– Пошла на хуй отсюда, – едва не прорычал Илья, чувствуя, как челюсть немеет от бешенства, а кулаки непроизвольно сжимаются.
– Да ухожу-ухожу, – издевательски пропела она, наслаждаясь тем, как на его лице ходят желваки от злости. – Будешь потом локти кусать, что упустил свой шанс, Квазимодо.
– Убирайся, пока я… – Илья из последних сил сдерживал рвущуюся наружу ярость.
– Пока что? Ударишь меня?
– Я тебя сейчас ударю, если рот не закроешь!
Илья резко обернулся назад и увидел Кристину, которая стояла посреди коридора, скрестив руки на груди. Она так злобно смотрела на Лену, что даже Илье стало как-то не по себе.
– Илья?! – Лена так обалдела, что забыла, что хотела сказать.
От того факта, что уродец Илья за месяц нашел себе новую девушку, которая уже хозяйничает у него дома в спортивных штанах, ненакрашенная и с нелепым пучком на голове, Лена выпала в осадок.
– Извинись и вали отсюда, чувырла, – грозно сказала Кристина, глядя на Лену в упор.
– Ты пожалеешь, Смирнов! – взвизгнула Лена и, не дожидаясь лифта, зацокала каблуками по лестнице.
Илья закрыл дверь и медленно повернулся к Кристине.
– Ты сказала «чувырла»? – переспросил он, чувствуя какое-то дурацкое дежавю.
Редкое слово. Так никто не говорит, но почему-то в голове словно щелкнуло. Как будто он где-то когда-то слышал это слово, только в других интонациях. Какое-то мутное, смазанное воспоминание. Странно.
Бравада Кристины таяла на глазах. Плечи поникли, а по щекам пошли красные пятна стыда.
– Мама так говорит про размалеванных девушек с накачанными губами, – выдавила она, стараясь на него не смотреть. – Простите, я не должна была лезть не в свое дело.
Илья кивнул, чувствуя, как кровь отливает от лица. Было ужасно противно от того, что Кристина не только слышала эту грязь, так еще и полезла за него заступаться. Как будто ему нужна ее защита.
– Я бы разобрался сам.
– Да я просто…
Кристина смущенно замолчала, не зная, как лучше выразить свои чувства. Она не хотела слышать то, что Илья и Лена говорили друг другу, не хотела оказаться впутанной в чужую ссору и знала, что не должна была вмешиваться. И все же она не могла сдержаться, когда услышала, как Лена поступила с Ильей, а потом еще и обозвала уродом. Кристина ощутила такую злость, что просто не могла промолчать.
Может, у Ильи на лице и были шрамы, но уродом был не он, а Лена.
– Решила заступиться за гоблина? – ехидно спросил Илья.
Кристина окончательно залилась краской, вспомнив свой косяк с громкой связью. Илья попал в точку. Еще одна причина, почему она все-таки вмешалась. Ей до сих пор было жутко стыдно за тот эпизод.
И все же Илья бесил. И был гоблином. Но не из-за шрамов, а из-за гадкого характера.
Кристина не могла ему этого сказать и решила, что безопаснее всего будет перевести стрелки.
– Знаете, я подписалась на уборки, а не на разборки. Семейную поножовщину устраивайте, пожалуйста, в мое отсутствие, – выпалила она, гордо вздернув подбородок.
Она каждой клеточкой своего тела ощущала, что несет все большую чушь, но, к ее удивлению, Илья насмешливо хмыкнул.
– Как скажешь. Никакой поножовщины, – пообещал он, кривя губы в усмешке.
– Я, кстати, закончила.
– Ясно.
Это «ясно» стало последней каплей в озере терпения Кристины. Даже не «неплохо», а просто «ясно». Она, конечно, не ждала благодарности за помощь в выдворении бывшей, но можно же было относиться к ней хоть немного добрее.
– Ну, тогда я пойду.
– Да, иди.
Кристина обувалась, чувствуя на себе его взгляд, и злилась все сильнее. Он явно над ней издевался. Или насмехался. Или все вместе. Она торопливо надела пуховик, прихватила сумку и выскочила в подъезд.
– До послезавтра, – не оборачиваясь, бросила она, сбегая по ступенькам.
Глава 4 На вершине моральных устоев
Кристина в третий раз перечитала сообщение, которое отправила утром Илье.
«Добрый день! Сегодня не приду, заболела. Извините».
Илья ответил коротко: «Ок», и вроде бы все было нормально, но стыд тугой удавкой затягивался вокруг горла – Кристина ненавидела врать. Во-первых, потому, что считала, что это плохо, а во‑вторых, боялась попасться на своей лжи.
Один раз она получила в школе трояк за контрольную и соврала матери, исправив оценку в дневнике на пятерку. Казалось бы, ничего такого, но мама узнала про тройку на родительском собрании и устроила ей выволочку за вранье. С тех пор Крис всегда старалась либо говорить правду, либо аккуратно недоговаривать, но сегодня поддалась на уговоры Иры и отделалась от очередной уборки у Ильи.
Если бы он был с ней чуть-чуть помилее, она бы так не сделала. И все же ей было как-то не по себе. Надо было поговорить с ним, а не прятаться.
Кристина нахмурилась, а потом быстро набрала сообщение.
«Я вас раздражаю, моя уборка вам не нравится! Так на кой черт я вообще к вам хожу?!»
Перечитав его несколько раз, она стала удалять по одной букве, пока поле для текста не стало совсем пустым. Ничего подобного она ему не отправит и тем более не скажет в лицо.
– Хорошая девочка, – пробурчала Кристина, вспомнив слова подруги.
Та, в отличие от нее, всегда поступала так, как ей хотелось, и активно пропагандировала здоровый человеческий эгоизм. Кристина слушала ее, вздыхала, а потом все равно поступала по-своему. Но не сегодня.
Конечно, бросить уборки полностью не получится – все-таки она должна Илье за куртку, но хоть раз в жизни она может позволить себе пойти на поводу у собственных желаний и провести этот вечер не в логове гоблина с тряпками наперевес, а на катке, про который Ира прожужжала ей все уши.
– Кристи, иди ужинать. – Мама открыла дверь и заглянула в комнату. – Папа сегодня на дежурстве, так что мы с тобой вдвоем. О, ты собралась на каток?
Она удивленно разглядывала коньки, которые подарила дочери еще в девятом классе и которые никогда не вызывали у нее особого интереса.
– Ага, Ирка позвала, – улыбнулась Кристина, натягивая джинсы поверх теплых колгот.
– Зачастили вы с Иркой тусоваться, – немного укоризненно сказала мама. – Учиться-то успеваете?
Кристина только закатила глаза, пользуясь тем, что мама идет впереди и этого не видит. Снова старая песня о главном. Учиться, учиться и еще раз учиться.
– Мам, все успеваю, на учебе все супер, – отрапортовала она, расставляя на столе тарелки. – Чтобы хорошо работать, надо хорошо отдыхать. И ты сама говорила, что нужно чаще бывать на свежем воздухе.
– И то верно, – улыбнулась мама. – Но все равно, учеба должна быть…
– На первом месте, я помню, – закивала Кристина, раскладывая салат.
Чтобы избежать продолжения разговора про учебу, она спросила у мамы про работу. Та могла бесконечно рассказывать про пациентов, потому что действительно очень любила свою работу. А еще надеялась, что Кристина пойдет по ее стопам и выберет ту же специальность, что и она.
Кристина краем уха слушала маму, думая то об Илье, то о подруге, то о предстоящем походе на каток. Было немного обидно, что мама упрекает ее за то, что она много времени тусуется с Иркой. Знала бы она, где ее дочь проводит три вечера в неделю!
«Она бы меня убила», – подумала Кристина.
– Кстати, Кристи, у меня для тебя кое-что есть, – вдруг улыбнулась мама.
Кристина помыла тарелки, и они с мамой вышли в коридор, где мама вручила ей объемный пакет. Там обнаружилась горчичная шапка, такого же цвета шарф и варежки.
– На эту аллергии не будет, – заверила она. – Не могу смотреть, как ты ходишь в декабре с голой головой.
– Спасибо.
Кристина примерила обновку и заулыбалась. С ее зеленой курткой комплект смотрелся просто отлично.
– Будешь на катке самая красивая.
– Ага, буду красиво ползать вдоль борта, – хихикнула Кристина.
– Ну, может, какой-нибудь симпатичный молодой человек научит тебя кататься, – подмигнула Марина Максимовна.
– Ма-а-ам…
Кристина вышла из дома под звонкий смех матери. Настроение было отличное – недавние переживания из-за вранья Илье улетучились, освободив место радостному предвкушению.
На улице уже была самая настоящая зима. Крупные хлопья снега кружились в воздушном танце в свете желтых фонарей и ложились на асфальт, превращая серый город в зимнюю сказку. Кристина улыбалась, бодро шагая в сторону катка, наслаждаясь прогулкой. В последнее время она постоянно куда-то бежала, и у нее не было времени остановиться и осознать, что пришла зима.
– Крис, ты чего плетешься? – Ира выскочила, как маньяк, из-за угла проката. – Я уже купила нам билеты и взяла тебе наколенники.
– Спасибо, Ир.
Через десять минут Ира выпорхнула на лед, сразу же влившись в ряды катающихся. Кристина на коньках не стояла года два, да и до этого не то чтобы уверенно каталась, поэтому неловко выползла на лед и стала осторожно перебирать ногами, цепляясь за борт.
Поначалу было боязно, но с каждым движением Кристина чувствовала себя все увереннее. Когда она набралась храбрости и отлипла от борта, к ней подкатила Ирка и взяла ее за руку, чтобы поддержать.
– Так, я провела разведку…
– Чего-чего ты провела?
Кристина заподозрила неладное. Неужели где-то в толпе она обнаружит Никиту? Так и знала, что неспроста Ира внезапно загорелась катком.
– Так, каковы шансы, что мы «случайно» встретим на катке Никиту? – прищурилась Крис.
– Шансы пятьдесят на пятьдесят, но! – Ира сделала серьезное лицо и подняла руку вверх, словно собиралась дать присягу. – Если мы и встретимся, это будет совершенно случайно, потому что я подслушала, что они с Толиком ходят на этот каток, но не знаю, в какие дни.
– Ира, ты неисправима.
– Вижу цель, не вижу препятствий, – самодовольно заявила Ирка. – В любом случае на Никите свет клином не сошелся. Тут куча симпатичных парней.
– А я, наивная, думала, мы кататься идем, – хихикнула Кристина.
– И это тоже. А еще на других посмотреть, себя показать и, возможно, с кем-нибудь познакомиться.