-- Не говорите его, Джоржъ. Пустите меня на верхъ, пустите меня къ Кэтъ.
-- Если вы желаете идти, я, конечно, не стану васъ удерживать. Онъ все еще упирался ногою въ стулъ, заграждавшій ей дорогу; чтобы выпустить ее, онъ долженъ былъ отнять ногу, но онъ и не думалъ этого сдѣлать.
-- Что жъ! идите себѣ къ Кэтъ, если не хотите меня выслужить. Но, послѣ всего, что произошло между нами, послѣ этихъ шести недѣль, прожитыхъ въ самомъ тѣсномъ сближеніи, мнѣ кажется, вы обязаны меня выслушать. Говорю же я вамъ, что ни о чемъ не хочу просить васъ. Я не хочу говорить вамъ о любви.
Алиса поднялась было съ мѣста, но тутъ она снова опустилась на стулъ. Когда въ его рѣчи настала минутная пауза, она уже болѣе ни словомъ, ни знакомъ не выказывала желаній уйдти или не желанія его слушать.
-- Я не стану говорить вамъ о любви. О любви не должно быть и рѣчи между вами и мною. Было ей время, было да миновалось, и его не воротишь. Быть можетъ, еще любовь живетъ, быть можетъ она уже вырвана съ корнемъ; но тамъ гдѣ она умерла, ничто ея не оживитъ.
-- Между вами и мною и то" не слѣдовало бы и упоминать о ней.
-- Тоже самое, безъ сомнѣнія, сказала бы любая чопорная дуэнна; такія правила, конечно, полезно внушать маленькимъ дѣтямъ; но между вами и мною не мѣсто притворству. Мы вышли изъ возраста молочныхъ зубовъ и стали взрослыми людьми. Я понялъ, какъ нельзя лучше, почему вы со мною порвали. Я понялъ васъ и, какъ ни тяжело мнѣ было, я созналъ, что вы были правы.
-- Если такъ, то не будемъ болѣе говорить объ этомъ.
-- Такъ! объ этомъ не должно быть болѣе и рѣчи. Но я пересталъ понимать васъ, когда вы приняли предложеніе мистера Грея. Противъ него собственно я ничего не имѣю сказать, онъ, можетъ, и въ самомъ дѣлѣ великолѣпный человѣкъ. Но, зная васъ, какъ я васъ зналъ, я понять не могъ, какъ вы ухитрились полюбить этого человѣка. Это все равно, какъ если бы человѣкъ, привыкшій пить одну водку, вдругъ посадилъ бы себя на молочную пищу, да еще остался бы доволенъ этимъ переходомъ. Молочная пища, конечно, полезнѣе водки; но люди, привыкшіе къ спиртнымъ напиткамъ не выносятъ этихъ крутыхъ перемѣнъ: они погибаютъ отъ подобныхъ опытовъ.
-- Не всегда, Джоржъ.
-- Быть можетъ, они и выживаютъ, послѣ долгихъ, долгихъ страданій; но у васъ дѣло обошлось даже безъ страданій.
-- Кто это вамъ сказалъ это?
-- Но, скажете вы мнѣ, настало исцѣленіе. Я и самъ такъ думалъ, и потому готовилась найдти васъ совершенно измѣнившимся. Я полагалъ, что весь огонь вашей природы превратился въ медъ и млеко; и вы, слѣдовательно, сдѣлались способны ужиться съ предстоящей вамъ долей. Съ такою женщиною я смѣло могъ проколесить всю Европу отъ Москвы и до Мальты. Женщина изъ которой могла выйдти добрая жена для Джона Грея, была для меня не опасна, не ей было нарушить покой моего сердца. Я могъ любить ее въ былыя времена, могъ и до сихъ поръ любить воспоминаніе о томъ, чѣмъ она когда-то была; но сама она въ своемъ прообразовавшемся видѣ, послѣ своего перерожденія... нѣтъ, Алиса! такая женщина ничѣмъ же могла быть для меня. Но только не понимайте меня ложно. Я еще на столько благоразуменъ, чтобы понять, что такая перемѣна сдѣлала бы васъ лучшею, мало того, болѣе счастливою женщиною. Мои предположенія не роняли васъ въ моемъ мнѣніи; напротивъ того, я приписывалъ вамъ добродѣтели, которыхъ вы не пріобрѣли. Алиса! та полезная діэта, о которой я говорилъ, не годится для васъ; вы при ней умрете съ голоду.
Онъ говорилъ съ увлеченіемъ, но не возвышая голоса, обратившись всѣмъ тѣломъ къ столу, на который облокотился руками, и вытянулъ впередъ голову, чтобы лучше ее видѣть. Она глядѣла ему прямо въ лице, но, какъ и прежде, ничего не видѣла въ этомъ лицѣ, кромѣ знакомаго рубца и сумрачнаго взгляда. Но, рубецъ этотъ никогда не безобразилъ его въ ея глазахъ. Она знала его повѣсть и, будучи его невѣстой, гордилась слѣдомъ этой раны. Она не спускала съ него глазъ; онъ замолчалъ, но она все еще медлила отвѣчать ему. Въ ушахъ ея все еще звучала рѣчная музыка, и она напряженно старалась понять эту пѣсню. Уже не говорили ли ей и волны о томъ, что она ошиблась, избравъ мистера Грея своимъ мужемъ? Развѣ то, что она слышала теперь отъ своего двоюроднаго брата, не было повтореніемъ того, что она сотни и сотни разъ говорила самой себѣ въ теченіе послѣднихъ двухъ мѣсяцевъ? Развѣ она не твердила про себя денно и нощно, ежечастно и ежеминутно, что принявъ предложеніе мистера Грея она обязалась обладать такими добродѣтелями, которыхъ въ ней же было и слѣда? Сознаніе этого поглощало всѣ ея помыслы. Вѣдь и въ самомъ дѣлѣ, она до того упивалась водкой, что не могла уже существовать на такой невинной пищѣ, какъ молоко. И вдругъ этотъ человѣкъ приступаетъ къ ней и грубо высказываетъ ей тоже самое! Такъ что жъ? Развѣ онъ не правду высказалъ. Она сидѣла, безмолвная и уличенная, и только глядѣла ему въ лице, когда онъ кончилъ говорить.
-- Я убѣдился въ этомъ, Алиса, послѣ того какъ мы снова побыли съ вами вмѣстѣ. Я не нашелъ въ васъ того ангела, котораго готовился встрѣтить; я встрѣтилъ въ васъ ту же женщину, которую когда-то любилъ, и... что сталось съ моей увѣренностью въ собственной буйности? Я все высказалъ. А вотъ и Кэтъ; мы теперь отправимся гулять.
ГЛАВА VI.МОСТЪ НА РЕЙНѢ.
-- Скажи, пожалуйста, Джоржъ, начала Кэтъ еще на ходу:-- ужь не разставлялъ ли ты ней свои вещи для публичной продажи съ аукціоннаго торга?-- Тутъ она украдкой взглянула на Алису и, замѣтивъ, что есть что-то неловкое, и Алиса не расположена подхватитъ ея шутку, продолжала скороговоркой, въ томъ же шутливомъ тонѣ, чтобы покрыть смущеніе Алисы и дать ей время оправиться до прогулки:-- повѣришь ли, у него на столѣ лежали три бритвы?
-- Вѣдь не ходить же небритымъ, хотя бы и въ Базелѣ.
-- Но кто же брѣется тремя бритвами заразъ? Далѣе, на томъ же столѣ лежали три щетки для волосъ, съ полдюжины зубныхъ щетокъ, цѣлая коллекція маленькихъ гребешковъ, штуки четыре или пять маленькихъ сткляночекъ, съ серебряными горлышками, очень похожихъ на стклянки съ ядомъ. Я только и могу объяснить себѣ все это твоимъ желаніемъ озадачить слабоумную горничную. Я весь этотъ хламъ убрала; но помни, что если ты опять произведешь безпорядокъ, ты же и будешь въ отвѣтѣ. Ну, а что касается твоихъ сапоговъ, то я не намѣрена ихъ убирать, Джоржъ. И на что тебѣ понадобились въ Базелѣ три пары сапогъ?
-- Когда ты кончишь перечень всего моего гардероба, мы отправимся гулять по мосту; то есть, если Алиса этого желаетъ.
-- О, да! Я охотно пойду.
-- Въ такомъ случаѣ, пойдемте, сказала Кэтъ. И маленькое общество тронулось съ мѣста.
Когда они достигли моста, Алиса и Кэтъ шли рядомъ, Джоржъ шелъ позади ихъ на близкомъ разстояніи, но не принималъ участія въ ихъ разговорѣ, какъ будто онъ за тѣмъ только шелъ, чтобы служить имъ тѣлохранителемъ. Кэтъ казалась совершенно довольною этимъ положеніемъ дѣлъ и болтала съ Алисою, дѣлая видъ, будто все обстоитъ совершенно благополучно. Нечего и говорить, что Алиса на этотъ разъ не старалась сдѣлать Джоржа участникомъ ихъ разговора. Итакъ, онъ слѣдовалъ за ними по пятамъ, съ заложенными за спину руками и опущенными въ землю глазами, оставаясь безучастнымъ спутникомъ ихъ прогулки.
-- Знаешь ли, воскликнула Кэтъ,-- меня разбираетъ страшная охота убѣжать.
-- Куда же ты хочешь убѣжать?
-- Куда бы то ни было, мнѣ все равно. Ну хоть въ маленькую гостинницу въ Гандекѣ. Мѣсто тамъ уединенное; жила бы я тамъ вдали отъ всего свѣта, а водопадъ былъ бы у меня подъ рукою. Одна бѣда, съ меня, пожалуй, стали бы требовать уплату по счету гостинницы. Ужъ это совсѣмъ было бы не хорошо.
-- Но къ чему же именно теперь убѣгать?.
-- Не безпокойся, не убѣгу; я знаю, что тебѣ непріятно было бы ѣхать домой съ Джоржемъ вдвоемъ; да и онъ счелъ бы своимъ долгомъ присмотрѣть за мною, точь въ точь, какъ онъ это дѣлаетъ теперь. Воображаю, какъ ему пріятно это обязательное хожденіе за нами по мосту. Не будь насъ у него на рукахъ, онъ вѣрно сидѣлъ бы вонъ въ той кофейной и пилъ бы пиво.
-- Я такъ думаю, что онъ не стѣснился бы насъ оставить, если бы ему хотѣлось уйдти.
-- Ну это грѣшно тебѣ говорить; вѣдь мы еще ни разу не сидѣли дома изъ-за его отказа идти съ нами. Но, что, бишь, я начала говорить? Да! меня пугаетъ возвращеніе домой. Ты ѣдешь къ своему Джону Грей; это еще куда ни шло. А я, вѣдь, ѣду къ тетушкѣ Гринау!
-- Это твой собственный выборъ.
-- Ни чуть не бывало. У меня въ этомъ дѣлѣ и выбора никакого нѣтъ. Я, конечно, властна и не знаться съ тетушкой Гринау, и никто не можетъ принудить меня къ противному; но, говоря практически, у меня нѣтъ выбора въ этомъ дѣлѣ. Представь же себѣ, какъ пріятно провести цѣлый мѣсяцъ въ Ярмутѣ, въ обществѣ такой женщины.
-- Мнѣ бы это было не непріятно. Тетушка Гринау всегда казалась мнѣ хорошею женщиною.
-- Женщина она, можетъ быть, и не злая; но я, признаюсь, считаю ее за нехорошую женщину. Она никогда не говорила при тебѣ о своемъ мужѣ?
-- Нѣтъ, никогда. Помнится, она немного поплакала, когда въ первый разъ пріѣхала въ улицу королевы Анны; по это было такъ естественно.
-- Онъ былъ тридцатью годами старѣе ея.
-- Но все же онъ былъ ея мужъ. Допустимъ даже, что слезы ея были притворныя; что жъ изъ этого? Какъ поступить женщинѣ въ подобномъ случаѣ? Конечно, она была не права, выходя за него замужъ. Ей было двадцать пять лѣтъ, и у нея ничего не было; ему было шестьдесятъ пять, и онъ былъ очень богатъ. Но, по общему отзыву, она была ему хорошей женою; не захочешь же ты, чтобы теперь, когда онъ отказалъ ей всѣ свои деньги, она хохотала, три мѣсяца спустя послѣ его смерти.
-- Нѣтъ, я не хочу, чтобы она хохотала; но въ то же время не хочу, чтобы она и плакала. Она хорошо дѣлаетъ, что носитъ трауръ, но ужь совершенно напрасно хлопочетъ о ширинѣ плерезовъ и о томъ, чтобы чепцы были ей къ лицу. Право, я боюсь, что она попортитъ себѣ глаза двойною работой; она постоянно смачиваетъ ихъ слезами и въ то же время всегда готова направить баттарею своихъ взглядовъ на каждаго встрѣчнаго мужчину.