хорошо ли закреплены их персональные брёвна и удобно ли будет доставать из их личных трюмов съестные припасы. К своему удовлетворению, они обнаружили, что плот построен как нельзя лучше. Их брёвна находились в самом центре конструкции, и если им в пути не встретятся очень большие волны, то никакие брызги не смогут замочить ни мед, ни желуди.
Итак, Большое Путешествие к Южному Полюсу вот-вот должно было начаться. Теперь, когда почти всё уже было готово, у Пуха появилась возможность наконец-то закончить своё стихотворение, посвящённое строительству плота. И первым слушателем очередного шедевра медвежонка- поэта конечно же стал его лучший друг Пятачок.
– Послушай, Пятачок, как заканчивается моё последнее стихотворение, – сказал Пух, немного стесняясь.
– С удовольствием, – ответил поросёнок и приготовился слушать.
Пух вздохнул поглубже и начал декламировать:
Теперь, когда окончена работа,
Когда наш плот качает на волнах,
Теперь уже сказать не сможет кто-то,
Что мы трудились не за совесть, а за страх.
Теперь такой далёкий Южный Полюс
Стал ближе, – ну, хоть лапой его тронь.
Мы с Пятачком ещё напишем повесть
О льде Антарктики, горячем, как огонь.
– Здорово! – с восхищением воскликнул Пятачок. – Неужели, Пух, ты и вправду считаешь, что я достоин стать твоим соавтором?
– Кем-кем? – удивлённо переспросил медвежонок.
– Ну, соавтором, – повторил Пятачок. – Сова рассказывала мне, что именно так называют друзей поэта (или писателя), которые помогают ему творить...
– Что творить? – снова не понял Пух.
– Его произведения, конечно, – пояснил поросёнок.
– Вообще-то я обычно пишу свои стихи сам, – сказал Пух, как бы извиняясь. Хотя он даже не понимал, за что ему, собственно, извиняться. Просто у него вдруг возникло такое чувство, и все.
– Но ты же сам утверждаешь: «Мы с Пятачком ещё напишем повесть...» и так далее... – напомнил поросёнок. – Поэтому я и подумал, что ты хочешь взять меня в соавторы.
Пух задумался, а потом сказал:
– Я, в общем-то, имел в виду совсем другое. Мне подумалось: как было бы здорово, если бы Пятачок открыл Южный Полюс (как я когда-то открыл Северный), а потом я бы смог написать об этом хвалебное и торжественное стихотворение.
– Стихотворение в мою честь?! – восхищённо переспросил Пятачок, уже сейчас чувствуя себя настоящим героем.
– Ну да, – подтвердил Винни-Пух.
– Тогда я даю тебе, Пух, честное слово, что не вернусь обратно, пока не открою Южный Полюс! – очень серьёзным голосом пообещал Пятачок. – Ты мне веришь?
Маленький поросёнок ещё раз всерьёз решил, что должен перестать быть трусишкой, над которым все посмеиваются. А как этого добиться? Для этого нужно стать героем, над которым никто-никто и никогда не посмеет подшучивать. А для этого совершенно необходимо совершить Великий Подвиг – открыть Южный Полюс, например.
– Конечно верю, Пятачок, – ответил Пух тоже очень серьёзным голосом. – Я тебе даже могу пообещать, что если мне первому удастся найти Южный Полюс, то я никому об этом не расскажу, а позову тебя и мы вдвоём расскажем Всем-всем-всем, что это именно ты его (то есть Полюс) открыл. Ну, как я придумал?
– Спасибо, Винни, – поблагодарил Пятачок. – Я всегда знал, что ты – мой самый лучший и верный друг.
– Конечно! – подтвердил медвежонок.
– Только вот... – замялся поросёнок. – Я тут хотел кое о чем тебя спросить...
– Ну же, – подбодрил друга Пух, – спрашивай, Пятачок, не стесняйся.
– А разве бывает горячий лёд?
– Вообще-то, наверное, не бывает, – подтвердил медвежонок, – если только какие-нибудь очень умные учёные за это время его не выдумали. То есть на самом деле горячего льда не бывает. А в стихах он вполне может быть.
– А я думал, что в стихах говорится о том, что бывает на самом деле, – удивился Пятачок. – Разве нет?
– Как когда, – уклончиво ответил медвежонок.
Потом друзья отправились в гости к Пуху, чтобы как следует подкрепиться и отдохнуть после напряжённого трудового дня. Ведь следующий день обещал быть ещё более трудным, чем Первый День Большого Путешествия к Южному Полюсу.
Глава 13-я,в которой Кристофер Робин обнаруживает, что у Пятачка начался переходный возраст, а после этого «Искпедиция» прибывает на Остров Свиней
Первый день Большого Путешествия поначалу не был отмечен ничем особенным. Погода стояла хорошая, ярко светило солнце, на небе не было ни облачка, река плавно несла свои воды, а вместе с ними и плот.
Помимо запасов пропитания для Пуха и Пятачка, которые, как мы помним, хранились в надёжных трюмах, на палубе плота было очень много самых разных припасов. Иа, например, принёс большой мешок, доверху наполненный чертополохом, который, как и положено этому растению, был ужасно колючим.
Иа по этому поводу не очень-то переживал. Наоборот, никто, кроме него самого, не мог бы воспользоваться этим мешком в качестве матраса.
Кролик запасся овощами – морковкой, капустой и прочим и даже отдал свой морковный долг Пятачку. Поросёнку было очень приятно, ибо он уже решил, что Кролик совсем забыл, как Пятачок в трудный момент поддержал его морковкой.
Тигра, по поручению Кенги, принёс для себя и для Крошки Ру огромную бутыль с рыбьим жиром. Кенга притащила большую сумку, наполненную припасами. Правда, никто, кроме неё, пока не знал какими именно.
Сова захватила с собой самый настоящий чайный сервиз. Правда, никто пока не знал, будет ли она угощать чаем всех или только Кристофера Робина да ещё, скажем, Кролика. Хотя Тигре, например, это было совершенно всё равно, ведь чаю он не пил вообще.
Иа, увидев сервиз, только хмыкнул, а Кенга вообще не обратила на него внимания, ибо у неё своих забот хватало: прежде всего, конечно, она не спускала глаз с Крошки Ру, который очень быстро освоился в новой обстановке.
Между прочим, Пух, прежде чем отправиться в путешествие, не забыл о главном – отдать Кристоферу Робину ружье, которое тот оставил ему на хранение. Теперь у начальника «Искпедиции» появилось занятие, которому мальчик посвятил начало путешествия. Ему предстояло разобрать ружьё, хорошенько его смазать и почистить, а потом собрать заново, разумеется, так, чтобы не осталось «лишних» деталей.
Поначалу Пух и Пятачок подумали, что на плоту будет совсем неплохо поиграть в Пустяки, не хуже, чем это получалось на их любимом мостике. Но всё оказалось не так просто. Во-первых, из-под плота выплывали далеко не все палочки, а во-вторых, Все-все-все к полудню так разомлели от жары, что среди них не удалось найти желающих поиграть.
Кристофер Робин вдруг подумал о том, что всё-таки ему следовало взять с собой в путешествие не глобус, на котором был изображён весь Земной Шар, а подробную карту этой самой речки, которая протекала через Лес. Но такой карты у него не было, а возвращаться за ней не хотелось. К тому же Кристофер Робин даже не был уверен, есть ли такая карта у Папы? Оставалось только одно: составить карту самому.
Прошло не так уж много времени, а река успела унести плот далеко за пределы Леса, в котором выросли и жили Все-все-все. Река стала шире, и течение её усилилось. Плот нёсся по речным волнам, покачиваясь, что не очень-то пришлось по душе Пятачку. Поэтому поросёнок решил ещё раз уточнить у Кристофера Робина действительно ли их плавучее средство является наиболее надёжным.
– А мы в самом деле не перевернёмся? – спросил Пятачок.
– Да нет, – снова успокоил его Кристофер Робин. – Я никогда не слышал о том, чтобы плоты переворачивались.
– А даже если и перевернёмся, что из того? – подключился к разговору Тигра. – По-моему, это будет очень даже весело. Потом запросто вылезем из воды и так же расположимся на обратной стороне плота, вот и всё. Так что ничего не бойся, Пятачок!
– Хорошо вам говорить, вы хоть плавать умеете, – продолжал сомневаться поросёнок. – А я вот никак не научусь.
– Не беда! – беззаботно улыбнулся во всю свою зубастую пасть Тигра. – Мы тебя спасём!
– Конечно, спасём! – подтвердил Крошка Ру. – Представляешь, Пятачок, как будет здорово!
– Вообще-то, мне так не кажется, – осторожно возразил Пятачок, который совершенно не понимал, что может быть хорошего и весёлого в том, если плот вдруг перевернётся.
А Крошке Ру пришла в голову одна неожиданная, но, как ему показалось, очень удачная идея. Кенгурёнок вспомнил, как его, спасая, вытаскивали из реки во время экспедиции к Северному Полюсу, и прошептал на ушко Пятачку:
– Пятачок, а Пятачок, а давай ты как будто нечаянно упадёшь с плота в воду, а я тебя спасу.
– Ещё чего! – возмутился поросёнок.
– Ну это же так, понарошку, – пояснил Крошка Ру. – Тебе даже не придётся долго барахтаться в воде, ведь я-то буду знать, что ты вот-вот упадёшь за борт.
Честно говоря, кенгурёнку очень хотелось сделать что-нибудь такое, совершенно героическое. Мама перестала бы укорять его тем, что он невоспитанный, несерьёзный и недисциплинированный, а просто сказала бы: «Ты у меня, сынок, самый настоящий герой!» Тогда путешествие стало бы самым значительным событием в жизни Крошки Ру даже раньше, чем Все-все-все откроют Южный Полюс.
Но Крошка Ру не знал, что и Пятачок твёрдо решил во время этого путешествия проявить героизм. А герою, согласитесь, не к лицу барахтаться в воде в двух шагах от плота и покорно ожидать, когда его спасёт такая малявка, как Ру.
Поэтому Пятачок ещё раз очень твёрдо и мужественно ответил:
– Нет, Ру. Нет, и не проси!
– Как хочешь, – пожал плечами кенгурёнок. – А я хотел оказать тебе услугу...
– Какую услугу? – удивился поросёнок.
– Как какую?! – в свою очередь удивился Крошка Ру. – Спасти тебя от неминуемой гибели, конечно. Между прочим, Пятачок, ты даже мог бы за это время научиться плавать. Так что я мог бы помочь тебе даже дважды.