов на один час назад. Затем она рассказала о достопримечательностях города, различных туристских маршрутах, а еще о том, где в Лондоне можно достать спиртное подешевле. После этого она пошла по салону, чтобы поговорить с каждым туристом в отдельности.
— Так ты, значит, в гостинице жить не будешь? — спросила она Аниту.
— Нет, я остановлюсь у дядюшки… в Ридинге.
— А ты сама найдешь дорогу?
— Да. Я поеду поездом западного направления.
— Тогда тебе нужно на Паддинггонский вокзал. Советую взять у «Метрополя» такси.
Паддингтонский вокзал, записала Анита. Это соответствовало сведениям, почерпнутым ею из географического справочника. В самолете она внимательно изучила карту. Ридинг находился в нужном ей направлении.
— И не забудь позвонить нам не позднее субботы, тебе скажут, в какое время отходит автобус в следующее воскресенье. Вот телефон офиса «Саги».
Гид протянула ей маленькую карточку, и Анита с улыбкой поблагодарила Лисбет. Автобус проехал мимо одного из пабов в районе Тоттэнхема, перед дверью которого томилось в ожидании несколько мужчин.
— Через пару минут по всей Англии откроются пивные, — сообщила Лисбет. — И это значит, что сейчас у нас двенадцать часов.
«Вот она, Англия», — подумала Анита. Как здорово, что она знала, куда едет.
Сотрудники таунтонского полицейского участка хотя и с большой неохотой, но все-таки передали всем экипажам патрульных машин в Сомерсете указание взять под наблюдение черный «воксхолл» модели семьдесят девятого года, за рулем которого, по всей вероятности, находится недавно освобожденный из тюрьмы садист, двадцатитрехлетний Фрэнк Коутс. Биксби попросил также отправить отдельный запрос в полицейское управление Бристоля, поскольку не исключена возможность, что Коутс отправился именно туда с целью отомстить молодой женщине, которая в свое время заявила на него в полицию.
Из Бристоля пришел утешительный ответ, что Сьюзен Уотфорд давным-давно уехала из города. И более того — сменила имя на Мэрион Сиджвик. Где она проживает сейчас, никто так сразу сказать не мог. Ведь что ни говори, а дело все-таки происходило в воскресенье.
Впрочем, как и в другие дни недели, в воскресенье английская полиция получила несколько запросов. Один из них поступил из Норвегии.
Измученная по-детски непреодолимым желанием проявить хоть какую-нибудь заботу о дочери, Кари Ларсен позвонила в дверь дома на Эйдсволльсгате. Ей хотелось поговорить с Анитой, может быть, пригласить ее на обед.
— Анита уехала к дяде Торстейну в Осло, — весьма недружелюбно проинформировала ее фру Свендсен.
— В Осло? Но это невозможно! Брат Мортена зимой переехал в Гетеборг.
После продолжавшихся несколько минут бурных дипломатических переговоров, во время которых Кари со всей откровенность заявила, что поездка к дяде — это, безусловно, всего лишь предлог, о чем Свендсены, по ее мнению, должны были бы догадаться, она позвонила домой Кристиану Рённесу. В этот раз ей не составило труда убедить его, что она готова помочь чем может, и что сердце ее исполнено тревоги за дочку. Уже через четверть часа старший инспектор появился в доме Снисакере. За это время Кари Ларсен успела позвонить ничего не подозревавшему дяде Торстейну в Гетеборг, который заверил ее, что не только не приглашал Аниту к себе, но и писем ей никаких не писал.
— Мы проводили ее на вокзал вчера, — сообщил глубоко удрученный Свендсен Рённесу. — И во всяком случае села Анита в поезд, отправлявшийся в Осло.
— Насколько я понимаю, она получила письмо?
— Да, кажется, в прошлый понедельник. Письмо, кстати, заказное.
— Она никому из нас его не показала, — вставила Хеге.
Услышав эту реплику, Рённес сел за телефон, и машина закрутилась. Уже через двадцать минут люди Рённеса выяснили, что мисс Анита Ларсен находилась среди пассажиров вылетевшего в Лондон чартерного рейса компании «Сага». Самолет приземлился в «Стэнстеде» немногим более двух часов назад.
— В какой гостинице она остановилась?
— Ни в какой. У нее минитур.
— Это еще что за зверь такой, черт побери?
— Это значит, что в таком случае фирма предлагает туристу самое дешевое жилье на частной квартире, либо он сам подыскивает себе место, где остановиться.
— Неужели же в Лондоне никто не знает, где находится девчонка?
Рённес швырнул трубку, а фру Свендсен заметила: