— Я уже говорю, mistah, я не знаю имя. Они мне не говорят.
— Ты получила деньги за ответы, понимаешь?
— Я пробую. Обещаю.
— Хорошо. Тогда я хочу знать, был ли кто-то еще, кто спрашивал тебя о Филипе.
— Я не знаю.
Ну все, хватит. Она слишком легко выкручивается.
— Я заберу деньги обратно.
Выражение лица Кассандры изменилось. Страх перед тем, что он может с ней сделать, превратился в опасность остаться без всех этих пятисотенных бумажек.
— Хорошо, mistah, они спрашивал про Филипа. Как вы.
— Они?
— Первая женщина.
— Когда?
— Я не помню точно. Она бежал за мной на улице, пара недель назад. Другие тоже нашли меня тогда, по компьютеру.
— Что за женщина на улице?
— Я не знаю. Я не видела раньше никогда.
— Как с тобой связались через компьютер?
— В чате.
— Ты знаешь, кто это был?
— Нет.
— Подожди здесь, я принесу компьютер, мы посмотрим на фото нескольких людей.
Тедди встал и прошел в кухню.
Он уловил какой-то звук.
Затем он услышал, как захлопнулась дверь.
Тедди бегом кинулся в гостиную.
Кассандры и след простыл.
Он открыл дверь, побежал за ней, слыша ее шаги на лестнице. Слишком поздно. Он выглянул в окно и увидел, как она запрыгнула на заднее сиденье старого «Вольво». В темноте номер машины не удалось разобрать.
Тедди уселся на то же место, где он ночью разговаривал с Кассандрой. Какая-то женщина и еще один человек спрашивали ее о Филипе. Похоже, это самый горячий след, что у них есть.
Тем не менее что-то здесь было не так, чего-то не хватало. Он чувствовал это интуитивно, или, может быть, дело тут не в интуиции, а в опыте, в жизни в том мире, от которого он решил отказаться.
Внезапно он понял, что именно казалось ему странным, что не сходилось — он подозревал, что Филипа держали в квартире на Фатбурсгатан, но не понимал, что его связывало с этим местом. Похоже, он только что нашел ответ.
Он понял, с кем нужно встретиться.
Старый друг с зоны.
Тедди вызвал такси.
На полу в прихожей раскатали что-то, похожее на кухонную фольгу.
— Эй, ходи тут очень осторожно, — сказал Ян, встретив ее на пороге. Эмили все еще не знала его фамилии, хотя со вчерашней встречи они успели раз двадцать созвониться.
Он был одет проще, чем в прошлый раз: в темную флисовую толстовку, черные брюки с карманами по бокам и черные ботинки, похожие на те, что носил Йонни Сванелль. Ян надел еще и голубые бахилы поверх обуви.
— Слушай, подруга, я тут пытаюсь найти какие-то следы, разве не видно?
Ян Бесфамильный стоял, широко расставив ноги, за разложенной фольгой. Он протянул и Эмили пару бахил.
— Надень. Ты раньше такими вещами занималась?
— Честно говоря, нет.
— Я был в квартире Филипа в Эстермальме, без особого успеха, но здесь всего за час нашел кучу интересного. Хотя могла бы ты сначала рассказать, что здесь случилось ночью?
Стоя в прихожей, Эмили вкратце рассказала о произошедшем. Она снова вспомнила, что Тедди специально держал себя в руках.
Ян Невоспитанный провел ее в комнату.
— Никуда не садись и ничего не трогай. Вы с этим Назданом и так тут натоптали, как стадо слонов.
— Его зовут Найдан или Тедди.
— Да-да, но нужно быть осторожнее, ничего не трогать на месте преступления и не наследить — это же столпы нашей работы. Почему вы сразу нам не позвонили?
— Потому что это случилось среди ночи.
Ян проигнорировал ее слова и показал ей какой-то аппарат, стоявший на полу. Он смахивал на большой принтер из светло-серого пластика, с несколькими кнопками на передней панели и чем-то вроде скользящей дверцы внизу.
— Знаешь, что это?
— Понятия не имею, — ответила Эмили.
— Это «Рэпид Хит 200», последняя новинка из Штатов. Даже у полиции такого нет.
— И что он делает? Расследует похищения?
— И это тоже. Это портативная лаборатория для ДНК-анализа. Сделана так, что ею могут пользоваться граждане, которые университетов не кончали, например обычные сыщики или такие парни из частных служб, как я. Этот агрегат нам прислали две недели назад. А там эту модель используют где-то полгода.
— И что именно он делает?
— Ну, следы ДНК можно разделить на три группы в зависимости от качества. Когда у подозреваемых берут мазок слюны, чтобы получить образцы для базы данных, то материала много и весь процесс анализа отнимает часа два. Но когда мы работаем на месте происшествия, то почти всегда речь идет о других двух группах, следах среднего качества и плохих.
— И что вы нашли здесь?
— Дай мне закончить. Образцы среднего качества обнаруживаются в выделениях, оставленных на предметах, например в крови, слюне или сперме. Их забирают не напрямую из тела, так что материала гораздо меньше. Сюда же отнесем волосы или сопли. Тут требуется везение, чтобы преступник что-то такое оставил на месте. Извлечение ДНК в таких случаях занимает где-то неделю. О третьей группе даже и говорить не стоит, это так называемые LCN-образцы, Low Copy Number, всего-то пара крошечных митохондрий: чешуйки кожи на одежде, частички волос на подушке, следы кожного жира на экране телефона. И тогда приходится ждать несколько недель, а то и месяцев, образцы отправляют в Англию и так далее. Но благодаря этой штуковине мы справимся по крайней мере со второй группой на раз — всего за девяносто минут. С LCN это тоже может сработать, но не всегда.
— И что же ты обнаружил?
— Я взял образцы в ванной, там было довольно много. Пол, сиденье унитаза, раковина. Отличные поверхности — гладкие и легкие. Потом я проверил в комнате, осмотрел кровать, стеллаж, стол. Еще не успел обработать кухню. Как раз закончил работу с образцами из ванной. Там много Филипа.
— А еще чей-то ДНК?
— Нет, там нет.
Они прошли в кухню. Ян сел на корточки и открыл портфель. Он надел пару тонких резиновых перчаток и вытащил длинную палочку, похожую на те, что Эмили использовала, чтобы чистить уши, но у этой вата была только на одном конце. Ян склонился над раковиной и провел ватной головкой по ручкам смесителя. Затем он достал новую палочку из нагрудного кармана, снял пластиковый наконечник и продолжил искать невидимые для Эмили следы.
После процедуры Ян опускал каждую палочку в пластмассовый контейнер и плотно закручивал крышку. Когда у него набралось шесть таких контейнеров, он вернулся в комнату и открыл приемное окошко своей портативной лаборатории. Каждую палочку он поместил в отдельную ячейку.
— Теперь нужно подождать: от сорока до девяноста минут.
— И что ты тогда увидишь?
— Тогда анализ будет готов, значит, я пойму, достаточно ли у нас материала, чтобы получить образец ДНК для сравнения с базами.
— Какими еще базами?
— У меня в компьютере есть полицейские базы данных, они же теперь у всех подозреваемых в серьезных делах берут образцы. Кроме того, у меня еще есть и базы по всем осужденным преступникам.
— И как ты их получил?
— Это в другой раз обсудим.
Ян продолжил осмотр в прихожей. Та же процедура: он опускался на корточки, обыскивал помещение. Иногда он доставал лупу и внимательно смотрел на что-то: ручку двери, клочок пыли на полу, зеркало, прислоненное к стене. Эмили не могла понять, что ей это напоминало: то ли CSI[13], то ли какой-то старый детективный роман. Она вспомнила о тех вещах, которые они ночью нашли в мусорном ведре и на полу.
— Вот это стоит внимания? — спросила она и осторожно высыпала все найденное на диван. Обертка от жвачки, два чека за такси, реклама, скомканный скотч, упаковка от пирога «Горби». Она достала и пачку сигарет, бутылку виски, зажигалку, пластинки от «Золофта» и наручники. В первый раз она увидела, чтобы Ян Теперь Чуть Более Приятный казался довольным.
— Ага, есть кое-что для меня.
Он сразу принялся изучать ее находки: подносил их к свету, рассматривал в лупу, обмахивал своими метелочками.
У Эмили зазвонил телефон. Магнус.
— Банк и Карл-Юхан проверили подпись на договоре, она подлинная, договор подписан Филипом, — сразу сообщил Магнус, не дожидаясь, пока она поздоровается.
Она вернулась в комнату и спросила, понизив голос:
— А продавец — кто он?
— Хороший вопрос, я наскоро проверил данные, и похоже, что человек с таким именем не живет по указанному адресу. Это фальшивый договор.
— И как теперь поступят с переводом?
Магнус вздохнул.
— Я посоветовал Карлу-Юхану подождать еще сутки. Похитители не знают, насколько быстро Патрик работает и сколько времени отнимет перевод шестнадцати миллионов в Таиланд. Они ему не навредят, если им просто придется подождать до завтра.
— А завтра — что Патрик завтра будет делать?
— Вот завтра это и обсудим. Всему свое время, Эмили.
Больше она не стала задавать вопросов. Они еще немного поговорили о других вещах. Она ждала, пока Ян закончит со своими анализами. Нужно разузнать о Кевине и Ярле Польонене. Магнус займется отцом Кевина. Что касается Ярла Польонена — человека, чье имя стоит на двери квартиры, — то «Редвуд» уже выяснил, что он отсидел два срока. В 1998-м он получил три года за подделку документов, а в 2003-м — год за финансовые махинации, но с тех пор был на свободе. Ему сорок восемь, и последние двадцать лет он живет на пособие, так как заявил, что получил травму спины, когда в двадцать восемь лет работал на стройке. Ярл был прирожденным халявщиком.
Нужно его найти. Это сейчас главное.
Под конец они заговорили о самой квартире, Эмили хотела узнать, говорил ли Магнус с семьей.
— Может, они помнят, что он жил здесь раньше? Или что кто-то из его друзей как-то использовал эту квартиру?
— Ты права, я обсудил это с Карлом-Юханом. И он поговорит с Титти. Если мы найдем владельца, то определенно сделаем большой шаг вперед.
Ян вошел в комнату и жестами позвал Эмили: