II
Верховное главнокомандование вермахта (ОКВ) как военный штаб фюрера на его посту Верховного главнокомандующего вооруженными силами после многократных внутренних преобразований состояло из следующих подразделений:
1. Штаб (управление) оперативного руководства; начальник — генерал-полковник Йодль457.
2. Управление общих дел (включая отдел по делам военнопленных458); начальник — генерал пехоты Рейнике.
3. Управление зарубежной разведки (абвер «Заграница»); расформирован 1.3.1944 г. и переведен в РСХА459; до тех пор его возглавлял адмирал Канарис.
4. Управление военной экономики и вооружений, расформировано зимой 1940—1941 г. с передачей вопросов вооружения министру Тодту.
5. Управление военной экономики (оставшаяся часть прежнего управления); начальник — генерал пехоты Томас460.
6. Управление резерва; начальник — генерал-майор Видсман.
7. Центральное управление вермахта (личный состав, ведение вермахта дел.); начальник — генерал-лейтенант Винтер.
8. Финансовый отдел; начальник — мшшстсриаль-директор д-р Тишбейн.
9. Начальник штаба сухопутных войск ОКВ (по вопросам вооружения армии) — лично ответствсшгый перед фюрером генерал пехоты Вальтер Буле (занимал этот пост с января 1942 г.).
но талантливым в экономическом и организационном отношении, но вместе с тем — пессимистом и скептиком, притом человеком честолюбивым и весьма озабоченным высокой оценкой своей деятельности. Кейтель как начальник ОКВ считал его «незаменимым», однако боялся возникновения у Томаса трудностей из-за взаимоотношений с Гитлером (ввиду скептических взглядов генерала и его критических высказываний перед промышленниками насчет хозяйствсгашх задач).
Управление военной экономики, по нашему мнению (В.Г.), постоянно испытывало дробление своих компетенций между другими органами и сокращение полномочий. С 1936 г. имперский министр авиации, он же главнокомандующий люфтваффе (в то время еще не рейхсмаршал, а генерал-полковник) Геринг одноврсмсшю стал уполномоченным по осуществлению четырехлетнего плана, а тем самым руководителем сырьевого обеспечения и генеральным уполномоченным по созданию тяжелой промышленности. В 1940 г. под руководством Томаса было сформировано специальное министерство вооружения и боеприпасов.
При преемнике Тодта имперском министре Альберте Шпеере пришлось пойти на компромисс: генерал Томас со своими инспекциями по делам вооружения был подчинен последнему, однако все же остался начальником управления воешюй экономики ОКВ. После столкновения со Шпеером из-за доклада Томаса относительно военного потенциала СССР и США полномочия последнего были ограничены военным хозяйством и обеспечением вермахта предметами потребления.
Начальником управления вооружений ОКВ во времена Шпеера стал генерал-лейтенант Вагнер. Томасу же в конце концов, по совету Кейтеля, предназначалось заняться написанием истории воешюй экономики. Будучи по складу своего характера уже давно фрондером, он после 29 июля 1944 г. подвергся аресту. В рукописи, написанной после провала этого заговора, он обвинял Кейтеля в этом, подчеркивая, что сам он, Томас, считал вооружение национальной задачей, а Гитлера, ведшего неправильную политику в отношении России и Китая, — национальным бедствием для Германии. По данному поводу Кейтель замечает на полях рукописи Томаса: «Нет, я считал Т[омаса] совсршегаю невиновным. К[ейтель]».
10. Штаб национал-социалистического руководства вермахтом461, с 1.1.1944 г. до 1.3.1945 г. начальник — генерал Рейнике, непосредствешю подчиненный фюреру и действующий по его прямому заданию462463.
Начальнику ОКБ фюрером, далее, были подчинены:
а) командующие тыловыми военными округами (одновременно они являлись и заместителями командиров соответствующих военным округам армейских корпусов и подчинялись командующему армией резерва)
б) командующие войсками в захваченных областях (Норвегия, Голландия, Россия), но начальник ОКБ не имел командной силы над этими войсками — как, например, во Франции и Бельгии до весны 1944 г.;
в) полномочные генералы при союзных государствах (Италия, Румыния, Венгрия, Болгария, Финляндия, Словакия);
г) начальник военно-санитарной службы вермахта (генерал-полковник медицинской службы д-р Хандлозер);
д) начальник транспортной службы вермахта (генерал пехоты Герке);
е) начальник связи вермахта генерал войск связи Праун464.
III
С началом войны штаб оперативного руководства ОКВ занял совершенно господствующее и псрвостепешюс положение в качестве «генерального штаба вермахта». Точно так же, как я постоянно и тесно был связан с фюрером, Йодль в качестве начальника этого штаба повсюду сопровождал его.
В то время как акции против Австрии и Чехословакии, а также Польская кампания проводились персонально только одним главнокомандующим сухопутными войсками под непосредственным руководством фюрера, ОКВ в лице своего штаба оперативного руководства стало впервые авторитетно функционировать в качестве руководящего органа самого фюрера при захвате Норвегии (он осуществлялся всеми видами вооруженных сил).
Во время Французской кампании 1940 г. и в процессе ее важнейших последствий на первый план уже твердо вышли влияние и сильная командная власть самого фюрера. Он уже не довольствовался только устным инструктажем командующих войсками, а в качестве главы единого и авторитарного командования и через ОКВ (штаб оперативного руководства) давал директивы, которые подтверждали и дополняли его устные задания и поручения.
Чем больше с течением времени укреплялось вполне оправданное доверие фюреракначалышку этого штаба генерал-полковнику Йодлю, тем теснее и непосредственнее становились обмен мнениями и прямое общение Вгглсра с ним. Йодль, как правило, лично докладывал обстановку фюреру в моем присутствии.
Присущее ему глубокое проникновение в суть дела, его стремление «докопаться» до самых истоков любого явления и вникнуть в мельчайшие детали той или иной операции, его точность и основательность, его непосредственное общение с «начальником генерального штаба вермахта» и с фюрером — все это было для меня большим облегчением. Фюрер вовсе не отстранял меня тем самым от участия в обсуждении того или иного вопроса. Наоборот, он желал, чтобы я присутствовал на каждом докладе обстановки или обсуждении назревших вопросов, даже если я и нс произносил при этом ни единого слова. Он в принципе всегда рассчитывал на мое согласие. Мое отсутствие в ставке в течение нескольких дней по служебным причинам (например, когда мне требовалось уладить в Берлине самые неотложные дела) фюрер считал нежелательным, и мне приходилось ограничивать себя в своих служебных поездках.
Особсшю серьезные и значительные вопросы или решения фюрер имел обыкновение предварительно обсуждать со мной, а в последний период, когда разгорелись боевые действия на так называемых театрах войны ОКБ, с привлечением Йодля. Фюрер не любил, чтобы такие обсуждения и ежедневные доклады обстановки проходили в широком кругу — скажем, в присутствии двадцати и более участников (среди них бывали постояшше представители министра инострашшх дел, рейхефюрера СС, главнокомандующего сухопутными войсками, люфтваффе и тд.).
К тому же фюрер совершенно нс выносил, чтобы я в этом кругу высказывал какие-либо противоречившие его собственным высказываниям взгляды: он явно воспринимал это как своего рода критику своих воззрений. Поэтому с отличающейся от его точкой зрения или оценкой я всегда приходил к нему один (после или до предстоявшей встречи), чтобы обсудить и обговорить дела с глазу на глаз. [Внешне это невольно создавало у участников обсуждения впечатление, будто никакого собственного взгляда на вещи у меня вообще нет или же я всегда априори согласен с фюрером]465.
После того как фюрер непосредственно вступил в главнокомандование также и сухопутными войсками, т.е. после отстранения фельдмаршала фон Браухича в середине января [19]41 г., он руководил:
1. Как и прежде, всеми вооруженными силами с ОКБ — штабом оперативного руководства вермахта.
2. Сухопутными войсками, особенно действующими на Восточном фронте, вместе с начальником генерального штаба этих войск.
Фюрер сказал тогда, что именно в возникшем критическом положении хочет взять лично на себя ответственность за командование сухопутными войсками. Тем самым он в конечном счете связал все это в глазах народа и истории со своей личной судьбой.
В самих сухопутных войсках (насколько я знаю, за немногими исключениями в лице офицеров более старшего возраста) большинство приветствовало решение фюрера о командовании армией уже по одному тому, что офицерский корпус ожидал от него этого акта своего нспосредствсшюго представительства и стимулирования, а также видел в этом защиту от враждебных выпадов со стороны других видов вооруженных сил и тем более войск СС, стремившихся использовать ситуацию к собственной выгоде.
При всем уважении к этим, отнюдь нс беспочвенным взглядам, решение фюрера, принимая во внимание его невероятную загруженность как главы государства, вождя партии и Верховного главнокомандующего всеми вооруженными силами, действующими на всех театрах войны, нельзя было воспринимать без опасений (во всяком случае, на длительный срок).
Мои предложения назначить нового главнокомандующего сухопутными войсками каждый раз заканчивались неудачей, ибо ни одна более или менее, с моей точки зрения, подходящая кандидатура из рядов генералитета армии нс получала одобрения у фюрера: у него всегда находились возражения.