– А что там находится, Лейни-сан? – поинтересовался сзади Ямадзаки.
– Я не знаю. Но что бы это ни было, они считают, что это поможет им пожениться.
– А ты тоже так считаешь? – спросила Арли, обходя цепочку маленьких ярких автомобильчиков.
– Мне кажется, что эта штука вполне на такое способна, – сказал Лейни, и в тот же самый момент откуда-то снизу, из-под водительского сиденья, раздался оглушительный звон. – Но в то же время я совсем не думаю, что все это так уж обязательно произойдет. А это еще что за тарарам?
– Мы превысили допустимую скорость, – объяснила Арли. – Здесь, в Японии, законом предписано, чтобы каждое транспортное средство было снабжено таким вот устройством. Как только начнешь гнать, оно звенит.
Лейни обернулся к глядевшему в щель Ямадзаки:
– Это что, правда?
– Конечно. – Голос Ямадзаки почти потонул в настырном дребезжании.
– Так наверняка же можно что-нибудь там отключить. Неужели никто этого не делает?
– Отключить? – удивился Ямадзаки. – А зачем?
Вполне возможно, что мобильник звонил уже давно, но Арли услышала его только сейчас.
– Маккрей, – сказала она в трубку. – Вилли? – И надолго смолкла.
Минивэн слегка вильнул и начал притормаживать. Звон прекратился. Арли отняла трубку от уха.
– Что там еще? – спросил Лейни.
– Вилли Джуд, – пробормотала Арли. – Он… он просто смотрел один из клубных каналов. Там сказали, что Рез умер. Сказали, что он умер. В «отеле любви».
40Бизнес
Видя, что никто и не думает помочь несчастной Мэриэлис, Кья встала и протиснулась мимо русского в ванную. Птички зачирикали, в раскрытом черном шкафчике горел свет, все его содержимое – разноцветные члены и прочая мерзость – валялось на полу. Кья сняла с сушилки черное полотенце и черную махровую салфетку, намочила салфетку под краном и вернулась в комнату; салфетку она отдала Мэриэлис, а полотенце сложила пополам и накрыла им блевотину на ковре.
Никто не вмешивался в ее действия. Масахико сидел на полу, поставив компьютер между ног. Безухий, который занимал собой чуть не половину комнаты, опустил свой топор и держал его теперь вдоль чудовищно толстой ноги, шишка на обухе остро поблескивала чуть ниже его колена.
Мэриэлис кое-как села и вытерла рот, оставив на салфетке большую часть своей помады. Кья распрямилась – и чуть было тоже не блеванула, так воняло от стоявшего рядом русского его поганым одеколоном.
– Так вы, значит, строитель? – Рез все еще держал нанотеховый модуль в руке.
– Вы задаете много вопросов. – Русский взглянул на невнятно замычавшего Эдди, шарахнул его ногой и добавил: – Основа.
– Общественные сооружения? – не унимался Рез. – Очистка воды или еще что в этом роде?
– В Таллине, – русский покосился на топор, – мы скоро строим эксклюзивный мегамолл, богатые огороженные пригороды и мирового класса фармацевтическую мануфактуру.
– Рез, – вздохнул безухий, – ну чего ты тут дурью маешься? В переводе на нормальный, этот бандюга и его приятели хотят построить себе в Эстонии завод по производству наркотиков. Давай я лучше отвезу тебя в гостиницу.
– Но, может быть, их больше заинтересует… ну, скажем, недвижимость в Токио?
Глаза безухого выпучились, шрамы на лысой репе побагровели. Верхний, что под целым ухом, конец пластырного креста отклеился, обнаружив свежую, глубокую царапину.
– Недвижимость? Да где она у тебя, эта японская недвижимость?
– «Аспект славы», – сказал Рез. – Компания, ведущая дела Рэй. Они вкладывают ее доходы в самые разные вещи.
– Вы обсуждаете нанотех, обмененный на токийскую недвижимость? – живо вскинулся русский.
– Совершенно верно.
– А какая именно недвижимость?
– Насыпной остров в Заливе, один из двух. В районе одного из полигонов старого «Ядовитого ожерелья», но после землетрясения его закрыли и рекультивировали.
– М-минуточку, – сказала с пола Мэриэлис. – Я тебя знаю. Ты был в этой команде, с этим тощим китайцем, гитаристом. Мощно вы задвигали.
– Я думаю, это нехорошо, здесь обсуждать бизнес, – сказал русский, озабоченно потирая родинку. – Но я Старков, Евгений. – Он протянул Резу руку (Кья снова заметила лазерные шрамы), и Рез ее пожал.
Безухий глухо застонал.
– Я смотрела его по телевизору, в Дейтоне, – сказала Мэриэлис, словно это что-то доказывало.
Безухий сунул свободную от топора руку в карман, вынул мобильник и приложил его к безухому уху.
– Спасибо, – сказал он и направился к окну, тому самому, за ширмой, которое нашла Кья. – Ты, Роззер, тоже иди сюда. На это стоит посмотреть.
Рез подошел к безухому, тронув по дороге свой монокль, и встал рядом с ним.
– Что такое, Кити? Что они там делают?
– Тебя хоронят, – ответил безухий.
41Свечи и слезы
Темные окна административных корпусов проносились совсем рядом, в каких-то метрах от ограждения экспресс-вея. Высотки сменились зданиями пониже, затем в отдалении выплыла яркая вывеска: ОТЕЛЬ ЦАРЬ МИДАС. Карта на приборной доске начала попискивать.
– Третий съезд направо, – сказал Лейни, следивший за курсором.
Ускорение прижало его к спинке, надсадно зазвенел сигнал превышения скорости. Еще одна сверкающая вывеска: ВОДОПАД СВОБОДЫ БАНФ.
– Лейни-сан, – позвал сзади Ямадзаки, – вы замечали какие-нибудь указания на близкую смерть Реза либо иные беды?
– Нет, да и как бы? Для этого нужна определенная степень преднамеренности, отраженная к тому же в изучаемом материале. А несчастные случаи, действия совершенно посторонних личностей… – Звон прекратился, они тормозили перед указанным картой съездом. – Но я видел информацию по ним во временнóй перспективе как два сливающихся потока, и то, вокруг чего они сливаются, было там, куда мы сейчас едем.
Арли свернула направо, на широкую дугу съездной эстакады, и Лейни увидел трех совсем молоденьких девочек в облепленных грязью кроссовках, спускавшихся по крутому травянистому склону. Одна из них была, похоже, в школьной форме: гольфы и короткая клетчатая юбочка. Жесткий свет натриевых фонарей придавал их фигуркам какую-то ирреальность, а потом минивэн остановился, заглядевшийся Лейни посмотрел вперед, в чем там дело, и увидел, что дорога полностью перекрыта безмолвной, неподвижной толпой.
– Боже, – сказала Арли. – Поклонницы.
Если там и были отдельные мальчики, Лейни их не заметил. Это было сплошное море черных блестящих волос, все девочки смотрели вперед, где на белом бетонном здании сверкала белая, обрамленная неким подобием короны надпись: ОТЕЛЬ ДАЙ. Арли опустила стекло, и Лейни услышал далекое улюлюканье сирен.
– Нет, – сказал он, – нам тут в жизни не продраться.
Каждая из девочек держала в руках зажженную свечку, колышащееся море света омывало их скорбные, мокрые от слез лица. Малолетки, соплюхи, совсем еще дети… Наглядная демонстрация того, что вызывало у Кэти Торранс особо лютую ненависть: поклонницы «Ло/Рез» никогда не старели, их армия постоянно обновлялась за счет притока только что вышедших из младенческого возраста девочек, которые без памяти влюблялись в Реза, виртуально обитавшего во вневременном мире сети, вечно двадцатилетнего Реза его ранних хитов.
– Ямадзаки, – сказала Арли, – поищите там сзади черный футляр.
После недолгого, но интенсивного копошения Ямадзаки просунул в щель между сиденьями небольшой, очень плоский чемоданчик; Лейни его подхватил.
– Открой, – сказал Арли.
В чемоданчике лежало что-то серое, плоское. Прямоугольная пластинка с логотипом «Ло/Рез». Арли поставила пластинку перед собой и пробежала пальцем по ее ребру. Легкий щелчок, и на ветровом стекле вспыхнули зеркально обращенные буквы зеленой, обрамленной мигающими звездочками надписи:
ЛО/РЕЗ
**ТЕХНИЧЕСКАЯ ПОДДЕРЖКА**
Арли подала машину немного вперед. Ближайшие девочки оглянулись, увидели надпись и потеснились в стороны; минивэн начал медленно, с частыми остановками пробираться сквозь молча расступающуюся толпу.
А затем Лейни заметил, что чуть впереди над этой толпой возвышаются длинная, с жидкими волосами голова и обтянутые белым кожаным смокингом плечи – сочетание, хорошо запомнившееся ему по туалету «Западного мира». Судя по смятенному, почти испуганному лицу русского, громила уже и не чаял вырваться из бескрайней трясины черных волос и трепещущих огоньков, но затем он тоже заметил Лейни, скривился и начал с удвоенной энергией проталкиваться в новом направлении – к зеленому фургончику.
42Разъезд гостей
Кья тоже подошла к окну и увидела, что дождь кончился. Парковочная площадка, отделенная от отеля «Дай» проволочной сеткой, была сплошь забита неподвижными фигурками с зажженными свечками в руках. И на припаркованных грузовиках тоже стоят, и на крыше низкого здания, которое чуть вдали. Девочки. Японские девочки. И все они смотрят сюда, словно прямо в окно.
Громадный мужик рассказывал Резу, что кто-то объявил, будто он умер, найден мертвым в этом самом отеле, а потом новость повесили в сети и вообще принимают ее на полном серьезе.
Русский достал свой мобильник и начал было трепаться с кем-то по-своему, а потом опустил мобильник, даже вроде не договорив, и прислушался.
– Мистер Ло-ресс, – сказал он, – мы слышим, полиция приезжает. Этот нанотех строго запрещен, а потому очень большая проблема.
– Ну что ж, – сказал Рез, – наша машина стоит в гараже.
Кья почувствовала, что кто-то дергает ее за локоть, повернулась, и Масахико сунул ей в руки ее сумку, уже застегнутую, и «Сэндбендерс» был уже там, по весу чувствовалось. Его компьютер тоже был упакован, в тот клетчатый мешок.
– Обуйся, – сказал он.
Эдди лежал скрючившись на полу; с того времени, как русский саданул его ногой, он вроде даже и не пошевелился. Теперь русский снова шагнул к Эдди, и Мэриэлис, сидевшая рядом с ним, испуганно съежилась.