Крышка снова захлопнулась, и внизу услышали, как ее опять заваливают камнями.
— Ты спятил? — пробурчал Дик Стоун. — Не мог ничего получше придумать!
— И что же?
— Либо не отвечать вовсе, либо всадить в него пулю. Лоб его я видел отчетливо, и вполне можно было его продырявить.
— Ты в чем-то прав, старина, но ты не подумал, была бы от этого хоть какая-то польза? Наше положение только ухудшилось бы. Нет, кровопролитие здесь ни к чему. Попробуем освободиться хитростью.
— Пожалуй, стоит последовать совету Фрэнка, только надо поторопиться, а то гореть лампе осталось недолго.
После недолгих поисков выяснилось, что Хромой Фрэнк оказался прав. Во внешней стене, недалеко от пола, были проделаны дырки для вентиляции. Такие же отверстия обнаружились и в потолке, через которые мог выходить спертый комнатный воздух. Если бы они были проделаны строго вертикально, их увидели бы сразу, но они почему-то оказались продолбленными наискось, а их диаметр не превышал, вероятно, шести сантиметров.
— Раньше, — пустился в рассуждения Уилл Паркер, — мы ничего не могли поделать своими ножами с каменной стенкой, но теперь попробуем расширить эти дырки. Вопрос только в том, куда мы хотим выбраться?
— Стенка слишком толстая, — заметил Сэм. — Чтобы проделать в ней достаточно широкую дырку, придется потрудиться несколько дней подряд.
— Значит, через потолок?
— Да, но тут возникает другая трудность. Тому, кто будет работать, придется стоять или сидеть на плечах двух других. Если нам удастся удалить доски, дело пойдет быстрее. К сожалению, света нам осталось не больше, чем на полчаса. Потом мы окажемся в кромешной темноте. Надо поскорее найти подходящее место!
И его нашли. Сэм и Фрэнк решили работать первыми. Хокенс забрался на Стоуна и Паркера, Фрэнк — на немцев Эберсбаха и Штрауха. Когда они принялись за работу, Ши-Со заметил:
— Света мало. Позже он будет нужнее, чем сейчас. Может быть, погасим лампу?
Он был прав, свет загасили. В комнате стало совершенно темно. Теперь слышались только тихая работа ножей да дыхание работающих. Они так старались, что уже через четверть часа устали и их пришлось заменить. Про сон никто и не думал. Всю ночь напролет сверлили, резали, скоблили. Из потолка выбрали столько дерева, что образовалась большая дыра, в которую мог протиснуться взрослый мужчина. Теперь предстояло продолжить работу в наружной обкладке из плотно утоптанной глины, твердой как камень. И тут дело пошло куда медленнее. Только к полудню, по звуку, производимому ножами, определили, что потолок скоро будет просверлен.
— Скоблите как можно тише, — предупредил Сэм Хокенс, — иначе нас услышат наверху.
Едва он это сказал, как снаружи раздался выстрел, а мгновение спустя Дик Стоун, работавший в дыре возле Дролла, вскрикнул:
— Черт возьми! Я ранен.
— Куда? — озабоченно крикнул Сэм.
— В предплечье. Негодяи стреляют в нас.
— Что? Уже сквозь потолок? Значит, они услышали шум работы. Рана серьезная?
— Не думаю. Кажется, просто царапина. Кость не задета, но кровь, чувствую, льется.
— Ладно, спускайтесь быстрее! Они могут выстрелить еще раз и пробить ваши головы. Надо осмотреть твою руку.
Как хорошо, что в свое время выключили лампу! Едва место в норе освободилось, раздалось еще два — три выстрела. Хокенс вдруг пронзительно закричал.
— Что орешь? — спросил его Паркер. — И в тебя попали?
— Нет. Просто хочу знать, где расположились эти мерзавцы.
Наверху раздался радостный вой. Индейцы, заслышав голос Сэма, подумали, что ранили его, и дали выход своей радости.
— Очень хорошо! — улыбнулся Сэм. — Ясно, что парни лежат или сидят на корточках прямо над нашим углублением и все слушают. Пора и нам послать им парочку пуль. Фрэнк, Дролл, скорее сюда! В три наших двустволки заряжены шесть патронов. Каждый выстрелит по два раза. Ну, раз … два … три!
Грохнули выстрелы, и сейчас же снаружи раздался ужасный вой.
— Очень хорошо! Хи-хи-хи! — Сэм захохотал. — Кажется, мы попали, если не ошибаюсь. Не думаю, что они снова захотят подслушивать.
— А я не думал, что меня смогут подстрелить! — пробурчал Стоун.
— Покажи-ка свою рану, — сказал Сэм.
Оказалось, что рука лишь слегка оцарапана, и рану быстро перевязали.
— Нам лучше было бы сделать подкоп под стену. Там, на потолке стоят индейцы и слушают нас. А если мы будем пробивать стену, нас никто не услышит.
— Это намного тяжелее, — возразил Сэм.
— Лучше уж тяжелая работа, чем лишиться жизни на легкой. Я справлюсь с такой несоразмерной компенсацией.
С ним согласились. После короткого совета решили последовать предложению Хромого. Дырки во внешней стенке оказались крупнее; через каждую можно было просунуть два ружейных ствола. Их-то и собирались использовать в качестве рычагов. После часовых усилий удалось в одном месте настолько раскачать кладку, что дальше можно было продолжать работу и ножами.
За этим занятием прошел целый день. К вечеру, наконец, из стены выбили первый камень. Первый! А сколько их еще надо было удалить! А состояние пленных! Прибыв сюда, они только успели попить, но не поесть. Сейчас люди находились в плену уже почти сутки и ничего не брали в рот. Их мучили голод и жажда. Взрослые еще держались, но дети просили то пить, то есть и никак не хотели успокаиваться.
Всю ночь напролет пробивали отверстие, но дело продвигалось крайне медленно, поскольку стена была очень толстой, а строительный раствор давно стал прочнее камня. И все же пленники пробились: выпал наружу первый камень. Через крохотную дыру прорывался еще неверный свет наступающего утра. Работа пошла быстрее. Еще полчаса, и отверстие стало таким широким, что в него уже мог пролезть человек.
— Победили! — торжествовала фрау Розали. — Дыра эта, правда, не очень удобный проход для порядочной дамы, но когда речь идет о свободе, я готова пролезть и через огненное горнило, если только потом смогу отмыться. Ну, а теперь вперед, господа! Кто первый? Вежливость, естественно, требует, чтобы первыми спасались дамы, а поэтому предлагаю начать с меня.
Она уже нагнулась, собираясь просунуть голову в отверстие, но Фрэнк довольно грубо оттащил ее назад со словами:
— В своем ли вы уме, мадам Эберсбах? Здесь начало должны положить господа творения.
— Кто? — не поняла она. — Господа творения? И к таковым вы причисляете, конечно, себя?
— Конечно!
— А я дама! Разве вы не слышали, что с дамами надо быть предупредительным?
— Да, я это хорошо знаю и всегда так поступаю.
— Тогда не указывайте мне, прошу вас!
— Не понимаю вас, милейшая моя, преданнейшая фрау Эберсбах! Я всецело предупредителен к вам!
— Как так?
— Потому-то я хотел и протиснуться перед вами. Разве это не предупредительность?
— О… о… о!.. Если вы думаете подобным образом, то у вас извращенное мышление. Как вы не можете этого понять?
— Очень хорошо понимаю. Но вы сами все делаете извращенно!
— Я? Почему?
— Ну-у, отверстие находится по меньшей мере в пяти локтях над той террасой, что под нами. Так?
— Ну, разумеется.
— Высоковато для вас не будет?
— Хм, будет!
— И вы сможете прыгнуть?
— Надеюсь. Когда речь идет о моей свободе и о моей жизни, я прыгну с какой угодно высоты.
— Даже головой вниз?
— А как же еще?
— После такого полета ваша голова слишком глубоко уйдет в плечи, и ее больше не будет видно. Прыгать надо вниз ногами, а значит, и лезть в эту дыру надо ногами вперед.
— Но у меня же на ногах глаз нет.
— Верно, разве что мозоли! [277]
— И потом, когда я высунусь наружу, прежде всего я должна осмотреться, нет ли там врагов! Для этого нужны глаза, а потому вылезать придется головой вперед.
— Согласен. Именно поэтому вы должны немедленно согласиться — и это было бы в высшей мере предупредительно! — если бы я вылез перед вами. Предполагаю, индейцы могли услышать звуки падения выбрасываемых нами камней. Тогда, конечно, под нашей дырой уже снуют часовые. Как только выберется первый из нас, он получит пулю, и тогда совершенно безразлично, головой или ногами он отправится на тот свет. Итак, если вы все еще хотите быть первой, ничего против не имею.
— Хм, благодарю вас, благодарю от всего сердца! Я не хотела бы посылать под пули «господ творения», но я дама…
В общем, теперь она быстро отступила. Но и Фрэнк не получил разрешения пролезть в отверстие первым. Опаснейшее предприятие взял на себя Сэм Хокенс. Он медленно — головой вперед — пополз в дыру. Когда его глаза поравнялись с краем отверстия, он резко отпрянул назад, а когда вернулся в комнату, сообщил:
— Действительно, на нижней террасе стоят краснокожие. Похоже, и эту нашу дыру раскрыли.
— Они тебя видели? — спросил Дик Стоун.
— Кажется, нет.
— Как они вооружены?
— Ружьями.
— В любом случае будут стрелять. Может быть, за дырой наблюдают не только оттуда, но и сверху. Давайте-ка посмотрим.
Стоун взял свое длинное ружье, нахлобучил на него свой неописуемый головной убор и стал медленно выдвигать ствол в дыру. В какой-то момент снаружи раздался крик, а вслед за ними послышалось несколько выстрелов. Дик втянул ружье назад, удручающе взглянул на свой головной убор и сказал:
— Две пули насквозь: одна сверху, другая снизу. Что скажешь на это, Сэм, старый енот?
Ответу предшествовала долгая пауза. Все ждали с большим напряжением, пока, наконец, Сэм не заговорил, при этом таким тоном, в котором слышались нотки подавленности:
— М-да, стража над нами, стража под нами — дело дрянь!
— Мы перестреляем их! — воскликнул неунывающий Хромой Фрэнк.
— Попытайся!
— Почему же нет?
— Думай, прежде чем болтать! Сможешь ли ты убрать тех, кто сидит на крыше?
— Нет, но зато мы расправимся с теми, что стоят под нами.
— Как ты это сделаешь?
— Ну, просто-напросто высуну ствол, направлю на них да нажму спуск!