-- И точно, чего же лучшё? Эта комната самая теплая въ цѣломъ дому, если хотите. Мистеръ Чизсакеръ не объяснилъ почему эта комната била самая теплая въ цѣломъ дому. Должно полагать, что согрѣвалась она близостью конюшенъ.
За обѣдомъ нельзя сказать, чтобы оба пріятеля сошлись въ наилучшемъ расположеніи духа. Послѣ обѣда подали трубки и пуншъ. Бельфильдъ предпочелъ бы, конечно, сигары, но мистеръ Чизсакеръ находилъ что расходоваться для такой голи, какъ Бельфильдъ -- ужь слишкомъ много будетъ чести. Впрочемъ пуншъ если и не улучшилъ расположеніе духа собесѣдниковъ, то, по крайней мѣрѣ, развязалъ ихъ языки. Капитанъ передалъ мистеру Чизсакеру приглашеніе мистрисъ Гринау. Сначала онъ погрузился было въ раздумье, ужь не лучше ли ему позабыть объ этомъ порученіи; но потомъ сообразилъ, что мистеръ Чизсакеръ для него не опасенъ и рѣшился исполнить порученіе.-- Вы понимаете, надо же мнѣ было завернуть жъ ней на минутку передъ отъѣздомъ, добавилъ онъ въ видѣ извиненія.
-- Ну, необходимости-то я особенной и не вижу, замѣтилъ мистеръ Чизсакеръ.
-- Эхъ, дружище, забрали же вы себѣ въ голову эту глупую ревность. Еслибы я не соблюлъ въ отношеніи ея простой вѣжливости, какъ вамъ бы того, кажется, хотѣлось, то я подалъ бы поводъ къ различнымъ догадкамъ.
-- Съ чего вы взяли, что я ревную? Человѣку съ такими землями и угодьями, какъ мои, не приходится ревновать.
-- Не знаю, какое тутъ значеніе могутъ имѣть ваши земли и угодья, ну, да объ этомъ мы, пожалуй, и не будемъ спорить.
-- Земли и угодья въ этомъ дѣлѣ совсѣмъ не пустяки. Ужь если человѣкъ задумалъ жениться, то надо, чтобъ у него хозяйство было въ порядкѣ. Пожалуй есть и такіе молодцы, которые не прочь пожить на женины денежки, но ужь это, по моему, послѣднее дѣло; я бы, кажется, скорѣе согласился землю копать. Такія рѣчи проняли бы кого хотите; проняли онѣ даже капитана Бельфильда; но, дѣлать нечего, онъ проглотилъ обиду, утѣшая себя надеждою на скорую расплату.
-- На васъ не угодишь, проговорилъ онъ. Ну, да какъ бы тамъ ни было, я былъ у нея и она просила меня передать вамъ это приглашеніе. Что жъ? ѣдемъ мы или нѣтъ?
Мистеръ Чизсакеръ отвѣчалъ не вдругъ, онъ, видимо, соображалъ что-то въ своей головѣ.
-- Слушайте-ка, Бельфильдъ, заговорилъ онъ наконецъ, вѣдь вамъ нѣтъ рѣшительно никакого интереса быть у нея и если вы не обидитесь, я поѣду одинъ. Мистрисъ Джонсъ изготовитъ вамъ къ обѣду, что вы ей тамъ сами закажете, а я угощу васъ, въ придачу, бутылкою стараго портвейна.
-- Ну нѣтъ, пріятель, отвѣчалъ капитанъ, этимъ меня не поддѣнешь, она звала меня къ обѣду и я намѣренъ ѣхать, вовсе не желаю дѣлать видъ, что боюсь ея или васъ.
-- И это ваше послѣднее слово?
-- Послѣднее, отвѣчалъ капитанъ Бельфильдъ съ рѣшительнымъ видомъ.
-- А знаете ли что, продолжалъ мистеръ Чизсакеръ, пора бы вамъ отдать мнѣ хоть часть тѣхъ денегъ, которыя вы у меня занимали.
-- А вотъ, погодите женюсь на вдовушкѣ, тогда заплачу вамъ все сполна, ха, ха, ха!
Первымъ движеніемъ мистера Чизсакера было сказать этому человѣку, чтобы онъ убирался изъ его дома; но подумавъ, онъ сообразилъ, что вѣдь тогда капитанъ Бельфильдъ прямымъ путемъ отправится въ Норвичъ гдѣ ему раздолье ухаживать за вдовушкой.-- Ну, да вѣдь она тоже, небось, не дура, проговорилъ онъ наконецъ.
-- А вотъ потому-то я и не вижу причины не ѣхать мнѣ къ ней въ воскресенье.
-- Причина вамъ не ѣхать та, что вы мнѣ мѣшаете. Дернулъ меня чортъ разсказывать вамъ всѣ мои планы; я принималъ васъ за друга, да и на то полагался, что много я вамъ денегъ переплатилъ, чтобы пріобрѣсти въ васъ сообщника; а вы вмѣсто того, только и наровите, какъ бы подставить мнѣ ногу; жаль только, что вамъ не удастся.
-- И что вы за дуракъ, посмотрю я на васъ, проговорилъ капитанъ Бельфильдъ послѣ небольшой паузы. Выслушайте-ка, что я вамъ скажу: вѣдь эта выдра, Чарли Ферстерсъ, непремѣнно будетъ тамъ.
-- Вы почемъ знаете?
-- Да ужь знаю. Небось при мнѣ ее приглашали. И я самъ своими ушами слышалъ, какъ она сказала, что и не подумаетъ ловить такого жениха какъ вы, потому что вы фермеръ.
-- Въ самомъ дѣлѣ! вишь какая добренькая, проговорилъ мистеръ Чизсакеръ, краснѣя отъ злости. Да знаетъ ли она, что самъ-то я побрезгалъ бы дотронуться до такого клада какъ она; она и прикащику-то моему не годится въ жены, не только что мнѣ.
-- Ну, да какъ бы то не было, надо же, чтобы кто-нибудь занялся ею въ воскресенье, если вы хотите чтобы ваше дѣло со вдовушкой пошло на ладъ.
-- И съ какой стати приглашаетъ она къ себѣ эту дрянь!
-- Нужно же ей имѣть кого-нибудь около себя для компаніи. Когда вы женитесь на ней, тогда отъ Чарли вамъ легко будетъ отдѣлаться.
-- Отдѣлаться! Да я просто не пущу ее черезъ порогъ моего дома. Я ее съ поконъ вѣку терпѣть не могъ.
-- А все же вамъ предстоитъ отобѣдать въ ея обществѣ, замѣтилъ капитанъ Бельфильдъ; я же того мнѣнія, что въ подобныхъ случаяхъ четыре собесѣдника куда лучше трехъ.
Съ этимъ мистеръ Чизсакеръ принужденъ былъ нехотя согласиться. Вслѣдъ за тѣмъ мистрисъ Гринау получила отъ обоихъ пріятелей по запискѣ, въ которой они увѣдомляли ее что будутъ. Мистеръ Чизсакеръ писалъ въ единственномъ числѣ, игнорируя капитана, какъ онъ игнорировалъ бы своего лакея, если бы намѣревался взять его съ собою. Капитанъ удостоилъ выразиться во множественномъ числѣ.
-- Для насъ этотъ день будетъ настоящимъ праздникомъ, писалъ онъ. Добрякъ Чизи съ радости послѣдній умъ потерялъ и уже принялся отчищать свою особу отъ принадлежностей скотнаго двора.
-- Отъ принадлежностей скотнаго двора! повторила мистрисъ Гринау, прочитавъ эти строки. Не мѣшало бы капитану Бельфильду самому имѣть побольше того добра, которое наживается скотными дворами.
ГЛАВА XXXVII.Мистрисъ Гринау даетъ друзьямъ небольшой обѣдъ.
Какимъ, какимъ хитростямъ не надоумитъ любовь! Когда настало утро торжественнаго дня, мистеръ Чизсакеръ потихоньку, стащилъ во дворъ чемоданъ, набитый всевозможными туалетными принадлежностями; чего, чего тутъ не было: и мозговая помада для волосъ, и рубашка съ необыкновеннымъ шитьемъ на груди и лакированные сапоги, словомъ полный приборъ. Но увы! Напрасно думалъ мистеръ Чизсакеръ скрыть эти приготовленія отъ Бельфильда, въ надеждѣ, что капитанъ не дагадается запастись съ своей стороны перемѣннымъ платьемъ. Слыханное ли дѣло, чтобы такой хватъ -- капитанъ упустилъ изъ виду, что либо касавшееся его внѣшности? Возвращаясь домой черезъ кухню Чизсакеръ наткнулся на порогѣ на другой чемоданъ, по видимому столь же плотно набитый, какъ и его собственный.
-- На какого чорта упаковали вы все это добро? спросилъ онъ капитана.
-- Да на такого же, на какого вы положили свой чемоданъ на задокъ телѣжки, какъ я видѣлъ изъ окна моей комнаты, отвѣчалъ Бельфильдъ.
-- Проклятое окно! воскликнулъ мистеръ Чизсакеръ. За тѣмъ оба пріятеля сѣли завтракать.-- И кто васъ проситъ такъ кромсать ветчину, заговорилъ мистеръ Чизсакеръ. Не бось, не ваше добро, такъ за чѣмъ его беречь?-- Это ужъ было изъ рукъ вонъ грубо; даже Бедьфильду ветчина стала послѣ подобной выходки поперегъ горла и онъ принялся за яйца.-- Если вы не хотите ветчины, то за чѣмъ же было ее кромсать? продолжалъ мистеръ Чизсакеръ.
-- Однако, Чизсакеръ, вы заходите слишкомъ далеко, проговорилъ капитанъ чуть не на взрыдъ.
-- Это еще что такое?
-- Не видалъ я что ли вашей ветчины?
-- Да какъ видно не видали, не то не стали бы ее такъ рѣзать.
-- Нѣтъ, Богъ съ вами, не нужно мнѣ вашей хлѣба-соли. Развѣ такъ порядочные люди поступаютъ? Зазвать человѣка въ домъ, а тамъ наговорить ему чортъ знаетъ чего. Нѣтъ, мистеръ Чизсакеръ, я не привыкъ къ подобнаго рода обращенію.
-- Та, та, та.
-- Вамъ хорошо говорить: та, та, та; а я желаю, чтобы со мною обращались какъ съ джентльменомъ. Мы съ вами давнишніе знакомые и въ уваженіе этого я многое спускалъ вамъ, чего не сталъ бы спускать другому. Но всему есть мѣра...
-- Скажите, пожалуйста, Бельфильдъ, можете ли вы заплатить мнѣ мой долгъ? перебилъ его мистеръ Чизсакеръ, пристально глядя ему въ глаза.
-- Нѣтъ, не могу, по крайней мѣрѣ въ настоящую минуту.
-- А коли такъ, то завтракайте себѣ, да молчите.
Послѣ этихъ словъ капитанъ дѣйствительно замолчалъ и принялся уплетать завтракъ, обходя, впрочемъ, ветчину; въ душѣ онъ давалъ себѣ торжественные обѣты мщенія. Впрочемъ вслѣдствіе этого разговора поѣздка въ Норвичъ состоялась гораздо миролюбивѣе, чѣмъ можно было ожидать. Чизсакеръ сознавалъ, что онъ уже немного пересолилъ и потому, садясь въ телѣжку, предложилъ своему спутнику сигару; капитанъ не отказался и выкурилъ трубку мира.
-- А теперь намъ надо условиться, проговорилъ мистеръ Чизсакеръ, въѣзжая во дворъ гостиницы: гдѣ вы думаете провести утро?
-- Да думаю провѣдать кое-кого изъ своихъ офицеровъ.
-- Ладно. Такъ смотрите же, Бельфильдъ, уговоръ лучше денегъ; вы отнюдь не явитесь къ ней раньше четырехъ часовъ.
-- Раньше четырехъ часовъ ни за что не явлюсь.
-- То-то же, смотрите. Если вы обманете меня, то я не возьму васъ съ собою назадъ въ Ойлимидъ.
Но на этотъ разъ у капитана и въ мысляхъ не было обмануть своего пріятеля. Капитанъ Бельфильдъ зналъ по опыту, что самый ранній гость не всегда бываетъ самымъ желаннымъ въ дамскомъ обществѣ. И такъ, соборные часы давно уже пробили четыре, когда Бельфильдъ вошелъ въ гостиную мистрисъ Гринау; тамъ онъ засталъ мистера Чизсакера, разодѣтаго и распомаженнаго.
-- Вы еще не видали ее? спросилъ капитанъ почти шопотомъ.
-- Нѣтъ, угрюмо отвѣчалъ Чизсакеръ.
-- И Чарли Ферстерсъ не видали?
-- Не видалъ, не видалъ.
Въ эту минуту въ комнату вошла мистрисъ Гринау въ сопровожденіи своей гостьи.
-- Вотъ это мило, джентльмены, что вы такъ аккуратно явились въ назначенный часъ, заговорила она. Такой аккуратности я никакъ и не ожидала отъ васъ, особенно въ базарный день.