Поскольку, на мой взгляд, в тогдашнем положении (я имею в виду прежде всего Восточный фронт) ни одной личности, удовлетворявшей всем предъявляемым к ней требованиям, не
имелось, я перестал настаивать, тем более что мое поведение могло бы быть истолковано фюрером только как недоверие к нему лично466.
Будь генерал-фельдмаршал Рундшедт тогда лет на десять моложе, фюрер (пусть и не без колебаний) сделал бы его главнокомандующим сухопутными войсками, даже несмотря на то что по партийной линии у него имелись внутренние предубеждения против этого воина, воспитанного в духе старопрусской королевской традиции. Однако это обстоятельство, как выразился сам фюрер, никогда не помешало бы ему признать пригодность Рунднггедта для такой высокой командной должности467.
После того как фюрер, в результате своего личного и прямого вмешательства в ход событий, справился с тяжелым кризисом на Востоке зимой [19]41/42 г., он с величайшей энергией занялся подготовкой и проведением в 1942 г. операций на Восточном фронте. Делал он это в постоянном и повседневном непосредственном сотрудничестве с начальником генерального штаба сухопутных войск. Да и никакой главнокомандующий сухопутными войсками нс смог бы заменить его в руководстве и использовании вооруженных сил союзников Германии (румынской, венгерской и итальянской армий), что по политическим причинам он связывал со своей личностью и авторитетом.
Когда назрел и наконец разразился кризис под Сталинградом, фюрер мог бы отказаться от личного командования сухопутными войсками на Восточном фронте как несовместимым с его престижем, особенно учитывая воздействие этого кризиса на наших союзников и на Турцию. Но даже и в таком положении Гктлср этого не сделал.
Только после ликвидации острой угрозы и укрепления Восточного фронта весной 1943 г., но моему разумению, для фюрера вновь пришла пора отказаться от выполнения им двойной функции, а также избавиться от вызванной этим огромной перегрузки. Но для этого требовалось найти приемлемую для фюрера личность на пост главнокомандующего сухопутными войсками. Прежний начальник генерального штаба сухопутных войск таковой фигурой, к сожалению, не являлся. (Гальдер был смещен еще осенью 1942 г. и заменен генералом Цейтцлером). На мой взгляд, выбор этот был неудачен, и я настойчиво, но безрезультатно предостерегал фюрера не делать этого468.
Дать сухопутным войскам самостоятельного собствешюго главнокомандующего — выходца из их рядов (что было бы желательно и по ряду других причин) тогда (весной 1943 г.) не удалось. Это был, пожалуй, последний подходящий случай, удоб-иый и во внешнеполитическом отношении. Сделай мы тогда этот шаг, нам нс пришлось бы бояться потери престижа469.
Так все больше и больше развивался тот дуализм в руководстве сухопутными войсками и всеми театрами войны, при котором фюреру приходилось одновременно руководить:
а) как Верховному главнокомандующему вермахта — ведением войны на всех фронтах;
б) как главнокомандующему сухопутными войсками — их действиями, причем ирсимуществешю на Восточном фронте.
На всех театрах войны (за исключением Восточного фронта) Гитлер использовал штаб оперативного руководства вермахта, являвшийся частью ОКВ. Таким образом он внедрил в практику понятие «театры войны ОКВ» — в противоположность Восточному фронту (кроме Финляндии и Балкан), влияние на который штаба оперативного руководства вермахта (за исключением отдельных случаев) он устранил сам путем непосредственного общения с начальником генерального штаба сухопутных войск. Тем самым фюрер сознательно и по собственному желанию пошел двояким путем. Он хотел даже вызвать этим определешюс соперничество между видами вооруженных сил в области обеспечения войсками и боевыми средствами различного рода, дабы постояшю иметь личное представление о требованиях и запросах Восточного фронта, а также и «театров войны ОКВ». Это давало ему возможность самому принимать окончательные решения.
Само собою разумеется, ОКВ при наличии сознательно нс ограниченного в своих функциях штаба оперативного руководства не могло отказаться от постоянной опеки сухопутных войск на всех театрах войны при помощи персонально пригодного для того и компетентного генштаба. Напротив, оно должно было быть в курсе всех их запросов в отношении живой силы и боевой техники, а также снабжения продовольствием и снаряжением. ОКВ приходилось добиваться здесь компромиссов и надзирать за всем этим делом. Начальник штаба сухопутных войск в ОКВ служил в данном случае связующим звеном с министерством вооружений и боеприпасов (Шпеер), генеральным инспектором танковых войск, командующим армией резерва и генерал-квартирмсйстсром сухопутных войск; он являлся передатчиком им требований и приказов фюрера470.
С января [19]42 г. мои стремления и усилия были направлены на то, чтобы в той мере, в какой это нс касалось руководства вооруженных сил и персональных вопросов (их фюрер прочно закрепил за собой), своим влиянием на принятие решений добиться назначения [вместо Гитлера] главнокомандующего сухопутными войсками — разумеется, насколько это вообще допускали мои достаточно широкие полномочия. Тут я натолкнулся на сильнейшее противодействие со стороны начальника генерального штаба сухопутных войск, который был и хотел оставаться и впредь первым советником и представителем главнокомандующего этими войсками, хотя при своей загружсшюсти и не мог полностью осуществлять это.
Наиболее ощутимо это своеобразие казалось мне проявлявшимся в области боевой подготовки на фронте и в тылу471.
К сожалению, настойчиво отстаивавшееся мною предложение учредить должность генерального инспектора сухопутных войск (ибо начальнику генерального штаба этих войск требуется поддержка) так и осталось неосуществленным.
После этой неудачи я видел только один путь решительно уменьшить перегрузку фюрера функциями Верховного главнокомандующего вермахтом и одновременно главнокомандующего сухопутными войсками — следовало осуществить подразделение всех театров войны на отдельные, со своими главнокомандующими, вполне естественно облеченными рас-ширешшми полномочиями в отношении всех видов вооружен-пых сил. Это и явилось бы тем самым новым путем, начало472которому ОКВ, имевшее уже хороший опыт, положило на Западе, в Италии и на Балканах.
Практически это означало:
1. Учреждение поста главнокомандующего фронтом «Восток» (с полномочиями главнокомандующего вооруженными силами).
2. Расширение полномочий всех главнокомандующих фронтами.
3. Ограничение компетенций генерального штаба сухопутных войск исключительно его центральными задачами на всех фронтах.
4. Ограничение компетенций ОКВ (штаба оперативного руководства) ведением войны на всех военных театрах под общим руководством и командованием фюрера.
Это предложение неоднократно и самым настоятельным образом отстаивалось мною, а также и другой стороной473, но натолкнулось на бескомпромиссное отклонение его фюрером. Впрочем, думаю, это было вопросом его доверия ко мне474. <...> своих воспоминаниях «Утерянные победы» упоминает, что он трижды пытался изложить Гитлеру свой план реформы структуры высших органов: неотложное введение поста начальника генерального штаба вооружшшых сил и назначение «главнокомандующего Восток», под его, фюрера, верховным руководством.
477 Гитлер, но словам Кейтеля в заключительной части его рукописи, после увольнения фон Бломберга уклонился от назначения нового имперского восшюго министра. Хотя начальник ОКБ и получил ранг министра — это был лишь титул без соответствующих полномочий. По своему рашу Кейтель соответствовал главнокомандующему одного из видов вооружешшх сил. Но, кроме единственного случая 4.2.1938 г., он ни разу нс присутствовал на заседаниях кабинета, которые, кстати, и не проводились. Зато в обязашюсти начальника ОКБ входило ведение переговоров с управлениями различных министерств. В заседаниях вновь созданного имперского совета обороны Кейтель участвовал всего два-три раза. В дальнейшем распоряжения ОКВ отдавались в обычной письменной форме.
Часть рукописи, судя по пометкам Кейтеля на полях (за исключением разделов о проблемах руководства), была передана Международному военному трибуналу в Нюрнберге. Рукопись являлась основой для показаний при предъявлении защитой своих доказательств (IMT-Prozxb, Bd. XI, S. 355 flf). Документ «Кейтель-8» содержит его сдслашюс под присягой 8.3.1946 г. заявление о взаимоотношениях руководящих органов государства и вермахта. Кейтель показывает, что ОКВ имело в отношении вермахта функцию, аналогичную той, какую осуществляла Имперская канцелярия в отношении государственного аппарата. Во время войны ОКВ все более и более превращалось в посреднический орган. И здесь Кейтель тоже ссылается на вечно не исчезавшее недоверие Гйтлсра: тот, мол, никогда не прислушивался к военным, у него к ним сердце нс лежало...
Документ «Ксйтсль-9» содержит сделанное им совместно с Йодлем 29.3.1946 г. под присягой заявление об отношениях ОКВ с генеральным штабом сухопутных войск. Оба они заявили: на их взгляд, «принцип фюрера» нс есть национал-социалистическое изобретение, а является требованием современного военного руководства, существование же генерального штаба было оправдано только в монархическую эру. Оба заявили не только о своей принадлежности к «генералитету старой школы», воспитанному на идеях Клаузевица и Молъткс-старшсго, но и о своей приверженности нынешнему принципу руководства, присущему войне нового времени. Они не отрица-