-- Въ такомъ случаѣ, за чѣмъ же ты согласилась ѣхать съ нею въ Ярмутъ?
-- А потому, что у нее состояніе въ сорокъ тысячъ фунтовъ. Если бы мистеръ Гринау оставилъ ей только небольшую пенсію, я бы, кажется, и руки ей никогда не протянула.
-- Въ такомъ случае ты и сама не лучше ея.
-- Нисколько не лучше; оттого-то я и хотѣла бы убѣжать. Впрочемъ, не на мнѣ одной лежитъ вини; виноваты и всѣ окружающіе. Кто же пренебрегаетъ богатыми родственниками? Когда она предложила взять меня съ собою въ Ярмутъ, мой сквайръ, какъ и слѣдовало ожидать, началъ уговаривать меня, чтобы я ѣхала. Обращалась къ Джоржу, тотъ мнѣ тоже въ отвѣтъ: "Что тутъ думать! конечно, ступай; вѣдь у нея состояніе въ сорокъ тысячъ фунтовъ!" Нельзя же считать себя умнѣе и лучше своихъ родныхъ. И что мнѣ, какъ подумаю, въ ея деньгахъ?
-- Думаю, что тебѣ немного изъ нихъ перепадетъ.
-- Да ни одного пенни. Мнѣ ужъ подъ тридцать, а ей всего сорокъ лѣтъ, и она, конечно, выйдетъ замужъ во второй разъ. Къ тому же нѣтъ человѣка въ мірѣ, который бы меньше меня дорожилъ деньгамъ
-- Это такъ.
-- А вонъ поди же, все-таки заискиваешь въ богатыхъ родственникахъ. На томъ ужь свѣтъ стоитъ.
Тутъ она съ минуту помолчала.
-- А сказать ли тебѣ, Алиса, чего я въ ней заискиваю! Быть можетъ, моя цѣль покажется тебѣ такою же низкою, какъ если бы я домогалась ея денегъ для себя.
-- Посмотримъ, какая у тебя цѣль?
-- Я не упускаю изъ виду, что черезъ нее Джоржъ можетъ сдѣлать свою карьеру. Мнѣ ненужны деньги, но ему онѣ пригодятся. А когда дѣло идетъ о его будущности, мнѣ кажется, что всѣ члены его семейства обязаны оказывать ему содѣйствіе. Я убѣждена, что онъ могъ бы составить себѣ имя да парламентѣ. Будь у меня только своя воля, я бы отдала все наше состояніе до послѣдняго шиллинга, чтобы доставить ему представительство. Когда я сказала объ этомъ старику, онъ меня чуть не съѣлъ. Я, право, того и ждала, что онъ выгонитъ меня изъ дому.
-- И по дѣломъ бы тебѣ было.
-- Но мнѣ это все равно. Пускай бы онъ меня выгналъ; я положила себѣ, во что бы то ни стало, высказать ему свою мысль. Онъ обругалъ меня въ самыхъ грубыхъ выраженіяхъ; потомъ его взяло такое раскаяніе, что онъ въ тотъ же вечеръ прибѣжалъ ко мнѣ въ спальню; поцѣловалъ меня и подарилъ мнѣ банковый билетъ въ десять фунтовъ. И что же бы ты думала, я сдѣлала съ этимъ билетомъ? Я послала его, какъ свою лепту, на покрытіе издержекъ по предстоящимъ выборамъ, и теперь онъ лежитъ подъ замкомъ у Джоржа въ шкатулкѣ. Только смотри, не говори ему, что я тебѣ разсказала.
Тутъ онѣ пріостановили свою прогулку и облокотились о перила моста:
-- Поди-ка сюда, Джоржъ, проговорила Кэтъ, отодвигаясь, чтобы дать ему мѣсто между собою и Алисою.-- Не приходитъ ли тебѣ охота, глядя на эти манящія волны, плыть внизъ по теченію, точь въ точь, какъ плавали эти мальчики, пока мы сидѣли на балконѣ?
-- Не скажу, чтобы мнѣ особенно хотѣлось испробовать это удовольствіе; развѣ для того только, чтобъ отправиться водою на тотъ свѣтъ.
-- Мнѣ бы такъ пріятно было чувствовать, что меня уноситъ потокъ, продолжала Кэтъ,-- особенно при этомъ свѣтѣ. Я просто представить себѣ не умѣю, чтобы я могла утонуть.
-- А я такъ ничего другаго не могу себѣ представить, замѣтила Алиса.
-- Какое наслажденіе чувствовать, какъ вода скользитъ по твоимъ членамъ, и ты несешься стремглавъ, зная, что путь твой прямо лежитъ въ Роттердамъ.
-- И въ заключеніе прибыть туда безъ платья, добавилъ Джоржь.
-- Но платье могло бы слѣдовать въ лодкѣ. Развѣ ты не видѣлъ, что у этихъ мальчиковъ была лодка. Но если бы я жила здѣсь, я иначе бы не плавала, какъ при лунномъ свѣтѣ. Вода представляется теперь такою прозрачною и блестящею, звукъ отъ ея теченія такъ нѣженъ. Воображаю, какъ мнѣ послѣ этого не понравится море въ Ярмутѣ!
Давно уже ни одинъ изъ ея собесѣдниковъ не отвѣчалъ ей ни слова, но она продолжала болтать о рѣкѣ, о своей тетушкѣ и о томъ, что ее ожидаетъ въ Ярмутѣ. Ни одинъ изъ собесѣдниковъ не отвѣчалъ ей, а между тѣмъ, казалось, имъ нечего было сказать другъ другу. Долго стояли они такимъ образомъ и глядѣли на Рейнъ; отъ времени до времени возвышался голосъ Кэтъ, безъ котораго еще ощутительнѣе было бы для всѣхъ, что сердца ихъ слишкомъ переполнены для словъ.
Наконецъ Алисѣ, по видимому, стало холодно; по рукамъ ея пробѣжала легкая дрожь, которую Джоржъ скорѣе почувствовалъ, чѣмъ увидѣлъ.
-- Вамъ, кажется, холодно, проговорилъ онъ.
-- Нѣтъ, нисколько.
-- Но если вы озябли, лучше пойдемте домой. Мнѣ показалось, что васъ пробираетъ дрожь отъ ночной свѣжести.
-- Это не отъ холода. Мнѣ одна мысль пришла въ голову. Вамъ никогда не случается думать о такихъ вещахъ, которыя заставляютъ васъ содрогаться?
-- Случается, и даже очень часто; такъ часто, что я ограничиваюсь только внутреннимъ содроганіемъ; иначе добрые люди могли бы подумать, что у меня падучая болѣзнь.
-- Но я не говорю о какихъ нибудь серіозныхъ мысляхъ, продолжала Алиса.-- Съ меня и сущихъ пустяковъ бываетъ достаточно, чтобы бросать меня въ дрожь. Слова, сказанныя мною не у мѣста лѣтъ десять тому назадъ, самый легкій промахъ съ моей стороны, даже мои собственныя прежнія мысли о самыхъ ничтожныхъ предметахъ, все это заставляетъ меня содрогаться.
-- А не то, чтобы на вашей совѣсти лежало убійство?
-- Нѣтъ; но все же, полагаю, въ этомъ выражается угрызеніе совѣсти.
-- Ну, я далеко не такъ добродѣтеленъ, какъ вы! Я даже подозрѣваю, что тутъ моя совѣсть остается не при чемъ. Я содрогаюсь при воспоминаніи о какомъ нибудь случаѣ, выпущенномъ мною изъ рукъ, а я упускалъ ихъ тысячами. Но, какъ я уже сказалъ вамъ, я содрогаюсь внутренно. Во все продолженіе нашего путешествія, меня билъ безпрерывный ознобъ, потому что я не переставалъ думать объ одномъ упущенномъ мною случаѣ. Однако, намъ пора домой. Завтра намъ надо подняться въ пять часовъ, а теперь двѣнадцать. Я отправляюсь кончать свое содроганіе въ постели.
-- Развѣ вамъ надоѣло гулять? спросила Кэтъ, видя, что спутники ея направляются въ дому.
-- Нѣтъ, не надоѣло, но Джоржъ сейчасъ напомнилъ мнѣ, что завтра мы должны будемъ встать въ пять часовъ.
-- Очень нужно было Джоржу напоминать! Кажется, не слишкомъ-то много намъ предстоитъ на нашемъ вѣку вечернихъ прогулокъ по Базельскому мосту. Право, мнѣ кажется, если бы мы перенеслись валимъ нибудь случаемъ на вершину Синая, первою нашею мыслью было-бы: а ну, какъ мы не успѣемъ одѣться къ обѣду?! Да понимаешь ли ты, Джоржъ, что царь всѣхъ рѣкъ течетъ подъ твоими ногами, и мѣсяцъ свѣтитъ съ такимъ блескомъ, какого ты не увидишь дома.
-- Я готовъ простоять здѣсь всю ночь, если вы завтра отложите свой отъѣздъ, отвѣчалъ Джоржъ.
-- Это намъ не по кошельку, сказала Катъ.
-- А коли такъ, то нечего и толковать о Синаѣ, проговорилъ онъ,-- а надо идти спать.
Они прошли по мосту и направились къ гостинницѣ въ томъ же порядкѣ, какъ и прежде; обѣ молодыя дѣвушки шли рядомъ, молодой человѣкъ слѣдовалъ за ними но пятамъ. Такою процессіей достигли они подъѣзда гостинницы, вошли въ сѣни, поднялись на лѣстницу. Тутъ Джоржъ подалъ Алисѣ свѣчу и при этомъ шепнулъ ей: "мой припадокъ озноба еще впереди и будетъ продолжаться всю ночь." Дорого-бы дала она, чтобъ имѣть силу отвѣтить ему въ шутливомъ тонѣ, какъ бы не предполагая особаго значенія въ его словахъ; но это было ей не по силамъ; шутливый тонъ ей не давался, а потому она пошла въ свою комнату, не отвѣтивъ ему вовсе... Очутившись у себя, она присѣла на окно и, поджидая Кэтъ, стала глядѣть на Рейнъ. Комнаты молодыхъ дѣвушекъ были рядомъ, такъ что изъ одной прямо былъ входъ въ другую, Алиса и не хотѣла начинать свои дорожные сборы до возвращенія своей кузины.
Кэтъ, послѣдовавшая за братомъ, обѣщалась вернуться черезъ полминуты; но эти полминуты продолжались болѣе получаса. "Если ты послушаешься моего совѣта, проговорила наконецъ Кэтъ, вставая со свѣчею въ рукѣ,-- ты въ откровенныхъ выраженіяхъ попросишь ее дать тебѣ случай снова завоевать свое счастье. Переговори съ нею завтра въ Страсбургѣ; лучшаго случая тебѣ не дождаться".
-- И я долженъ сказать ей, чтобы она Джона Грея выкинула за бортъ?
-- О Джонѣ Греѣ не говори на слова; предоставь ей рѣшать это дѣло съ самой собою; вѣрь мнѣ, что у нея достанетъ мужества отдѣлаться отъ Джона Грея, лишь бы его стало на то, чтобы принять твое предложеніе
-- Вотъ то-то,-- Кэтъ, вы, женщины, никогда не понимаете другъ друга. Да поступи я такъ, какъ ты говоришь, противъ меня возстало бы все, что въ ней есть горячихъ убѣжденій. Нѣтъ, надо еще прежде довести ее до сознанія, что она тяготятся даннымъ ею словомъ.
-- Это она давнымъ давно сознала. Или, ты думаешь, я не знаю, чего ей хочется? Но, если у тебя не достанетъ рѣшимости съ ней объясниться, она выйдетъ за него противъ своего желанія.
-- Не достанетъ рѣшимости! Кажется, я еще ни разу не колебался приступать къ объясненію, съ кѣмъ бы то ни было, тамъ, гдѣ это было нужно. Порой это не совсѣмъ бываетъ пріятно, но все же я принуждаю себя и объясняюсь при первомъ удобномъ случаѣ.
-- Но объясненіе съ нею не можетъ быть тягостью. Вѣдь тебѣ пріятно видѣть, что она все еще тебя любитъ? Вѣдь ты и самъ, конечно, все еще любишь ее?
-- По чести, и самъ хорошенько не знаю.
-- Не серди меня, Джоржъ. Я изъ кожи лѣзу, чтобы сблизить васъ другъ съ другомъ, но, не думай я, что ты ее любишь, я бы прямо пошла къ ней и велѣла бы ей проститься съ тобою на вѣки.
-- По чести, Кэтъ, мнѣ порою кажется, что было-бы гораздо лучше, если бы ты оставалась въ своей кожѣ.
-- Хорошо, я такъ и сдѣлаю. Но я должна сказать тебѣ, что ты неблагодарнѣйшій изъ смертныхъ.
-- И почему бы ей не выйдти замужъ за Джона Грея, если онъ ей нравится?
-- Но въ томъ-то и дѣло, что онъ ей не нравится. А я такъ просто ненавижу его. Мнѣ все въ немъ противно; звукъ его голоса, взглядъ его глазъ, эти медленныя, обдуманныя движенія, точно онъ боится слишкомъ скоро износить свои желанья.