Прежде чем ответить, графиня на секунду заколебалась, потом перстни на ее пальцах сверкнули, и она указала на письмо, которое, видимо, в крайнем раздражении было засунуто обратно в голубой конверт. Написано на цветной бумаге, значит, его писала женщина, отметила про себя Лиза и увидела, как длинный искривленный палец графини уперся в письмо.
— Как ты знаешь, Леонардо, у меня еще остались в Мадриде старые друзья. Тебе также известно, что я не могу теперь навещать их столь же часто, как раньше. Они снабжают меня всеми последними новостями. — Графиня перевела взгляд с его лица на Лизу. — Теперь, когда я наконец-таки встретилась с этой юной барышней, которую мой внук ни разу до этого сюда не приводил и с которой только сейчас соизволил познакомить, полагаю, я могу забыть о том, что написано в письме. Я получила его от Терезеты Дельмонде, которая, как ты знаешь, живет в самом центре Мадрида, и оттуда недалеко до домов моды, театров и ресторанов.
Графиня замолчала и так цепко впилась взглядом в лицо своего внука, словно пыталась прочесть его мысли.
— Понимать ли мне так, что твои частые, слишком частые встречи с той печально известной женщиной из Латинской Америки были продиктованы только деловыми соображениями? Моя подруга Терезета видела вас вместе несколько раз в маленьких ресторанчиках в Мадриде, и в опере, и на корриде. Не сомневаюсь, той особе должны быть по вкусу бои быков, но ты знаешь, как я к этому отношусь, Леонардо. Несмотря на то что я испанка по крови и воспитанию, терпеть не могу ненужной жестокости этой старинной забавы и уже много раз говорила, что всякая женщина, которая с наслаждением смотрит, как бык поднимает матадора на острые рога, затаптывает насмерть копытами или пропарывает ему живот, живет для страсти, а не для любви. Я не упрекаю тебя за твои интрижки, ты волен делать что хочешь, но я буду молиться и надеяться, что ты действительно намерен жениться на этой юной девушке, которую привел ко мне сегодня. Она невинна, хотя ей не хватает соблазнительности, я тебя предупреждаю…
— Мадресита, — он вытянул вперед руку, — сколько раз я должен повторять, что не позволю диктовать мне, что делать. Я обещал, что привезу тебе англичанку с безупречным характером, разве нет? Ну вот, она перед тобой, самая настоящая. Надеюсь, ты поняла это по ее поцелую, а может, и по тому, как она дрожит. Она выросла в семье, где ее от всего ограждали, и если ты ее убедила, что у меня множество любовных интриг, она сейчас швырнет мне в лицо кольцо, которое я подарил ей.
С глубоким гортанным смехом, в котором всегда была нотка насмешки, он поднял Лизину руку к глазам бабушки и показал графине кольцо, о котором шла речь.
— Видишь, у нее на пальце наш фамильный перстень с сапфиром. Он украшает руку невинной девушки, так что можешь успокоиться и забыть про эти сплетни твоей приятельницы Терезеты. Ты сама знаешь не хуже меня, что по делам бизнеса мне приходится встречаться со множеством мужчин и женщин, и если они находят удовольствие в зрелище корриды, то что, по-твоему, я должен, как сопливый мальчишка, говорить им, что бабушка не разрешает ходить мне на бой быков? — Он вдруг улыбнулся. — Ты как все красивые женщины, Мадресита. Всегда хочешь, чтобы все было по-твоему, и считаешь, что твое мнение самое верное и непогрешимое, так же как и твое лицо в зеркале. Когда ты говоришь о любви, мне кажется, на самом деле ты имеешь в виду долг.
При этих словах глаза ее вспыхнули.
— Можешь не сомневаться, Леонардо, тебе придется отдать долг своему имени и своему положению, но за столько лет, полагаю, мне удалось доказать тебе, как безгранично я тебя люблю. Поэтому я должна быть уверена, что твоей женой станет девушка, которая сможет любить тебя так же или даже гораздо сильнее, когда меня не станет. Ты привлекательный мужчина, Леонардо. Любая женщина легко может в тебя влюбиться с первого взгляда, но не каждая сможет жить с тобой в любви и гармонии — только если она обладает теплым, нежным, любящим сердцем. Я признаю, что твоя мать совершенно не годилась в жены твоему отцу, потому что она жила в себе, была склонна скорее к уединению, чем к выполнению естественных потребностей сильного и страстного мужчины. Но это не значит, что ты должен впадать в другую крайность, чтобы найти счастье в семейной жизни. Я рада, что ты сделал мудрый поступок и надел кольцо на руку этой английской девушки. Разумеется, ты понимаешь, я рассчитывала, что ты обратишь свой взор на… ну, в общем, на испанку, но твоя девушка очень мила и, пожалуй, подойдет тебе даже больше, чем та, другая. — Голос графини наполнился ядом, в глазах сверкнуло возмущение, и Лиза глубоко посочувствовала Леонардо, который любил и стремился быть вместе с женщиной, которую так яростно и беспощадно отвергала старая графиня. Как он может привести сюда Франкисту? Чего стоит ему признание, что «эта печально известная женщина из Латинской Америки» и есть та, которую он мечтает сделать своей женой? Он не в силах был противиться соблазну видеться с Франкистой, хотя знал, что рано или поздно это дойдет до графини. И Лизе вдруг пришло на ум, что тогда, на пустынной горной дороге, в столь поздний час, она, беспомощная девушка, наверняка стала для него настоящим подарком судьбы.
Он крепко держал ее за руку, и подаренное им кольцо синим пламенем полыхало на ее белой коже, притягивая взгляд графини.
— У нас есть традиция — невеста и жених обмениваются кольцами, тем самым как бы скрепляя союз, Леонардо тебе говорил об этом, дитя мое?
Лиза покачала головой и сказала, отшучиваясь:
— Боюсь, я мало что могу подарить ему в ответ, у меня нет приданого. Видите ли, в моей профессии платят не слишком много — я смогла накопить денег только на поездку сюда.
Лиза сказала это ни о чем не подозревая, но, увидев, как сузились и почернели глаза графини, и услышав, как Леонардо у нее за спиной затаил дыхание, она поняла, что сделала еще одну глупость. Тягостное молчание нарушил Леонардо:
— Видишь, какие они независимые, эти англичане, и моя невеста такая же. Единственное, что она пока согласилась от меня принять, — обручальное кольцо, да еще шелковые отрезы, чтобы утолить свою страсть к моделированию и пошиву одежды. Такой серьезной самостоятельной девушке трудно привыкнуть к нашим обычаям дарить невесте подарки. У них в стране семейный союз означает скорее партнерство, чем слияние двух людей, двух жизней в одно сердце, одну душу. Как ты понимаешь, мне еще многому предстоит ее научить, и остается надеяться, что мы оба получим удовольствие от этого.
Графиня постепенно успокоилась и откинулась на громадные шелковые подушки, слегка улыбаясь про себя. Лиза не знала, чему она улыбается — то ли раскусив подлог Леонардо, то ли забавляясь этой наивностью и бесхитростностью его юной невесты.
— Ну все равно, так положено, чтобы ты получил кольцо из ее рук, Леонардо. У меня осталось кольцо твоего деда, оно тебе как раз подойдет. Открой, пожалуйста, вон тот маленький сейф за портретом Конкистадора и принеси мне золотую шкатулку, которая там лежит. Пусть все будет как положено, и вы обменяетесь кольцами по всем правилам. Пусть это станет не просто красивым обычаем, но и еще одним убедительным доказательством, что ты, Леонардо, наконец на самом деле решил жениться и обзавестись семьей. Скоро мне уже восемьдесят, я хочу успеть понянчить вашего сына, прежде чем уйду навсегда к твоему деду. Ну ступай, открой сейф и принеси мне шкатулку, дорогой.
— Как пожелаешь, Мадресита. — Голос его звучал несколько насмешливо, и когда он убирал руку с талии Лизы, ей показалось, что он нарочно провел ладонью по ее спине.
Девушка чуть не подпрыгнула на месте, потому что отклик, который возбудил в ней этот короткий жест, был необычным и ошеломляющим, словно вся ее кожа только и ждала, чтобы он прикасался к ней еще и еще, хотя разум всячески этому противился. Умом она понимала, что для такого самонадеянного мужчины, как Леонардо, это всего лишь забавная игра, но еще не пробудившееся для наслаждений тело ничего не хотело знать, кроме своих самых непосредственных реакций на прикосновение взрослого мужчины.
Да как он смеет прикасаться к ней, в бешенстве подумала она. Ей за всю жизнь еще не доводилось встречаться с такими, как он, и если она хочет покинуть замок чистой невинной девушкой, какой попала сюда, ей следует прекратить всякий физический контакт с Леонардо де Маркос-Рейесом. В этом мужчине есть какое-то неодолимое чувственное притяжение, не менее опасное, чем оголенный электрический провод, и хотя Лизу всю жизнь опекал заботливый брат, она не была настолько неискушенной, чтобы не знать, что каждая душа томится жаждой слиться телом и духом с другим человеком.
Она знала, что это называют окончательным падением, и чувствовала, как ее тело слабеет и тает при мысли оказаться в сильных смуглых руках этого мужчины, который только использует ее как прикрытие, чтобы отвлечь внимание старой графини от другой женщины, которую действительно любит.
— Ты в него сильно влюблена? — Этот вопрос раздался совсем неожиданно, Лиза вздрогнула, как от удара хлыста.
Она была так рада, что Леонардо вышел из спальни, но теперь ей сразу захотелось, чтобы он поскорее вернулся и оградил ее от пытливых вопросов графини. Лиза кинула быстрый взгляд на дверь и взмолилась, чтобы он успел прийти до того, как ей придется отвечать старой женщине.
— Ах да, я все вижу. — Видимо, графиня истолковала ее отчаянный взгляд на дверь по-своему, решив, что девушка не может дождаться возвращения своего возлюбленного, и когда Лиза осмелилась поднять глаза на графиню, увидела, что та чему-то улыбается про себя. — Да и как может быть иначе — у него такой добрый нрав, а ты из тех девушек, которые плохо разбираются в мужчинах. Я очень довольна, право, очень довольна.
И у графини действительно был очень довольный вид, когда ее внук вернулся в спальню, неся в руках золотую шкатулку. Он положил ее на кровать, и Лиза почувствовала, как он мельком бросил на ее лицо зоркий взгляд, словно гадая, о чем они здесь говорили в его отсутствие. Она почувствовала, как все ее чувства пришли в движение, ее манило к нему, и в то же время она его боялась, это сводило ее с ума, бесило. Ей казалось, что она перестает контролировать свои чувства, свою судьбу, когда рядом с ней находится этот мужчина. Ее тянуло к нему, как булавку к мощному магниту,