– Темной ночи, бонна.
– И тебе не кашлять, красавица. – Бонна Гриппарзина, расположившаяся на узкой кровати в своей комнатке, подняла взгляд от очередного умопомрачительно пестрого носка и приветливо кивнула, попутно указав на стул. – Присаживайся, я тебе тут еще книжек нашла кой-каких забавных. Ректорские, кстати, из неприкосновенных запасов.
– Да ну?
– Да-да.
– Что ж, благодарю, заинтриговали. – Смерив оценивающим взглядом три внушительных и весьма потрепанных томика, я благодарно кивнула. – Но этим я займусь только завтра, сегодня у меня чуть иные планы. Мне бы уединенную комнатку… желательно экранированную.
Достав из студенческой сумки жезл, показала гоблинше. Соображать ей долго не пришлось: искра, тлеющая внутри навершия, ясно намекала на то, что внутри камня находится как минимум одна плененная душа.
– Шустрая девочка. Кому не повезло?
– Отступник.
– Мм… – Чуть прищурив глаза, библиотекарша задумалась лишь на пару секунд, а затем кивнула сама себе и поднялась. – Идем, покажу, где можно поработать.
Шли мы недолго, и именно туда, куда я и предполагала, в потайные комнаты минус третьего этажа, причем гоблинша остановилась уже на площадке минус второго и только жестом указала мне на направление, не став идти дальше.
– Справишься?
– Сейчас посмотрим…
Также не став приближаться вплотную, посмотрела на защиту коридора магическим зрением. Как интересно… и как знакомо. Папуля, а ты что тут делал? После одной-единственной встречи в деканате я его больше не видела, но, по слухам, у четвертого курса некромантов была выездная практика и он находился с ними. Нашим легче… Но иногда все же так хотелось на него посмотреть, хоть издалека… нет, не о том думаю.
Итак, защита. Защита, поставленная отцом, была такой невероятной давности, а подпитывалась совсем иными личностями, что справилась я всего минут за сорок. И в итоге стала еще одной, кому открылся доступ внутрь.
– Часов трех мне хватит, потом я бы хотела поговорить с призраками.
– Как пожелаете, госпожа. – Едва заметное ехидство в согласии библиотекарши, но я лишь неприязненно скривила губы. Да, госпожа. Госпожа лич… возможно даже, архилич… возможно. Гадость какая. Где я и где… это.
Ладно, по ходу пьесы будет видно – где же я.
Поверхностно обследовав этаж, установила, что в наличии всего пять помещений, причем из часто используемых только два – малый и большой залы для ритуалов. Еще в двух комнатах хранились запрещенные и опасные книги, свитки и артефакты, а последняя была отведена под кладовую и, как ни странно, комнату отдыха – всего лишь комод с креслом и маленьким пуфиком под ноги, но этого более чем достаточно для уставшего мага.
Ну, мне отдыхать не надо – во мне энергии, наверное, недели на две, не меньше, так что приступим непосредственно к допросу неугодного.
Для своих нужд я выбрала малый зал. Пентаграмма, свечи, камни силы, дополнительная защита на стены – мне не нужны свидетели, которые смогут унюхать отголоски.
– А вот теперь поговорим. – Взмах руки, в которой зажат жезл, и в центр пентаграммы практически выплевывает ту самую душу, которую я пленила несколько дней назад. Сама же я вполне удобно разместилась в предусмотрительно захваченном кресле и, закинув ногу на ногу и запустив в призрака подчиняющую руну, скомандовала: – Дерзай, рассказывай. Имена, пароли, явки, дела, сообщники и жертвы.
После двух часов непрерывных словоизлияний я уже с трудом сдерживала себя, чтобы не сорваться и не начать с особым садизмом мучить эту тварь. Я противник силовых методов, я противник пыток, но оставлять подобное безнаказанным я не буду.
– Вот и все. – Яростно сверкнув глазами напоследок, так как прекрасно осознавал все, что происходило, но не мог ничего противопоставить моей силе, отступник ощерил зубы. – Ты… с-с-сдохнеш-ш-шь…
– Уже сдохла. Пасть закрой, тварь. – Запечатывающая руна, и я прикрыла глаза, чтобы уже в тишине подумать, как мне действовать дальше. Чем дальше в лес, тем толще елки… и совсем уж нет просвета… Десять минут на принятие решения, и, открыв глаза, я растянула губы в усмешке. – Знаешь, думаю отдать твою душу пожирателям – будет самым верным решением. Перерождаться тебе не стоит.
Успев заметить и ярость, и все увеличивающуюся панику в его призрачных глазах, запела тихо, но каждый звук отдавался в тишине помещения пронзительно и четко. Пожиратели не терпят непочтительного к себе отношения, и уж тем более запинок и заминок. Единый ложный звук – и ты сам станешь их добычей, но это в мои планы не входит, так что стоит быть особенно внимательной.
Всего три минуты, и вот в пентаграмме мутнеет и с каждой секундой наливается силой отвратительное по своей сути чернильное пятно, чтобы спустя несколько мгновений стать тем, кого исключительно шепотом называют пожирателями.
– З-с-свала? Гос-с-спожа…
– Звала. – Чуть вздернув подбородок, жестом указала на сжавшегося в самом дальнем углу пентаграммы серого от ужаса призрака. – У меня для вас кое-что есть.
– Ур-р-р… – Петля-ложноножка в мгновение ока захватила душу отступника и, несмотря на все усилия той избежать плена, подтащила к центральной части амебообразного монстра, живущего на изнанке Вселенной. – Добрая гос-с-спожа, хочешь ус-с-слугу?
– Нет.
– Щедрая гос-с-спожа… – Короткое удивление, но кажется, и это его устроит. – Будет еще – з-с-сови.
– Обязательно. – Кивок, и я завершаю фразу призыва: – Изыди.
– До вс-с-стречи, гос-с-спожа…
Дождавшись, когда потусторонняя тварь уйдет, облегченно прикрыла глаза. Нет, я не жалею, что призвала его и отдала то, что является для них истинным деликатесом. Теперь отступника ждут тысячелетия боли и дикого изощренного ужаса и пыток. Пожиратели умеют наслаждаться. Что поделать, если их развлечения немного отличны от наших…
Откинувшись на спинку кресла и просидев так несколько минут, привела мысли и чувства в порядок. Ни один призыв потусторонних сущностей не проходит бесследно, и пускай я мертва, но и мне он дался не так легко, как я показывала им. Им нельзя демонстрировать свою слабость – иначе не уйдут, и ты сам станешь их добычей. Но пока я сильнее… и не просто «пока». Я становлюсь сильнее с каждым прожитым днем, просто потому, что по-другому нельзя. Я так решила, и я этого добьюсь.
На мгновение пальцы коснулись губ, и остатки души пронзило чувство горечи и сожаления. Тео… сладкий, сильный Тео… как жаль, что мы не встретились до того… Хотя, наверное, тогда тебя еще не было. Хоть сейчас ты и матерый волк, но вряд ли тебе больше трехсот. От силы лет двести… может, двести пятьдесят. Милый-милый блохастик… но я все равно что-нибудь придумаю, и никуда ты от меня не денешься.
Я так решила.
Ладно, порефлексировала и харэ. Ночь не бесконечна, а у меня еще дел непочатый край. Рывком приподнявшись с кресла, прибрала за собой все, к чему прикасалась, и, подчистив магический фон, отправилась знакомиться с призраками. Дела-дела… как же вас много на одну маленькую мертвую меня.
– Позвольте представиться, леди, Эдуардо Ларуш. Впрочем, в свое время мы были с вами прекрасно знакомы, но думаю, побыть вежливым лишний раз все же стоит. Особенно с такой удивительной и невероятной госпожой. – Расшаркивания призрака бывшего завхоза позабавили, так что я даже изящно склонила голову.
Я помню его, этого неугомонного, обаятельного и весьма хозяйственного и предприимчивого гнома. И мне действительно жаль, что ему настолько не повезло.
– Виолетта Инари, но сейчас живу под личиной Вионы Тихонко. Темной ночи, бонн Эдуардо.
– Микаэло Урумаки. – Рекш, призрачный магистр с факультета мидиумов, склонился к моей руке, но прикасаться и целовать не стал – призраки прекрасно знают, что их прикосновения малоприятны, так что только обозначив действие, он, в свою очередь, склонил голову в учтивом поклоне. – Мы с вами не пересекались по занятиям, но я помню вас, вы действительно удивительная леди.
– Да уж.
Когда с расшаркиваниями было покончено, мы вполне успешно разместились в комнате тетушки Гриппарзины и еще более успешно провели остаток ночи за разговорами и обменом информацией – меня интересовало все, чем занимался не только ректор, но и его ближайшие подручные. Преподаватели, выпускники, учащиеся… отец и инквизиторы. Меня интересовало буквально все.
– Деточка, светает уже… – Гоблинша, не особо вмешиваясь в наши переговоры, глянула в окно, выходящее на рассветную сторону.
– Благодарю. – Кивнув, что все поняла, повернулась к призракам. – Я рада, что смогла поговорить с вами. И ваша помощь, и информация воистину неоценимы. Со своей стороны обещаю сделать все, что в моих силах. До встречи.
– Светлого дня, госпожа. – Попрощавшись со мной и дождавшись, когда я уйду, призраки переглянулись с гоблиншей и почти синхронно прошептали на закрытые двери: – И храни вас боги, госпожа.
Глава 14
Утро нового дня я встретила в своей комнате, прикидывая, чем себя занять целых два выходных и как бы сделать так, чтобы для начала выловить Салима и разобраться с его зависимостью, а уже потом отправиться к Винсу и уделить внимание своим пациентам. Телесные раны ребенка уже затянулись, но меня волновало состояние ее души. С храшхеном же было все сложнее. Если честно, то я склонялась к тому, чтобы его просто-напросто убить. Ну не внушал он мне доверия. Изучить и подчинить – это в идеале, но вся проблема в том, что пес будет против моих планов, а лишние проблемы мне не нужны. И так едва не засветилась по всем фронтам из-за своего не вовремя проснувшегося вчерашнего любопытства.
Хотя эксперимент прошел успешно, но… но повторять его было бы смертельно опасным трюком.
Итак, первым на повестке дня Салим.
– Ви, привет, кнопка.
А вот и он, мой сладкий. И снова под моим окном, словно это наилучшее место для его утренней пробежки. Только после душа, даже капельки влаги еще задержались в волосах, и такой загадочный, словно он единственный хранит тайну мирового значения.