Что же случилось с златокроном, росшим на землях предков Лерингена? Это Дигамма и собирался узнать, отправляясь в дальний путь. Он очень надеялся, что растение не погубили вместе с остальным достоянием Дракнфелса. Предстояло пройти более двух сотен километров по сложным горным тропам, чтобы обогнуть центральную часть Пасти дракона и добраться до глубокой долины между этим горным массивом и соседним — Сердцем дракона. В здешних местах вообще было много топонимов, связанных с могучими повелителями неба, что являлось следствием их непростых взаимоотношений с людьми в прошлом.
В этот раз Дигамма не стал запасать много еды или готовится каким-то особым образом. Слишком долгое и непредсказуемое путешествие ждало впереди. Только первая его часть проходила по хорошо знакомым ящеру хвойным лесам на подступах к Пасти дракона. Ди двигался без особых передышек, останавливаясь только ради охоты или непродолжительного сна, благодаря чему всего за несколько дней добрался до гор. Деревья стали встречаться реже, равно как и потенциальная добыча, поэтому перед предстоящим переходом ему все-таки пришлось задержаться на половину дня у ближайшей речки и накопить достаточное количество рыбы. Дальше местность обещала быть еще более пустынной.
Подъем в горы и особенно движение по возвышенности оказались настоящим испытанием. Дигамма раньше делал похожие вылазки с Лерингеном, но не настолько продолжительные. С течением времени сильные ветра, ночной холод и отсутствие надежных укрытий все больше изматывали. Плюс иногда случались довольно травматичные падения, ведь ящеру не всегда удавалось соблюдать баланс между скоростью и осторожностью. Один неверный поспешный шаг грозил здесь кувырком вниз с нескольких метров или катанием на брюхе по каменистому грунту. Приходилось раз от раза прибегать к помощи магии. И это он еще не забирался ближе к вершинам, придерживаясь умеренной высоты.
Зато местные пейзажи стали приятной отдушиной. Такого Ди раньше не видел, да и нигде, пожалуй, больше не увидит. Точно также, как и Лоттирия. Они чувствовали себя королями мира, наблюдая за долиной внизу. Море миниатюрных с такого расстояния деревьев колыхалось и билось о каменные стены гор. Дальше лес все чаще перемежался с лоскутным одеялом вызревающих полей, среди которых по ночам несмело мерцали огоньки крупных сел и городков. Особо выделялся только Пергтопф, столица северо-востока королевства, гранитной черепахой лежавший в центре этой местности, хотя и он с высоты гор казался крошечным. А в самом конце поднималась вторая стена — далекие заснеженные пики хребта Лимес. Точно такие картины видела Лотти. Для Дигаммы же мир вокруг был гораздо обильнее наполнен ярким светом и движением.
С приходом дождей дорога стала скользкой и значительно более опасной. Примерно на середине пути Дигамме вообще пришлось спуститься ниже, в предгорья. Из-за никак не прекращающихся ливней и оползней первоначальный маршрут оказался непригодным. Это, конечно, увеличило путь, но в целом было даже к лучшему. Ди немного не рассчитал свои возможности, а точнее — степень прожорливости. Запасенная рыба слишком быстро заканчивалась, а другой нормальной еды он не нашел. Нет, в этих горах повсеместно встречались ибексы[1], но они резво скакали по таким отвесным скалам, где Дигамма с трудом передвигался бы даже с помощью магии. Из растений же имелись только жесткие травы, пищевую ценность которых ящер совсем не оценил.
Дойдя до первых крупных деревьев, Ди двинулся вдоль этой полосы редколесья. Так можно было на ходу начать искать пропитание, не слишком сильно отклоняясь от кратчайшего маршрута. Однако вскоре на пути ему попалась не добыча, а другая интересная находка. Еще немного ниже по склону расположился одинокий пригорок. Одну его сторону занимали невысокие и раскидистые сосны, которые так росли из-за обилия свободного места. Спускающиеся с гор ветры заставляли их стволы изгибаться причудливыми спиралями. А другую сторону, пологую, покрывал густой цветочный ковер.
Дигамме показалось, что Лоттирия заерзала у него в голове от восторга, когда увидела эту красоту. Крупные, размером с ладонь, соцветия-корзинки качались на тонких стеблях и будто бы позвякивали. Белые прямоугольные лепестки с легким золотым отливом кольцом окружали желтый диск сердцевины. Капли ослабшего дождя стекали по ним яркими искорками, создавая какое-то волшебное настроение. Вблизи же оказалось, что внешняя часть цветка состояла из тонких минеральных пластинок, полупрозрачных на просвет. Ради эксперимента Ди решил сожрать одно из растений. Каких-то системных эффектов не возникло, оно только немного хрустело на зубах и кислило, но в целом имело вкус обычной травы. «Сбор растений» и «Оценка личной информации» хорошо дополнили друг друга, поэтому Ди без труда узнал, что перед ним, а теперь уже и внутри него слюдяной нивяник.
Этот вид нивяника оказался не только необычным внешне, но и магическим. Корень содержал Создание Жизни, а вот энергию, которую накапливал цветок, Дигамма еще не встречал. Причем ее было сразу два разных типа: в центре и в лепестках. Однако Ди все равно сорвал несколько крупных экземпляров, чтобы засушить и сохранить. Он обязательно раскроет секреты слюдяного нивяника. Если не сейчас, то в будущем. У такого интересного растения не может не быть полезного применения.
Совсем немного здесь задержавшись, Дигамма отправился дальше, хотя необыкновенное цветочное поле еще долго всплывало в его воспоминаниях. Вскоре кончились дожди, сменившись облачной, но приятной погодой. Запас еды на какое-то время удалось обеспечить, поэтому Ди вновь поднялся на горные тропы. Они оставались такими же пустынными и опасными, как раньше, зато виды вокруг постепенно менялись. Поля, леса и деревни исчезали, и во всю величину вставало Сердце дракона. Этот горный массив был больше соседа, его пики — выше и круче. А между «драконьими частями» лежала узкая и глубокая долина, с давних времен прозванная Лунным рубцом. В ее центре согласно карте и находился златокрон.
Лунный рубец имел форму узкого полумесяца, который большей частью был скрыт за горной грядой. Пока только один его «рог» показался Дигамме. Дно глубокой долины, на этом участке больше похожей на ущелье, наполняла целая россыпь мелких прозрачных озер и растительность, нетипичная для севера Баласия. Там, внизу, установился уникальный климат, не встречающийся нигде в округе. Благодаря особым природным условиям Лунный рубец смог стать домом для живых существ из различных регионов Нирдарии. Вот только люди так и не нашли однозначного ответа на вопрос, как они сюда попали. Но Ди-то знал, что здесь постарались разработчики «Нового горизонта».
Дигамма так засмотрелся на окрестности, что даже не обратил внимания на узкий вход в пещеру, мимо которой проходил. Он не успел толком увернуться от удара длинной лапы, неожиданно появившейся из темноты, но зато смог применить «Оценку личной информации». А рана на боку, пусть и неглубокая, стала хорошей встряской для потерявшего бдительность ящера. Он так концентрировался на дороге, что иногда забывал про маскировку.
«Вожак стаи ризенгов (хозяин кварца). Ранг: Редкий».
Вслед за своей лапой из пещеры выскочил и весь ризенг целиком: долговязая тощая бесхвостая обезьяна, покрытая косматым мехом под цвет окружающих камней. Руки примата, снабженные толстыми короткими когтями и широкими ладонями, опускались ниже колен на целую кисть, и это при росте ощутимо выше двух метров. Немудрено, что такой граблей он мог атаковать из укрытия, причем весьма успешно. Кажущаяся худоба ризенга была обманчивой. Эти звери всегда имели подобную конституцию для лазания по узким пещерам и разщелинам, но для тех же целей обладали и выдающейся физической силой. А еще ризенги являлись плотоядными животными.
Дигамма атаковал первым, пока противник сощурился после выхода из темноты на свет. Он не собирался недооценивать гигантского примата, который к тому же оказался вожаком. Если есть главарь стаи, то где-то должна быть и сама стая. А слова «хозяин кварца» почти наверняка говорили о наличии соответствующей магии, возможно даже полного ядра. Уж не стала бы Система заострять внимание на любви ризенгов коллекционировать горный хрусталь.
Ящер хотел решить все быстро, поэтому попытался вцепиться зубами в шею обезьяны, но смог ухватиться лишь за плечо. Верткий ризенг не собирался стоять столбом. Правда никакие телодвижения противника не мешали Дигамме пользоваться хвостом. Пара отравленных уколов в область грудной клетки, и миотоксин заставил сердце, а следом и весь организм примата почувствовать недомогание. Эффект оказался не таким сильным, как когда-то с волчьим альфой, но и доза была снижена, Ди хотел пока поберечь яд. Однако удары ризенга все равно ослабли и не причиняли ящеру существенного урона, а вот тот молотил лапами с полной самоотдачей, не забыв усилить когти Разрушением Жизни.
Истекающий кровью примат быстро понял плачевность своего положения и выбрал наиболее рациональный выход: тактическое отступление. Не без сопутствующего ущерба, но он выкрутился из цепкой хватки рептилии и запрыгнул повыше. Ризенг покрыл свои пальцы слоем мутноватого кварца, благодаря чему намертво прикрепился к отвесной скале. Точно также он поступил с многочисленными ранами, чтобы остановить кровотечение. А затем обезьяний вожак истошно заорал, призывая на подмогу свою стаю. Из пещеры сразу послышались звуки возни и далекие крики.
Особого практического смысла в сражении с целой толпой тощих переростков Дигамма не видел, да и пробовать на вкус их мясо не хотел. Если самый главный ризенг решил сбежать и дождаться сородичей, то и ящер вполне мог по-тихому слинять. Пока не пришли остальные приматы, Ди включил все свои маскирующие Способности и поспешил удалиться. Однако он не переставал постоянно оглядывался, пока не добрался до долины. К счастью, стычка с вожаком ризенгов стала последней опасностью на пути к центру Лунного рубца.
Внизу оказалось неожиданно тепло и влажно. Здесь, среди обилия живых растений, Дигамма чувствовал себя действительно в безопасности. В таких условиях и «Маскировка», и «Мимикрия» работали лучше всего. Поэтому ящер уверенно и без опаски пробирался меж вековых деревьев и множества мелких озер, соединенных густой сетью тоненьких ручьев. Найти златокрон было нетрудно, слишком он выделялся и своим цветом, и размером. Огромные ветви создавали пространный купол над плоской и несколько возвышенной площадкой, которая на самом деле находилась не в центре Лунного рубца, а на границе с Сердцем дракона. Там, где уже начинали резко вздыматься в