-- Если вы не говорили раньше, то теперь, я думаю, вы могли бы пощадить меня, возразила Алиса.
-- Нѣтъ, моя милая, не могу же я молчать, когда вижу, что ты губишь себя? Если бы не твои деньги, онъ бы и не подумалъ жениться на тебѣ.
-- Я не сомнѣвалась въ этомъ; онъ мнѣ самъ прямо высказалъ свое желаніе имѣть деньги.
-- И ты хочешь выйдти за него?
-- Безъ сомнѣнія выйду. Мнѣ кажется, папа, что у насъ при замужествахъ въ вопросъ о деньгахъ вносится чрезвычайно много ложныхъ и неестественныхъ чувствъ. Какое право я имѣю сердиться на человѣка за то, что онъ желаетъ пріобрѣсть деньги,-- деньги, изъ за которыхъ всѣ бьются съ утра и до ночи, которымъ приносятся въ жертву честь, здоровье и самая жизнь. Джоржу необходимы деньги для его политической карьеры; иначе онъ жениться не можетъ.
-- Такъ ты лучше отдала бы ему прежде однѣ деньги, сказалъ ея отецъ съ ироніей.
-- Я такъ и хочу поступить, папа, отвѣчала Алиса.
-- Что! воскликнулъ мистеръ Вавазоръ, вскочивъ со стула. Ты хочешь отдать ему свои деньги до замужества?
-- Безъ сомнѣнія отдамъ, если ему понадобятся, или вѣрнѣе, дамъ ему столько, сколько будетъ надо.
-- Да въ своемъ ли ты умѣ, Алиса, сказалъ мистеръ Вавазоръ, почти испуганнымъ голосомъ.
-- Рѣшаясь поступить такъ, я одна отвѣчаю за свое безразсудство. Можетъ быть, я даже знаю объ его образѣ жизни болѣе, чѣмъ вы, папа. Но теперь я готова поставить все на карту, не смотря на огромный рискъ. Даже въ такомъ случаѣ, если бы ваше мнѣніе о немъ было вполнѣ справедливо, я и тогда не измѣнила бы своему намѣренію.
-- Чего же ты хочешь добиться, выходя за него? спросилъ мистеръ Вавазоръ.
-- Мужа, образъ мыслей котораго будетъ соотвѣтствовать моему, отвѣчала Алиса,-- мужа, жаждущаго дѣятельности, которой я сочувствую. Я надѣюсь, что я буду полезна ему на избранномъ имъ поприщѣ, а этого одного достаточно, чтобы рискнуть многимъ.
-- Только деньгами и будешь ему полезна!
-- Хоть бы однимъ этимъ, то и этого съ меня довольно.
-- Алиса, какъ отецъ я умоляю тебя объ одномъ, отложи свадьбу и обдумай все прежде, чѣмъ ты рѣшишься отдаться этому человѣку. Если онъ станетъ просить у тебя денегъ, и если ты намѣрена дать ему, то, пожалуй, дай, но только небольшую сумму. Что бы ни было, все будетъ лучше замужества съ нимъ. Я знаю, я не могу тебѣ помѣшать выйдти за него, потому что ты свободно располагаешь собой, также какъ и я; нѣтъ, даже свободнѣе меня, я, ради моего жалованья, долженъ вѣдь ходить въ эту ненавистную канцелярію. Но все же, я думаю, ты не захочешь пренебрегать желаніемъ и мнѣніемъ твоего отца. Не совсѣмъ-то весело стоять сиротинной, безъ отца, предъ алтаремъ.
Алиса ничего не отвѣчала. Не въ первый разъ мнѣ придется чувствовать свое сиротство, мелькнуло у нея въ головѣ.
И вспомнилось ей, какъ рѣдко, въ продолженіи послѣднихъ четырехъ лѣтъ, видѣла она отца около себя, какъ мало онъ заботился о ней и какъ горько порой чувствовала она свое одиночество. Онъ самъ хотѣлъ этого, думала она, и потому не имѣетъ права винить меня за послѣдствія. Какъ они ни дурны, я не могу измѣнить имъ.
-- День свадьбы у васъ назначенъ? спросилъ онъ ее.
-- Нѣтъ еще.
-- И разговору не было объ этомъ?
-- Нѣтъ, мы говорили. Я сказала ему, что свадьба можетъ быть не ранѣе какъ черезъ годъ. При этомъ я просила его не стѣсняться относительно денегъ. Я сказала ему, что, въ случаѣ надобности, онъ можетъ располагать моимъ капиталомъ.
-- Надѣюсь, не всѣмъ? сказалъ мистеръ Вавазоръ.
-- Не думаю, чтобы ему понадобилась такая сумма. Онъ хочетъ снова стоять за Чельси и деньги ему будутъ нужны на расходы по выборамъ. Конечно, онъ и не заикался о деньгахъ. Я сама предложила ему.
-- Ну да, предложила! Ему того только и нужно было. Не отказался, я думаю?
-- Онъ отвѣчалъ такъ, какъ и слѣдовало ему отвѣчать. Онъ сказалъ, что въ случаѣ нужды, онъ, какъ друга, попроситъ меня выручить его.
-- Слушай-же, что я тебѣ скажу. Онъ выманитъ у тебя все, до послѣдней копѣйки, а тамъ и навостритъ лыжи и поминай какъ звали. О свадьбѣ тогда и помину не будетъ, и не думай. Намъ надо будетъ нанять гдѣ нибудь подальше и подешевле домишко и жить на тѣ крохи, которыя я получаю. А чтобъ послѣ моей смерти ты не умерла съ голоду, я ужъ лучше поскорѣй застрахую свою жизнь. Прощай.-- Съ этими словами мистеръ Вавазоръ отправился не въ страховое общество, а въ клубъ. Въ клубѣ онъ сидѣлъ все время особнякомъ и мрачно читалъ газету. Время между тѣмъ шло своимъ чередомъ, и вотъ наконецъ наступилъ тотъ часъ, который мистеръ Вазазоръ привыкъ посвящать висту; нечего дѣлать, пришлось отложить газету и горе въ сторону и приняться за роберъ. Тутъ же попалась ему на глаза карточка обѣда, и мрачныя мысли мистера Вавазора невольно приняли другое направленіе.
Алиса, между тѣмъ, сидѣла одна. Не весело было у нея на душѣ. Правда, она довольно хорошо выдержала свою стычку съ отцомъ, но теперь ей предстояла борьба несравненно труднѣе, борьба внутренняя. Сомнѣніе не давало ей покоя. Неужели ея отецъ правъ? Неужели ея двоюродный братъ, ея нареченный, дѣйствительно такой пошлый, продажный негодяй? Правда, недавно еще она сама была о немъ такого мнѣнія. Что же заставило ее взглянуть на него другими глазами? Какія данныя имѣла она на то? На чемъ основываетъ она свое уваженіе, довѣріе къ своему будущему мужу? На отзывахъ Кэтъ и на его собственныхъ отзывахъ о себѣ? Гдѣ же факты? Ихъ нѣтъ. Правда, онъ съ замѣчательною настойчивостію добивался мѣста въ парламентѣ. Но развѣ этого достаточно? Онъ самъ говорилъ ей, что у него нѣтъ за душой ни гроша, что онъ не знаетъ покоя, потому что положеніе его въ обществѣ было и будетъ всегда крайне шаткое. Не говорилъ ли онъ самъ, что онъ виситъ на краю пропасти и что самая ничтожная случайность можетъ его столкнуть въ бездну? И что это за занятія, которыя ставятъ его въ такое двусмысленное положеніе? Во всякомъ случаѣ, онъ, вѣроятно, не дорожитъ ими, утѣшала себя Алиса. Не живетъ же онъ ими? Не станетъ же онъ двусмысленными средствами зашибать себѣ копѣйку. Нѣтъ, его нельзя назвать окончательно погибшимъ человѣкомъ, думала далѣе Алиса; многіе съ радостію отдали бы за него своихъ дочерей! Но отецъ сказалъ: "всѣ отзываются о немъ, какъ о негодяѣ", а отецъ не станетъ лгать. И какъ онъ горячо принялъ это дѣло, какъ жарко спорилъ; видно, что онъ убѣжденъ въ томъ, что говоритъ, иначе не сталъ бы такъ горячиться. Сказать правду, Алису пугала, мучила мысль о предстоящей свадьбѣ; она уже предвидѣла много темныхъ тучь на далекомъ горизонтѣ своей супружеской жизни. Она не любила своего двоюроднаго брата и приняла его предложеніе, сама не зная какъ. Честолюбіе, можетъ быть, отчасти руководило ею, но все же роль его была самая незначительная. Это было желаніемъ ея друга и она, не думая, дала свое согласіе.
"Да стоитъ ли объ этомъ думать? Не все ли равно?" успокаивала она себя; но не могла успокоиться. Она не могла даже отдохнуть на воспоминаніяхъ прошлаго, на воспоминаніяхъ своей ранней молодости. Въ этихъ воспоминаніяхъ не было ничего отраднаго, они будили въ ней только горькое раскаяніе. Дѣвочкой еще привязалась она къ своему двоюродному брату и полюбила его страстно, глубоко, и эта любовь обманула ее. Она разошлась съ нимъ. За это, конечно, ей нечего упрекать себя, но сколько она выстрадала тогда! И какъ могла она, послѣ всего этого, думать еще о замужествѣ? Не слѣдовало ли ей навсегда выкинуть изъ головы всѣ мечты о семейномъ счастіи?
Затѣмъ, настаетъ самая ужасная пора ея жизни, которую она никогда не проститъ себѣ. Она приняла предложеніе мистера Грея, потому что любила и уважала его. "Да, я любила его!" повторяла Алиса, сидя теперь одна съ своими тяжелыми думами, "я любила его!" Бѣдная, несчастная женщина! Она переживала теперь трудныя минуты. Положимъ, она сама была виновата, но за то ея страданіе было такъ искренне, такъ глубоко, что ее нельзя было не жалѣть. А думала она о Недеркостѣ. Живо рисовалась ей мирная, спокойная жизнь среди садовъ и книгъ, жизнь полная любви и счастья. Думала она о немъ, думала, какъ бы нѣжно онъ сталъ заботиться о ней, какъ бы берегъ ее. Не знала бы она ни тревогъ, ни сомнѣній, у нея была бы твердая опора въ жизни. Какъ легко жилось бы ей съ нимъ, съ такимъ умнымъ и добрымъ! Но она не хотѣла покориться ему и вотъ теперь она одна, и некому ей разсказать свое горе, не у кого спросить совѣта!
Зачѣмъ же приняла она предложеніе своего двоюроднаго брата? "Отчего же не выйдти мнѣ за него, если я могу быть ему полезной", думала она; а обо мнѣ нечего заботиться. Да и Кэтъ этого желаетъ. Что же до любви, до этого пустого звука, кто объ этомъ думаетъ! Разсчеты, деньги, все это пустяки; не хочу я объ этомъ и думать! Впрочемсъ, если я и погибну, что за бѣда! А можетъ быть, я его спасу отъ гибели? Благодаря мнѣ, онъ сдѣлается снова честнымъ, богатымъ, значительнымъ человѣкомъ? къ тому же, онъ не глупъ. Отчего же мнѣ не выйдти?" и Алиса дала свое согласіе. Но когда слово было дано, началась борьба. Женственная, лучшая сторона ея натуры взяла верхъ надъ увлеченіемъ. И вотъ Алиса стала откладывать свадьбу; отложила ее на годъ, но и этотъ долгій срокъ казался ей слишкомъ малымъ. Она со страхомъ думала о томъ, что вотъ-вотъ пройдетъ годъ и настанетъ развязка. Она согласилась быть женой Джоржа Вавазора, но у нея не хватало силъ исполнить свое обѣщаніе. Со страхомъ она ожидала его появленія. Какъ принять ей его? А ну, если онъ, въ качествѣ жениха, станетъ ласкать ее? Послѣдній поцѣлуй Джоржа Грея, казалось, застылъ у нея на губахъ. Она не позволитъ Джоржу ласкать себя, она не любитъ его и смѣется надъ его любовью. Поцѣлуй Джоржа, поцѣлуй безъ любви, осквернилъ бы ее.
"Можетъ быть, папа правъ!", продолжала она разсуждать сама съ собой. "Можетъ быть, дѣйствительно онъ добивается только моихъ денегъ. Ну, и пусть беретъ ихъ. Черезъ годъ, вѣроятно, разъяснится мое положеніе. И совершенно невольно, безсознательно, сложился въ ея головѣ слѣдующій планъ: если онъ попроситъ, она отдастъ ему свой капиталъ, оставивъ себѣ только самую незначительную часть, необходимую для того, чтобы прожить, не стѣсняя отца. Остальн