— И что мне теперь? Что мне делать?
«Так. Спокойно, — мальчик спрятал телефон и вытер слезы. — Я уже взрослый. Мне уже пятнадцать. Спокойно, взрослый. Как в такой ситуации поступает взрослый?»
Мальчик посмотрел сперва на пустынную трассу, затем на крохотные огоньки города вдалеке.
«Пока доеду, девушку убьют», — он покосился на свой велосипед, и слезы снова навернулись на глаза.
Мальчик заметил фары попутной машины и мысль сама собой пришла в голову. Он понял, как спасти незнакомку. Выкатил на трассу велосипед, поставил его поперек дороги в надежде, что водитель попутки остановится. Мальчик закричал и стал махать руками.
— Эй! Останови! — мальчик кричал что было мочи. — Стой, останови! Это срочно! Пожалуйста, останови!
Машина замедлилась.
— Да! Сюда! Пожалуйста! — мальчик махал и прыгал. — Это очень срочно.
Машина притормозила, подъезжая, но вместо того чтобы окончательно остановиться, водитель включил дальний свет и нажал педаль газа в пол до отказа.
— Вы чего? — вскрикнул мальчик.
Автомобиль вильнул.
Мальчик не успел отскочить в сторону. Грузовик снес его с дороги на обочину.
Ночь зашумела, закружилась безразличными звездами и погасла.
Когда мальчик пришел в сознание, он увидел связанную девушку, лежащую на полу напротив себя. Он валялся посреди темной сырой незнакомой комнаты. Мальчик хотел спросить, где он, что происходит, почему он не в больнице, но не смог. Его рот был заклеен так же, как у девушки.
По комнате расхаживал мужчина. Он насвистывал веселенькую мелодию и запаковывал какой-то конверт.
— Что смотришь, зайчик? Очнулся?
Мальчик быстро закрыл глаза.
— Ха-ха-ха. Любопытный зайчик.
Дмитрий стоял спиной к пленникам, вертя в руках конверт.
— Ладно. Ат, ат, я вам объясню. Понимаете, моего лучшего друга арестовали. Арестовали и не выпускают. Ат, ат, но не выбрасывать же целую пластинку. Да?
Мальчик промолчал, притворился, что спит. Ему было страшно, и у него сильно болело плечо. Видимо, от удара машиной что-то повредилось. Но мальчик стерпел, ведь он знал, что взрослые умеют терпеть и боль, и страх. Мальчик продолжил лежать беззвучно.
— Правильно. Пластинка — сокровище. Пластинку никогда нельзя выбрасывать. Ат, ат, а что тогда с ней делать? — он обернулся и опять обратился к мальчику.
Мальчик промолчал. Продолжил притворяться.
— И снова правильный ответ. Да, я подарю, ат, ат, эту пластинку своей любимой.
Мальчик затаил дыхание и слегка приоткрыл веки. Сквозь свои густые ресницы он увидел, как мужчина бережно заклеивал конверт. Он облизнул и несколько раз пальцами пригладил место склейки. Поднес конверт к лампе, проверил, аккуратно ли получилось, отодвинул стул и сел за стол писать.
— Моя дорогая Любовь Андреевна… Нет. Лучше не так. Моя обворожительная и несравненная Любовь Андреевна.
Мужчина принялся вслух сочинять послание для своей дамы.
— Когда я, ат, ат… Нет. Я пишу, так как теряю дар речи, когда… Когда я вижу вас… Когда я…
Дмитрий провалился в приятные фантазии. Одной рукой он продолжил писать, другую засунул к себе в штаны и обхватил затвердевший и разбухший член.
— Ваши руки. Ваши губы. Ваши… Ат, ат!
Он отложил ручку, засунул в штаны вторую руку и зажмурился.
— Ваши глаза, уважаемая Любовь Андреевна. Ваши брови. Ваши сексуальные груди.
Мальчик видел, как псих корчился на стуле, изображая на лице ужасные, нечеловеческие гримасы.
— Ваши бедра… Ваши колени…
Дмитрий кончил раньше, чем закончил перечислять части тела своей любимой.
— Ат, ат, — Дмитрий испугался и замолчал.
Его лицо покраснело от стыда, когда он вспомнил, что находится в помещении не один. Обернулся, посмотрел на лежащую спиной к нему Катю, на притворяющегося спящим паренька.
— Ат, ат, плевать, — он встал, не спеша вытащил руки и поправил прилипшие штаны.
Он подбежал к пленникам и рассмеялся.
— Кому вы расскажете? А?
Мальчик сильнее зажмурился.
— Правильно, ха-ха-ха. Никому! Вы же теперь никому ничего не расскажете, — ответил он сам себе и вернулся к столу.
Дмитрий спокойно закончил запаковывать подарок для любимой, обернул коробку в упаковочную бумагу, завязал ленту бантиком, дописал и прикрепил сверху записку.
— Все, ат, ат, мои непослушные. Мне пора. Завтра мы с вами, ат, ат, продолжим.
Он дернул рубильник, и в комнате стало темно.
— Не скучайте.
Мальчик слышал, как стучало его сердце, как всхлипывала связанная девушка, как удалялся стук тяжелых ботинок по бетонным ступеням, как где-то очень далеко и высоко щелкал дверной замок. Ему было страшно. Он проклинал себя за любопытство, за то, что не послушал советов своей мудрой мамы.
Он опять заплакал. Разревелся и закричал. Закричал что было сил, но услышал лишь свое мычание. Мычание, всхлипывание и такие же звуки в ответ от связанной девушки.
Глава 21
— Ну что?
— Что ну что? — Рамуте развела руками.
— Уже конец рабочего дня, — Федор посмотрел в окно на потемневшее небо. — Ты весь день провозилась с ним. Вот и интересуюсь, есть хоть какой-то результат? Была польза от ваших бесед?
— Подольский точно никого не убивал.
— Ха-ха-ха. Браво. Рами, мы это уже и без тебя поняли.
— Вот, — она проигнорировала издевку и показала листы. — Составила краткий портрет. Это не полная характеристика, но даже при поверхностном рассмотрении ясно, что Анатолий не тот, кто нам нужен.
Рамуте передала заполненный бланк Федору.
— Угу, — он саркастически усмехнулся и развернул бумаги.
«Ф.И.О.:
Подольский Анатолий Евгеньевич.
Пол:
Мужской.
Возраст:
46 лет.
Внешние приметы:
Высокого роста. Крепкого телосложения.
Социальный статус:
Разнорабочий, специалист широкого профиля.
Семейное положение: не женат.
Краткая биография:
Воспитывался в неполной семье, отца не знал, жил с матерью. Братьев, сестер не имеет. Окончил городскую школу номер шесть, после учебы…»
— И что это?
— Портрет задержанного.
— Все ясно. Пустая трата бумаги.
— Ты обалдел?
— Рами, без обид, но сама подумай, зачем мне, зачем следствию знать, что после учебы он… — Федор кривляясь зачитал вслух: — Провалил вступительные экзамены в ВУЗ, что, по его мнению, послужило причиной сердечного приступа у его матери.
«Хм. А про мать я не знал, — удивился Федор, свел брови и стал читать дальше. — Это же может что-то значить».
«Прошел срочную службу, по возвращении обнаружил свою невесту замужем за другим. Устроился работать на стройку, где проработал около двадцати лет, затем в местную фирму по оказанию услуг населению, где продолжает трудиться до настоящего момента.
Темперамент:
Меланхолик.
Характер:
Замкнутый, грубый, ранимый, обидчивый».
— Блин, Рами! И что нам это дает?
— Ты о чем?
— Ну обидчивый он, ранимый. На кой мне это знать? Что с подобной информацией делать?
— Серьезно?
— Да. Я серьезно не понимаю.
— Хорошо. Объясню.
Рамуте выпрямилась, встала как на зачете и заученными фразами отчеканила:
— Таким образом, зная особенности рассматриваемого человека, мы можем выбирать, как, то есть в какой форме и какие, задавать подозреваемому индивиду вопросы, чтобы вынудить рассматриваемого индивида дать на них полные и правдивые ответы.
— И?
— Что и? Это как минимум уже немало. К тому же мы с легкостью сможем определить, где подозреваемый индивид нас обманывает, каким показаниям стоит верить, что старается скрыть от него самого его подсознание и о чем…
— Ладно. Перестань. Понятнее все равно не становится.
— Окей.
— Рами, не надо больше со мной говорить в таком тоне. Ладно?
— В каком таком? — Рамуте улыбнулась.
— В таком. В мудрено-заумном. Не надо. Мне не нравится. Будто ты такая образованная. Будто умнее всех на свете.
— Хотел сказать, умнее тебя? Чувствуешь себя глупым?
Федор промолчал.
«Физически развит, вынослив. Практически отсутствуют навыки коммуникабельности.
Выраженное неумение налаживать контакт, отсутствие пунктуальности, недисциплинированность.
Общий приоритет:
Отсутствует.
Эмоциональность:
Быстро раздражается. Легко спровоцировать гнев, страх. Присутствует любовь к музыке. С особым теплом отзывается о виниловых пластинках».
— А при чем здесь это? Что он тебе рассказал о пластинках? — оживился Федор.
— О пластинках?
— Да!
— Ничего особенного. Только то, что ему нравится звук, записанный на винил. А в чем дело?
— Наш убийца… Он.
— Что?
Федор выдохнул. Ему очень не хотелось обсуждать свое расследование с каким-то профайлером.
— Ну? Что замолчал? Как я могу помогать, если я владею не всей информацией?
— Убийца нарезает тела жертв, имитируя виниловые пластинки.
— Ого. Это как?
Федор не ответил.
— Ну? Расскажи подробнее. Что замолчал?
— Я не знаю. Не знаю, как описать словами. Если хочешь, съездим вместе к медэкспертам, сама все увидишь.
Рамуте сглотнула.
— В морг, что ли?
— Угу.
Рамуте еще раз сглотнула. Она не планировала ездить по моргам и смотреть на холодные тела, особенно изуродованные, нарезанные маньяком, как виниловые пластинки.
— Федь, может, в другой раз.
«Интеллект:
Ниже среднего. Обладает рассеянным вниманием. Не способен мыслить абстрактно.
Самооценка:
Заниженная.
Волевые качества:
Нецелеустремленный, несамостоятельный, не способен брать ответственность, безынициативный, слабохарактерный.
Самоконтроль:
Не способен держать себя в руках.
Мотивация: