— Это хуже всего, детка, ведь между нами только постельные воспоминания. Чтобы все изменить, нам необходимо проводить как можно больше времени вместе. Я хочу, чтобы ты буквально приклеилась ко мне на все Время, не занятое сном. К концу трех недель это станет уже невыносимо, и мы с радостью расстанемся.
Возможно, к концу трех недель это станет невыносимым, думала Джей, наблюдая за Люком, когда они ехали в город.
Сейчас, между прочим, он выглядел очень даже неплохо, сексуально. И она мысленно снимала с него все, начиная с поношенных ботинок и кончая широкополой шляпой, включая тертые облегающие джинсы и меховую куртку на широких плечах.
Она смотрела на волевой подбородок. С ее места почти незаметно было ямочки под уже появившейся щетиной. Он забыл сегодня утром бритвенный станок на умывальнике. Пока она принимала душ, знакомый запах его пены для бритья кружил ей голову, витая по ванной комнате.
Люк почувствовал взгляд и потер подбородок.
— Что, я плохо выбрился? — Он не повернул головы, внимательно глядя на дорогу. Снегоочиститель оставил на ней слой льда, по которому стелилась легкая поземка.
Она отвела взгляд от его лица и всмотрелась в лобовое стекло.
— Что это там за животные? Похоже, лоси. Сколько их! Целая сотня!
— Большое стадо зимует здесь каждый год у горы Сантинель.
— Ваша семья давно здесь осела? — спросила она у Люка.
— Семья матери. Очень давно. Первый Стирлинг объявился в этих краях в конце тысяча восьмисотого года. Он был младшим сыном английского аристократа. Знаешь закон о майорате? Так вот, старшему досталось наследство, а ему пришлось самому зарабатывать себе состояние. В эти края приезжали многие знатные англичане, думая заняться скотоводством, но обычно не выдерживали и возвращались домой. Но Стирлинг оказался крепким парнем. Он остался, потом женился на дочери партнера. Когда я родился, огромное ранчо принадлежало Зейну и моей матери. У нее было сорок пять процентов, у Зейна соответственно пятьдесят пять. Оба завещали мне свою долю.
— А твой отец тоже из этих мест?
— Нет, он потомственный военный, закончил военную академию. Мама познакомилась с ним, когда училась в колледже.
— А дядя так и не женился?
— Почему? У него была жена. Подруга мамы по колледжу. Но его жена больше проводила времени на востоке страны, чем на ранчо с нами. Когда она приезжала, сразу начинала уговаривать Зейна уехать. Твердила про работу в фирме ее отца, о том, что надо продолжить семейный бизнес. Она не понимала, что Зейн нашел в жизни на ранчо. Они развелись. Прожили вместе чуть больше года и развелись. Зейн не упрекал ее, винил во всем себя. Не стоило ему жениться на женщине, рожденной и выросшей не на ранчо.
— Ты тоже не здесь родился.
Он коротко засмеялся.
— Это была мамина ошибка, но я ее исправил. Я проводил на ранчо каждое лето. А когда со мной произошли неприятности в Европе, мои старики отправили меня сюда на два последних года учебы. — Люк грустно улыбнулся, — Зейн так загрузил меня работой, что на глупости времени не осталось. Мудрый ворчун… — Он вдруг посерьезнел. — Ранчо единственное место, откуда мне не хотелось быть изгнанным.
— И ты никогда больше отсюда не уезжал?
— Ненадолго. О'Брайен, смотри скорее, какие птицы!
Наверное, с десяток крупных птиц сидело на ветках куста и склевывало с них что-то невидимое на расстоянии. И сами птицы были едва различимы. Джей ничего не заметила бы, не обрати Люк на них внимания.
В городе они расстались, договорившись встретиться через час в небольшом кафе, указанном Люком. Джей предстояло бродить в одиночестве; она пошла по главной улице, лениво рассматривая витрины магазинов, иногда заходила внутрь и быстро выходила, не желая ни с кем разговаривать. Когда час почти истек, Джей перебралась через снежную кучу посреди улицы и увидела, что Люк уже поджидает ее у дверей кафе.
Дразнящие запахи и теплый влажный воздух окружили их, как только они вошли. У единственной стойки, тянущейся по всей длине кафе, на высоких табуретах восседало несколько мужчин. Они, как по команде, обернулись на вошедших и поприветствовали Люка, внимательно разглядывая Джей. Высокая стройная женщина в голубых джинсах и рубашке из красной шотландки, с белокурыми волосами, короной уложенными на голове, поставила пару белых кружек на стойку перед свободными табуретами. От кружек поднимался соблазнительный пар.
Люк повесил пальто Джей и свою куртку на деревянную вешалку у дверей и сел на табурет. Джей пристроилась рядом.
— Сюзан, — обратился к блондинке Люк. — Познакомься с Джей О'Брайен. О'Брайен, это Сюзан Куртис. Сюзан готовит лучшие пироги в Колорадо.
Джей вежливо поздоровалась, а Сюзан радостно улыбнулась, показав безукоризненно белоснежные зубы. Джей отметила, что блондинка в клетчатой рубашке умело пользуется косметикой. Еще она заметила свое отражение в зеркальной стене за спиной Сюзан — красное, съежившееся от холода лицо ее не обрадовало. Джей быстрым движением поправила свои коротенькие волосы и поняла, что шапка примяла их безнадежно.
— Только в Колорадо? — спросила Сюзан, растягивая слова на ковбойский манер. Ее голубые глаза с поволокой ласкали Люка. — А в прошлый приезд ты говорил охотникам, что лучшие в мире.
— Ага, но ты так нос задрала, так заважничала, что все почувствовали неловкость, а городской совет взял с меня слово не говорить тебе больше ничего подобного.
Джей пила обжигающий кофе и думала, понимают ли Люк и Сюзан, какую они несут чушь? А также о том, что эта женщина вовсе не дежурно улыбается женатому мужчине. Люк повернулся к Джей.
— Поездка в город была бы неполной без пирога у Сюзан. Какой ты хочешь? — он указал ей на дощечку, стоявшую на подставочке.
Джей прочитала меню.
— С банановым кремом.
— Извините, закончились. — Женщина, казалось, нисколько не огорчилась. Выдержав паузу, она поставила перед Люком тарелку с огромным куском пирога, украшенного кремом, из которого торчали ломтики бананов.
Джей тут же переменила заказ на яблочный пирог. Сюзан шлепнула тарелку и перед ней.
— Как вам нравится Северный Парк, миссис Ремингтон, меньше, чем Денвер?
— Отчего ж? — выдавила Джей.
Значит, Сюзан Куртис знает, кто она. И, судя по тону, знание не очень-то ее вдохновляет. А Люк еще клялся, что не спал ни с кем… Может, конечно, он спал с ней еще до того, как женился. Зачем он посвятил ее в подробности их брака? А уж с какой симпатией он смотрит на эту блондиночку! А Сюзан так откровенно с ним флиртует! Не удивительно, что мужчины, сидевшие за стойкой, ушли.
Как только дверь за посетителями закрылась, Сюзан оперлась о стойку прямо перед Люком:
— Слушай, Эд был здесь утром, матерился. Жаловался, что Птаха, мол, убежала. Злой как черт.
— Вызвала бы полицию, если он тебе мешал.
— Он будет ее искать, Люк.
Люк пожал плечами и откусил хороший кусок пирога.
— Он кричал, что когда найдет ее, кое-кому плохо будет.
Опыт работы подсказывал Джей, что чем меньше людей знает, где Птаха, тем лучше для Птахи.
— Люк прав. Пирог восхитителен. Вы давно здесь живете, Сюзан? — небрежно спросила Джей.
— Три года.
— Наверное, вы хорошие друзья с Люком?
— Мы не спим, если вы это имеете в виду.
Люк поперхнулся пирогом.
— Я не имела это в виду, но интересно, что вас заставило так ответить? Любовные приключения моего мужа до свадьбы меня не интересуют, — солгала Джей. — Люк ведь не того сорта, чтобы изменять.
Джей не знала причину своей уверенности, но готова была держать пари на пятилетний оклад, что дело обстоит именно так. Она покраснела, ибо заметила, что Люк наблюдает за ней — не прямо, а в зеркале на стене. Нежно улыбнувшись ему тоже в зеркале, она занялась пирогом. Сюзан подлила кофе в чашки.
— Поскольку у нас такой доверительный разговор, миссис Ремингтон…
— Джей! Или, если хотите, О'Брайен.
— Так вот, миссис Ремингтон, Люк — дьявольски привлекательный мужчина, и он нашел себе дьявольски привлекательную женщину.
— Сюзан, займись своим делом, — сказал Люк спокойно.
— Мои друзья тоже мое дело. Мы с Люком, миссис Ремингтон, очень хорошие друзья. Но не любовники, никогда ими не были и, думаю, никогда ими не будем. Вы хотите еще что-нибудь узнать?
Джей отрицательно покачала головой, но Сюзан уже нельзя было остановить.
— А я бы хотела покувыркаться с Люком в сене. Я не боюсь проиграть фригидной высокомерной городской леди, которая думает, что слишком хороша для него!
Джей осторожно поставила чашку на стол, чтобы не выплеснуть ее содержимое в прекрасные голубые глаза осуждающей ее женщины.
— Я подожду в машине, Люк.
Остановившись у двери, чтобы надеть пальто, Джей обернулась к Сюзан.
— Не стоит беспокоиться, миссис Куртис, так как, говоря вашими словами, покувыркавшись в сене со мной, Люк никогда не удовлетворится вторым сортом. Вам будет чрезвычайно трудно осчастливить его!
И она громко хлопнула дверью. Люк вышел за ней.
— За каким чертом ты это устроила? — прорычал он, втискиваясь в пикап.
Джей пристегнула ремень безопасности и резко надвинула на глаза шапку.
— Ты меня спрашиваешь? Сам обсудил наш брак со всем Колорадо!
— Черт возьми, О'Брайен! — Люк сжал руль. — Надо же было мне как-то объяснить парням, почему я исчез с ярмарки. Я сказал, что женился. А потом вернулся домой. Один. Мне задавали вопросы, и я ответил, что мы расстались, потому что я не нашел работы в твоем чертовом городе! Должен же я был что-то говорить!
— Этим что-то была «фригидная высокомерная городская жена, которая думает, что слишком хороша для тебя»?! — От холода у нее снова потек нос.
— Я сказал только, что мы расстались. Сюзан предпочла интерпретировать по-своему. Мне-то что до того?
Джей чихнула.
Подул слабый ветер. Люк миновал небольшой сугроб у края дороги. Тишина царила в машине. Наконец Люк проговорил:
— Вы стоили друг друга.