– Ну уж и пьяная! Выпила, да! Чтобы стресс снять! Давайте танцевать!
– Нет уж, фигу! Давай поговорим по-человечески! – не выдержала Василиса. Она только что отскакала минуты три, выбивая чечетку, и трезво рассчитала, что на большее сил у нее уже не хватит.
Подруги рухнули обратно в кресла и, прерывисто дыша, перешли к откровенному допросу.
– С чего… ты взяла… что она… нарвалась? – еле выговорила Василиса.
– Ну а как же! Мы вчера приходим, а она – на тебе, лежит! Ясно ведь – кто-то ее выслеживал, кому-то поперек дороги она стала! Вот у людей никакой совести! Мы же испугаться могли!
– А не мог кто-нибудь с улицы прийти? – допытывалась Люся.
– Кто? Ключей же ни у кого не было!
– А как же вы в парикмахерскую попадаете?
– Ой, ну чего вы такие непонятливые? – дрыгнула девчонка ногой.
Она хлопнулась в кресло и закурила тоненькую сигарету.
– Курите! – снова вспомнила Юлька о приличиях.
Люся брезгливо дернулась, точно кобыла от полена, а Василиса, дабы не прослыть дремучей, тоже отвалилась на спинку кресла, закинула ногу на ногу и выудила сигарету.
– Чего тут неясного? – продолжала объяснять хозяйка. – Мы приходим, открываем парикмахерскую… У нас у каждой свой ключ, а больше ни у кого ключей нет!
– Это мы понимаем, – поглаживала коробку с тортом Люся. – Было бы странно, если бы Анна Петровна ключи еще и соседям раздала. А… может быть… Таня или Даша к ней испытывали… недружелюбие?
– Вы сейчас надо мной просто издеваетесь! Вот так прямо измываетесь! Это у кого ж из наших ума хватит на такую гадость?! У Таньки? Да она ничего, кроме своего сада-огорода, в голову не допускает! У нее ж не голова, а кочан капусты! Она же даже зимой только о морковках думает! У нее мать с сестрой до сих пор за городом живут, что-то там садят не переставая, как зайцы-энэрджайзеры, а Танька круглогодично семена покупает. Не додумается до этого Танька. Она вот только-только речь нормальную осиливать начала и то все время путается. Ха! Вы бы слышали…
– Мы слышали. А Даша?
– Дашка… У нее только дети на уме да муженек ее придурочный! Вся такая домашняя, куда там! На себе мужика прет, а он ее же еще и погоняет. Вы на нее посмотрите – у нее же надеть нечего! А ногти?! Нет, с такими ногтями она на серьезные поступки не способна. И зачем ей? Чего она поимела-то? Последнюю работенку потеряла!
– Юля, а ведь ваша хозяйка собиралась на юбилей. Наверняка как-то украситься думала – стрижку, маникюр сделать?
– Кто ее знает, хотела, наверное. А вы чего, думаете, она у нас, что ли, стричься или маникюриться собиралась? Ха! Вы такая веселая женщина, прям как скажете! Да она же ни разу к нам в кресло не садилась! Она чего – без ума совсем?! Она же лучше всех знает, что к Таньке сесть все равно что на электрический стул – все волосы дыбом поднимутся. Нет, ну сказали! И к Дашке ни за что! Она же в центр, в салон ездит!
– Ну, допустим, прическу она делает в салоне, а маникюр? Неужели ты ногти красишь плохо? Так почему не к тебе?
– Нет, ну понятно же – пока она сидит там с головой, с ее руками уже работают. И потом, там такие приборчики, м-м-м! Не пилочки, а такой крохотный полировальный приборчик… Да чего уж, вы все равно не поймете, но там и я сама бы себе делала…
– Тогда, может… – что-то умное хотела спросить Люся, но хозяйка ее перебила:
– А что это у вашей подружки с лицом?
С Василисой творилось что-то неладное. Глаза ее побагровели и налились слезами, нос заблестел, а рот беззвучно открывался и закрывался. А из ушей и ноздрей тоненькими струйками поднимался дымок.
– Она что, сигарету съела? – удивилась Юлька.
Сигарету Василиса все еще держала в руке, но, видимо, первый затяг оказался слишком глубоким или что-то там еще переклинило, потому что несчастная женщина ни вдохнуть, ни выдохнуть не могла.
– Ой, что же делать? – вскочила хозяйка. – А если она у меня прямо в этом кресле скончается? Я ж только что новую мебель купила!
Люся презрительно хмыкнула, а потом так долбанула подружку по спине, что у той чуть не сломался опорно-двигательный аппарат. Зато теперь Василиса зашлась кашлем и потихоньку попробовала дышать.
– Ничего страшного! Не отвлекаемся… – снова повернулась к Юльке Люся. – Я хотела еще вот что спросить – а не могли ли у Анны Петровны недоброжелатели водиться? Враги, ведь конкуренты же имелись?
– Да нет у нас никаких конкурентов! А если правильнее – мы никому не конкуренты. Ну, сами посудите…
От важной беседы девушку отвлек телефонный звонок. Она вскочила, зачем-то поправила волосы и легко устремилась из комнаты вместе с телефонной трубкой – вероятно, не желала, чтобы ее разговор слушали посторонние. Люся вскочила вслед за хозяйкой. Если уж проводишь расследование, то порой приходится плюнуть на приличия. Людмила Ефимовна устремилась к двери во вторую комнату, а распахнув ее, окаменела. Затем она что-то сунула в коробку с тортом (больше было некуда спрятать это что-то) и мгновенно плюхнулась обратно в кресло, будто и не поднималась вовсе.
– Вася! – вдруг вырвалось у Люси. – Ты что творишь, Вася?
Василиса же в это время ловко собирала с перламутровой пепельницы окурки и сыпала их себе в рукав.
– Тише ты! – шикнула она на подругу. – Когда уже ты начнешь мыслить профессионально?
В дверях появилась Юлька. Она только что поговорила по телефону и теперь несла на круглом подносе графин с апельсиновым соком и стаканами.
– Угощайтесь, – предложила гостеприимная хозяйка и продолжила разговор: – Вот я и говорю: какие же мы конкуренты? От нас недалеко салон «Пизанская башня» – там такие мастера! И цены не чета нашим. Запись на месяц вперед. А еще через дорогу – «Вавилон». Тоже приличное местечко, там всегда очередь, они со своими клиентами едва успевают справляться. И потом, у нас же контингент какой – все, кто с минимальной прожиточной корзиной. Из-за наших клиентов уж точно никого трогать не станут. Да и ключей ни у кого нет, я же вам говорю!
У подруг после активных танцев и серьезной беседы уже давно пересохло во рту, и сок появился вовремя.
– А томатного нет? – вальяжно спросила Василиса.
– Не-а. Но если хотите, я могу сделать – кетчуп с водой разболтаю, и все, – беспечно предложила Юлька.
– А этот сок вы, простите, как делали? – поспешно отдернула руку Василиса.
– Этот? Этот я покупала. Ой! А что это у вас из рукава сыплется? Окурки? Вы что, собираете окурки? У вас нет денег на курево? – округлила глаза молоденькая хозяйка.
– Нет-нет, не в том дело… – побагровела от смущения Василиса и принялась засовывать окурки обратно в рукав. – Тут все немножко не так… вы неправильно поняли…
– Да ты, Юля, не тушуйся, – вклинилась в разговор Люся. – Просто у Васи давно не было рядом любимого мужчины, друга… как бы это сказать… ммм… собеседника мужской национальности. А в ее возрасте это так необходимо. Вот она и выходит из положения как может – перед сном окурки понюхает и как будто с мужиком поговорила.
– Ну… если так… Вы у нас в подъезде посмотрите, там столько этой грязи…
– Да уж… грязи у вас… Юля, и как ты только не боишься по такому подъезду поздно домой возвращаться? Вчера вот, во сколько ты домой пришла?
– Так я не поздно совсем, чего бояться-то… – не заметила уловки детективщицы девчонка. – И потом, почему вы думаете, что я одна хожу? За мной каждый день бойфренд приезжает. А в последнее время он привычку взял – с работы меня сразу в ресторан. Ну я вроде как голодная весь день, так он, чтобы меня не утруждать, в ресторациях меня и питает. Вчера приехал в «Клеопатру», а там закрыто все, так он чуть весь город не исколесил – меня искал. Нет чтобы сразу домой рвануть! Он и Татьяне жениха нашел. Вот прикиньте… Когда ж это было?… А, ну когда вы приходили, – девчонка уткнула палец в Василису. – Он меня взял и Таньку – хвостом. А потом, чтобы она сильно не печалилась, он по мобиле звякнул, и к нам такой колобок подкатил – ухохочешься! Но ничего, Таньке понравился.
Подруги вежливо похихикали, а потом стали прощаться.
– Спасибо, что зашли, – продолжала трещать Юлька. – А… кстати, зачем заходили-то?
– Я же говорила – собираюсь открывать парикмахерскую… – начала Люся.
– А! И боитесь, чтобы с вами такого не случилось, да? – прервала ее «догадливая» Юлька. – Чтобы тоже не придушили, да?
– Ну… в общем, ты права, – мотнула головой Люся.
– Да! А что же вы с коробкой-то?! – вдруг сообразила Юлька, что ведет себя невежливо. – Давайте тортик, я с удовольствием угощу подружек.
– Ничего-ничего, мы с Василисой дома сами угостимся. – Люся как-то приторно улыбалась и крепче прижимала коробку к себе. – Ты же, Юля, не ешь мучного. Мы уж с Васей…
– Люся, отлепись от коржика! Отдай коробку, не позорься, – шипела Василиса и тыкала подругу в бок. – Забирайте, Юленька, тортик, мы все равно такие не едим, там розы маргариновые…
Люся только отпихивалась от подруги, крепче прижав к себе торт, и упрямо продвигалась к двери.
– А, я поняла! – радостно запрыгала Юлька. – Вы расстроились, что я сразу не взяла, да? Зря вы обижаетесь. Ради вас я нарушу диету, проглочу сегодня кусочек. Давайте торт.
– Да зачем же? Мы лучше в следующий раз принесем килограмм свеклы. От нее замечательно проно… я хотела сказать – исключительно витаминный продукт! До свидания!
Дамы выскочили из подъезда, и Василиса тут же набросилась на подругу:
– Люся! Боже мой! Как ты себя вела, Люся! Мне за тебя было невыносимо, просто невыносимо стыдно! Стыдно! Стыдно! Что ты так вцепилась в этот торт? У меня даже печень свело от конфуза! Люся, господи, ну куда ты идешь? Нам в другую сторону! А как Юля тебя просила… Позор! Из-за твоей невоспитанности у меня аж желудок свело!
– Какое уж тут удобство – всю пепельницу себе в рукав сгребла… – пробурчала Люся, упрямо продвигаясь к дому.
– Пепельницу я по нужде! Сейчас пойдем к «Клеопатре», походим под окнами… Может быть, нам повезет и там найдутся точно такие же окурки. Неужели не ясно? Люся, с тобой так трудно стало работать! Ну надо же понимать!