Он скрылся наверху в темноте.
Дверь хлопнула, замок щелкнул.
Рамуте выдохнула с облегчением и вытерла пот со лба. Она встала и пошла в центр комнаты.
— Подойдите, отклею.
Глава 27
Мальчик не до конца понимал, о чем разговаривают девушки, но внимательно слушал.
— Значит, уговорить его не получится? — уточнила Катя.
— Определенно. Когда он вернется, максимум, на что можем рассчитывать, — отсрочить расправу еще на пару часов…
— Ну же, — протянула Катя и заплакала. — Рамуте, ну как так? А? И что теперь? Ничего не сделать? Я же такая молодая. У меня же Никита. И свадьба, и платье. А? Ну почему я? Почему именно я? Откуда вообще этот ненормальный вылез?
— Успокойся. Не паникуй. Что-нибудь придумаем.
— Ты же сама говоришь, что уже нельзя его переубедить!
— Кать, успокойся. Нужно сохранять трезвость мышления.
— Но ты же сама… Нам конец…
Катя махнула рукой и отвернулась к стене.
— По крайней мере, у нас остался свет, — Рамуте рассуждала вслух. — Это уже что-то. Смотрите по сторонам, ищите что-нибудь. Думайте, как мы можем использовать окружение.
— Рами…
Рамуте нахмурилась. Катя впервые назвала ее Рами, не Рамуте, не стерва, не проклятая литовка.
— Что, Кать?
— А я ведь до сих пор ревную Никиту к тебе.
— Не начинай.
— Помолчи! Раз мы умрем, я должна тебе все сказать.
— Кать, давай только без исповедей?
— Рами, ты хорошая девушка. Прости, что я бросалась на тебя. И твои передачи. Они были классные. Зря я названивала. Все это из-за глупой ревности. У меня нет к тебе личной неприязни. Понимаешь? Я люблю Никиту до безумия, поэтому ревновала и мстила тебе.
— Знаю, Кать. Напрасно.
— Нет. Думаю, он все еще о тебе мечтает. Мне кажется, что, когда он смотрит на меня, представляет тебя.
— Не выдумывай.
— Да-да. Никита пытается наделить меня теми чертами, которые есть у его несравненной Рамуте.
— Зря ты так думаешь. Он мне все уши о тебе прожужжал. Раз сто повторил, какая ты у него суперклассная, как он тебя любит и как ему сказочно повезло с его Катенькой.
— Правда?
Рамуте кивнула.
Катя замолчала. Она улыбнулась.
Мальчик молча наблюдал, как две девушки из врагов становились подругами.
— Стало легче.
— Рада за тебя.
— А ты в чем признаешься? — спросила Катя.
— В каком смысле? — удивилась Рамуте.
— Ну раз мы здесь обречены. Есть смысл облегчить душу. У каждого имеется страшная тайна. Так что давай. Теперь твоя очередь.
— Хм. Мне не в чем признаваться.
— Не ври.
Рамуте задумалась. Да, у нее было что скрывать. Были тайны, которые разъедали ее изнутри.
— Рами, рассказывай. Вижу же, что хочешь.
— У меня никогда не будет детей, — выпалила Рамуте.
Катя сочувственно посмотрела на Рамуте.
— Год назад… Я забеременела.
— От Никиты? — осторожно уточнила Катя.
— Нет.
— Прости, продолжай.
— Нечего тут продолжать. Сделала аборт, что-то пошло не так, и вот. Все, теперь мне не стать мамой.
— Рами, а ты поэтому теперь так реагируешь на детей? Тебя эта тема угнетает, да?
Рамуте не ответила, посмотрела на Тошу.
— Кать, это не все. Есть еще кое-что. Кое-что пострашнее.
— Касательно Никиты?
— Нет.
— Ясно. Прости, продолжай.
— Это касается моей нынешней работы. Из-за меня произошло нечто плохое. Нечто ужасное. Пострадал человек, а возможно, уже и не один. А преступник…
Наверху щелкнул замок.
— Идите все сюда, — крикнула Рамуте и поспешила в центр, заклеивать пленникам рты, чтобы Дмитрий ни о чем не догадался. — Когда я буду с ним говорить, не мешайте. Что бы ни произошло, просто не вмешивайтесь! Сидите тихо! Ясно?
Пленники кивнули и вернулись на свои места.
— Дмитрий, ты вернулся! Я так рада!
— Ат, рада? Лала говорила, что однажды я встречу человека, который нас, ат, ат, поймет.
— Лала? Кто это, Дмитрий? Твоя подруга?
— Да. У меня две красавицы. Одну из них, самую лучшую, зовут, ат, Лала.
Рамуте вспомнила о свиньях и их хрюканье. Она вспомнила, что Лала — это свинья.
«Вот мразь, — подумала Рамуте. — Свиней он жалеет… Зато людей убить рука не дрогнет».
— Моя Лала любит яблочки. Любит, когда я чешу ей за ушком. И Лала тоже любит Любовь Андреевну.
— Дмитрий, ты приготовишь из Лалы стейк?
— Что? Рами, ты больная? Из моей Лалы? Ее не едят, она, ат, не для еды, она, она, ат, моя Лала.
— Знаю, Дмитрий. Но я должна была проверить.
— Нет, ат, не проверяй такое!
— Хорошо, Дмитрий. А Лала говорила что-нибудь о том, что я буду рада тебя видеть?
— Лала, ат, говорила, что однажды я встречу… Рами, а ты не обманываешь? Ты правда рада?
— Да, Дмитрий, рада. У меня было время подумать и разобраться во всем. Теперь я все поняла.
— Ат, Рами, что ты поняла?
— Дмитрий, хорошо, что ты нас наказал.
— Ат, д-да?
— Да, Дмитрий.
— А еще я поняла, что за свой проступок мы должны умереть! Один за другим по очереди. Другого не дано. Смерть — и точка.
От последней фразы мальчик чуть не потерял сознание. Катя прищурилась, она догадалась, что Рамуте придумала что-то хитрое, но что именно, не могла понять.
— Рами, ат, ты правда так думаешь?
— Да, Дмитрий. Искупление смертью — это будет справедливо. Так будет правильно.
— Хм…
— Дмитрий, я хочу умереть первой.
Она поднялась и гордо выпрямилась.
— Хм… Ат, хорошо, Рами. Хорошо. Мы запишем ваши извинения, и я выполню твою просьбу.
— Спасибо, Дмитрий.
Он кивнул, включил компьютер и достал микрофонную стойку.
— Дмитрий.
— Что, Рами?
— Ты это слышишь?
Он прислушался. Где-то далеко-далеко мычали коровы.
— Это коровы, я тоже не люблю, ат, коров.
— Нет-нет, Дмитрий. Прислушайся. Слышишь?
Он снова прислушался и помотал головой.
— Дмитрий, это же Лала. Это точно ее голос. Я не могу ошибаться.
— Да? Рами, она что? Лала говорит, ат, с тобой?
Рамуте кивнула, расставила руки и закатила глаза, словно профессиональный экстрасенс.
— Кажется, Дмитрий, мы с тобой ошиблись.
— Да?
— Да, Дмитрий! Лала мне все объяснила.
— Рами, ат, Рами, что она сказала?
— Спасибо тебе, Лала, я поняла! Я все передам Дмитрию.
— Рами! Пожалуйста, ат! Скажи! Скажи, скажи скорее! Что она тебе сказала? — от нетерпения он выдул пузырь из ноздри.
— Дмитрий, мы все делаем не так. Лала сказала, что записанных слов будет недостаточно!
— Ат, ат, Да? Почему?
Рамуте не ответила.
— Рами, ат, почему? Ат, почему? Что ты поняла? Что мы неправильно сделали? Не молчи, умоляю.
Он стал переминаться с ноги на ногу, покусывая ноготь на большом пальце.
— Дмитрий, Лала сказала, что мы сами должны… Мы лично должны извиниться перед Любовью Андреевной.
— А? Но как?
— Да, Дмитрий. Только таким способом мы сможем доказать ей, что искренне раскаиваемся.
— Точно! Ат, ат, точно! Но как? Как нам это сделать?
— Она должна видеть твой подвиг. Это будет круто.
Рамуте использовала метод «отступить на шаг, чтобы победить», она еще не до конца разобралась в сути методики, но интуиция ей подсказывала, что она все делает правильно.
— Да, ат, круто!
— Да, Дмитрий? Ты считаешь, что Лала права? Будет круто? — глаза ее горели безумным огнем.
Кате стало не по себе. На секунду ей показалось, что в подвале вместо одного появились два психа.
— Ат, ат… Круто! Рами, будет круто! Моя любимая увидит наш подвиг, увидит, ат, меня. Но как мы это провернем?
— Сам догадайся.
— Мы ее пригласим? Ат, мы пригласим мою любимую?
Рамуте промолчала. Она понимала, что из-за ее слов может пострадать еще и Любовь Андреевна, но другого способа потянуть время Рамуте не придумала.
— Ат, мы пригласим.
Дмитрию понравилась идея. Он захлопал в ладоши. Он сейчас же поедет и пригласит Любовь Андреевну к себе, к ним с Рамуте в гости.
«А если она не согласится? — рассуждал он. — Если не захочет, откажется?»
Он силой приведет ее к пленникам. Свяжет, приведет и покажет свою работу.
Дмитрий дернул рубильник, погасил свет и побежал наверх.
— Удалось выиграть еще немного времени, — сказала Рамуте. — Надеюсь, Федор уже ищет нас.
Пленники сошлись в центре.
Глава 28
— Нашли, — полицейский протянул Федору смартфон. — Валялся в кустах на трассе в пяти километрах от города в юго-восточном направлении.
— Что? Список ее последних звонков! Живо!
— Уже, — полицейский показал распечатку. — Последнее сообщение из такси. Она заказывала машину.
— Куда направилась?
— А это уже интересно. Смотри, — полицейский показал адрес. — Кажется, это подвал Весов.
— Скоро вернусь.
Федор убрал телефон Рамуте в карман и вышел из кабинета.
Первым желанием было сесть на мотоцикл, гнать по трассе в юго-восточном направлении, надеясь, что найдет Рами, но здравый смысл возобладал, и он поехал по последнему маршруту такси.
Он подъехал к заброшенному зданию. Дверь была запечатана, внутрь никто не заходил. Федор посмотрел под ноги, на песке остались следы.
«Определенно здесь недавно кто-то был, — подумал он и поднял растоптанный окурок. — Такие курит Рамуте».
Федор посмотрел по сторонам. Рядом со следами кроссовок Рамуте были еще одни, большие, от ботинок сорок пятого размера. Федор присмотрелся, он пытался понять, что же здесь произошло. Следов драки нет. Он подергал ручку подвала, убедился, что дверь заперта, и вернулся к мотоциклу.
— Алло. Ну что? Ясно. Нет, я тоже ничего не нашел. Возвращаюсь в отделение. Подольского в допросную. Срочно.
Он завел мотоцикл.
— Конец связи.
Федор убрал телефон и отправился допрашивать Анатолия. Нарушая все возможные правила ПДД, он помчался в отделение. Бросил мотоцикл у входа, пробежал по коридору в допросную.