– Елена Савина? Правильно? – Незнакомый старшеклассник заглянул в бумажку, зажатую в кулаке. – Ты шефствуешь над третьим «Б»?
– Да, – слабо заинтересовалась Ленка. – А что случилось?
– Хотел задание им отдать, а они уже разбежались. Не передашь, а? – Он протянул несколько листков. – Они уже в курсе.
– Хорошо, передам, – Ленка сунула листки в рюкзак.
– Мне к понедельнику нужно, – многозначительно вздёрнул брови старшеклассник, понижая голос. – И это, вот деньги… Пусть сделают в темпе.
Он протянул ей несколько купюр.
– Ого, – удивилась Ленка. – Так много.
– У вас ещё недорого, – отмахнулся он. – И это, там на три задания. Ну я побежал.
Ленка задумчиво повертела деньги, впечатлённая тем, что бизнес подшефных вполне себе процветает, и сунула пачку на самое дно рюкзака.
На любимой тропинке, что стрелой резала газон, маялся гот, безжалостно давя каблуками ни в чём не повинную жестяную банку из-под тоника.
– Проводить тебя хочу, – просияв от Ленкиного появления, сообщил он.
– У меня нет такой услуги, – буркнула Ленка— Отвали.
Вересов упрямо пристроился рядом и даже пиджачок с пристрастием одёрнул, чтобы выглядеть попредставительнее.
– Лен, да забудь ты эту глупость.
– Глупость? Это так называется? – Она шагнула к нему, стискивая кулаки. Так захотелось вдруг поколотить этого ухмыляющегося мальчишку за эту унизительную жалость. – Забудь, и всё? Да?
– Лен, не переживай ты так. Через пару дней всё забудется, – гот перестал улыбаться. – Честное слово, все забудут.
– Я не переживаю. Это ты всё время меня достаёшь. Может, хватит?
– А ты ударь, – он схватил её руку и прижал к груди. – Прямо сюда. Давай. Сразу полегчает. По себе знаю. Как врежешь кому-нибудь, так и на душе спокойнее.
– Отцепись! – Ленка выдернула руку, но запал уже прошёл, и стало опять душераздирающе тоскливо.
Гот пару минут шёл рядом молча, но потом не выдержал, опять начал утешать. Ленка почти не слушала его, мечтая лишь о том, чтобы выскоблить из себя всё-всё, до донышка, чтобы ничего не осталось: ни мыслей, ни боли, ни переживаний. Чтобы только пустота и покой. А гот всё не умолкал, всё говорил что-то ободряющее. Хвастался, что не курит, что благополучно справляется с тягой к никотину. Неужели он не понимает, что это не имеет никакого значения? Ни-ка-ко-го!
Глава двенадцатая. На контроле
Утром, когда мать тихонько собиралась на работу, Ленка сделала вид, что ещё не проснулась, хотя обычно всегда соскакивала, чтобы лишний раз пообщаться. Теперь же лежала, натянув на голову одеяло, притворяясь спящей.
Мать ушла. Как только клацнул замок двери, Ленка сбросила одеяло и села. Отчаянно не хотелось идти в школу Но не пойти означало признаться в позорной слабости. А вот этого они от неё не дождутся. К тому же там будет Сашка, очень убедительно сказала она вслух, а вдвоём они как-нибудь справятся.
У самых дверей школы тренькнул SMS-ой телефон. Ленка без удовольствия глянула на экран, ожидая очередную подножку от мироздания. Так и есть. Сашка стремительно выбывала из рядов группы поддержки. Она просила скинуть домашку, потому что заболела и сегодня не придёт. Ленка тоскливо уставилась на куцие строчки сообщения, ощущая, как стремительно тает боевой задор, без которого в классе делать было нечего. Если заметят слабину – растопчут.
Она сунула мобильник в рюкзак, очень рассудительно убеждая себя в том, что в этой капитуляции нет ничего позорного. Вот Сашка выздоровеет, мы им ещё покажем. А сейчас самое время сделать вид, что её здесь не было. Ленка рванула с крыльца в сторону обшарпанной высотки, в которой жила, но на пути совершенно некстати нарисовался Вересов.
– Привет, – заулыбался он так счастливо, что смотреть на это было неприятно.
– Что такой радостный? – хмуро поинтересовалась Ленка.
– Так тебя же увидел, – гот расплылся в дурацкой буратинской улыбке от уха до уха. – И сразу мир преобразился. Позвольте, сударыня, проводить вас в кабинет.
И даже локоток крендельком выставил. Ленка невольно фыркнула.
– Скомпрометировать себя не боишься?
– Да ты что? Почту за честь пройти с тобой рядом.
И как теперь незаметно свалить? Это же совершенно невозможно. Ленка затосковала. Ведь не уйдёт же, так и будет топтаться рядом. Придётся идти. И она, проигнорировав его локоток, вошла в школу грациозной походкой лани под дулом охотничьего ружья. Гот пристроился рядом, помахивая сумкой и что-то рассказывая. А у неё деревенели ноги и стыли ладони от одной мысли, что она сейчас войдёт в класс.
На её появление почти не отреагировали. Так, пару смешков и шепотков. И Ленка слегка расслабилась. Кажется, всё не так плохо, как представлялось. Но, подходя к своему месту, краем глаза успела заметить, как Вересов сгрёб с её стола какую-то бумажку и сунул в карман.
– Записка мне? – холодно поинтересовалась Ленка.
– Да фигня всякая, – слишком уж горячо отмахнулся он, усиленно изучая обложку учебника.
– Отдай.
– Лен, ну ты чего… – озарился детским недоумением Вересов, делая вид, что совершенно не в теме.
– Отдай записку, – повторила Ленка, чеканя каждое слово. – Не маленькая, справлюсь. Я должна знать.
Гот, после минутного разглядывания её физиономии, нехотя протянул мятую бумажку. Там было всего одно слово, нацарапанное печатными буквами: «шлюха».
Ленка аккуратно сложила бумажку и сунула в рюкзак. Что и требовалось доказать. Общественное мнение уже вынесло приговор. Ну и ладно. Невелика потеря.
– О! Смотрите, кто пришёл, – перекосился в довольной ухмылке Демидов, картинно застывая на пороге и елозя по Ленке липким прищуром. – Слышь, юродивая, а почём у тебя целый вечер? Что-то в прайсе не нашёл.
– Отвали, таракан, тебе это не по карману, – отчётливо произнесла Ленка, разбирая учебники.
Демидов побагровел.
– Да я с такими как ты…
– Демидов, заткнись, – гот очень многообещающе потёр кулак и встал. – Над Ленкой какой-то идиот подшутил, а ты повёлся, как первоклассник.
Демидов опасливо посмотрел на кулак, намёк понял и с видимым трудом, но заткнулся. Гот с довольным видом покосился на Ленку, явно ожидая благодарности. И, хотя его рыцарский поступок произвёл на неё вполне ободряющее впечатление, Ленка подкошенным деревцем плюхнулась на стул, не имея никакого желания озвучивать свои ощущения. Впереди был целый день. Нужно беречь силы.
И, словно подтверждая суровость законов мироздания, в кабинет вошла Ерчева и сразу же направилась к Ленке. За ней послушным ручейком потянулась свита, рассредоточиваясь вокруг.
– Вересов, уйди на минуточку, – Алина даже не взглянула на гота. – Нам нужно с Леной поговорить.
– А я тут при чём? Говорите сколько хотите, – он увлечённо зашелестел учебником.
– Уйди, пожалуйста, – отчеканила Ерчева. – Это исключительно девочковые дела.
– Даже не знаю, – он нерешительно покосился на Ленку. – А вы её не сожрёте?
– Вересов, пошёл вон! – рассвирепела Алина.
– Ничего со мной не случится, – очень спокойно сказала Ленка. – Так что иди.
– Как скажешь, – он медленно поднялся, многозначительно оглядев одноклассниц, отошёл к окну.
Круг девчонок вокруг Ленки стал теснее. Она изобразила лёгкую степень удивления, очень стараясь, чтобы не задрожали губы.
– Чем обязана такому вниманию?
– Скажи, это правда, что ты оказываешь, – Ерчева запнулась, но тут же оправилась, – секс-услуги?
– А ты как думаешь?
– Я не знаю, что думать, – она сжала губы в ниточку— Всё выглядит вполне правдиво.
– Если ты в это веришь, зачем спрашиваешь?
– А как ты объяснишь это? – Алина выделила из кармашка сумки смартфон и застучала коготком по экрану. Найдя нужное, с лицом мученицы в непосильной борьбе за правду показала фотографию. – Как я понимаю, это деньги?
Да, на фотке Ленка брала деньги от озирающегося парня. Видимо, Абай всё же сфотографировал. Папарацци недоделанный.
– Это просто долг. Неделю назад занял, а вчера отдал.
Ерчева ещё раз вгляделась в фотографию и с некоторым разочарованием сунула телефон в карман.
– Савина, вне школы можешь заниматься чем угодно. Но здесь я тебе не позволю этим заниматься!
– Чем не позволишь? – ясноглазо вытаращилась на неё Ленка.
– Не прикидывайся дурочкой. Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
– Неа, что-то не возьму в толк, – Ленка растянула губы в улыбку. – Поясни уже идиотке.
– Я тебя предупредила, Савина, – теряя терпение, процедила Ерчева. – С этой минуты ты у меня на контроле. И только попробуй что-нибудь выкинуть. Сразу из школы вылетишь.
– Как страшно, – усмехнулась Ленка. – Но должна тебя огорчить, я об этом только и мечтаю.
– Идёмте, девочки, – Алина вздёрнула подбородок.
– Да уж, избавьте мои уши от непосильной нагрузки, – вдогонку разбредающимся по классу девчонкам сказала Ленка.
Конечно же, они не ответили. Только преувеличенно громко стали обсуждать свои дела. Ленка открыла учебник и принялась рассматривать буквы. Букв было много, и они были чёрными. Даже удивительно было, что она раньше не замечала эту черноту Из каждого буквенного силуэта просвечивала бездна.
– Ленка, хочешь бублик? – Гот, невесть когда вернувшись, топтался рядом, вертя на пальце бублик.
– Отвали.
– А хочешь, я за яблоком сбегаю?
– Вересов, не стой над душой, а? Сядь на место.
Гот послушно сел.
– Слушай, Лен…
– Помолчи, а? И без тебя тошно.
Вересов тяжело вздохнул, с трудом перенеся наглое затыкание рта, но всё же смирился и не издал ни звука.
А бездна за буквами манила. Ленка вглядывалась в неё, ощущая бесконечность холодной, сухой пустоты. И Русалка, как-то незаметно появившаяся, очень вписалась в эту беспросветность своим чёрным пончо. Чернота окружала со всех сторон. И только у гота празднично отсвечивала серебром. Он похож на новогоднюю ёлку, подумала вдруг Ленка, только в монохроме.
Урок закончился так неожиданно, что Ленка удивилась. Ей показалось, что прошло минут десять. Покидав вещи в рюкзак, она вышла в коридор.