– Зачем ты так? – шепнула в тишину, кладя руку на плечо мужу. – Ведь всё можно исправить.
Присев на кровать, я опустила голову и тяжело вздохнула. Я сталкивалась с женской, истеричной слабостью. Когда одна из коллег разводилась с мужем, она не могла себя сдержать. Целый месяц мы слышали либо слезливые истории, как они были счастливы, либо агрессивные выкрики, какой он козёл.
Но эта слабость была временной.
Я никогда не видела сломленных мужчин. Никто из знакомых не проходил этот тяжелый путь, а бомжей у вокзала я в расчёт не беру.
И я не представляю, что делать человеком, у которого было всё. Уважение, власть, богатство, замок, семья. И всё это утеряно. Земли на грани разорения, семья его откровенно избегает, власть в руках жены, а об уважении даже говорить не стоит. Разве можно уважать того, кто до поросячьего визга надирается в таверне, наравне с местными забулдыгами?
Вот и подданные не уважали.
Я-то понимаю, что всё можно исправить. Но так и не смогла донести это о мужа.
Потянувшись, дёрнула за шнур над кроватью. И даже привстала, чтобы уйти, ведь мэтр сам раздаст указания.
Но в последний момент я села обратно. Если Верд выживет, то ему нужна будет помощь. Моя помощь. И надо начинать сейчас.
Я зашла в уборную и взяла одно из полотенец. Смочив прохладной водой, я вернулась обратно и вытерла лицо мужа, смывая остатки рвотных масс. Убедившись, что следов не осталось, я отложила полотенце и начала собирать склянки из-под лекарств. Их надо отдать мэтру.
– Ваше Сиятельство, что вы делаете? – раздался шепот за моей спиной.
Обернувшись, я увидела Митрика и Айку, ещё одну нашу служанку. Они с удивлением смотрели на меня, не понимая, что происходит.
– Ухаживаю за милордом, – тихо отозвалась я. – Его Сиятельству ночью стало плохо. Митрик, надо поменять одеяло. Айка, собери пока мусор. Потом почистите ковёр.
– А его сиятельство? – Айка кинула взгляд на запачканую рубаху.
– Трогать его пока не следует, – подумав, качнула головой. И взяв полотенце, аккуратно вытерла рубашку.
Кинув полотенце к тряпкам у кровати, я вышла из спальни мужа.
– Вы ещё здесь? – слабо улыбнулась я мэтру.
– Это моя работа, миледи, – усмехнулся мужчина. – Я не могу уйти, пока состояние милорда настолько тяжелое. А вот вы… Ваше Сиятельство, вы не выглядели так, словно вас только разбудили. Проблемы со сном?
– Нет, – рассмеялась я. – Просто выспалась и встала немного раньше. Мэтр, у меня всё в порядке со сном.
– Миледи, я забочусь о вас, – грустно улыбнулся лекарь. – На вас многое свалилось в последнее время. Не все выдерживают. Миледи, берегите себя и не стесняйтесь обращаться за помощью.
Я задумчиво кинула взгляд на дверь, ведущую в спальню мужа. Он не выдержал, и вот он – итог. Рядом не было того, кто остановит. И рядом со мной не будет, если я сломаюсь.
– Я обещаю, что приду к вам, как только мне понадобится помощь, – тихо, серьёзным голосом, отозвалась я.
Может я бы ещё подумал, не подремать ли мне часик.. Но после таких новостей сон пропал напрочь.
Задумчиво постукивая ноготоком по столу, я смотрела в окно. На улице занимался рассвет.
Мэтр Кранц натолкнул меня на одну дельную мысль.
Формирование верного окружение – вот, что мне поможет.
Лекарь с удовольствием отправил бы меня на плаху, если бы я убила Верда или как-то поспособствовала. И не потому что он относится ко мне плохо. Нет, лекарю по душе, но Вердан…
Верность Авео Кранца достойна похвалы. Что бы не сделал любимый хозяин, ему всё спустится с рук.
Вторым таким человеком в замке является Бертан. Но капитан уже начинает сомневаться. Я вижу, как его качает. Слепой любви к графу у мужчины нет, он служит не более пяти лет.
Да, Вердан заслужил доверие Бертана. Да, высокая оплата и хорошее отношение сыграли свою роль.
Но граф уже не тот, а Бертан довольно умён. И в итоге капитан встанет на мою сторону.
Кто ещё… Аннушка, Авдея, Лерс – все они помнят юного Вердана. И будут хранить эту память.
А остальным вообще нет дела до дрязг знати. У них своих интриг хватает.
Мне нужны мои люди. Те, что будут мне подчиняться. И только мне.
А не завести ли мне шута?
Я отвернулась от окна и выдвинула ящик стола. Достав тетрадь со знакомыми именами, я выискала лишь одно.
Барон Вастен…
С седовласым мужчиной я познакомилась в первый месяц, как попала сюда. Хитрый, изворотливый жук и прекрасный делец. С ним лучше не иметь каких-то совместных проектов, но вот в плане людей…
Верность его подданных непоколебима. И каким бы язвительным, противным и жестким не был Вастен, за его спиной невозмутимо стояли два помощника.
То, что стояли – меня не удивляет. И за моей спиной стоят. Но чтобы без единой эмоции… Чтобы были абсолютно неподкупны…
Открыв чернила, я обмакнула перо и скривилась. Ненавижу перья и каллиграфию! Дайте мне обычную ручку!
Но… Глубоко вздохнув, я вывела первую букву.
Закорючка за закорючкой, слово за словом. Вязь высокопарных обращений и льстивых слов ложилась на желтоватую бумагу легко и привычно.
Да, я научилась составлять письма так, как того требовали местные правила. Я – одна из немногих, кто пишет самостоятельно, а не поручает это дело помощнику.
И из-за опыта, который мне необходим, и из-за оттенков настроения, которые должны скользить в письмах.
Убрав перо и закрутив флакон с чернилами, я подняла листок и чуть помахала им, заставляя сохнуть быстрее. Вновь.
перечитала письмо. Ничего важного я не сообщила. Всего-лишь обозначила, что мне нужны люди, но я совершенно не знаю, где их брать. И всё максимально расплывчато. Но барон умен, он поймёт.
Осталось придумать, как не привести шпиона в дом. Но об этом я подумаю потом, когда передо мной будут кандидаты.
Шут…
Я не могу привести любого мужчину в замок и сказать, что он теперь будет жить здесь. Нет… Ему необходима должность и обоснование, почему он служит только мне. И это не может быть безродный слуга, о нет. Умный отпрыск из знатного, но обнищавшего рода. Или же образованный сын из уважаемой семьи. Сын купца или сын ремесленника.
Я тяжело вздохнула и запечатала письмо.
Если бы Верд погиб, то через год я бы привела в дом мужчину и даже не объясняла бы, почему он теперь живёт в замке.
Я бы могла объявить всему свету, что завела фаворита.
Но сейчас, пока я замужем, не имею права даже мимолётную тень кинуть на доброе имя супруга. И не важно, что у самого мужа имя запятнано по самую макушку.
Но дама имеет право развлекаться! На самом деле шуты нередко становились любовниками замужних дам. Но пока об этом не объявлено в слух какой-то одной стороной, вроде ничего и не было.
Общество лицемеров и лизоблюдов.
Именно поэтому мне нужен шут. Графиня грустит, графиня изволит слушать шутки! А шутки бывают разные, как и чувство юмора.
Дёрнув за шнур, я дождалась, пока в кабинет войдёт Аннушка. Её я и отправила за Бертаном.
– Ваше Сиятельство, – капитан склонился передо мной. – Я прибыл по вашему приказу.
– Прибыл, – тихо повторила я, внимательно глядя на мужчину. – Капитан, ты подобрал сопровождение для вдовствующей графини?
– Да, миледи, – кивнул капитан. – Вашу матушку проводят до столицы, до самого дома. А после вернутся обратно. Как вы и приказывали.
– Хорошо, – тихо выдохнула я. – А что с нашей гостьей?
– Она попросила передать, что плохо себя чувствует. И отбыла домой, – уголки его рта приподнялись в подобие улыбки.
– Отлично, капитан, – хрипло усмехнулась я. – Пригласи ко мне ответственного за сопровождение Её Сиятельства. Я желаю дать задание.
– Миледи, я имею право узнать в чём состоит ваше задание? – нахмурился капитан.
– Конечно, – я легко пожала плечами и дёрнула рукоой, меду пальцев которой был зажат конверт. – Мне необходимо передать письмо барону Вестен. Впрочем… Можешь пока не торопиться.
– Ваше Сиятельство? – капитан удивлённо взглянул на меня. – Я не совсем понимаю…
– Раз стража всё равно едет в столицу, а потом вернётся, то я сразу подумаю, кому бы ещё написать. Зачем лишний раз гонять гонца. Всё, иди.
Капитан растерянно отвесил поклон и удалился, оставляя меня одну.
Итак… Письмо… И как мне его отправить так, чтобы никто не знал? В том числе и капитан?
Пу-пу-пу… Даже тайного гонца нет. Хоть голубя посылай. Но увы, я не умею, да и голубятни нет.
Глава 8
Дни текли размеренно. Когда списки из деревень были готовы, а свекровь наконец сообщила о своей готовности, обоз отправился в путь.
Вдовствующая графиня морщила носик и бурчала, что ей, леди высшего света, не по статусу ездить с обозом. Что она должна была выехать из графства с личной стражей и комфортно добраться до городского дома. Но вместо этого до ближайшего городка ей придётся тащиться, как обычной крестьянке, среди телег.
Я отмахнулась от претензий. Хочет ехать? Вперёд и с песней, а мне некогда разделять людей. Пока будут закупаться товары, стража успеет отвезти Её Сиятельство и вернуться. чтобы сопроводить обоз обратно.
Да и, если честно, отношение к графине у меня изменилось. Когда ей сообщили о состоянии Верда, она горестно вздохнула, покачала головой, но…
Поездку не отменила.
И не важно, что в случае смерти Верда, она не успеет к сыну на похороны.
Что же, не мне её судить. Пусть поступает, как хочет. Но и здесь, на Западе, я её видеть не хочу.
Вердан всё ещё был без сознания. Надежда на его выздоровление таяла с каждым днём. Ещё и иммунитет упал, из-за чего ожоги вновь воспалились.