На слѣдующее утро, часу въ десятомъ, она сошла къ завтраку; нѣсколько минутъ спустя вошелъ въ комнату мистеръ Паллизеръ.-- Я распорядился, чтобы экипажъ былъ вамъ поданъ въ три четверти десятаго, началъ онъ, и нарочно пришелъ пораньше, чтобы налить вамъ чаю.-- Онъ говорилъ улыбаясь и видимо желалъ быть любезнымъ.
-- Не позволите ли вы мнѣ лучше налить его вамъ? отвѣчала Алиса.-- Но дѣло обошлось безъ всякаго обоюднаго угощенья, такъ какъ завтракъ былъ поданъ Алисѣ отдѣльно.
-- Гленкора поручила мнѣ передать вамъ, что и сама сейчасъ сойдетъ внизъ, проговорилъ мистеръ Паллизеръ.
Алиса освѣдомилась о томъ, не имѣла ли ихъ вчерашняя неосторожность дурныхъ послѣдствій, и получила неопредѣленный отвѣтъ; мистеръ Паллизеръ былъ не прочь оказать ей любезность, но вовсе не желалъ дать ей поводъ предполагать, что онъ предалъ ея вину забвенію. Вслѣдъ за тѣмъ вошли сестры Паллизеръ, за ними послѣдовалъ мистеръ Ботъ и наконецъ мистрисъ Маршамъ. Каждый изъ новоприбывшихъ счелъ своимъ долгомъ освѣдомиться о лэди Гленкорѣ, съ такимъ видомъ, какъ будто здоровье ея подвергалось серьезной опасности вслѣдствіе вчерашнихъ ночныхъ похожденій. Особенно показалъ себя озадаченнымъ мистеръ Ботъ.
-- На дворѣ стоялъ такой страшный морозъ, замѣтилъ онъ, что можно было ожидать самыхъ печальныхъ послѣдствій отъ такого продолжительнаго пребыванія на открытомъ воздухѣ если принять въ соображеніе слабое здоровье лэди Гленкоуреръ.
Отъ Алисы не ускользнулъ скрывавшійся въ этихъ словахъ намекъ на то, что она обладаетъ плебейски крѣпкимъ здоровьемъ и что для нея не бѣда продрогнуть на морозѣ. Мистеръ Ботъ успѣлъ узнать, что высокій его покровитель измѣнилъ отчасти свое мнѣніе объ Алисѣ и, само собою разумѣется спѣшилъ выказать полнѣйшую готовность измѣнить и свое въ томъ же направленіи. Недѣли двѣ тому назадъ мистеръ Ботъ охотно допустилъ бы слабость здоровья и въ Алисѣ.
-- Неужели и вы того же мнѣнія, что Гленкора слаба здоровьемъ? обратилась Алиса къ мистеру Паллизеру.
-- Во всякомъ случаѣ ее нельзя назвать здоровенной, отвѣчалъ супругъ.
-- Конечно нельзя, подхватила мистрисъ Маршамъ.
-- Ни подъ какимъ видомъ нельзя, добавилъ мистеръ Ботъ.
Азиса поняла, что сама она обвиняется въ здоровенности и молча перенесла это оскорбіеніе. Здоровенными бываютъ черные работники на фермахъ да молочницы: обвиненіе, какъ видите, падало на нее тяжелое; еще легче было бы снести его, еслибы она имѣла возможность дать сдачу, но въ минуту отъѣзда это не шло.
-- Мнѣ кажется, что она пользуется такимъ же хорошимъ здоровьемъ, какъ и любой изъ насъ, вмѣшалась Ифигенія Паллизеръ, которая послѣ вчерашняго разговора чувствовала себя въ нѣкоторомъ родѣ обязанной заступиться за миссъ Вавазоръ.
-- Какъ и нѣкоторые между нами, поправилъ мистеръ Ботъ, ни за что не рѣшавшійся взять назадъ свое обвиненіе.
Въ эту самую минуту вошла лэди Гленкора и была встрѣчена цѣлымъ градомъ разспросовъ со стороны обѣихъ дуэннъ. Но она поспѣшила уклониться отъ нихъ и обратилась къ Алисѣ.-- И такъ, сказала она, настало таки утро разлуки.
-- Да, отвѣчала Алиса, пора мнѣ домой. Мистеръ Паллизеръ и такъ долженъ былъ подумать, что я у васъ расположилась на постоянное жительство.
-- Напротивъ, отвѣчалъ онъ, мнѣ было очень пріятно имѣть васъ своей гостьей.-- Но сказалъ онъ это холодно, и Алиса начала раскаиваться въ томъ, что согласилась пріѣхать въ Митчингъ.-- Пріятно! воскликнула лэди Гленкора. Да я словъ не нахожу, чтобы выразить вамъ свою благодарность. Ахъ, Алиса! чего бы я не дала, чтобы вы согласились поселиться у насъ.
-- Черезъ недѣлю мы сами отсюда уѣзжаемъ, замѣтилъ мистеръ Паллизеръ.
-- Какъ же, какъ же, отвѣчала лэди Гленкора, къ сожалѣнію это правда. Милая Алиса! теперь мы съ вами увидимся только въ Лондонѣ.
-- Вы мнѣ дадите знать, когда переѣдете въ городъ? проговорила Алиса.
-- Я напишу вамъ, не теряя ни одной минуты. Да и кромѣ того, Алиса, я буду писать вамъ изъ Гэдерума или изъ Монкшэда.
При послѣднемъ словѣ Алиса невольно переглянулась съ миссъ Паллизеръ. Ифигенія Паллизеръ слегка кивнула ей головою, какъ бы желая выразить, что въ Монкшэдѣ лэди Гленкорѣ не бывать, а слѣдовательно и писемъ оттуда не писать, но не сказала ни слова.
Доложили, что поданъ экипажъ, и мистеръ Паллизеръ взялъ Алису подъ руку.-- Не выходи на крыльцо, Гленкора, проговорилъ онъ. Я тебя убѣдительно прошу объ этомъ.-- Кузины расцѣловались, и Алиса направилась къ экипажу.
-- Желаю вамъ, миссъ Вавазоръ, счастливаго пути, проговорилъ мистеръ Паллизеръ, но на словахъ онъ не выразилъ желанія снова увидѣть ее въ Мэтчингѣ.
Одиноко направляясь въ великолѣпномъ экипажѣ въ станціи желѣзной дороги, Алиса не могла воздержаться отъ сожалѣнія о томъ, что она рѣшилась посѣтить эти мѣста.
ГЛАВА XXVIIБОРГО ФИЦДЖЕРАЛЬДЪ.
Вечеромъ, наканунѣ рождественскаго сочельника, два человѣка сидѣли на квартирѣ Джоржа въ улицѣ Сесиль. Было уже за полночь и они курили сигары. Столъ передъ ними былъ заставленъ бутылками со спиртными напитками и кружками съ холодною и горячею водою. Одинъ изъ собесѣдниковъ, повидимому, таки частенько прибѣгалъ въ теченіи вечера къ нектару этихъ бутылокъ; но Джоржъ Вавазоръ еще не пилъ и, казалось вовсе не намѣревался пить. Передъ нимъ, правда, стоялъ стаканъ съ довольно слабою водкой, разбавленной водою, но онъ къ нему и не прикасался за послѣднія двадцать минутъ. За то его собесѣдникъ успѣлъ въ этотъ промежутокъ времени два раза опорожнить свой стаканъ, и затягивался своей сигарой, выпуская клубы дыма съ ожесточеніемъ локомотива, въ который только что подвалили свѣжихъ угольевъ. Человѣкъ этотъ былъ Борго Фицжеральдъ. Онъ былъ все такъ же прекрасенъ, какъ когда либо, но глаза его и ввалившіяся щеки носили слѣды той распутной жизни, которая и самому ему давно успѣла опостылѣть. У большей части людей, проводящихъ ночи вплоть до пѣтуховъ въ безобразныхъ оргіяхъ, лице принимаетъ багровый оттѣнокъ, щеки покрываются прыщами и глаза подергиваются мутною влагой. Первое появленіе красноты на носу, нежеланіе предстать передъ друзьями женскаго пода съ глазами, какъ бы утопающими въ грогѣ, остановили не одного гуляку на пути разврата. Но Борго Фицджеральду провидѣніе, какъ бы во гнѣвѣ своемъ, отказало въ этомъ предостереженіи. Временами онъ являлся блѣдный и истомленный; съ каждымъ днемъ онъ становился все худѣе и худѣе; но красота его оставалась неизмѣнною; онъ сохранялъ и безукоризненно правильныя очертанія богоподобнаго лица, и блескъ голубыхъ глазъ.
Въ тотъ вечеръ, о которомъ идетъ рѣчь, онъ пришелъ къ Вавазору съ двойною цѣлью: ему нужна была помощь, нуженъ былъ отчасти и совѣтъ. Но, въ отношеніи послѣдняго, онъ былъ настроенъ подобно большей части людей, подыскивающихъ себѣ такихъ совѣтчиковъ, которые поддержали бы ихъ въ преступномъ замыслѣ; совѣтъ совпадающій съ его личнымъ мнѣніемъ, имѣлъ бы на него упокоивающее и поощряющее дѣйствіе, тогда какъ совѣтъ противуположнаго свойства былъ бы имъ оставленъ безъ вниманія. Эти два человѣка знали другъ друга съ давнихъ поръ и было время, когда между ними существовало самое тѣсное общеніе. То было еще до помолвки лэди Гленкоры за мистера Паллизера. Когда лэди Гленкора искала содѣйствія Алисы и, какъ намъ извѣстно, потерпѣла отказъ, нашлись люди, которые завѣрили Борго, что въ этой бѣдѣ ему можетъ помочь двоюродный братъ Алисы. И что касалось Джоржа, дѣло стало не за готовностью помочь; онъ снабдилъ своего пріятеля деньгами, такъ какъ онѣ у него въ то время еще водились, и, по всѣмъ вѣроятіямъ, обнадежилъ Борго возможностью открыть влюбленной четѣ доступъ въ домъ на улицѣ Королевы Анны, откуда они могли бы осуществить свой планъ бѣгства. Но надежда эта рушилась и лэди Гленкора Мэккльюски сдѣлалась лэди Гленкорою Паллизеръ, а не Фицджеральдъ. Настали иныя времена, появились иныя надежды и снова Борго обратился за помощью къ своему пріятелю.
-- Мнѣ кажется, что она согласится, проговорилъ Борго, поднося свой стаканъ къ губамъ. Конечно, это такое дѣло, въ которомъ можно только гадательно предсказывать результатъ, пока не попытаешь счастья на дѣлѣ. Я знаю, что она съ нимъ несчастна и я рѣшился на худшій конецъ, спросить ее.
-- Но состояніе ея все же останется за нимъ?
-- Право не знаю, я объ этомъ, не наводилъ справкоъ, да и не намѣренъ наводить. Вы мнѣ конечно не повѣрите, но я вамъ скажу, что на этотъ разъ не деньги я имѣю въ виду, а между тѣмъ это такъ. Правда, одинъ Богъ вѣдаетъ, какъ я нуждаюсь въ деньгахъ, но все же я не рѣшился бы взять чужую жену изъ за денегъ.
-- Ужь не потому ли, что вы считаете это за грѣхъ? А я было думалъ, что вы стоите выше подобныхъ предразсудковъ.
-- Вамъ-то хорошо молоть вздоръ.
-- Это совсѣмъ не вздоръ. Про себя я откровенно скажу, что ни съ чьей бы женой не рѣшился бѣжать. Я придерживаюсь того отсталаго мнѣнія, что если человѣкъ обзавелся женою, то не надо ее отнимать у него. Я знаю что общественное мнѣніе со мной не согласно.
-- Это онъ похитилъ у меня жену, съ жаромъ воскликнулъ Борго; вотъ какъ я смотрю на это дѣло. Ея рука была мнѣ обѣщана первому, она меня дѣйствительно любила, тогда какъ она его и въ грошъ не ставила.
-- А все же бракъ остается бракомъ и законъ противъ васъ. Но ужь еслибы я, паче чаянія, пошелъ на такое курьезное дѣло, то ужь конечно не упустилъ бы денегъ изъ виду.
-- Что мнѣ въ деньгахъ?
-- А что вамъ было въ нихъ, когда вы прежде за нее сватались?
-- Тогда было другое дѣло. Моя родня хлопотала свести насъ вмѣстѣ, потому что у нея было большое состояніе, а у меня ничего не было. Дѣло, какъ видите, было ясное. Да что! Скажу вамъ больше: мнѣ кажется, что это старая вѣдьма, моя тетушка, не прочь и теперь приложить свою руку къ тому же дѣлу. Конечно, на словахъ она этого не показываетъ, не смѣетъ; но въ душѣ она право не прочь, старая грѣховодница.
-- Ай да, благодарный племянникъ!
-- Говорю вамъ по чести, я ненавижу ее. Тутъ главную роль играетъ не расположеніе ко мнѣ, а желаніе насолить Паллизеру, который помѣшалъ осуществленію ея тогдашняго плана. Она преразвратная старушенка. Ужь мы ли съ вами не отпѣтые развратники, а все же...